С нами не соскучишься

Юрий Вячеславович Ситников, 2021

Гарик давно понял, в школе скучать некогда. Не успеешь отдохнуть от контрольной, диктант тут как тут, разберешься с диктантом, лабораторная работа на голову свалится. И так целыми днями! Думаешь, читаешь, пишешь, считаешь… ни минуты покоя. И после уроков у друзей забот хватает. Один доказывает родителям, что он уже взрослый, второй не может решиться прийти в школу в очках, третий должен выдержать ночной розыгрыш, а четвертый вообще пропал. А еще Мотька влюбился, Тоська умудрилась заблудиться в квартире, с Викой приключилась страшная история, и у ребят появилась новая одноклассница – Кира.

Глава первая

Новая одноклассница

Позавчера в нашем классе появилась новенькая — Кира. Я, как и другие ребята, был удивлен. Обычно о новых одноклассниках узнаешь первого сентября, а сейчас середина марта, до конца учебного года осталось чуть больше двух месяцев. И вдруг, как снег на голову, нарисовалась Кира.

Пока нам еще не удалось ее «раскусить», мы присматриваемся, наблюдаем, слушаем, пытаясь угадать, что собой представляет новенькая. Думаю, так происходит в каждой школе, наша школа не исключение, появился в классе новый ученик и сразу, что называется, с корабля на бал, стал объектом всеобщего внимания.

По мне, так Кира обычная девчонка, ничем не хуже и не лучше наших девчонок. Не строит из себя тихоню, не смущается, но и нос не задирает. Когда ее заваливают вопросами, ведь всем интересно узнать, кто она такая и как здесь появилась, охотно отвечает. По моим наблюдениям, говорит правду, не привирает.

Но одно отличие от нас у Киры всё же есть. Кирин папа занимается политикой, у него серьезная должность, и он человек довольно знаменитый. Мама — известный адвокат. Как выяснилось позже, я не раз видел ее по телевизору.

Когда позавчера закончились уроки, и Кира ушла домой, мы небольшой компанией потопали в столовую, обсудить ситуацию. Ну и перекусить, разумеется. Короче, убить двух зайцев одновременно.

Тоська с аппетитом голодной акулы ела булку и негодовала:

— И как вам новенькая? — спросила она.

— Вроде ничего, — ответила Виолетта.

— Вот именно, ничего хорошего, — Тоська с укором посмотрела на сестру.

Виолетта выдержала её взгляд и решила промолчать.

Тоська с Виолеттой — близняшки. И если внешне они похожи друг на друга как две капли воды, то характеры у сестер разные. Тоська взрывная и упертая как стадо баранов, Виолка рассудительная и спокойная как танк.

— Думаю, она у нас приживется, — осторожно сказал Ярик.

— Мне тоже новенькая понравилась, — Колька допил компот, покосился на Тоську и добавил: — Мы ее всего один день знаем.

— Красивая девчонка, — улыбнулся Мотька. — Никогда таких зеленых глаз не видел.

— Это наверняка линзы, — буркнула Тоська.

— Не-е, у неё натуральный цвет глаз, — ляпнул я.

— Гарик, а ты что, проверял? Проверял, да?

— Не проверял, но мне почему-то так кажется.

— Когда кажется, крестятся. Вы все слепцы, а я сразу эту Клару раскусила.

— Киру, — поправила Виолетта.

— Плевать! Кира-Мира… какая разница. Строит из себя пай-девочку, а сама не так проста.

— Тось, тебя заносит.

— Ничего подобного. Обратили внимания на ее серьги? Золотые с камнем. А камешек, между прочим, не простой. Это бриллиант.

— Да ну, — мотнул головой Мотька. — Вряд ли.

— Я в камнях хорошо разбираюсь, — стояла на своем Тоська. — Бриллиант и точка!

— Да уж, — засмеялась Виолетта. — Тоська профессионал. В прошлом году к нам тетка приезжала, колечком с бриллиантом хвасталась, так Тоське теперь любой камень брюликом кажется.

— А если даже и настоящий бриллиант, кому какое дело? — Ярик решительно не понимал, из-за чего весь сыр-бор.

— Мы должны держать ухо востро. Не надо позволять этой Каре…

— Кире…

— Я помню! — рявкнула Тоська. — Нельзя ей позволять влиться в нашу компанию. Она мне неприятна.

— Из-за сережек? — спросил я.

— Гарик, помолчи. Серьги здесь не при чем.

— Тось, — Колька встал и повесил на плечо рюкзак. — А ты случайно не завидуешь ей?

— Я?! Этой?

— Кто тебя знает. Ладно, ребят, я сваливаю.

— До завтра, — крикнул Ярик.

— У меня нет такой привычки — завидовать, — распалялась Тоська. — Тоже мне, умник нашелся.

— Бриллиант у нее в сережках или нет, меня мало волнует, — мечтательно произнес Мотька. — Но глаза у Киры обалденные.

— А у меня, по-твоему, не обалденные глаза? — Тоська уперлась взглядом в Матвея.

— Сейчас нет. Ты похожа на нашу завучиху, когда она в неадекватен.

— Дурак! Глаза ему понравились, окулист-недоучка.

— А не последовать ли нам примеру Коляна? — спросил я.

— То есть?

— Предлагаю разойтись по домам.

— Ты спешишь, что ли?

— К нам сегодня бабушка заехать обещала.

— Наверняка пирожков притаранит, — засмеялся Мотька.

— А то! Я бабушку без пирожков вообще никогда не видел. Она и пирожки — одно целое. Хочешь, пошли вместе.

— Не получится, у меня дельце одно есть.

— Я даже знаю, какое, — язвила Тоська. — Будешь сидеть дома перед окном и вспоминать малиновые глаза этой Куры.

— Киры, — в очередной раз поправила сестру Виолетта.

— И глаза у нее зеленые, — лыбился Мотька.

— Идите вы все, — Тоська психанула и побежала к выходу.

— Тось, подожди меня.

Но Тоска отмахнулась и поспешила выскочить в коридор.

— Они вряд ли когда-нибудь станут с Кирой лучшими подругами, — заключил Ярик.

— Это точно, — согласился я.

По дороге домой я то и дело сглатывал слюну, во рту явственно ощущался вкус бабушкиных пирожков.

Открыв дверь, я прислушался, на кухне была движуха. Ага, значит, уже приехала.

— Ба, это ты?

— Я, Гарик.

— Привет.

— Здравствуй. Как дела в школе?

— Нормально. У Уха голова болела, Горло простуду подхватила, у нас замена. Глаз мне чуть пару не влепила за контру — шпору засекла.

Бабушка прошла в коридор. На её лице застыло беспокойство.

— У тебя болит ухо и горло?

— Нет.

— Гарик, не обманывай меня. Подойди ко мне.

— Ба, ты меня неправильно поняла.

— Подойди!

Бабушка потрогала мой лоб, нахмурилась.

— Лоб не горячий.

— Естественно. С какой стати ему быть горячим.

— Покажи горло. Открой рот и скажи…

–…и скажи «а-а-а», — засмеялся я. — Ба, я здоров.

— А вдруг у тебя отит?

— Ухо, Горло и Глаз — кликухи наших училок. Ухо — потому что она слышит как сова. Сама у доски стоит, а слышит, что на задней парте делается. Горло — постоянно на нас орет. А алгебруха получила кличку Глаз, потому что постоянно его щурит, когда наблюдает за нами во время контрольной. Поняла теперь?

— Не дело это, Гарик, учителям клички придумывать. Ты подумал, как им будет обидно, если они узнают.

— Так они и так знают. Не обижаются.

— Все равно, — бабушка принялась читать мне нотации. — Учителей надо уважать, они дают вам знания, стараются сделать из вас людей.

— А мы разве не люди?

— Люди. Но еще глупые и зеленые.

— Хочешь сказать, когда ты в школе училась, вы не давали училкам клички?

— Ни в коем случае!

Помолчав, бабушка закусила губу.

— Хотя вру, была у нас учительница по физике Анна Тимофеевна. Муштровала нас — о-го-го. За глаза мы называли ее Ножовка.

— Вот видишь. А она же из вас людей сделать пыталась.

— Иди уже, — бабушка отвесила мне легкий подзатыльник. — Руки мой, сейчас обедать сядем.

— Ба, а пирожки будут?

— А как же! Твои любимые.

Ну и натрескался я пирожков! До самого вечера еле ходил, потом всю ночь снились кошмары. Но утром я проснулся не один, со мной был мой аппетит. За чаем я умял три пирожка, и еще захватил парочку с собой.

Едва зашел в школу, встретил Тоську.

— Гарик, сегодня она пришла с новыми сережками.

— Кто?

— Кира!

— И что?

— Ничего. Выпендривается! И причесалась по-другому. Дурацкая прическа. Неужели не видит, что она ей не идет.

— Тось, хочешь пирожок?

— С чем?

— С мясом или капустой.

— Давай с мясом. А еще браслет новый нацепила на себя, — говорила Тоська с набитым ртом, сопровождая меня в раздевалку. — У меня тоже браслеты есть, но я их не показываю каждому встречному.

— А она показывала?

— Почти.

— Это как? Ходила с вытянутой рукой?

— Гарик, ты на чьей стороне, на моей или на ее?

— Тось, успокойся. Дай ей шанс. Она новенькая, ей некомфортно среди нас, а ты к пустякам придираешься.

— По ней не скажешь, что она чувствует себя сковано.

Доев пирожок, Тоська сняла с крючка куртку.

— Ты куда?

— Домой сгоняю.

— Урок через десять минут начнется.

— Успею. Браслет надо взять.

— Ты как маленькая.

Тоська опоздала на урок на пять минут. Или специально выжидала, чтобы зайти в класс и привлечь внимание. На левой руке красовался браслет, на правой — целых два. Поправляя локон волос, и тем самым демонстрируя браслеты (можно подумать, до них кому-то было дело), она села за парту и открыла рюкзак.

Мотька во все глаза смотрел на Киру. Мне даже пришлось толкнуть его локтем в бок.

— Ты на ней дыру протрешь.

— Что? Не… я просто, задумался.

— Ага. Так я и поверил.

— Все-таки классные у нее глаза.

— На доску лучше смотри, — мне сделалось смешно.

Не сводил с Киры взгляд и Колька. Определенно, ребятам новенькая понравилась. Да и девчонки были готовы начать с ней общаться. Оборону держала лишь Тоська.

На уроке английского Кира показала всем высший класс. Англичанка попросила ее прочитать текст, и Кира на чистом английском без единой запинки, выполнила задание.

— Где ты так хорошо выучила язык? — спросила англичанка.

— До семи лет я с родителями жила в Лондоне. Папа там работал.

— Понятно, — Клавдия Юрьевна была рада, что в классе появился человек, с которым можно поговорить по душам. В смысле, по-английски.

С нами-то особо не поболтаешь. Некоторые до сих пор по слогам читают, выучив одно единственное слово, которое произноситься на выдохе — «окей».

— И как там Лондон? — спросил Колька.

— Красивый город.

— Ничего красивого в Лондоне нет, — сказала Тоська.

— А ты там была? — не сдержался Ярик.

— Еще чего! Нужен мне ваш Лондон с вечными туманами и дождями.

— Не отвлекаемся, — сказала Клавдия Юрьевна. — Кира, раз ты в совершенстве владеешь языком, прочти текст еще раз. Пусть ребята послушают.

— Хорошо, Клавдия Юрьевна.

Послышался треск. Это Тоська сломала простой карандаш. Вид у нее был воинственный, казалось, крикни кто-нибудь «фас», и Тоська не задумываясь, накинется на Киру с кулаками.

Когда до конца урока оставалось несколько минут, Клавдия Юрьевна «обрадовала» нас сообщением:

— Через две недели вам необходимо будет сделать доклад. Работаете парами. Сейчас каждый получит тему.

— Доклад на английском языке? — спросил Колька.

— А ты хочешь сделать его на французском?

— Желательно на русском.

— Увы, Коля, придется на английском.

— Пару мы сами себе выбираем, или вы назначите?

— Как вам будет угодно.

— Мы с Виолкой, — выкрикнула Тоська.

Я посмотрел на Мотьку. Его так и подмывало спросить у Киры, согласна ли она работать с ним в паре, но он не решился. Точнее, его опередил Колька.

— Кира, — позвал он.

Кира обернулась.

— Давай с тобой доклад делать.

— Давай, — улыбнулась Кира.

— Так не честно, — запротестовала Тоська. — Колька по-английски не бум-бум, а… — она никак не могла заставить себя произнести вслух имя Киры. — А новенькая в теме. Она за него все сделает.

— Тось, помолчи.

— Сам помолчи.

— Отвечать все равно придется двоим, — сказала англичанка. — По-очереди.

Нам с Мотькой досталась тема «Достопримечательности Рима». Кольке с Кирой «Достопримечательности Парижа».

— Я несколько раз была в Париже, — сказала Кира. — Замечательный город.

Второй раз за урок послышался треск. Тоська сломала карандаш Виолетты.

— Ну спасибо тебе, — шикнула Виолка.

— Не мелочись, — огрызнулась Тоська.

На перемене Тоська рассказывала девчонкам из параллельного класса про выпендрежницу Киру.

— В Париже она была. Выскочка! Рассчитывала, все от зависти рты пораскрывают. Вы видели ее лицо? С такой кислой физиономией дальше Урюпинска не уедешь. Парижанка!

Мы с Мотькой спустились на первый этаж. Здесь у нас кабинет физики. Сегодня лабораторка, будем что-то втыкать, переключать и измерять. А физичка, находясь на грани нервного срыва, начнет нас молить, чтобы мы не сломали приборы. На прошлой лабораторке Ярик с такой силой повернул реле, (не в ту сторону) что оно издало предсмертный звук и оказалось у него в руке. Физичка была готова съесть Ярика живьем, ему это реле три ночи подряд в кошмарах снилось.

Ладно бы еще просто реле снилось. Так оно превращалось в губы физички, которые с ненавистью проклинали Ярика, желая ему всего самого наихудшего.

Я хотел зайти в класс, но Мотька предложил потусить в коридоре. Мы подошли к креслам, сели.

— Гарик, она мне нравится.

— Кира?

— Как ты догадался?

— Постоянно на нее смотришь.

— Классная она девчонка.

— Нормальная, — я пожал плечами. — Но тебе вроде Тоська нравилась.

— Нравилась, — согласился Мотька. — Она мне и сейчас нравится, но…

— Но появилась Кира, и Тоська на ее фоне померкла. Угадал?

— Нет. И не подкалывай.

— Я не подкалываю.

— Как думаешь, она на меня обратит внимание?

— Трудно сказать, Моть.

— Может, пригласить ее куда-нибудь?

— Ты слишком торопишься.

— Колян, блин, со своим предложением влез. Я сам хотел Кире свою кандидатуру предложить. Кто его за язык тянул.

— Надо было решаться быстрее, — я похлопал Мотьку по плечу. — Кто не успел, тот опоздал.

— Я же просил.

— А чего, народная мудрость.

— Я с тобой как с лучшим другом, а ты мне про всякие мудрости втираешь.

— Ладно, расслабься. Не сердись.

— Плохо, что я ничего не знаю про Англию. Можно было бы о Лондоне поговорить.

— Ага, на чистом английском языке, — засмеялся я.

— Пошли на физику, — Мотька резко встал.

— Моть, не обижайся.

— Проехали.

— Все, больше ни единой шутки. Мотька, серьезно.

Матвей зашел в класс, хлопнув дверью перед самым моим носом.