Странник. Сборник рассказов

Юрий Бобылев, 2020

В этом сборнике собраны рассказы, навеянные личными воспоминаниями автора о людях и событиях, с которыми ему посчастливилось встретиться на протяжении своей жизни.

Две старушки

Две подруги, почти ровесницы, обе родились в конце XIX века. Еврейки. Одна американка, жена известного в Штатах коммуниста. В 1934 году вместе с мужем они приехали в СССР строить вместе с советским народом светлое коммунистическое будущее. Он работал в издательстве Коминтерна, она преподавала английский язык. В 1937 они были оба арестованы. Его очень быстро расстреляли. В нашей стране начали расстреливать большевиков и комиссаров намного раньше, чем к этому приступили эсэсовцы. А ее отправили в один из лагерей. Не помню уже куда, но где-то в Казахстане. И освободили только в 1954 году. Тогда уже многих стали освобождать. Из тех, конечно, кто остался в живых.

А вторая подруга — коренная русская еврейка. Из относительно обеспеченной семьи. Получила прекрасное образование, в том числе и в Швейцарии. Стала зубным врачом. Достаточно спокойно пережила турбулентные годы гражданской войны, Нэпа и все прочие этапы строительства социализма в нашей стране. Все же она была великолепным профессионалом, одним из самых известных в Москве стоматологов, и, работая в одной из городских поликлиник, имела и свою собственную практику. Хорошим врачам это позволялось, и до поры, до времени компетентные органы на это закрывали глаза, но это не значит, что об этом забывали. Всему свое время. Она даже не была в эвакуации, то ли безотчетно верила, в отличие от многих, бежавших из Москвы в октябре 1941 года, что наши никогда Москву не сдадут. То ли потому что у нее не было возможности никуда уехать. И она продолжала жить в Москве и лечить по 18 часов в сутки раненых в госпиталях, поскольку освоила и основы челюстно-лицевой хирургии.

Закончилась война. Наступили мирные времена, годы были очень трудные, но профессия спасала. Надо сказать, что она была абсолютно аполитичным человеком, никогда не вступала в какие-либо политические дискуссии, никогда никого не критиковала и, как рассказывал мне ее внучатый племянникот которого я и узнал эту историю, она, скорее всего, и не разбиралась в перипетиях общественно-политической жизни. Но зато она была необыкновенной кулинаркой, готовила так хорошо, что слава об ее искусстве была не менее распространенной, чем слава стоматолога. У нее не было своей семьи, судьба не сложилась, жених ее был белым офицером и погиб во время гражданской войны еще до того, как они могли вступить в брак. Так она и осталась одинокой. Но было очень много друзей, и к тому же она была очень гостеприимной, а поскольку еще и хорошо готовила, то в доме у нее очень часто собирались и друзья, и друзья друзей. Она всех принимала. И вот это ее гостеприимство и сыграло с ней злую шутку. В 1949 или 1950 году ее арестовали по обвинению в организации антисоветского подполья. Как известно, в те годы из пяти собравшихся вместе людей, по крайней мере, четверо были агентами НКВД, и вопрос был только в том, кто первый добежит с очередным доносом. И вот кто-то из ее гостей донес, что на ужинах в ее доме ведутся различные беседы, в которых критикуется руководство страны и т. п. Естественно этого было достаточно. Однако следователи, а среди них были и умные люди, очень быстро поняли, что роль этой женщины сводилась просто к неосторожности приглашать в дом людей, которым просто нельзя было доверять. Вполне возможно, что во время этих посиделок были и анекдоты, и какие-то разговоры и на политические темы, и на темы растущего в стране антисемитизма. Где на наших кухнях во все времена все мы что-то не обсуждаем. Но пришить ей дело в создании антисоветской организации было бы уже чересчур. Но и выпускать, естественно, тоже было нельзя. И ее отправили на энное количество лет в карагандинские лагеря.

Но врач, он везде врач, и он везде нужен. А тем более стоматолог высокой квалификации. И она продолжала лечить людей и зэков, и тех, кто их охранял. И это спасло ей жизнь. Весной 1954 года в одном из карагандинских лагерей вспыхнуло восстание заключенных. Восстание оказалось очень кровавым, и когда власть в некоторых лагерных отделениях на первых порах захватили уголовники (через несколько дней контроль во всех отделениях перешел к политическим заключенным), и когда это восстание уже подавлялось подоспевшими войсками МВД. Уголовники жестоко расправлялись и с захваченными охранниками, и с политическими заключенными. Погибли некоторые из тех, у кого была знаменитая статья 58, независимо каким пунктом а, б, в и т. д. она сопровождалась. И наша героиня тоже попала под раздачу. Но когда ее привели на «суд» к главарю уголовников, она обратила внимание на повязку на его щеке и спросила: «У тебя, что, зубы болят? Давай вылечу». И осталась в живых. А затем через какое-то время пришла амнистия. И она вернулась в Москву. Получила комнату в коммунальной квартире на юго-востоке города и там и подружилась с тоже вернувшейся из лагерей американкой. Нельзя было придумать более несовместимых по характеру и темпераменту людей. Американка до конца своих дней оставалась и считала себя борцом за правое дело, за дело коммунизма и постоянно читала своей подруге лекции о политической ситуации в стране и мире. Конечно, она постоянно всех критиковала, со всеми была не согласна, но ее единственными слушателями были всего лишь ничего не понимавшая подруга и иногда навещавший их молодой человек, внучатый племянник, последний, о котором я уже упоминал. А вот как раз ему, как он мне рассказывал, было очень интересно, с одной стороны, слушать и спорить с американкой, а с другой — уплетать необыкновенно вкусные форшмак и фаршированную рыбу своей двоюродной бабушки. А спорить было о чем. Сталинский террор, трагедия Великой Отечественной войны, Насер, замучивший многих арабских коммунистов в пустыне и одновременно получивший звание Героя Советского Союза, Израиль и непрерывные войны с окружающими его арабскими государствами, а потом венгерское восстание, события в Чехословакии и т. д. и т. п. До чего же богата событиями наша непростая история. Сколько было сделано того, что причиняло боль миллионам и миллионам людей. И большинство из нас, за очень малым исключением, все это поддерживали и даже этому аплодировали.

А потом вдруг пришло сообщение, что нашлась родная сестра американки. Оказалось, что она была замужем за сенатором, очень влиятельным политиком, близким к президенту Кеннеди. И они стали добиваться получения разрешения на возвращение сестры в США. И все шло к тому, что такое разрешение должно было быть вот-вот получено. Это было уже после Карибского кризиса, и отношения между США и СССР были не столь плохие. И что вы думаете, американка вдруг категорически решила не возвращаться к себе на родину, к вполне благополучной и обеспеченной жизни, и только потому, что не могла оставить свою, как она считала, неприспособленную к жизни подругу. Хотя кто из них был менее приспособленный к жизни, практически не имело никакого значения.

Так они прожили вместе до конца своих дней, и ушли из жизни с перерывом всего лишь в пару месяцев. Две женщины с разной и одновременно очень схожей судьбой, по которым безжалостно, как и по миллионам других, прокатился каток истории. Две старушки.