Дорожные работы по наследству

Юлия Фирсанова, 2024

Работа есть всегда – это не только рекламный лозунг, а правда жизни. Даже если ты вдруг оказалась не студенткой третьекурсницей, а некой реш-кери из прекрасного замка. Потому как к замку прилагается куча всякого разного: загадочный артефакт Архет, обязанности по его применению, странные красавчики-эльфы под опекой, плетущий интриги Круг Князей, маньяк-охотник с хвостом, дядюшка-некромант. Так, стоп! Продолжать можно долго, а работать кто будет?

Глава 6. Нейссар, дядюшка и ответы на вопросы

Я еще не успела насторожиться и отступить, или рвануть вперед, как Чейр облегченно выдохнул:

— Нейссар!

«Ага, вроде нам сюда надо», — согласилась я и смело двинулась в указанном направлении. После режущего киселя обычный проход в другой замок, возникший сам по себе, — это даже не шокирует и уж тем более не пугает! Только прошли мы с охотником вовсе не в новый коридор, виденный через проем двери, а в кабинет.

Я так с ходу обозвала просторное помещение, камень стен которого был обшит широкими панелями дерева теплых тонов и очень интересного рисунка. В сравнении с естественной прелестью творения природы изыски мастеров-бариста, изощряющихся над кофейной пенкой, казались жалкими потугами неумех.

В кабинете имелся монументальный стол, плотно заваленный всякой макулатурой, от книг до папок и свитков. А также шкафы с подборкой аналогичного сорта и какой-то, наверное, сувенирной коллекцией небольших (с грейпфрут) шаров из различных минералов.

Во главе стола сидел колоритный дяденька, чей возраст я навскидку определить не смогла. Не сопляк явно, но резких морщин нет. Однако, где точка идентификации по шкале лет, не скажешь. Высокий лоб, тонкий нос с горбинкой, скулы четко очерченные, губы не узкой полоской, как бывает у стариков. Но и не пухлые юношеские. Лицо без возраста, как у каких-то эльфов из фэнтези. Волосы по плечи, натурально серые. Тот цвет, который принимает небо, когда облака застыли в сомнении, а не стать ли им пеленой туч, из которых польется осенний дождь.

Одежду рассмотреть и оценить оказалось проще. Черно-зеленые оттенки и фасон, уже знакомый мне по трупам из склепа Киградеса. Либо тут так модно и принято, либо им так удобно. Не знаю, не пробовала.

— Хранитель, твой заказ исполнен, — довольно доложился Чейр.

Сделав короткую паузу, охотник закончил:

— И даже более того! Княгиня Алира перед тобой!

— Я почувствовал, — коротко согласился дяденька, вскидывая голову, и на миг-другой что-то вроде удивления промелькнуло в его темно-зеленых глазах. Интересно, если почувствовал, то чего удивляется?

Выскальзывая из-за стола, хранитель внимательно разглядывал не столько меня, сколько кулончик на груди. Наконец, завершив осмотр и так и не проинформировав о причинах своего удивления, выдал:

— Счастлив приветствовать в Нейссаре мою княгиню! Архет снова обрел носителя!

— Моя плата, хранитель, — напомнил Чейр и расплылся в довольной улыбке при виде туго набитого кошеля.

Подбросив его на ладони, хвостатый отсалютовал мне и, выдав:

— Буду рад услужить, ригаль-эш! — явно собрался отчалить.

Даже сделал поворот в сторону двери и тут же замер, не завершив движения, с выражением неописуемого изумления пополам с возмущением на морде лица. Кажется, у него даже жесткий хвост изогнулся вопросом, и серебристые рисуночки на скулах из абстрактных узоров стали восклицательными и вопросительными знаками.

Нарочито медленно развернувшись обратно, Чейр прошипел:

— Отпусти!

Я скосила глаза на дяденьку из кабинета. Вроде он ничем хвостатого не держал. К полу, что ли, примагнитил? А зачем? Шутки юмора такие странные у местных?

— Отпусти, княгиня! — повторил уже адресно Чейр.

— Чего? — настал мой черед удивляться. Хотя, может, у них тут по этикету так положено? Пожав плечами, я брякнула:

— Иди, куда надо.

А Чейр только скрипнул зубами.

— Хм, презанятно. Неужели? — вскинулся хозяин кабинета и принялся наматывать круги вокруг Чейра, щелкая черными ногтями с зелеными спиралями. С каждым щелчком с рук падали искорки, которые не гасли, как искры от костра, а взлетали, образуя вокруг хвостатого и меня, кстати, тоже какой-то не поддающийся расшифровке несимметричный узор.

— В чем дело, хранитель Ивер? — психанул Чейр.

— Архет, — констатировал дяденька так, будто этим словом все разом и объяснял.

Я, правда, ничего не поняла, и озадаченный хвостатый тоже.

Легонько вздохнув, дескать, «ну что за неучи, с каким материалом приходится работать», дяденька, которого охотник назвал Ивером, снизошел до расшифровки:

— Артефакт Архет — реликвия, ключ, залог благополучия Киградеса. Он способен связать в единую сеть не только дороги, мосты, все пути нашего мира и миров сопредельных, но и живых по высшему разумению. В последнем случае центр ее не сам Архет, но его носитель, князь, в нашем случае, — легчайшая тень неудовольствия все-таки снова мелькнула на его физиономии, — княгиня.

«Так вот что его не устраивает, шовиниста хренова! Небось, ждал наследника с причиндалами, а Чейр девицу приволок», — запоздало догадалась я. Но обижаться сразу и навсегда не стала. Он же оскорблять меня не кинулся, а что не нравлюсь по половому признаку, так и пофиг.

— У князя Гвенда Архет не работал в полную силу, лишь поддерживал дороги, но почти не создавал новых и не творил связей меж живыми. У Алиры сродство с Архетом оказалось гораздо сильней, — продолжил деловитую лекцию Ивер. Даже перестал морщиться и одобрительно глянул на меня, как заводчик на породистую собачку, соответствующую всем параметрам.

— И что все это значит? Его, — я кивнула в сторону Чейра, — ко мне неизвестно чем привязало из-за Архета? А как отвязать?

— В этом нет нужды, моя княгиня. Архет создает лишь нужные связи. Потому Чейр чувствует эти узы. Некоторая злость его — лишь незначительный побочный эффект образования новой связи. Она больше видимость, чем настоящее чувство. Охотник пытается вызвать ее нарочно, а суть его, связанная истинными узами Архета, ликует. Это свойство уз постоянно, как компенсация. Это нормально.

— Чего-то не особо верится. По-моему, ты приставку «не» в слове «нормально» пропустил, — констатировала я. Уж больно возмущенная мина была у хвостатого. С такой не радуются жизни, скорее молотят боксерскую грушу.

— Не пропустил, моя княгиня, — тихо и уверенно отозвался хранитель.

Приплыли, сушите весла! Нет, вот так, если в общем и целом, все вокруг было жуть как интересно, но непонятности плодятся и множатся в арифметической прогрессии.

И самым странным было то, что часть непонятностей голова воспринимает как само собой разумеющееся-понятное и, если не задумываться детально, даже внимания на это дело не обращается. Ну… это как бы знаешь, что семью семь — сорок девять, и пересчитывать сложением не тянет.

Стало быть, и с Чейром сейчас что-то подобное происходит? Умом он таблицу еще не просчитал, а на подкорке результат уже записан, и это здорово бесит.

— Я согласен с ней, — мотнул головой недовольный хвостатый и скрестил руки на груди. — Разбей связь, Ивер! Терпеть не могу эти магические выкрутасы. Пусть она ригаль-эш по крови, но быть связанным с девочкой только из-за реакции артефакта? Алира пока не княгиня Киградеса. По сути, так, кудрявое недоразумение, которое тебе огранить придется.

— Не-не-не, все логично и гармонично, — неожиданно рассмеялась я, вспоминая наше хромающее путешествие в поисках Архета по замку, — ты хвостатое, я кудрявое — два недоразумения — это сила, и пусть враги содрогнутся от мощи нашего абсурда!

— Враги… — охотник неожиданно резко перестал злиться и почесал висок указательным пальцем с серебряным маникюром. Или это у него такой коготь натуральный? Как бы что-то похожее отрастить? Коржики-пирожки, у них тут классная мода! Черные с зелеными спиральками коготки, серебряные… Какие еще бывают? Я тоже хочу!

Между тем Чейр решительно выдал, резко меняя точку зрения:

— Ты прав, хранитель. Не время для пустых обид. Пока мое место подле юной княгини. Даже здесь, в Нейссаре, ей может понадобиться защита. Я обязан ей жизнью, долг надлежит вернуть.

«Это чего, у меня теперь секьюрити появился? И такой хвостатенький, прелесть, лишь бы руки не распускал постоянно!» — почти умилилась я. Хотя первым делом я все-таки хотела не о возможных опасностях болтать, а твердо убедиться в другом. Потому махнула на охотника рукой, пусть осваивает реальность, данную ему в ощущениях, и спросила:

— Ивер, если на мне висит эта штуковина, — палец уперся в Архет, — я на сто процентов дочь вашего помершего князя?

— Поиск охотник вел по крови рода и силе Архета, — подтвердил хранитель. — Наследника иной крови он не смог бы отыскать.

— Тогда еще вопрос: кто моя мама? Я же считалась в своей семье родной дочерью.

То, что правильная насквозь родительница могла гульнуть от отца и принести в подоле меня, казалось полным абсурдом. Тут что-то нечисто. Или ее как-то зачаровали?

— Реш-кери не могут зачать дитя с человеком, — фыркнул Чейр почти пренебрежительно. То ли ему вообще люди как раса не нравились, то ли их неспособность скрещиваться с реш-кери. Не разобрать. Потому дергать хвостатого за хвост и ругаться я пока погодила. Ему и так сегодня досталось, врагу не пожелаешь: весь спектр ощущений, от медленной расчлененки до прожаривания заживо. Я-то, кажется, худо-бедно кровью родителя от мучений была защищена, а вот охотник нет.

— Интересный вопрос, — согласился Ивер с необходимостью выяснить родство. Впрочем, хранитель не выказывал неприятия, касающегося моего вероятного происхождения от человека. (Может, в отличие от полового, его этот вопрос вообще не волновал? Каких кровей зверушка, не принципиально, лишь бы Архет таскала?) — Охотник, что чуешь ты?

Чейр шагнул ко мне, склонился к самому лицу, почти прижался к щеке и втянул воздух, раздувая ноздри. Схватил руку и быстро лизнул кожу на тыльной стороне запястья, спустя миг-другой еще и укусил палец. Как раз тот, в который вечно и не всегда удачно при заборе крови тыкают металлическим перышком. Потом отпустил руку (на пальце даже следа от укуса не осталось), прекратил меня нюхать и вынес вердикт:

— Я не ловлю следа живой крови.

— А перевести для неучей в реш-кериведении и моментальной генетической идентификации? — полюбопытствовала я.

— У тебя нет живых родичей ни первого, ни второго окоема. Пусть лучше хранитель призовет кого-нибудь и спросит.

— Это как? — Я с новым интересом уставилась на дяденьку-хранителя, попутно пытаясь сообразить, а с кем же тогда я все эти годы жила, если не с родными. И у кого можно спросить, если живых нет?

— Я некромант, Алира, — любезно пояснил Ивер. — Вызывать Гвенда я не буду, он просил более не тревожить его без веской причины. Но с духом твоей матери можно попробовать побеседовать.

Сказал и чуть заметно прищурился, отслеживая мою реакцию.

— Ух ты! Здорово! Некромант — самая гуманная профессия! Клиент уже мертв, так что ничего плохого с ним больше сделать нельзя! — я аж задохнулась от восторга. — А это врожденный дар или учиться надо?

— Врожденный, развиваемый обучением, переходящий от отца к старшему сыну, — удивленно отозвался дяденька и неожиданно улыбнулся. Кажется, в первый раз за время нашего знакомства. Может, до этого все ждал, как я биться в истерике или скандалить начну, стоит мне узнать о его профориентации или профдеформации. Не знаю, как правильнее?

Где-то сбоку хрюкнул Чейр. Ему явно было весело, гаду хвостатому!

— Понятненько, стало быть, мне некромантом не быть. Ну и ладно, найду себя в другой сфере. А как дух вызывать будете и где? Мы же о моей родительнице ничего не знаем, я, во всяком случае, точно. Двадцать два года считала свою семью настоящей. Пусть не по духу, но по крови.

— Ты сама сказала — кровь, — поправил Ивер.

— Сколько надо? — заинтересовалась я расценками на процедуру поиска в миллилитрах.

Озадаченный взгляд хранителя стал мне ответом, Чейр снова хрюкнул. Теперь он явно прикалывался надо мной.

— В пролитии крови нет нужды, княгиня, — терпеливо, как первую буковку в азбуке наивному ребенку-дошколенку, объяснил некромант. — Достаточно того, что ты — носитель крови своих родителей — будешь присутствовать при ритуале призыва.

— Вот и здорово! Вот и хорошо. Где и как будем вызывать? Прямо здесь или какой-нибудь специальный инструмент и помещение нужно? — меня аж дрожь нетерпения и азарта пробрала.

Фэнтези и ужастики я в любом виде — будь то книжки или игры — всегда обожала, а тут такая шикарная возможность двадцать четыре на семь принимать во всем участие. Еще бы братишку Лёна сюда. Вдвоем бы нам еще интереснее было! Мы с ним вечно во все игрульки, где можно, по сети на пару рубились. Не друг против друга, а вдвоем, одной командой! Будто отвечая на мои мысли и поддерживая их, Архет на груди обдал приятным теплом. Дескать, нужное дело!

— Нет нужды, Алира. Присядь пока, я сотворю зов крови.

Ивер указал мне на кресло рядом с рабочим столом. Чейру присаживаться не предложили, а он и не спрашивал разрешения, нахально устроился в кресле чуть сбоку. Только подтащил его ближе. Нет, не подтащил, взял и как перышко или тетрадку перенес одной рукой.

Ну а чего удивляться? О силе вампиров я читала. А то, что этот конкретный вампир упрямо именует себя реш-кери и не пьет кровь, потому как поглощает энергетическую составляющую, короче, страх жертвы, его из разряда вампиров не исключает. Меня, впрочем, скорее всего, тоже. Если я реш-кери по папе. Хотя, чем я питаться должна, еще предстоит выяснить. Но сначала надо закрыть вопрос с родительницей.

Ивер тоже присел, причем не в рабочее кресло с подлокотниками за крупногабаритным столом (наверное, коль княгиня нашлась, ему там сидеть при мне уже не полагалось), а напротив нас с Чейром.

Так что пятачок паркета рядом оставался совершенно свободным. Хочешь узор разглядывай, хочешь танцуй, хочешь пентаграммы черти. Паркет темный, мел хорошо виден будет.