И пойду искать края

Юлия Валерьевна Шаманская, 2015

Кто из людей заключал контракт с Богом на количество прожитых дней? Возможно, у нас есть еще время привести в порядок свои дела и приготовиться к переходу в иной мир. Но это не точно. Герою романа посчастливилось получить второй шанс.

Глава 1

Виталий Георгиевич Шолохов брел по каменистой дорожке, проклиная собственные сланцы. Кто бы мог подумать, что дорогие фирменные тапки станут доставлять такие подлости их хозяину? Всего за одно утро резиновые враги умудрились зверски натереть между пальцами. К тому же они имели способность зачерпывать все дорожные камни и колючки и подкладывать их под нежную пятку москвича. Хотелось снять орудия пыток и запустить их в ближайший куст, но Виталий держал себя в руках, ведь тогда придется топать до бунгало по природной дорожке. А значит, есть опасность наступить на скорпиона, или еще какую экзотическую ядовитую козявку.

«Ничего! — утешал он себя. — Леночка набрала с собой целый чемодан мазей!»

От пляжа до бунгало, где отдыхал сорокапятилетний Виталий Георгиевич со своей молодой спутницей, было всего десять минут ходу, но эти минуты казались бесконечными.

«Просто удивительно! — бормотал отдыхающий, — как мелочь может испортить отдых! А ведь каждая минута проживания в престижной гостинице острова Пхукет стоит немалых денег! Вот я сейчас ковыляю по дорожке, а денежки мои утекают!».

Топ-менеджер известной оптовой компании Виталий Шолохов славился среди знакомых умением хорошо заработать, и вместе с тем прижимистостью. Поэтому близких друзей у него не водилось ни среди богатых, ни среди бедных. Ибо бедным полагалось помогать, а с богатыми тратиться наравне. Всего этого Виталий Георгиевич не мог себе позволить. Но существовала одна статья расходов, здорово выбивавшаяся из бюджета. Женщины! Тут Виталию, хоть и со скрипом, приходилось идти на уступки и тратиться. Что поделаешь? Женщин он любил, причем чем старше становился сам, тем моложе женщины его привлекали. А они, вот беда, отказывались любить Виталия Георгиевича бескорыстно! В связи с чем у коммерческого директора сложилось определенное, нелестное мнение об особах противоположного пола. «Вся молодежь нынче испорченная и корыстная!» — любил говаривать он, и не заводил отношений более чем на неделю.

Но Леночка стала исключением. Двадцатилетняя мать — одиночка не требовала подарков. Ее не интересовали ночные клубы и дорогие рестораны. Леночка верила, что Виталий непременно женится на ней. И он подогревал ее мечты неопределенными намеками.

Разумеется, Виталий Георгиевич жениться не собирался. Он хорошо помнил, как выплачивал алименты за сына. И никакие его знакомства не помешали бывшей жене выиграть суд и накинуть удавку на его шею на долгих пятнадцать лет. Нет уж, такого больше не повторится! И вовсе он не обманщик! Ну почему он должен разрушать мечты бедной девочки, если они доставляют ей такое удовольствие?

Леночка, просто душка! Тонкая блондинка, с доверчивыми голубыми глазами. Обычно Виталий обходил мамочек стороной, но эта не навязывала ему младенца и была в любой момент свободна для встреч, имея бабушку, всегда готовую помочь. Сама Лена жила на пособие по уходу за ребенком, но ничего не просила у ухажера. Поэтому пара встречалась уже два месяца, и поэтому Виталий взял Леночку с собой в Таиланд.

Доковыляв, наконец, до бунгало, отдыхающий снял с ног орудия пыток и закинул их в урну. «Дверь» их номера, состоящая из бамбуковых бус, приятно зашелестела. «Леночка, наверное, спит еще, — подумал Виталий, — иначе она закрыла бы дверь номера на ключ. Видно, еще не может отойти от вчерашнего увлекательного путешествия по джунглям».

При воспоминании об этом Виталий даже зажмурился от удовольствия. Перед его мысленным взором, как наяву, предстал изумрудный тропический лес. Группа из десяти туристов, включая и Виталия с Леночкой, с трудом продвигалась по узкой тропе. В глазах рябило от различных оттенков зеленого. Через полчаса такого путешествия Шолохову стало не по себе. Зеленые стены надвигались со всех сторон и будто сдавливали грудь. В поиске поддержки он протянул руку за спину, и с облегчением ощутил в своей ладони прохладную маленькую руку. Виталий оглянулся, но лишь на миг, нельзя было останавливать движение группы. В этот миг его взгляд выхватил из зеленого вихря краешек широкополой шляпы и сложенные в улыбку мягкие губы. В следующий миг он снова лицезрел широкую спину соотечественника, плотно обтянутую рубашкой цвета хаки.

«Эх, Петрович, — подумал турист, — это ты не давал мне спать сегодня. Это ты пел ʺОй, морозʺ в четыре утра, вернувшись из ночного клуба. Как бы было забавно, если бы сейчас с ветки упал питон да прямо тебе на голову!» Представив эту картину, Виталий злорадно похихикал про себя, но скоро снова заскучал. Сколько же еще идти? И куда именно они идут? И что ищут? Заказывая экскурсию, Шолохов не стал слишком разбираться, что она собой представляет. Ну, джунгли и джунгли! Однако теперь пожалел об этом. Все — таки он не совсем молод, и совсем не спортивен. Если они уже столько времени идут только ʺтудаʺ, то сколько же придется идти ʺобратноʺ? Леночке, небось, это как семечки, она молоденькая, а ему тяжко. Как бы не осрамиться!»

Но в тот момент, когда Виталий почти изнемог, гибкие стебли зарослей расступились, и гид остановился на крошечном расчищенном от джунглей пространстве. Туристы сгрудились вокруг тайца. Все они пристально смотрели куда-то вверх. И Виталий смотрел в ту же сторону, на низкорослые пальмы.

— Смотри, смотри! — взволнованно зашептала Леночка, нетерпеливо ткнув Шолохова локотком в мягкий живот. — Это слон!

И чудо, только ее губы произнесли слово «слон», как серая громада будто материализовалась в зеленом воздухе. Перед ними, не обращая никакого внимания за людей, мирно пасся ушастый гигант. Огромный, похожий на пожарный гидрант хобот неторопливо ощупывал сладкую сердцевину яркого тропического растения. Приглядевшись, Шолохов с восторгом заметил возвышающиеся над травянисто-древесными зарослями серые крыши.

— Там деревня! — сказал он своей спутнице.

— Да, это деревня, где обитает племя, до сих пор хранящее древние традиции, — на ломаном английском прокомментировал гид. — Это и есть цель нашего путешествия.

Пройдя всего два шага по тропинке, туристы очутились прямо посреди деревни. Причем джунгли здесь и не думали отступать. Круглые, похожие на гигантские улья дома естественно вписались в пейзаж. Разве что места было чуть побольше, что говорило о том, что деревья вырубали, но ровно настолько, чтобы можно было передвигаться от дома к дому.

Слон исчез из поля зрения так же внезапно, как появился, зато прямо на уровне глаз Виталия Георгиевича в небольшом дворике, на лиане, как на качелях, раскачивались две макаки. Заметив маленьких варваров, Шолохов инстинктивно снял рюкзак и крепко прижал его к груди. Но макаки не стали грабить туристов. Вместо этого они запрыгали по веткам куда-то в зеленую высь леса, а все небольшое пространство деревни заняли невесть откуда взявшиеся тайцы. Их было немногим больше, чем гостей деревни: несколько мужчин, пара женщин и всего двое детей. Все они были аккуратно одеты в какие-то немыслимые яркие костюмы и совсем не напоминали дикарей. Мужчины вышли вперед, приветствуя иностранцев на тайском. ̲Дальше уже стало не так интересно. Удивительно толстый вождь племени предложил гостям выпивку, представляющую собой самогон с травяным привкусом. Его пили из грубо выдолбленных из банановых стеблей рюмок. Как рюмки, так и самогон можно было купить тут же за доллары. Но цена показалась Виталию Георгиевичу возмутительной, и он не стал тратиться.

В целом после небольшого отдыха в образцово-показательной хижине, рюмки успокаивающего напитка и довольно милого танца тайских женщин экскурсия Виталию понравилась. Лена же радовалась, как ребенок. Она даже как будто поверила, что увидела на самом деле «древнее дикое племя».

«Интересно, поверила или нет? — раздумывал Шолохов. — Наверное, поверила, ведь она такая наивная дурочка!»

Войдя внутрь, Виталий сразу почувствовал неладное. По всему бунгало были разбросаны куски бечевки и обрывки бумаги. Все возможные шкафы и шкафчики открыты настежь. Стенной шкаф, где Лена складывала одежду, зиял пустотой. На красных шелковых простынях незаправленной постели белел листок. Догадавшись, что записка все ему объяснит, Виталий прочел:

«Я подозревала, что ты обманываешь меня, поэтому заранее позаботилась о том, чтобы иметь возможность улететь. Я узнала, как обменять билет и как добраться отсюда до аэропорта. Так что не трудись искать, я уже в воздухе, лечу домой. Вчера, когда ты отправил меня на массаж, я нарочно вернулась раньше, заглянула в окно и увидела тебя с тайской девушкой (ты знаешь, наверное, что они тут все несовершеннолетние). Как не стыдно? После этого, я не могу оставаться с тобой. Прощай! И не звони мне в Москве».

Перечитав записку два раза, Виталий вышел из ступора и кинулся к своему шкафу. Конечно, деньги и ценности, и дорогой сотовый хранились в сейфе отеля, но курортник все равно убедился в наличии кошелька и нескольких сувениров. Она оставила даже купленную для нее шляпу!

Обнаружив все вещи на месте, Виталий Георгиевич лишь горько хмыкнул и решил, что дурочки — это не только плюс. Вот если бы он взял с собой корыстную Лариску, вышло б дороже, но та бы не улетела в московскую зиму из-за ерунды. Она бы поняла, что гигантские рождественские скидки на услуги местных девушек — это слишком большое искушение для любителя экзотики.

Поразмыслив о случившемся, Виталий криво усмехнулся и решил не смотря на инцидент все же отдохнуть, как положено. Ведь отдых заслужен и деньги потрачены! Однако настроение было испорчено, и он решил отказаться от запланированной очередной экскурсии в реликтовый тропический лес. Сегодня Шолохов посвятит день лени. Вернется на пляж, выпьет пару коктейлей. А после обеда как следует выспится в бунгало.

Покопавшись в чемодане, Виталий нашел лейкопластырь, тщательно заклеил поврежденные места на ступнях и облачился в разношенные теннисные туфли. Потом водрузил на голову кепку, повесил на плечо свежее полотенце и направился по дорожке к пляжу. Теперь он шел бодрее и преодолел путь не более чем за пять минут.

Ступив на песок, бизнесмен понял, что сегодня явно не его день. Веселые и бурные воды Андаманского моря покинули пляж, так же внезапно, как Лена покинула Шолохова.

На их месте били хвостами рыбы и заманчиво блестели на солнце морские звезды, их собирали в кульки мальчишки. Линия моря, будто дразнясь, пенилась в отдалении. Виталий окинул взглядом группки прибрежных кораллов, подумал было отломить парочку, но махнул рукой. Еще поранится. И кому дарить-то эту ерунду?

— Часто здесь отливы? — спросил он у женщины в белой шляпе, скучающей за стойкой отельного бара.

Дама нехотя оторвала взгляд от страниц глянцевого журнала и сквозь зубы процедила:

— Не знаю. Мы здесь третий день только.

— Приливы и отливы зависят от луны! — вмешался в разговор русский мальчик лет десяти.

Виталий Георгиевич оставил эту реплику без ответа.

— Тихо сегодня! — вдруг опять заговорила дама в шляпе, кокетливо улыбнувшись.

«Не в моем вкусе», — решил Виталий, но все же откликнулся: — Правда?

— Разве вы не заметили? — удивилась женщина. — В это время здесь всегда щебечут птицы. А сейчас совсем тихо.

— Не замечал. Может быть.

Он прислушался. До слуха доносились только крики резвящихся на пляже детей и веселые вопли молодежи. Но через минуту Виталию показалось, что он слышит странный гул.

— Здесь рядом стройка? — поинтересовался он у дамы.

— Нет, кажется, — ответила она.

— Вы не слышите гул? Будто рев машины. Даже земля качается.

— Точно! — взволнованно отозвалась женщина в шляпе. — Наверное, это землетрясение!

Теперь гул услышали все. Он стал сильнее. Подул неожиданный ветер, закачались навесы, попадали стулья. Рука бармена, наливавшего пиво, зависла в воздухе. В глазах тайца застыл ужас. Он что-то увидел позади Виталия. Захотелось обернуться и посмотреть, что там. Не успел. Сильный удар в затылок, и немедленно неведомая сила подбросила высоко в воздух, словно мяч. Он летел и летел, казалось, скоро достигнет воздушного пространства, где курсируют самолеты.

«Лена увидит меня за окошком, и я ей помашу», — пришла в голову мысль. Затем наступила чернота. Из тьмы выступали странные лица. Потом Шолохов вдруг заснул, и это был длинный мирный сон, долгий и скучный.

Пробуждение застало его посреди мутного и бурлящего потока, в толще желтой вязкой жидкости. В ту же секунду вода проникла в легкие, и Виталий захлебнулся. Бороться с водой не хватало сил, влага беспрепятственно проникала в рот и нос.

«Вот и все!» — успел подумать он перед тем, как его поглотила темнота.