Мои грани

Эрин Мосс

Джессика вместе с Джеймсом на свой страх и риск отправляются в Италию, чтобы найти хладнокровного контрабандиста Бейна. Какой поворот событий ожидает молодую пару, никто не знает… кроме него.

Глава 5

Тайным местом Джеймса оказалась потрясающе красивая траттория с романтическим названием «Alle Burchielle». Маленькие столики разместились на небольшой кирпичной тропинке вдоль здания, которое стояло на берегу канала. Территория местного ресторана была отделена от улицы низким металлическим ограждением с белыми столбиками. На лужайке цвели ароматные малиновые и белые цветы, которые были перемешаны с подстриженными кустами сочной зелени. Металлических прутьев ограждения почти не было видно из-за зеленой стены, столики на берегу канала были скрыты от любопытных взглядов случайных прохожих. Сверху были натянуты навесы, защищающие от сегодняшнего жаркого итальянского солнца. Темно-фиолетовые скатерти на столах отлично гармонировали с белыми скатертями поменьше размером, разложенными на столах в форме ромбов.

Место было очень романтичным, пропитанным атмосферой старинной Венеции. Люди за соседним с нашим столиком, видимо, такие же туристы, как и я, любовались уютным рестораном.

Хорошо, что я надела легкое бледно-голубое платье с небольшими рукавами-крылышками. Легкий макияж на скорую руку был под стать теплой солнечной погоде. По дороге до траттории я всячески пыталась вытянуть из Джеймса хоть слово, но он упорно молчал, не обращая внимания на мое кокетство.

Настроение было хорошее. Мы, наконец, выбрались из злосчастного дома, подальше от непонятной мне Джулианы. Только странно, что теперь, когда мы остались вдвоем, обедая в таком чудесном месте, обстановка почему-то была напряженная.

По приезду сюда Джеймс отстранился от меня. Это было видно невооруженным взглядом. Он и раньше был не очень-то разговорчив, но сейчас сплошные загадки и недосказанные слова. Мне не нравится непонимание происходящей ситуации. Надеюсь за это время, пока мы будем вдвоем, он прольет свет на создавшуюся ситуацию.

На мой взгляд, Джеймс в белой рубашке-поло излишне сексуален. На него обращают внимание некоторые посетительницы траттории. И мне это льстит. Я провожу взглядом по его крепким плечам, сильным рукам, на которых от напряжения проявились вены и незаметно одергиваю платье под столом. Скулы напряжены, щетина на щеках стала видна отчетливее. Его темные глаза не смотрят на меня, а внимательно изучают спагетти с мидиями перед собой. Джеймс глубоко погружен в тягостные мысли. Думая о чем-то, что известно только ему, он проводит языком по губам, облизывая с них соус от морепродуктов, затем проводит большим пальцем по нижней губе, убирая остатки еды.

Ох…

Я не смогу серьезно разговаривать с ним, когда томное сладкое желание рождается внизу живота. Я перевожу дыхание. Беру салфетку и, сложив ее квадратиком, передаю ему. Он, не глядя на меня, кивает и вытирает губы.

Мне нужно отвлечься… Я заказала для себя пасту, и она оказалась совсем неплоха. Набираю пасту на вилку и отправляю в рот, наслаждаюсь сладковатым вкусом сыра. Больше никаких морепродуктов, после выходки Джулианы, я не смогу к ним притронутся еще долгое время. Джеймс, в отличие от меня, ел без особого аппетита.

— Ты так и будешь молчать? — не выдерживаю я тишины, которая давит на уши.

Наше молчание совершенно не вписывается в романтическую обстановку траттории. Решаю взять ситуацию в свои руки, но ничего не получается. Джеймс продолжает молчать, доедает склизкую субстанцию с тарелки и переводит свой задумчивый взгляд на меня.

Ох, не смотри так на меня. В темном бескрайнем океане его глаз, на самой поверхности, медленно горел огонь неизвестности. Я, словно завороженная, не отрываю взгляда от Джеймса. С удовольствием проваливаюсь в черную пучину, плыву сквозь огонь, совсем не обжигаясь. Я знаю, будут последствия, но остановиться не в силах.

Я облизываю губы и крепко их сжимаю.

Я хочу тебя с самого Портленда. Прекрати сейчас же заманивать меня необъятной темной красотой своих глаз. Из-за нее я забываю себя и еле сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя прямо сейчас.

Мысленно проговариваю это Джеймсу, надеясь, что он услышит мою мысленную просьбу. А в реальности я все также терпеливо жду ответа на свой вопрос.

— Я думаю, с чего начать, — говорит Джеймс.

От его низкого голоса по моему телу пробегает приятная волна желания, я закидываю ногу на ногу, пытаясь сохранить самообладание и закрыться от него.

Успокойся. Терпи.

— Начни сначала, — я откидываю волосы назад и стараюсь вникнуть в предстоящий нам разговор.

Слишком жарко.

Пытаюсь убрать похотливые мысли далеко внутрь себя, но они тут же всплывают на поверхность. Они мешают думать. Тело не слушается меня, а из-под тонкого платья стали проглядывать соски. Без бюстгальтера, конечно хорошо, но не сейчас. Сейчас его отсутствие предательски выдает мое состояние!

— Как ты знаешь, мы работали с Сантьяго не один год, — начинает Джеймс, и его взгляд, не стесняясь, переходит на мою грудь, но не задерживается на ней. Мужчина переключает внимание на мое лицо. — И специфика нашей работы заключалась в том, чтобы оформлять заказы, но для заказов нужны были клиенты, которыми и занималась Джулиана. Она искала нам новых клиентов, и первые два года у нее отлично получалось, но… — Джеймс внезапно затих, и, отвернувшись, начал смотреть на лодки, плывущие по каналу.

— Но?… — я подаюсь вперед, заинтригованная началом рассказа и слабый ветерок доносит до меня запах Джеймса, заставляющий меня откинуться на стул и замереть от удовольствия.

— Джулиана испытывала ко мне чувства, думаю, она даже любила меня некоторое время.

Джеймс качает головой и снова поворачивает голову ко мне. В его глазах я замечаю боль и страх. Огонь на поверхности океана медленно уходит под воду, обнажая настоящие чувства Джеймса. Темный взгляд рассказывает мне о тяжелых временах, оставшихся в прошлом, но еще не прошедших для Джеймса.

— Я не мог. Я всегда к ней относился исключительно как к сестре, как к хорошей подруге, с которой можно выпить пива, но не как к девушке. Нет.

Его губы складываются в линию и скулы напрягаются. Джеймс пытается скрыть боль на лице, но его взгляд мне все поведал раньше. Мысли по поводу занятия с ним любовью плавно перетекают в желание обнять, пожалеть и оградить Джеймса от неприятных воспоминаний.

— Это разбило ее надежды на будущее, — продолжает Джеймс. — Она впала в депрессию, ни с кем не хотела общаться. Благодаря ее дяде Игнацио ей через некоторое время удалось снова взяться за работу, но, думаю, обида никуда не ушла. После нашего отъезда Джулиане поручили продолжать искать клиентов, но на этот раз дистанционно. Кстати, ее дядю, Игнацио, я терплю только из-за уважения к ней, он любит изрядно выпить, как ты заметила, а я не терплю ненадежных работников. — Джеймс говорит неторопливо, словно взвешивая каждое слово.

Мои предположения по поводу Джулианы, как бы я этого не хотела, оказались правдивыми. Она имеет планы на него до сих пор.

— Почему она так относится ко мне? — спрашиваю я и замолкаю.

К нашему столику подходит молоденький парнишка-официант в белоснежной рубашке и с небольшим черным бантиком под воротничком. Он легким движением руки ставит бутылку вина и один бокал перед моей тарелкой. Молодой человек молчаливо наливает красную жидкость в бокал, наполняя его до половины, и бесшумно удаляется, словно его и не было.

На лице Джеймса отражается замешательство от моего вопроса. Он резко берет свой стакан с соком и в несколько глотков выпивает содержимое. Можно подумать, что апельсиновый сок поможет ему избежать ответа на мой вопрос.

Я не сдаюсь в попытке выудить информацию из Джеймса, который редко бывает настолько откровенным. Я не притрагиваюсь к вину. Я пытаюсь разглядеть его потаенные уголки души, которые так тщательно прячутся в глубине его глазах.

— Ты в курсе, что вина Вальполичелла можно назвать легендарными? — словно пропустив мой вопрос, Джеймс задумчиво смотрит на мой бокал вина.

— Что? — переспрашиваю я.

— Они производятся в одной из четырех самых известных винодельческих областей Венето и являются гордостью веронских виноделов.

— Джеймс, мне сейчас нет никакого дела до вина, — недовольные нотки в моем голосе заставляют его поднять взгляд на меня.

Почему он не хочет больше говорить мне про нее? Есть что-то помимо того, что она была влюблена в него? Что может быть хуже?

— Ответь мне.

Джеймс, нахмурив брови, слегка качает головой от моей просьбы, словно выбрасывая ненужные мысли из головы.

— Джесс, ты, правда, хочешь это знать? — в его голосе я улавливаю сожаление.

— Да, — выдыхаю я. Но не уверена.

— И твоих пощечин больше не будет на ней?

Я замираю. Джеймс не казался удивленным от того, что произошло между мной и Джулианой. Он просто знал.

— Нет.

Вот черт.

— Пойми, чтобы ты не думала, после того, что я расскажу, ты не сможешь покинуть город.

— Господи, Джеймс, говори!

— Хорошо, — Джеймс переводит дыхание. — В одно время Джулиану не признали рукой. — От его слов я делаю несколько больших глотков вина. К моему удивлению оно не имеет ни малейшего вкуса.

— Это было мечтой всей ее жизни, но Сантьяго посчитал ее навык недостаточно профессиональным, чтобы писать копии и вместо этого предложил ей искать клиентов. Свое утешение она нашла в лице меня, надеясь на большее в отношениях. Получив отказ, она посчитала, что жизнь окончена, — выговаривается Джеймс и поджимает губы.

Забытая боль появилась на его лице. Не зная, что ответить на услышанную мной историю, я допиваю вино. Терпкая жидкость, которая сейчас кажется мне сладковатой, растекается внутри меня, притупляя беспорядочные мысли в голове.

— Джесс, только не позволяй ей манипулировать тобой, у нее это очень хорошо получается.

— Не переживай за меня, — я придвигаю бокал ближе к Джеймсу и тот наполняет его наполовину. — Значит, вы искали руки художников, то есть вам нужны были копиисты?

— Да, — коротко отвечает Джеймс.

— И сколько же их было? — алкоголь слегка кружит голову, давая чувствовать себя уверенно. — Сколько было этих претендентов? Или претенденток?

— Джесс, прошу тебя. Я и так рассказал достаточно.

— Сколько?

— Джесс…

— Сколько, Джеймс?

— Я не знаю! — неожиданно вскрикивает он. — Пятьдесят. Сто. Двести. Я не считал! Что за глупые вопросы?

Я оседаю на стуле. О господи… две сотни человек. И среди этих двух сотен они нашли меня. Именно меня, ничем не примечательную девушку из Ванкувера.

К такому я не была готова. Мне нужно время, чтобы принять информацию по поводу неразделенных чувств Джулианы к Джеймсу и пары сотен рук художников.

— Джесс?

Джеймс, нахмурив брови, двигается ближе ко мне. Любимый сладкий запах, словно мягкими руками обнимает и успокаивает мои тяжелые размышления.

Я ничего не отвечаю и отодвигаю стул.

— Мне нужно отвлечься от этого разговора, — озвучиваю свои мысли.

На лице Джеймса мелькает тень улыбки, но нахмуренные брови выдают его настроение. Он встает из-за стола и копается в карманах своих бежевых шортов. Они отлично гармонируют с рубашкой-поло, и я даю себе волю насладиться видом любимого мужчины. Джеймс кладет купюры на стол и подает мне руку, помогая встать.

— Пойдем, — Джеймс обнимает меня одной рукой за плечи и прижимает к себе. — Познакомлю тебя с Венецией.

Я улыбаюсь в ответ на его слова, и, следуя примеру Джеймса, тоже надеваю солнцезащитные очки.

Мы не спеша прогуливаемся по большой площади, взявшись за руки. Со слов Джеймса площадь называется Сан-Марко, по-другому — площадь Святого Марка. Длинное низкое здание опоясывает территорию с трех сторон. Вместо первого этажа — тоннель с колоннами, где толпы туристов скрываются от ослепляющего солнца. Чуть дальше, при соборе Святого Марка, который прятался за высоким сооружением, возвышается колокольня из ярко-оранжевого кирпича.

— Ее называют кампанила, — поясняет Джеймс в ответ на мой восторженный взгляд на башню. — Как правило, она стоит отдельно от основного здания храма.

— Она потрясающая, — шепчу я.

Взятая в плен средневековой архитектурой Венеции, я пытаюсь что-то сказать, но мне не хватает слов выразить свое счастье. Это удивительный город, он словно впитывает в свои стены грусть приехавших туристов, и ничего не просит взамен. На душе становится легко и свободно, я будто ныряю в прошлое, погружаясь в итальянскую эпоху Возрождения.

Площадь покрыта аккуратной каменной плиткой. В некоторых местах из-под нее бьют небольшие фонтанчики, заполняя свободное пространство водой. Водное зеркало на площади с изумительной четкостью отражает ярко-голубое небо. Словно в сказке, люди свободно ходят по воде, порхают над облаками, словно ангелы.

Я тяну Джеймса за руку.

— Куда ты? — Джеймс пытается притормозить меня, но я не сдаюсь.

— Идем! — тяну его за руку, и он резко останавливается возле кромки воды.

— Я не полезу туда, даже не уговаривай, — возмущается он.

Не раздумывая, захожу в прохладную воду. Намокают мои босоножки на плоской подошве, но, не обращая внимания на влагу, я делаю небольшой круг. Уровень воды был таков, что еле закрывал подошвы обуви людей. Многие из них бродили рядом со мной со счастливыми лицами. От прохладной воды снизу вверх пробегает приятный холодок.

— Не будь занудой, — говорю я и очерчиваю ногой полукруг на воде. — Вода прекрасная.

— Джесс, — Джеймс складывает руки на груди и недовольно смотрит на меня. — Я знаю, что вода здесь прохладная. Вылезай.

— Джеймс, — я закатываю глаза и медленно подхожу к нему. Опускаю глаза на его шлепанцы и улыбаюсь.

— Джесс, даже не вздумай…

Не успевает он договорить, как я хватаю его за руку и рывком притягиваю его к себе. Теперь мы оба в воде. Я улыбаюсь своей победе, а Джеймс укоризненно качает головой.

— Видишь, — я пожимаю плечами. — Ничего страшного.

— Да, — тянет Джеймс, и я улавливаю какую-то хитринку в его голосе.

В его глазах я вижу свою маленькую победу над ним, но, нырнув глубже, замечаю нехороший отблеск недовольства. Джеймс проводит рукой по моей щеке и желание, которое я тщательно скрывала в траттории, за секунду вырывается наружу.

— Не думай, что я просто так сдамся, — шепчет Джеймс и, отойдя на пару шагов от меня, внезапно дает мне понять, что он хочет сделать.

— Не надо, Джеймс! — кричу я и срываюсь с места.

Бегу по воде все дальше от него и чувствую, как брызги от догоняющего меня Джеймса попадают на мою спину. Я ускоряю бег, придерживая платье и не обращая никакого внимания на разлетающиеся веером брызги из-под моих ног. Начинаю смеяться и одновременно пытаюсь перевести дыхание от внезапной пробежки. Останавливаюсь и осторожно поворачиваюсь, но в ту же секунду меня снова окатывает огромнейший водопад из брызг! Я успеваю закрыть лицо руками, но волосы и мое платье остаются без защиты и благополучно намокают. Я опускаю руки и кидаю удивленный взгляд на Джеймса, в то время как он смеется над моим выражением лица.

Ну, держись, Руис!

Я размахиваюсь ногой, будто хочу пнуть воображаемый футбольный мяч, и направляю большой веер брызг в сторону веселого Джеймса. Он успевает увернуться, но тут же вторая волна воды из-под моих ног почти полностью накрывает Джеймса. Он резко перестает смеяться, утирая воду, стекающую с лица.

— Да! — я победоносно взмахиваю рукой и подхожу к Джеймсу, — я победила!

Он улыбается в ответ на мой смех и убирает мои мокрые волосы с лица.

— Конечно, — Джеймс усмехается.

Я закусываю губы, окидывая взглядом его рельефные мышцы, которые под мокрой футболкой выглядят еще вкусней. Неосознанно мое тело стремится прижаться к Джеймсу. Я чувствую, как под мокрой тканью набухли мои соски, и стараюсь перевести дыхание.

— Это чересчур возбуждающе, — говорю я и поднимаю голову. — И почему мы не часто так дурачимся?

Джеймс обхватывает меня и медленно спускается по спине руками.

— Ты даже не представляешь, насколько я хочу чаще… — его голос становится на тон ниже, появляются бархатистые нотки, и руки внезапно замирают на моих ягодицах.

Я стараюсь дышать ровно, но ничего не получается. Джеймс находит пальцами впадинку на моей пояснице и движения его пальцев по этому месту заставляют меня взлететь до небес. Он прижимает меня к себе все сильней, и мышцами живота я чувствую его сильное возбуждение и хватаю воздух ртом.

Мое «ох» тихое и протяжное… Джеймс расплывается в улыбке и огонек в его глазах загорается еще ярче.

Губы Джеймса расплываются в улыбке и тот агрессивный огонек, который был спрятан в глубине его глаз, показался весь, полностью.

— У нас еще будет секс в публичном месте, милая, но не сейчас… — он ухмыляется самодовольной улыбкой. — Сейчас я настолько сильно тебя хочу, что ты будешь кричать, а шум нам совсем ни к чему.

— Кричать? — я хлопаю ресницами.

— Еще как, — Джеймс улыбается мне, проводит по руке пальцами и сжимает мою ладонь.