Мои грани

Эрин Мосс

Джессика вместе с Джеймсом на свой страх и риск отправляются в Италию, чтобы найти хладнокровного контрабандиста Бейна. Какой поворот событий ожидает молодую пару, никто не знает… кроме него.

Глава 3

Я ошарашено смотрю на отца и не могу вымолвить ни слова. Как это вообще возможно? Я его не видела примерно года три, после развода с мамой он уехал, ничего никому не сказав, и наше общение прервалось. Он не звонил и я тоже, хотя в глубине души я очень хотела найти его, обнять, поговорить и вообще быть рядом, но была зла на него из-за его поступка. Ладно, мама, развод, в конце концов, они взрослые люди… Но дочери-то в чем виноваты? Со временем я поняла, что смысла злиться нет, а мы с сестрой тем временем стали взрослыми. Злость ушла, осталась легкая грусть, а я просто ждала, что он появится и дико по нему скучала.

И теперь, когда он сидит на кухне в бывшем доме моего парня в Венеции, это переходит все рамки возможного. Встретились бы в Штатах, недалеко от Портленда, скажем в Сиэтле, я не была бы так удивлена… но это же Венеция, черт возьми! Она в тысячах километрах от Америки!

— Джессика, присядь, — говорит Джеймс официально-деловым тоном, и я замечаю, что он довольно давно не называл меня полным именем.

Я неуверенными шагами прохожу на кухню и сразу же попадаю в такие теплые объятия отца, слезы текут из глаз и он тоже украдкой вытирает влажные веки. Джеймс молчит и ждет. Я выпутываюсь из рук отца и сажусь напротив него. Надо послушать, что они скажут. Папа внимательно следит за мной и улыбка не сходит с его лица.

— Что ты тут делаешь? — все-таки не выдерживаю я, и мое удивление растет с каждой секундой понимания всей абсурдности ситуации. Может быть, я схожу с ума, и моего отца здесь и в помине нет?

— Все вопросы потом, — обрывает меня Джеймс. — Игнацио, готовь катер, — коротко отдает он распоряжение, и водитель тут же подрывается с места.

— Ti capisco¹⁰, мистер Джеймс! — говорит Игнацио, снова смешивая итальянский и американский языки.

Джеймс провожает взглядом своего водителя, терпеливо ждет, пока тот закроет за собой дверь и садится на место Игнацио, между мной и отцом.

— Итак, — Джеймс кладет руки на стол и сцепляет их в замок. — Для чего же мы собрались? А собрались мы, чтобы обсудить нашу дальнейшую работу, — Джеймс отвечает будто бы сам себе, смотрит на Альберта, переводит взгляд на меня и замолкает.

— Игнацио немного ввел меня в курс дела, — говорит отец.

— Хорошо, — отвечает Джеймс. — Но Джессика пока понятия не имеет, о чем пойдет разговор, поэтому я сначала объясню.

Я смотрю на отца и не могу отделаться от ощущения, что это не он здесь, не он сидит со мной за одним столом. Перевожу взгляд на загадочного Джеймса, который подбирает слова, смотрит на свои руки, и понимаю, что все секреты Джеймса мне предстоит разгадывать еще очень долго. Он поднимает глаза на меня и от черной бездны в его глазах веет страхом и недоверием. Черт. Да что тут вообще происходит?

— Прежде всего, хочу извиниться, что так внезапно исчез, — Джеймс медлит. — Нужно было уладить кое-какие дела.

От его слов мои ладони вспотели, и я их растираю под столом.

— Бейн здесь. В Венеции. Я знаю, где он, но торопиться не стоит. Сантьяго не знает что мы в городе, а если узнает, то это будет уже в скором будущем, — продолжает свою речь Джеймс.

Я стараюсь дышать тише, чтобы четко слышать каждое слово. Смотрю на отца, но тот внимает рассказу Джеймса, и я снова обращаю внимание на пугающую меня черную бездну.

— Твой отец, Джессика, уже работал с нами, — продолжает он. — Он изготавливал для наших заказов рамы и, насколько я помню, у Альберта своя багетная мастерская в городе. — Джеймс поворачивает голову к отцу. — Так?

Альберт ничего не отвечает, только кивает.

Интересно, папа знает, для каких заказов он делал рамы Бейну и Джеймсу, пока работал на них? И вообще, как причудливо сплетаются нити судьбы, соединяя отца и дочь? Поразмышлять над своим внутренним вопросом мне не удалось, с мысли меня сбивает продолжение рассказа Джеймса.

— Поэтому, чтобы подобраться к Бейну как можно ближе, Альберт пока будет работать на Бейна. — Джеймс обращается к отцу. — У меня есть информация, что сейчас у него несколько заказов, для которых потребуются твои рамы, Альберт.

Отец ничего не успевает ответить, так как я его опережаю.

— Откуда такая информация? — я готовлюсь к зрительной атаке Джеймса и цепляюсь за свои коленки под столом.

Джеймс переводит взгляд с Альберта на меня и, действительно, его черный океан становится еще глубже, поверх него сейчас пылает огонь недовольства. Что ж, я была готова к этому. Не отвожу взгляда от Джеймса и выпрямляю спину. Объясняй, Руис.

— Есть и все, — нервно отвечает он. — И звонить Росс при каждом твоем подозрении меня в чем-то нет никакой необходимости.

— В аэропорту ты сказал, что звонила сама Росс, — не сдаюсь я, но чувствую, что в зрительной схватке с Джеймсом я постепенно проигрываю. Уж больно глубок черный океан, бездна, море, космос… а, не важно. Я пропадаю в его взгляде и ничего поделать не могу. Я люблю этот взгляд, как бы он порой меня ни пугал.

— Звонил Бейн. И… Джессика, не задавай вопросов. Пойми, иногда лучше о чем-то умолчать, — спокойно отвечает Джеймс, и я оседаю на стуле. Что? Бейн? Мне не послышалось? Мне становится плохо и к горлу подступает тошнота. Мелькает мысль о недоваренном ризотто.

— Что? — выпаливаю я. — Мы прилетели сюда вдвоем! Мы должны работать сообща. Как ты вообще можешь запретить мне спрашивать о чем-либо?

— Детка, — перебивает меня отец, — я с Джеймсом согласен. Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Зная тебя, ты можешь накрутить себе лишнего, в точности, как твоя мама.

— Папа, замолчи! Не надо приплетать сюда маму, — вскрикиваю я и поднимаю руку вверх. Внутри все клокочет от гнева. Снова вернулось то чувство, словно я марионетка, между Бейном и Джеймсом. Хуже всего то, что даже отец знает, похоже, больше чем я, а он всего без пяти минут в этом деле!

— О боже, что тут вообще происходит? — продолжаю я истерику. — Я тебя не видела три года, и сейчас ты появляешься именно здесь, именно в это время и ведешь себя так, будто это в порядке вещей! — Я развожу руки в стороны и на черный огненный взгляд Джеймса не обращаю ни малейшего внимания. Плевать. Он думает, что от меня все можно скрыть?

Я упираюсь в стол локтями и растираю лицо ладонями, пытаясь забыть этот непонятный и жутко странный разговор между отцом и Джеймсом. Отец будет работать на Бейна, господи, ну что за бред? Я сплю. Я просто сплю.

— Джесс, — говорит Джеймс более мягким голосом. — Я понимаю, что ты сейчас в легком шоке, я обещаю, что все объясню тебе, когда вернусь.

Я отрываю ладони от лица и пытаюсь понять его планы насчет Бейна, папы и… меня. Но, увы, чаще всего, когда я пытаюсь разгадать этого безгранично скрытного человека, ничего не выходит. Он словно ставит блок от меня, закрываясь в своей пучине противоречий.

Перевожу взгляд на папу. В отличие от Джеймса, его взгляд открытый и понимающий. В его янтарных глазах, похожих на мои, как две капли, я читаю сострадание к дочери. Глаза уставшие, в них тоска. Я закусываю губы, и мне внезапно становится ужасно стыдно за свой неожиданный всплеск гнева. Покалывает сердце, чувствую себя предательницей. Проглатываю это нахлынувшее чувство «хорошей девочки», которое сильно мешает при зрительной атаке Джеймса. Держи оборону, Джессика. Он врал тебе, опять.

— Легкий? — я усмехаюсь и удивленно поднимаю брови. — Ты издеваешься?

Джеймс складывает губы в тонкую линию и продолжает сверлить меня взглядом. В глубине души я радуюсь тому, что держу тяжелую атаку черной бездны. Немного взбадриваюсь от ощущения маленькой победы и бесшумно выдыхаю воздух из легких.

— И куда вы собрались? — для уверенности я скрещиваю руки на груди.

— Нам с Альбертом нужно обговорить детали работы, — отвечает Джеймс и его скулы напрягаются, видимо, не такой реакции он от меня ждал. Смотрю на отца, и тот улыбается мне.

— Доверься ему, — уверенно говорит папа и чуть заметно кивает в подтверждение своих слов. — Он хороший парень.

Я снова усмехаюсь, но теперь уже от слов папы. Джеймс был на грани того, чтобы устроить мне взбучку прямо перед отцом, но меня спасает крик Игнацио:

— Pronto¹¹, мистер Руис!

— Grazie¹², — сдержанно отвечает Джеймс водителю и не отрывает взгляда от меня. — Нам пора идти. Обещаю, как вернусь, я все объясню тебе.

Я поджимаю губы, но ничего не отвечаю. Чувствую себя провинившимся ребенком, которого оставляют дома.

— Идемте, Альберт, — обращается Джеймс к отцу и тот тоже встает из-за стола.

— Еще увидимся, малышка, — говорит отец и внутри меня что-то переклинивает. Его слова моментально возвращают меня в детство. Мне было лет пять, и я бегала по дому в ожидании рождения своей младшей сестрички. Тогда папа успокаивал меня, что я по-прежнему останусь для него малышкой Джесси.

Совесть пытается пробиться наверх, ближе к голове, которая и так кружится от обилия мыслей. Я с силой запихиваю ее обратно и улыбаюсь отцу.

Ох, папа… сколько же нужно тебе рассказать.

Мужчины выходят из кухни, и я выхожу следом за ними. Игнацио молча стоит в сторонке и ждет дальнейших распоряжений от Джеймса.

Неожиданно раздается крик Джулианы со второго этажа, отчего я вздрагиваю на месте. Она все это время была дома?

— Джеймс, я готова! Подождите меня!

Она сбегает по лестнице, встряхивая мокрыми черными волосами. Видимо, только что из душа. Джулиана переоделась в джинсы и ярко-зеленую кофточку, отчего мы стали отдаленно похожи друг на друга. Меня передергивает. Я никогда не буду на нее похожа. Ни внутренне, ни внешне.

— Джессика! — слишком наигранно удивляется она и неожиданно крепко обнимает меня. — Вижу, ты уже расположилась в доме. Извини, я из твоей косметички в ванной взяла штучки для лица. Они такие классные, уверена, я помолодела лет на пять! — она подмигивает мне и легонько пихает в плечо.

Я выдавливаю улыбку, но ничего не отвечаю ей. Еще секунда и я влеплю ей пощечину, если она еще раз притронется ко мне. Словно и не было того взгляда за столом. Что за лицемерие? Я внутренне вздрагиваю и стараюсь не заострять на этом внимание.

— Нам пора, — отвлекает Джулиану Джеймс и та сразу замолкает.

— Да, да, идем, — она поправляет мокрые волосы и на прощание еще раз подмигивает мне. Всего на секунду я улавливаю то нехорошее ее чувство, что было за ужином.

— Погодите, что? — недоумеваю я и смотрю, как из дома выходят Игнацио, отец и Джулиана. Остался только Джеймс, который извиняющимся взглядом словно говорил: «Все вопросы потом, Джессика».

— Она что, тоже идет с вами? — я приоткрываю рот от удивления.

— Так надо, Джесс, — отвечает он и подходит ко мне, коротко целует в лоб и поспешно выходит из дома.

Из меня словно в один момент выкачали весь воздух. Ноги стали ватными, и я еле стою на месте. Он ушел. С ней. Опять.

Я поворачиваю голову в сторону окна и успеваю заметить, как все четверо уходят от дома. Джеймс объясняет что-то Альберту, показывая на дверь, откуда только что вышел. Тем временем, Джулиана скачет вокруг них, словно маленькая девочка. Она периодически пихает Джеймса в плечо и дико смеется от своих собственных шуточек. Ревность снова стягивает жгут вокруг горла, не давая мне дышать.

Я зла. И мне больно.

Что за черт. Как я могу вообще допустить мысль, что легкомысленные девушки вроде Джулианы встанут между мной и Джеймсом.

Я срываюсь с места и выбегаю из дома на улицу. Пробегаю несколько шагов и резко останавливаюсь на месте. Все четверо не спеша уходили вдоль улицы туда, где был пришвартован катер. Я набираю в легкие воздуха и кричу как можно громче.

— Джеймс!

Они как по команде останавливаются и поворачиваются назад. Я машу рукой, показывая, чтобы только Джеймс подошел ко мне. Он что-то говорит остальным, и я расплываюсь в улыбке от удивленного выражения лица Джулианы. Она скрещивает руки на груди и на слова Джеймса отвечает крайне недовольно. Джеймс снова что-то говорит ей и показывает на катер. Отец и Игнацио не спеша продолжают свой путь к катеру, и Джулиане ничего не остается, как идти за ними. Она периодически поворачивает голову вслед Джеймсу, но он быстрым шагом спешит навстречу мне.

Сердце сбивается с ритма, и я снова не отдаю себе отчета в своих поступках. Мне нужно знать, что наше пребывание здесь не скажется на наших отношениях.

— Что такое? — нервно спрашивает Джеймс, когда подходит ко мне.

Я ничего не отвечаю и подхожу вплотную к нему. Я сержусь, но моя злость странным образом гаснет в океане его глаз. Он с высоты своего роста смотрит на меня непонимающим взглядом. Я поднимаюсь на цыпочки, и наши глаза оказываются почти на одном уровне. Обнимаю его за шею, и, прильнув к его мягким губам, пытаюсь вложить в этот поцелуй всю свою любовь к нему.

Джеймс, видимо, не ожидал от меня такой реакции. Он неуверенно проводит руками по моей спине и, наконец, сжимает меня в своих медвежьих объятиях. В ответ я обнимаю его еще крепче, и мое неспокойное сердце переполняется горячей любовью моего Джеймса.

Именно моего.

Я отрываюсь от его губ и осыпаю мелкими поцелуями его подбородок, покрытый трехдневной щетиной, спускаюсь ниже по шее, вдыхаю на отвороте футболки мой родной запах океана и цитруса. В голове срывает плотину и от моих слез тут же намокает ткань его одежды.

— Тише, тише, — Джеймс гладит меня по голове и целует в макушку — Ох, Джесс, прости меня.

Я утыкаюсь в грудь Джеймса. Пытаюсь успокоиться, но понимаю, что слез слишком много. В них все подряд: тоска по дому, волнение за Бонни, неудачный разговор с отцом, непонятное отношение Джеймса и надоедливая Джулиана, которая сует свой нос куда не надо.

Джеймс еще крепче обнимает меня и я, наконец, чувствую то долгожданное ощущение спокойствия. Я поднимаю заплаканное лицо навстречу обеспокоенному взгляду.

— Я люблю тебя, — шепчу я и сглатываю соленые слезы.

Джеймс хмурит брови от моих слов и убирает волосы с моего лица. Сжимает губы в тонкую ниточку и, кажется, что его не оставляет нехорошее чувство.

— Джесс, я… — Джеймс начинает говорить, и я отрицательно мотаю головой в ответ на его слова, не в силах что-либо сказать.

Я вдруг осознаю, что неожиданная прогулка с Джулианой, их совместные шутки, секреты, все не просто так. Он что-то испытывает к ней, но раз я рука, мной можно воспользоваться, как одним из способов зарабатывания денег. Я пытаюсь остановить поток мыслей, но безуспешно.

Господи, я уже рассуждаю, как Бейн.

— Джесс… — он проводит по моей щеке большим пальцем, стирая мои слезы. — Я настолько сильно люблю тебя, что порой сам боюсь своих чувств к тебе. Ты — мое все. И если с тобой что-нибудь случится, хоть малейшая царапина на твоем теле появится, я не остановлюсь и убью его.

Он кладет горячую ладонь на мое плечо, где под кофтой прячется шрам. Я тяжело выдыхаю и даю себе внутреннюю пощечину за свои предположения о нашем разрыве.

— Джеймс…

— Нет, Джесс. Больше такого не повторится. Я сделаю все, что в моих силах, — он наклоняется и оставляет на моих губах нежный поцелуй. — Я люблю тебя. Никогда не сомневайся во мне.

Я улыбаюсь от его слов. Нужно срочно выспаться, как следует, чтобы подобные мысли не лезли в голову.

— Мы скоро вернемся, не переживай за меня, — Джеймс улыбается, показывая свои ямочки на щеках и я таю. До чего же он красив. Страшно красив. — Ложись без меня, а когда проснешься, мы будем вдвоем.

— Обещаешь? — на сердце теплеет от мысли, как я просыпаюсь утром и вижу рядом с собой сонного Джеймса.

— Обязательно, — шепчет Джеймс и выпускает меня из своих объятий. — Мне пора.

Смирившись с мыслью о том, что он пойдет вместе с Джулианой, я отвечаю:

— Хорошо, я буду ждать.

Джеймс улыбается мне на прощание и стремительно удаляется вдоль по улице. Остальных уже не было видно, видимо, ожидали на катере. Я вздыхаю и возвращаюсь обратно в пустой дом. Джеймс обещал, что утром будет рядом со мной, значит нужно как можно скорей уснуть.

Примечания

10

Ti capisco, (от итал.) — Вас понял.

11

Pronto, (от итал.) — Готово.

12

Grazie, (от итал.) — Спасибо.