Башня Ворона

Энн Леки, 2019

Лорд Мават возвращается в родной город, чтобы взойти на престол после обряда самозаклания отца. Таков древний ритуал передачи власти, учрежденный самим покровителем Ирадена, древним могущественным богом по имени Ворон. В башне крепости Вастаи, с вершины которой бог обозревает свои владения, уже должно быть все подготовлено, остается лишь совершить обряд. И тут происходит невероятное. Отец наследника исчезает, а его место занимает вероломный и неуступчивый родственник. И он вовсе не собирается возвращать лорду престол. Но как такое могло случиться?! Ведь в Ирадене это возможно только волею самого Ворона. Что же заставило бога нарушить вековой ритуал?.. Впервые на русском!

Наутро ты ополоснул руки и рот травяным отваром. Скривился — потому ли, что привык к иным травам, произрастающим на юге, а то и вовсе к простой воде? Вознес утреннюю молитву Ворону, защитнику Вастаи, кормильцу Ирадена. А после, устроившись за длинным столом, который успели отодвинуть от стены, приступил к завтраку: ячменной лепешке, ломтю сыра и скромной порции пива. Забившись в самый угол, ты наблюдал за входной дверью, за хозяйкой с дочерью, сновавшими взад-вперед, за жующими постояльцами.

Компания собралась разношерстная: двое вельмож из града Вускции, разодетые в яркие шелка, явно ночевали наверху, в отдельной опочивальне, а прислуживающий им лакей — в общей комнате; разнополая компания зажиточных (судя по изящным, но неброским одеждам) землевладельцев, прибывших в Вастаи по делам; мужчина в свободной рубахе и штанах из небесного полотна; изъяснялся он со странным акцентом, но вел себя вольготно. Прямо напротив, у очага, расположились знакомые тебе ксуланцы в коротких, по колено, туниках без рукавов и наброшенных на плечи плащах. Облокотившись о стол, иноземцы без умолку трещали на, без сомнения, непонятном тебе языке.

Немолодой муж, деливший трапезу с землевладельцами, вдруг поднялся и подошел к тебе. На нем был добротный шерстяной наряд богатого фермера, только с черной шелковой мантией, расшитой дубовыми листьями.

— Доброе утро, — приветствовал он. — Я Дэра, распорядитель Энды. Ты ведь Эоло, соратник Мавата?

— Да, господин. — Ты чинно отставил пиво. — Чем могу служить?

Дэра улыбнулся так, словно твое приветствие не было банальной данью вежливости. Словно ты искренне радовался встрече.

— Поговаривают, будто ты родом из Энды, а услыхав твою речь, я склонен согласиться.

Ты промолчал.

— Как распорядитель, я стараюсь содействовать землякам, ведущим дела в Вастаи. Вожу их по инстанциям. Помогаю с прошениями и ходатайствами. По необходимости. Я, часом, не знаком с твоей семьей?

— Но я не веду в Вастаи никаких дел, господин, — чуть ли не покаянно откликнулся ты, но за учтивым тоном чувствовалась настороженность, если не страх.

Улыбка Дэры стала еще шире.

— Ну разумеется.

Он уселся напротив тебя за столом, свернутую мантию положил себе на колени.

— Ты хлопочешь о делах Мавата, хотя в нынешнем состоянии он едва ли балует тебя поручениями. Ведь так? — Дэра взглянул на тебя в упор и, очевидно удовлетворившись увиденным, продолжил: — Любой бы на его месте впал в ярость. Такого Мават точно не ожидал.

Чего «такого», он не уточнял. И без того ясно.

— Господин распорядитель, я никак не возьму в толк, что здесь происходит.

— Бывал раньше в Вастаи? — сердечно осведомился Дэра (ты помотал головой). — И с отцом Мавата, в силу молодости, тоже не пересекался?

— Упаси меня чаща! — Левой рукой ты изобразил под столом короткий жест и констатировал: — Зато вы его знали.

— Знал.

Дэра издевательски ухмыльнулся, как будто его позабавило твое обращение к лесу. Как будто он разгадал тайный жест.

— Он и впрямь дезертировал? Разве такое возможно?

Дэра нахмурился, помолчал.

— Спроси ты меня неделю назад, я бы не колеблясь ответил «нет». Глашатай был… — Он на секунду замешкался. — Только между нами, ладно? Глашатай всегда отличался дурным нравом, а в последние годы повадился обрушивать его и на друзей, коих становилось все меньше и меньше. Он уже не руководил, а командовал советом, потакая собственным прихотям. Разумеется, мы не всегда подчинялись. Глашатай может править Ираденом только с одобрения и согласия совета.

Последнюю реплику Дэра сопроводил небрежным взмахом руки.

— Но, как известно, Глашатай не вечен. Аватар дряхлел, и все понимали, что его смерть лишь вопрос времени. Твоему господину Мавату следовало явиться в Ираден загодя, посоветоваться с распорядителями и четко обозначить свое стремление взойти на скамью.

— В последние годы господин Мават, не жалея сил, защищал наши границы от вербов, — холодно парировал ты.

— Защищал, — согласился Дэра, — за что все мы ему чрезвычайно признательны. Особенно те, кто вроде нас с тобой обосновался по ту сторону леса. Кому, если не Мавату, вести наши войска? Кто возглавил их в его отсутствие?

— Лорд Айру, — как можно равнодушнее ответил ты.

— Лорд Айру? Тот самый? Знаю такого. Наслышан. Великим стратегом его не назовешь, но человек он, бесспорно, отважный. И честолюбивый.

— Не поспоришь.

— А ты неплохо осведомлен, — съехидничал Дэра. — Так или иначе, твоему господину следовало вверить защиту границ Айру, а самому периодически наведываться в Вастаи, чтобы мы могли получше узнать его и хотя бы в общих чертах представляли, чего ждать от нового Глашатая.

В ответ на упреки ты судорожно стиснул зубы. Заметив твою реакцию, собеседник поспешно добавил:

— Конечно, он блестяще проявил себя на поле брани. Вообще, трудно упрекнуть Мавата за стремление держаться подальше от отца.

Ты озадаченно нахмурился:

— Не совсем понимаю, о чем вы толкуете, господин распорядитель.

— Да неужто? Ладно, сделанного не воротишь. Если Мават нами пренебрег, то Гибал напротив. Невзирая на наши разногласия, Гибал отнюдь не… сумасброд, в отличие от братца. Ну а коли Мават сердится и негодует — что вполне резонно, — не беда. Твой господин молод, статус наследника у него никто не отнимал. Пока Гибал восседает на скамье, Мават пусть учится укрощать свой гнев, пусть докажет, что не похож на отца. Не обязательно быть Глашатаем, чтобы трудиться на благо Ирадена.

— Где гарантия, что новый Глашатай не назначит нового наследника? — Ты не спеша поднес к губам пиво, отхлебнул. Поставил кружку обратно на стол и договорил: — Прикрываясь недостатками нынешнего.

— Мой тебе совет, Эоло, — не забывай про свой акцент. Здесь тебя по достоинству не оценят.

Ты моргнул, на секунду смешался, но быстро взял себя в руки.

— Отвечая на твой вопрос: да, Глашатай может избрать другого наследника, но только с согласия совета, Матери Безмолвных. Ну и самого Ворона. Иначе никак. Его кандидатуру на скамью одобрили лишь потому, что он обещал сделать Мавата преемником. Хотя Гибал взошел на скамью при непосредственном участии распорядителей, кое-какие опасения у нас остались. Желательно, чтобы твой господин перестал играть в затворника и занялся насущными проблемами.

Ты вперил в собеседника взгляд и произнес:

— Какими, например?

Словно опасаясь чужих ушей, Дэра придвинулся к тебе вплотную и понизил голос:

— Обосновавшись на скамье, Гибал завел речь о том, чтобы перенести владения Ворона в град Вускцию.

Ты снова моргнул — раз, другой, третий.

— Чего?

— Того, — огорченно вздохнул Дэра. — В граде у совета мало власти, там хозяйничает Глашатай. Либо его сановники. Почти каждодневно они курсируют через пролив за указаниями. Конечно, с советом считаются и на том берегу, кроме того, все мы осознаем преимущества присоединения града Вускции: Глашатай получает процент с каждого судна, пересекающего пролив, иные грузы достаются Ирадену через торговлю и подношения. Да и многие распорядители, включая меня, имеют долю в кораблях, а посему регулярно наведываются в град. Но если Глашатай переберется из Вастаи, не лишимся ли мы солидной части благ? Не зачахнет ли торговля, не иссякнут ли подношения? Захочет ли деловой люд оставаться в Вастаи, коль скоро все активы сосредоточатся в граде Вускции? Распорядители там не пользуются авторитетом и постепенно утратят всяческое влияние на скамью. Вероятно, Глашатай этого и добивается. Угнездившись в Вускции, станет ли Глашатай — и сам Ворон — впредь заботиться о процветании Ирадена?

— Разве может Глашатай покинуть Вастаи, не нарушив зарок, данный Вороном богу Безмолвного леса? — изумился ты.

— Гибал считает, что может. Пойми, напрямую он не заявлял о своем намерении пересечь пролив, только намекал, что такой вариант не исключен. Но ведь намеки не из воздуха берутся. Ну а коли… — Дэра покачал головой. — Коли Ворон изобретет способ обойти зарок и покинет нас, Ирадену точно несдобровать. Знаю, знаю… — Он предупредительно выставил ладонь. — Лес никуда не денется. Довольствовались же мы им до появления Ворона. Впрочем, времена тогда были другие.

— Господин распорядитель, правильно ли я понял, — спокойно и рассудительно заговорил ты, — вы хотите через меня донести до господина Мавата, что поддержите его вступление на скамью только при условии сохранения первенства за Вастаи?

— Хочу. Впрочем, Мават наверняка хочет того же. И потом, еще не закрыт вопрос с исчезновением его отца. Вдруг Ворону вздумается затребовать с Глашатая плату? Гибал уверяет, что тревожиться не из-за чего, якобы долг числится только за отцом Мавата, а уж Ворон измыслит, как призвать его к ответу или наказать. Похоже, его совсем не заботит, какие обязательства на него возложат после того, как проклюнется яйцо и родится новый аватар. Лично я не представляю. — Распорядитель снова покачал головой. — Ладно, поживем — увидим.

— Господин Дэра, если Глашатай не дезертировал, то куда он делся?

Дэра сгреб в охапку шелковую мантию и поднялся:

— Понятия не имею. Его искали, перевернули башню и крепость вверх дном, но все без толку. Да и потом, какая разница? Матерь Безмолвных с попустительства… практически всего совета произвела Гибала в Глашатаи. С тех пор он восседает на скамье, и мы обязаны мириться с этим фактом. — Он набросил мантию себе на плечи, тщательно расправил. — Мне пора к Глашатаю. Однако я рад, что в лице моего соотечественника господин Мават обрел преданного соратника. Обращайся, если понадобится управиться с чем-либо по части Энды.