Вениакор

Эмо Ри, 2017

Книга повествует историю, приключившуюся с тремя сестрами, которым в силу трудных жизненных обстоятельств пришлось пережить потерю близких людей. Суэлен, Дуель и Мери, объединившись со старым другом семьи, отправляются в путешествие по Тихому океану, но, не достигнув земли, покидают корабль. Героини книги в скором времени откроют путь к скрытому от людских глаз материку, где в конечном счете узнают тайну своего происхождения. Какие приключения ждут сестер, попавших на другой континент, и пройдут ли наши герои проверку на прочность, мы узнаем на страничках этой невероятно увлекательной книги…

Глава 4

«Дорогой дневник… прошло уже четыре часа с того момента, как мы отплыли в наше путешествие. Честно говоря, я даже не думала, что так сильно буду скучать по Саре. Время проживания в ее доме, было для меня временем, когда я пыталась залечить ужасно больную рану, которую нанесла мне потеря близких людей. Тетя Сара всегда была со мной добра и любезна, в то время как я относилась к ней тепло, и притворялась открытой. Но на самом деле, мы словно носили маски, под которыми скрывали свое притворство и слабости. Я, под маской вежливой и воспитанной девочки, ненавидела все, что меня окружало после приезда к ней. Тетя, делая вид, будто всегда мечтала о том, чтобы вся наша семья жила вместе, тайно хотела, чтобы смерть мамы была лишь частью ее кошмарного сна, от которого, проснувшись, она не застанет нас в своем доме. Я всегда понимала ее, и никогда не осуждала, ведь сразу поселить в своем доме троих детей, даже на словах звучит устрашающе. Но со временем все изменилось… Я полюбила этот дом, завела друзей, и, конечно, продолжила заниматься вместе с Димонтом. Тетя, наконец, научилась справляться с капризами Мери, выучила рецепты наших любимых блюд и полюбила нас так, как мать любит своих родных детей…»

— Как ты можешь в такой день сидеть за своей скучной тетрадкой! — закричала Дуель, открыв дверь нашей каюты. — Идем скорее, посмотришь какой вид.

— И это говорит мне человек, который взял с собой учебник мифологии? — с усмешкой, закрыв тетрадь, сказала я.

— Ты же знаешь, как я люблю читать!

— Ты находишь мифологию интересной? — удивленно, разведя руки, спросила я. — Это же необъяснимая наука, а все, что необъяснимо, то возможно и не происходило!

— Все, что необъяснимо, то удивительно, а все, что удивительно, то интересно!

— Скукота… — закатив глаза, а за тем бросив в Дуель ее учебник, сказала я.

— Ты что, рылась в моих вещах? — кинув книгу в меня, спросила Дуель.

— Я хотела найти ручку. Кстати, во сколько будет ужин?

— Мы недавно обедали! — усмехнулась Дуель.

— Уже ведь около трех часов…

— Половина третьего… — посмотрев на часы, поправила меня Дуель. — Время так быстро пролетело.

— Не успеем моргнуть, как уже окажемся в Южной Америке.

— А ты даже не успеешь насладиться красотой океана! — потянув меня за руку, громко сказала Дуель. — Прошу тебя, поднимайся скорее…

Судно, на котором мы плыли, было огромным, и насчитывало около пятисот пассажиров. Поднявшись на палубу, среди большой толпы, я заметила Дуель, которая смотрела на океан, и махала кому-то в воде. Мальчик, на вид лет десяти, с очень бледной кожей, и кривыми зубами, начал смеяться над сестрой, а потом громко спросил:

— Кому это ты махаешь? Акулам?

— Нет! — уверенно ответила Дуель. — Водяным красавицам!

Мальчик, совсем не ожидав такого ответа, громко рассмеялся, из-за чего получил неожиданный для него пинок Мери под зад. Он завизжал от боли, и убежал со словами, что им не поздоровится, а Дуель негромко рассмеялась.

— Мери нельзя так! — подбежав к ним, начала ругать я сестру.

Мери показала мне язык и убежала, что снова позабавило Дуель. Когда я решила поговорить с сестрой о глупостях, которые она сказала про каких-то водяных красавиц, она очень обиделась. Мне всегда казалось, что Дуель просто шутит или разыгрывает меня, но иногда мне становилось по — настоящему страшно. Она сочиняла такие глупости, которые здоровый человек даже не станет представлять. Несколько раз, во сне, я видела, как Дуель привязывали к кровати в психиатрической больнице, от чего просыпалась в холодном поту. Но Дуель ничего не боялась, и придумывала свой мир, чем очень сильно напоминала мне нашего брата.

Когда я поняла, что разговаривать с ней уже бессмысленно, мне пришло в голову попросить Димонта поговорить с сестрой. Я потратила уйму времени на его поиски, которые закончились в нашей каюте, где я застала его вместе с нашим капитаном. Я извинилась за то, что прервала их дружескую беседу, и обратилась к Димонту со своей просьбой. Как я позже узнала, наш капитан, Майрон, был старым приятелем Димонта, который, так же знал маму. Капитан показался мне очень дружелюбным, по крайней мере, достаточно вежливым, для того, чтобы добиться моего расположения и искренней душевной симпатии. Выглядел он лет на пятьдесят, немного выше ростом, чем Димонт, с большими голубыми глазами, и черными волосами, которые небрежно торчали из его фуражки. Особый вид придавали ему черные усы, из-за которых у него возникла привычка при разговоре дотрагиваться до них или приглаживать.

Мы втроем отправились к Дуель, так как у меня возникло желание познакомить ее с капитаном, но как только мы поднялись наверх, его вызвали на какое-то срочное дело. Димонт попросил меня не волноваться, и отправился к ней, чтобы поговорить. Сначала, я решила не вмешиваться в их разговор и полностью доверилась Димонту, но потом, вернувшись на палубу начала подслушивать, о чем они говорили.

— У тебя есть мечта? — спросил Димонт у сестры.

— Наверное, была… — ответила она. — Я не помню ничего из своей прошлой жизни.

— Но ты по-прежнему продолжаешь жить, почему бы не задуматься о новой мечте?

— Сейчас я мечтаю о том, чтобы вернулась память, — немного подумав, сказала Дуель.

— Это не мечта. Это скорее желание, ты этого просто хочешь, — начал рассуждать Димонт, делая небольшие паузы. — Мечта это что-то среднее между запретным и невозможным. То, что заставляет нас идти на жертвы, и всю жизнь открывать для себя что-то новое на пути к ее исполнению.

— Всю жизнь? — удивленно спросила Дуель. — Но ведь у некоторых мечта исполняется быстро или даже мгновенно, и они начинают мечтать о чем-то другом.

— Исполнив свою заветную, настоящую мечту, человек больше никогда ни о чем не мечтает, он опять же лишь желает, а потом всего на всего становится укротителем своих капризов и идей. Мечта всегда одна, и если человек докажет ей свою верность, то она докажет свою…

Дуель ненадолго впала в раздумье.

— Да, у меня есть мечта, и я уверенна это не просто желание. Я мечтаю, как вы сказали, в одно время о запретном и невозможном, и верю в то, что однажды моя верность ей сыграет свою роль.

— Ты можешь поделиться мечтой со мной, а я, возможно смогу ее с тобой разделить, — дружелюбно, сказал Димонт.

— А как же ваша мечта? — удивленно спросила Дуель. — Разве вы ни о чем не мечтаете?

— Моя мечта умерла вместе с одним человеком… — опустив взгляд, сказал Димонт. — Возможно, я просто ею не очень-то дорожил…

Дуель не нашла, что сказать Димонту и чем утешить его, и поэтому, чтобы не сделать больнее, не стала спрашивать его, о несбывшейся мечте.

— Я мечтаю побывать во всех материках, — с гордостью сказала сестра. — И я чувствую, что вся моя жизнь была посвящена этой мечте, ведь Суэлен рассказывала мне, как я, каждое лето, строила планы куда, и в какой из материков мы должны будем отплыть.

— Не плохо, — сказал Димонт. — Я бы сказал, очень неплохо. Насколько я знаю, вы с Суэлен часто путешествовали. Не сомневаюсь, однажды ты осуществишь свою мечту, если будет нужно, я помогу.

— Я хочу побывать кое — где еще, — опустив глаза, сказала Дуель.

— Ты хочешь посетить и Антарктиду?

— Нет, я не об этом. Вернее, и это тоже, но, боюсь, вы не поймете.

— Хорошо, не буду надоедать тебе. Суэлен очень переживает за тебя. Ты ведь знаешь, она не желает тебе зла. Попробуй с ней договориться.

— О, Димонт… — протянула Дуель. — Суэлен никогда меня не понимала, так же, как и вам не понять меня.

— Думаешь? — Димонт загадочно улыбнулся. — Я не стану на тебя давить. Возможно, однажды, ты сама все расскажешь, знай лишь одно… я всегда поддержу тебя.