Фенрир. Том III. Пленник иллюзий

Эмма Райц, 2023

Однажды ты найдёшь своё счастье, Андрей. Сквозь сотни ошибок и заблуждений. Но в отместку за прошлые грехи судьба заставит тебя сделать жестокий выбор. И ты его сделаешь. И только Богу известно, захочешь ли ты снова дышать тем кислородом, к которому так упорно всплывал…

Глава 12. Признания в темноте

— В душ. Быстро, — Андрей с трудом стащил со Златы промокшее от снега платье и втолкнул под горячую воду.

— Ур-ро-од… — простучала она зубами, обессилено всхлипывая.

— Стой спокойно, а то сляжешь с пневмонией, — намокнув вместе с ней, Фенрир поливал рыжую едва ли не кипятком.

— Н-не-нав-виж-жу т-теб-бя.

— У нас это теперь взаимное, не переживай.

Следующие десять минут они простояли в душевой молча. Андрей продолжал орудовать лейкой и впивался бешеным взглядом в Злату, которая всё ещё подрагивала, но уже скорее от затянувшейся истерики, чем от холода.

Выключив воду, Фенрир достал из шкафа свой чёрный махровый халат, укутал в него Геллу и буркнул:

— Садись.

Она послушно рухнула на край ванны. Давыдов опустился перед ней на колени и натянул на её ступни плотные тёплые носки, потом встал, стащил со змеевика сухое полотенце и начал аккуратно промокать им её волосы, но что-то вспомнил и снова порылся в шкафу:

— Тебе повезло. Моя забывчивая бывшая так и не забрала свой хлам.

Гелла молча взяла из его рук компактный фен и начала неловко подсушивать спутанные пряди. Андрей наблюдал за ней пару минут, потом забрал фен и, стараясь не лишить рыжую половины шевелюры, просушил её волосы сначала у корней, а потом по оставшейся длине. Злата продолжала молчать и покорно поворачивала голову в ответ на короткие указания.

— Ложись в постель, я сейчас.

Фенрир включил чайник, закинул в термос чай, немного ромашки и шиповника. Залив смесь кипятком, он направился в гостиную и, поковырявшись в домашнем баре, нашёл бутылку коньяка, подаренную ему когда-то давно одним из бывших клиентов. Андрей коньяк не любил и употреблял только в качестве лекарства, если чувствовал, что заболевает.

— Злата.

— Ммм?

— Садись.

Рыжая медленно приподнялась, высунув нос из-под одеяла. Фенрир сунул ей в руки горячую кружку с терпким запахом:

— Пей.

— Что это?

— То, что поможет тебе не разболеться.

Злата поморщилась, но безропотно допила чай с коньяком. Тем временем Андрей забрал свою подушку и вытащил из-под кровати пару запасных одеял.

— Ты куда?

— Обратно на диван.

Гелла выглядела виноватой, но не стала комментировать решение Фенрира.

Он швырнул всё на пол, снял мокрую футболку, сменил джинсы на спортивные штаны и вернулся на кухню. Внутри всё клокотало. Андрей включил вытяжку и закурил. После первой сигареты сразу пошла в ход вторая. За ней — третья. Он плеснул себе в стакан виски и уселся на пол рядом с панорамным окном. На ночной улице бесновалась метель: ветер швырял снег из стороны в сторону, редкие машины крались по заметённым дорогам.

Андрей посмотрел на часы и чуть не присвистнул. Было начало четвёртого. Допив виски, он, слегка пошатываясь, встал с пола и побрёл в гостиную. Кое-как застелил диван. После недолгих раздумий заглянул в спальню и подошёл к спящей Злате. Прикоснулся к её лбу и, удостоверившись, что жара не было, вернулся к дивану, обнял подушку и уснул в ожидании утреннего похмелья.

* * *

— Андрей…

Фенрир сквозь сон слышал голос и вроде как чувствовал на плече чьё-то прикосновение, но проснуться не было сил.

— Андрей.

Кто-то всхлипнул. Давыдов вынырнул из забытья и открыл один глаз. В комнате всё ещё было темно, но рядом с ним на полу сидела Злата.

— Что?.. — он поднёс запястье к глазам и раздражённо вздохнул, поняв, что спал чуть больше часа.

— Это было глупо… — прошептала рыжая, сжимая ворот халата.

— Ты о чём?

— О моей дурацкой шутке.

— Ты хочешь обсудить это прямо сейчас?

Злата виновато пожала плечами. Андрей сел и растёр глаза ладонями:

— Ладно. Я тоже повёл себя как мудак. Это было чересчур, извини.

— Любой бы взбесился…

— Всё, иди спать.

— Нет. Я хочу поговорить. Пожалуйста, — рыжая поднялась с пола и, неловко путаясь в халате, уселась рядом с Фенриром.

— До утра совсем не ждёт?

— Ты спросил, почему я продолжаю быть такой, — Злата шмыгнула носом и смахнула со щёк слёзы.

Смирившись с бессонной ночью, Фенрир протянул руку за диван, и с обеих сторон от подлокотников мягко вспыхнул тёплый свет ночников.

— Ну и почему?

— Я почти два года жила ненавистью к «Фениксу». К каждому, кто имел к нему хоть какое-то отношение. Изучала вас по всем открытым и не очень источникам. Кто-что-как-где… И когда дело дошло до родства… Ты был моим запасным вариантом.

Андрей поперхнулся:

— Чего? Каким ещё вариантом?

— Ну… Через тебя я могла бы добраться до нутрянки «Феникса», до… до главарей. И больше полугода я пасла тебя, талдыча себе: «Он — инструмент. Никаких эмоций!» Понимаешь? Я сама себя натаскивала на конкретные ощущения при упоминании «Феникса» и тебя.

— Класс…

— В январе я поняла, что скорее всего вот так, разовыми нападениями не достигну эффекта. Дала себе последний шанс и сразу запустила план «Б». Поэтому мы встретились в клубе. Но что-то пошло не так…

— Ага, — процедил Фенрир. — Тебя поймали. План «Б» вдруг начал реализовываться с удвоенной скоростью.

— Нет. Меня поймали, но объект плана «Б» вместо презираемого врага вдруг выступил внезапным спасителем. И все мои эмоциональные привычки раскрошились…

— Как и причины твоей нездоровой ненависти.

— Да! — Злата ответила громче, чем планировала, и зажмурилась. — Мне сложно переключиться вот так махом! — она щёлкнула тонкими пальцами. — Я словно… словно предаю свою семью…

Андрей раздражённо закатил глаза и встал с дивана с острым намерением снова покурить:

— Тебе сто раз было сказано…

— Я знаю! Но внутри всё… — рыжая поплелась следом за ним на кухню. — Всё так хаотично, и меня швыряет из крайности в крайность.

— Это называется биполярка.

— Пожалуйста, услышь меня.

Фенрир щёлкнул зажигалкой и посмотрел на неё. Маленькое пламя отразилось в его чёрных глазах, словно светящиеся в темноте зрачки дикого хищника. Злату передёрнуло от ассоциаций.

— Я предлагаю тебе сдать свою квартиру и на эти деньги снимать что-то по соседству со мной, — Андрей образно крутанул указательным пальцем. — Так мы не поубиваем друг друга раньше момента, когда будет принято решение вырезать из нас жучки. Ради взаимного спокойствия все гонорары будем делить поровну. Такой вариант твоей искалеченной натуре подойдёт?

— Что…

— Так уж вышло, что твой злейший враг в моём лице испытывает к тебе некоторые позитивные эмоции. Правда, непонятно почему и за что. Но я в этом мастер по жизни, чего лукавить.

— Андрей…

— Мне не нужна рабыня. Я тебя не для этого спас. Сложно поверить, понимаю. Но это всё из-за моей дурацкой импульсивности.

— Когда перед тобой стоит враг, а ты вместо того, чтобы действовать, мотивируя себя сдерживаемой злостью, вся покрываешься мурашками под его взглядом…

Ткнув бычок в пепельницу, Фенрир отмахнулся:

— Хватит.

— Я не хочу отселяться, Андрей! Просто прошу у тебя немного времени и понимания…

В его всё ещё хмельной памяти красной лампочкой вспыхнул давний диалог с Леей Поталиной. Она просила у Андрея того же самого, но он тогда бескомпромиссно отмёл такой вариант развития отношений.

— Для чего тебе нужно время? Ещё для парочки подобных выкрутасов? И я должен отнестись к ним с пониманием?

— Мне сложно…

— То есть даже зимний кросс не помог?

Злата уныло опустила плечи и уставилась на метель в окне:

— Я не хотела обидеть тебя той шуткой. Ляпнула, но была уверена, что ты скажешь что-то подобное в ответ, мы посмеёмся и уснём…

— Я не враг тебе, — Фенрир растёр ладонью нывшее после сна в неудобной позе предплечье. — Но и оправдывать твои выходки эмоциональными сложностями не собираюсь. Тебе точно двадцать два? Поступаешь ты словно малолетка.

Рыжая протянула ему руку с татуировкой куар-кода:

— Проверь.

— Глупышка. Его можно перекодировать.

— Мне точно двадцать два.

— Я не понимаю смысла твоей просьбы, Злата. Ты либо любишь и ведёшь себя в соответствии со своими чувствами, либо не любишь, но ищешь себе поводы для оправданий и усложняешь простые вещи.

— Знаешь, Давыдов, мне тоже иногда с трудом верится, что тебе двадцать восемь.

— С чего бы?

— Потому что у тебя, как у подростка в пубертате: только белое и чёрное. Только любовь и только ненависть. Ты хочешь отношений, но не горишь желанием их выстраивать. Будто благодать должна сама снизойти на двоих, лишив их всех недостатков и шероховатостей, с которыми нужно бороться или мириться. Да, мне всего двадцать два, но даже я знаю, что так не бывает! — Злата снова шмыгнула носом и отвернулась. — Только если под словом «отношения» ты не подозреваешь банальный трах.

Андрей уныло присел на стул, сонно рассматривая силуэт Геллы на фоне ночного окна. Предпохмельные мысли неохотно ворочались в его голове в попытках добраться до сути: а чего он на самом деле хотел от своей девушки? И почему раз за разом наталкивался на разочарование в глазах теперь уже бывших подружек?

— Может, ты и права.

— Нет, я не права, — Злата повернулась к нему лицом. — Иначе моя шутка тебя не взбесила бы. Тебе нужно что-то большее, но у меня ощущение, что ты сам не понимаешь, что именно. Или ты просто боишься одиночества. Давно бы завёл себе кота, — рыжая в очередной раз подтянула воротник халата и, смирившись с тупиком, в который упёрся их диалог, попыталась пройти мимо и вернуться в спальню, но Фенрир поймал её за руку.

— Подожди, — он мягко сжал пальцы и потянул Злату к себе.

— Наверное, действительно лучше лечь спать.

— Сколько тебе нужно времени?

— Не знаю… Я уже не совсем уверена, что вообще…

— Что нужно, чтобы ты снова была уверена?

— Андрей, я и не была никогда уве…

Фенрир сильнее потянул за пояс халата, и Злата рухнула к нему на колени.

— Я знаю, что я мудак. И мне самому от этого тошно.

— Слушай, ну я…

— Что тебе нужно, чтобы больше не сомневаться и перестать трахать себе мозги из-за чувства вины?

— Себе? Или тебе? — рыжая горько усмехнулась.

Но Андрей остался серьёзным:

— Себе, Злата. Как только перестанешь изводить себя, сразу отпадёт необходимость проделывать это и со мной.

— Сложно сказать…

— Скажи как есть. Я мудак, а не дебил. Что мне нужно сделать? Цветы тебе дарить? На свидания приглашать? Завтраки в постель? Или всё, что тебя держит рядом, это благодарность и бляцкий «кукловод»?

— Ты опять…

— Я хочу отношений, — Фенрир потянул Злату на себя, сжав кулаками ткань халата. — Но раз от раза я крушу всё, что успел выстроить, потому что осознаю одну дерьмовую деталь: в глазах выбранных мной женщин я вечно какой-то ходячий инструмент для достижения их собственных целей.

— Нет, не инстру…

— Ты сама минуту назад в этом призналась! Поэтому, если тебе всего лишь хочется избавиться от жучка, так и скажи. И не нужно делать вид, что всё настолько сложно, что ты не можешь облечь это в словесную форму.

Их лбы уже почти касались. В полутьме Фенрир с каждой секундой казался Злате всё более устрашающим. Совсем не таким, к какому она успела привыкнуть при свете дня за то недолгое время, что они прожили вместе. Не задорным раздолбаем, обожавшим бунт против всех скучных правил и грозных приказов… Его чёрные глаза под сведёнными к переносице бровями становились похожи на зловещую пустоту, которая одновременно отталкивала и ещё сильнее притягивала.

— Просто не ври. Ни себе, ни мне, — Андрей угрожающе оскалился.

Устав сопротивляться его тяге, рыжая упёрлась своим лбом в его и обхватила напряжённую шею Фенрира ладонями:

— Почему одно исключает другое? Да, ты прав. Я не хочу ходить с этой дрянью под кожей. Но это не значит, что я к тебе равнодушна…

— То есть ты не свалишь в туман, как только я освобожу тебя?

Злата дёрнулась и попыталась выпрямиться, но Андрей всё ещё крепко сжимал её, продолжая впиваться взглядом в растерянное лицо.

— Не свалишь? Даже если жучок вырежут послезавтра?

— Я… — рыжая запнулась. — Но ведь этого не произойдёт…

— Если ты получишь свободу послезавтра, Гелла, — Фенрир повторил вопрос шёпотом, — то сразу же исчезнешь? Или останешься со мной?

— Какой смысл это обсуждать? Послезавтра ничего не случится.

— Я задал вопрос.

Злата сморгнула вновь подступившие слёзы и опять всмотрелась в черноту глаз Андрея, выискивая ответ внутри себя.

Не получив моментальной реакции, Фенрир с трудом удержался от издёвки и заставил себя подождать. Даже с выключенным светом он видел по лицу Златы, как она боролась сама с собой. Видел и ждал. Возможно, впервые. Сознание по привычке пылало от негодования, но Андрей перешагнул через себя и терпеливо следил за дрожащими в тусклом свете ночных огней зрачками зелёных глаз.

— Представь, что ты вольна уйти. И просто ответь на вопрос.

Злата зажмурилась, раздираемая противоречиями, ведь первой мыслью было действительно сбежать. Но потом что-то неприятно кольнуло её внутри. Какое-то еле ощутимое сомнение. Ноющая пустота…

— Я бы попробовала остаться.

— Всего лишь попробовала?..

— Но мы ведь только начали… Я недостаточно тебя знаю. И не всегда понимаю.

— Да ты же целых полгода меня пасла, — Андрей было возмутился, но тут же откашлялся: — Хотя тем удивительнее сам факт твоей симпатии…

Злата качнула головой и молча прижалась губами к щеке Фенрира.

— Детка, ты промахнулась.

Они оба тихо рассмеялись, продолжая обниматься.

— А ты? Готов вот так запросто броситься в омут с головой, едва зная меня?

— Ну, конечно, кот в этом плане понадёжнее. И экономичнее на порядок. Разве что шерсти с вас обоих по квартире будет примерно одинаково…

— Я серьёзно.

— Ты не хочешь быть рабыней. Я не хочу быть инструментом. Я не буду тебя ни к чему принуждать. План с квартирой в силе… — Андрей говорил, уже почти касаясь губ Златы.

— К чёрту квартиру… — она вдохнула терпкий табачный запах, исходивший от Фенрира и, запустив пальцы в его волосы, порывисто поцеловала, мягко атакуя его рот игривым язычком. — К чёрту инструменты…

Андрей подхватил её на руки и, рискуя налететь на углы стен, понёс в спальню. Уснули они ближе к семи часам утра, запутавшись в одеяле и крепко обнимая друг друга.

* * *

— Добрый день. Я Саид, ваш новый те…

— Привет, давай сразу на ты, — Всеволод Резник хмуро протянул руку Трюкачу. — Все зовут меня Сева.

— Ладно, без проблем, — Саид ответил на рукопожатие и открыл перед ним дверь в служебный автомобиль. — Какой у нас сегодня маршрут? Путевой лист мне так и не скинули…

— А, точно. Я совсем забыл… Погнали в суд на Таганскую, а оттуда уже решим. Дел много, но не факт, что я всё успею.

Главным достоинством нового подопечного Саид считал график его перемещений. Все выезды в расписании стояли не раньше полудня, а значит, можно было как следует выспаться или успеть решить какие-нибудь свои вопросы до начала смены.

Резник показался ему неплохим парнем: он был прост в общении, время от времени остро шутил, часто говорил о делах по телефону. Под вечер они с Саидом перехватили по банальной шаурме, рассказывая друг другу о своих достижениях и провалах в освоении восточных и других видов единоборств, и только к одиннадцати часам добрались до «Зверобоя».

В клубе, несмотря на будний день, было занято две трети столиков, а на сцене задорно отплясывал едва одетый женский коллектив. Саид, зевнув, огляделся и решил, что смена хозяина пошла этому месту на пользу.

— Девочки, взбодрите кофейком моего телохранителя и мне чашечку принесите в кабинет, — Сева махнул рукой сотрудникам у барной стойки и повернулся к Трюкачу: — Я вниз, посижу с полчасика над документами. Потом домой.

— Хорошо, — Саид было последовал за ним, но Резник покачал головой:

— Побудь тут, осмотрись. Мне нужно, чтобы ты как следует ориентировался в клубе. Я тебе наберу, как закончу.

— Понял.

Саид дружелюбно улыбнулся блондинке, готовившей очередную порцию коктейлей, и облокотился на край барной стойки в ожидании своего кофе. День выдался насыщенным, но каким-то ненавязчиво позитивным, особенно после прошлых напряжённых недель.

— Да, я по… Ой! — невысокая темноволосая девушка, неудачно повернувшись, вскрикнула, а Трюкач зашипел от боли, почувствовав кипяток на прессе и терпкий бодрящий запах. — Простите!

— Взбодриться кофе я хотел несколько иначе… — он посмотрел на огромное коричневое пятно на своей белой рубашке.

— Э… Вы же… Вы телохранитель Всеволода?

— Ага.

— Простите, пожалуйста… Боже, как неловко… У меня сегодня всё из рук валится… — девушка подняла голову и виновато уставилась на Саида, кусая губы.

— Бывает…

— Пойдёмте! Я вам сейчас найду замену! — она ухватила его за рукав пиджака и потащила в сторону служебных помещений. — Я Лина, администратор, — брюнетка поочерёдно открывала шкафы в подсобке.

— Саид…

— Очень приятно! — она продолжала перебирать униформу. — Саид, оставьте свою рубашку, у нас утром сдача в прачечную. В следующий раз я вам её верну чистенькую.

— Хорошо, — Трюкач стащил с себя пиджак, снял галстук и расстегнул пуговицы рубашки.

— Какой у вас размер?

— Пятьдесят второй. Вроде…

— Блин. А футболка случайно не подо… О… — Лина повернулась к нему и упёрлась взглядом в мускулистый торс. Медленно сглотнула и зависла в растерянности.

— Думаю, ничего страшного, — Саид забавно улыбнулся и вытянул чёрную футболку из пальцев девушки. — Всё равно моя смена подходит к концу.

— А… Хорошо… — она густо зарумянилась, опустила вниз большие зелёно-карие глаза под длинными пушистыми ресницами, забрала его рубашку и неловко отвернулась.

— Что случилось? — в дверном проёме показался удивлённый наблюдаемой сценой Резник.

— Кофе пролили, — хмыкнул Саид. — Лина предложила переодеться.

— Я уж подумал, вы тут это… того… — Всеволод рассмеялся. — Давай шустрее, я закончил с документами. Жду в баре.

— Ага. Минута.

— Простите ещё раз… — пробормотала Лина, стараясь не смотреть на Трюкача.

— Да всё в порядке, не переживай. Не переживайте, — он запоздало исправился.

— Можно на ты, — она неуверенно улыбнулась и убрала рубашку Саида в отдельный пакет с биркой.

— Супер. Футболку верну послезавтра, как выйду в смену.

— Без проблем. Их у нас много. Явно больше, чем белых рубашек.

— Ну ладно. Пока? — Трюкач надел пиджак и сунул галстук в карман.

— Пока… — оставшись в одиночестве, Лина выдохнула и зажмурилась, закрыв лицо ладонями. — Идиотка…