Она - новенькая

Эля Пылаева

Такие мажоры, как я, имеют всё, что хотят? О, да! Так оно и было, пока я не захотел новенькую. В ней всё бесит! Упертая, токсичная и заносчивая заноза. Заноза, которая проткнула меня в сердце… …Короче, сама дойдёт. Бесит! Я ей что – швейцар? – Перед тобой общежитие, – показываю ей. – Не маленькая, сама дойдёшь. – Хм. Окей… – с пренебрежением. Поправив очки, тянет за кончик своей палочки, превращая ее в телескопическую трость! Это что еще за тренд сезона? Ощупав ей нижнюю ступеньку, аккуратно спускается. И, водя палочкой перед собой, медленно идет по дорожке. До меня вдруг доходит… Она же слепая!

Пролог

— Немного анестетика… — брызгает мне из спрея на порванную губу наша молодая медсестра. — Чувствуешь?

— Неа.

Губу не чувствую. Но прекрасно чувствую, как отекает фейс. Трогаю пальцами скулу и глаз. Медсестра отводит мою руку от лица.

— Пару швов.

— Да нахрена?

— Как это? Самого красивого мальчика мне попортили.

Губы самовольно растягиваются в улыбке.

— Сиди спокойно. Сейчас залатаю тебя. Это пара минут. Бой-то выиграл?

— Мхм… — мычу я. — Но неинтересно. Техническая победа. У нас же до первой крови, а потом подсчёт очков.

— Замри.

Морщась, мычу от противного ощущения прокола иглой.

— Спокойно, Максим… это не больно.

— Аха… я тоже так девочкам говорю… — подмигиваю ей.

Получаю лёгкий подзатыльник. На пульсирующую скулу лепит мне пластырь. Закапывает глаз.

— Не читать, видео не смотреть, в телефоне не сидеть. Глаза и голову не напрягать. И не скакать!

— Даже на девочках?

— Шагалов! — строго.

Ну вот так всегда. Сначала заигрывает, а потом съезжает.

— А можно на завтра освобождение от уроков?

— Ладно, иди, боец, отлеживайся.

— Благодарю, — отвешиваю шутливый поклон.

У двери рассматриваю себя в зеркало. Жесть… Глаз затек, лицо перекошено. Ну, красава!

Выхожу на крыльцо административного корпуса нашей школы.

— Добро пожаловать в"Швейцарию", тебе у нас обязательно понравится! — не глядя на меня, с дежурной улыбкой втирает Алла, наш воспитатель, какой-то новенькой девчонке.

"Швейцария"только звучит пафосно. А по сути обычный интернат. Ну ладно, не обычный… Пафосный элитный интернат.

— У нас учатся дети из самых достойных семей, — продолжает петь оды Алла. — Провожу тебя в общежитие…

А новенькая ничего такая, интересная.

Светло-пепельные волосы кое-где сплетены в тонкие косички и все это собрано в длинный эффектный хвост. Стройняшка. Солнцезащитные большие очки, скрывают глаза и большую часть лица, оставляя только острый носик и розовые губки. Нижнюю обнимает тонюсенькое колечко пирсинга. На пальцах парочка стильных колец.

Улыбаюсь новенькой, игнорируя ноющие губы, но реакции ноль. Пялится прямо мне в лицо, делая вид, что я пустое место. Ухмыляясь, щелкаю пальцами. Э, прием, девочка!

Реакции ноль. Хренасе степень борзоты! Пф… Очередная надменная кукла? Да у нас через одну такие.

Не хочешь, как хочешь! Скоро сама начнёшь первой улыбаться, когда у меня фейс заживет, а я еще подумаю — интересно ли мне это. Отворачиваюсь, чтобы свалить в кофейню, там друзья — Саня и Сэм. Надеваю наушники.

— Максим, — в спину. — Минуту.

Хочется сделать вид, что уже не слышу.

— Господин Шагалов! — выразительно и настойчиво опять зовет меня Алла.

— Ну что? — разворачиваюсь обратно.

Вскрикнув, Алла хватается за сердце и, оступившись на ступеньке, подворачивает ногу. Подхватывают её под локоть.

— Что прям так страшно? — ухмыляюсь я, усаживая ее на ступеньку. — Спарринги же сегодня, Алла.

— Нога… — хныкает она. — Похоже, серьёзный вывих.

Снимает туфлю с каблуком.

— Давай помогу дойти до медкабинета? — подхватывают ее за талию, поднимая на ноги.

— Алла?.. — зовёт новенькая не глядя на нас.

И меня это раздражает дико. Этот демонстративно задранный подбородок.

— Яна, минуточку постой, сейчас я найду, кто тебя отведёт.

Открываю Алле дверь.

— Макс, — прихрамывает она. — Я сама дальше. Ты лучше Яну доведите до комнаты. В четырнадцатую ее, к Нагиевой проводи.

Дверь за Аллой закрывается.

Девчонка так и не бросив на меня ни одного взгляда, крутит в руках короткую стальную палочку и пялится вперёд. Рядом сумка на колёсиках. Короче, сама дойдёт. Что-то бесит! Я ей что — швейцар?

— Вот прямо перед тобой общежитие, — показываю ей на здание. — Первый этаж, левое крыло. Не маленькая, сама дойдёшь.

— Хм. Окей. Спасибо… — пренебрежительная ленивая ухмылка.

Поправив очки, тянет за кончик своей палочки, превращая ее в телескопическую трость! Мои брови поднимаются от удивления. Это что еще за тренд сезона? Ощупав тростью нижнюю ступеньку, аккуратно спускается, не глядя под ноги. Скатывает за собой чемодан. И водя палочкой перед собой медленно идет по дорожке.

До меня вдруг доходит… Волна горячего стыда захлестывает с головой. Она же слепая!

Стою, туплю, глядя в ее удаляющуюся спину. Хвост пляшет между лопатками на каждом шагу,"подметая"кончиками талию.

Хамло, ты, Максимка! Есть немного…

Мысленно даю себе подзатыльник, что нагрубил и отправил одну. А ведь очевидно было, что не видит. Просто — неожиданно! У нас тут никогда таких не было. Ну… инвалидов или типа того. Потому и затупил, не допустив такой интерпретации.

Ладно, спишем на то, что у меня сегодня башня отбита.

Дергаюсь следом за ней и торможу тут же. Какое-то чувство неловкости, что ли. Слепая девчонка… Жалко. Красивая, вообще-то. Никогда не пересекался с такими. Как общаться — не представляю!

Перед ней разветвляется дорожка.

— Эй, подожди! — повышаю голос.

В нем сквозит недовольство. Но это я на самого себя. Девчонка не останавливается.

— Как там тебя… — бормочу, догоняю её. — Яна!

Натыкаясь белыми кедами на траву газона, замирает. Там нет бордюра. Шаг назад.

— Тормози, говорю! Развилка здесь. Левая дорожка. Давай свой чемодан. Ладно, провожу я тебя.

Из-за попытки скрыть чувство неловкости получается немного нахально и с одолжением. И хочется дать себе еще пару подзатыльников.

— Макс, кажется?

— Ага.

— Свободен, Макс.

Прохладно и спокойно.

— Да ладно, не обижайся. Мне показалось, что ты заносчивая.

— Не показалось, всё, иди.

Перестраивается на левую дорожку.

— Ну я ж не знал, что ты слепая, — она вздрагивает. — Хватит тут из себя даму самостоятельную строить. Мне несложно, я провожу.

"Слепая"? Мне и самому режет это слово. Как-то по-другому надо было сказать?

— А ты как будто бы глухой? — язвительно. — Я же сказала — не нужно.

— Почему? — с недоумением перехватываю ручку чемодана.

— Ты мне не понравился, — вздергивает подбородок, дергая чемодан обратно. — Некрасивый.

Ну да, есть немного сегодня.

— Так ты не слепая? — поднимаю ее очки вверх, желая заглянуть в глаза.

Громко вдыхаю от неожиданности. Глаз нет! Уворачивается. Очки остаются в моей руке. Черт…

Нет, глаза есть, конечно, просто каждый заклеен каплевидным пластырем-подушечкой бежевого цвета. Поэтому и очки такие большие?

— Верни! — слепо протягивает руку в моем направлении.

Есть за мной косяк — когда волнуюсь веду себя слишком нахально или как идиот. И рядом с ней я взволнован и взбудоражен, как никогда!

Протягиваю очки, вкладывая их в тонкие красивые пальцы. Мы соприкасаемся. Я разжимаю свои, зависая на этом ощущении. Очки высказывают. Яна сжимает кисть, но не успевает их схватить. Одно стекло разбивается об асфальт.

— Извини, — зажмуриваюсь я. — Разбились.

Вот я косяк ходячий!

— Мм. Класс.

— Черт, ну я извинился! — злюсь я и на себя и немного на нее.

Потому что она, словно намеренно, еще сильнее меня выбивает из равновесия, чем я уже выбит.

— Давай новые тебе закажу? Проблем то…

— Никаких. Просто уйди.

Присаживается, ощупывает руками чемоданчик.

— Помочь?

— Нет.

Открывает замок. Достаёт еще одни очки.

— А что с глазами? — сглатываю я.

Лицо с этими накладками как у инопланетянки. Игнорируя вопрос, прячет глаза, надевая очки.

— Ян…

Что я должен сказать?

— Макс, развернешься на сто восемьдесят градусов, прямо перед тобой будет административный корпус, за ним выход. Дойдёшь сам. Не маленький.

— Типа — послала, да?

— Типа — да.

— Окей.

В растерянности всё равно иду следом за ней, отстав на несколько шагов. Не видит же ни черта… дурочка! Навстречу нам Агния, девчонка Сэма, моего друга. Останавливается, следя за равномерно надвигающейся тростью Яны.

Мне хочется подозвать ее и тихо попросить, чтобы проводила Яну в комнату. Но Агния, видимо, соображает и сама.

— Привет, — подходит она к Яне. — Я Агния. Помощь нужна?

— Да, не помешает. Спасибо. Мне в четырнадцатую комнату надо.

— Пойдём…

Ну всё,"Добби может быть свободен"! Устинова та еще нянька. Ей тут и самой непросто пришлось, поэтому, точно не бросит. И заставляя себя отвернуться, я иду обратно к административному. Отчего-то с тяжёлым булыжником в груди.

А нахрена ты туда идёшь, Макс? Тебе же в кофейню. Закатываю глаза… Потому что"послали", видимо! Какой ты послушный.

Меняя маршрут, сворачиваю в кофейню к друзьям. А внутри, как клубок неугомонных змей, вращается куча вопросов и тревог: а как она будет здесь слепая? А что у нее с глазами? Это лечится? Или это навсегда? И почему я вдруг — "некрасивый"стал?…

Ой, всё! Успокойся, Шагалов, не твои это дела. Выдыхай.