Сила, способная изменить мир. Вера

Элиза Полуночная, 2020

Они встретились случайно, но эта встреча была предрешена. Аньюриэль могущественна, взбалмошна, взрывоопасна и предпочитает решать проблемы путём насилия. Аман – жрец Великого Творца, следующий заветам своего Ордена и свято верящий, что каждая жизнь священна. Она рождена с проклятым даром. Он изо всех сил сопротивляется внутренней тьме. Вдвоём они должны пройти нелёгкий путь, чтобы найти Ковчег Первозданного Света – силу, способную спасти их мир.

Глава 3. Дорога в Леонхольд

Я подойду к тебе незаметно,

Ты не увидишь моего лица.

Я не отвечу на твои вопросы,

Наяву не слышно моего голоса.

Я сделаю тебя счастливым

И заставлю тебя страдать.

Твои глаза горят ярче солнца,

Я дороже золота.

DV Street — Дороже Золота

Аньюриэль.

— Гляди, какой шустрый. Я помню, что ты просил не убивать. Просто припугнула, чтобы не было соблазна преследовать нас.

Жрец смотрел на неё с явным неодобрением.

— Я одолжила, — она протянула ему флягу.

Аман забрал её и глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

Ну надо же, какая тонкая душевная организация. Было бы из-за чего переживать.

Она подошла к трупу главаря и медленно присела рядом. Потыкала пальчиком в доспехи. Послала слабый магический импульс, который рассеялся, едва достиг рун. Такие же руны были и на мече.

Работа умаров. Интересно. Видимо специализировался на убийстве магов… Зачем посылать такого человека, чтобы убить целителя? Жрецы Руфеона ведь не владеют боевой магией. У мёртвого уже ничего не узнать.

Взгляд упал на толстый мешочек на поясе. Анью потянулась и дёрнула за кошель, внутри раздался перезвон монет.

— Искатель, вы что делаете? — жрец явно проигнорировал её предложение обращаться по имени. — Вы что, обираете мёртвых?

Анью возвела глаза к небу. И откуда ты такой взялся?

В мешочке обнаружилось порядка пятидесяти серебряных монет.

— Судя по всему, здесь задаток за твою голову, — Анью тряхнула кошельком, в котором звякнуло серебро. — И раз уж она, моими стараниями, осталась при тебе, то ЭТО я оставлю себе. Есть возражения?

Явно были. Но жрец ничего не сказал. Вот и ладно. Можешь молча сопеть сколько тебе будет угодно, меня таким не проймёшь. Рунную броню тоже можно было бы выгодно продать, но слушать нравоучения от жреца, желания не было.

— Далеко отсюда до Леонхольда?

Аман ненадолго задумался.

— Ближайший мост в дне пути отсюда. И потом ещё два дня до города.

Три дня…

Перспектива была удручающая. Терять драгоценное время не хотелось. К тому же, была вероятность, что на них могут опять напасть.

— Но нужно ещё похоронить мёртвых, — продолжил тем временем Аман.

— Зачем?

— Умершие насильственно могут подняться умертвиями. Там на перекрёстке, — жрец кивнул в сторону деревни, — о телах позаботятся селяне. А этих погрести некому.

Прямо-таки некому? Она отчётливо слышала ещё четыре сердцебиения среди тел. Но спорить со служителем Руфеона явно было бессмысленно. Закопать, так закопать.

Она демонстративно сняла перчатки и положила руки ладонями на дорогу, медленно пропуская сквозь них магию и закрывая глаза, полностью перестраиваясь на магическое зрение в поисках ближайшего потока энергии земли. Тот нашёлся неподалёку и легко отозвался на её призыв.

— Амил цемен дамбет ни эстад! (*Мать-земля, ответь на мой зов*)

Земля под ладонями завибрировала, Анью развела руки в стороны, расширяя область воздействия. Тела медленно погружались, словно просачиваясь под землю.

— Живых хоронить не нужно, — раздался за спиной недовольный голос жреца.

Вот где не надо — ты такой внимательный!

Прикапывать живых мужчин она прекратила. Пара минут, и на дороге не осталось даже крови. Лишь четыре наполовину закопанных бессознательных наёмника напоминали о том, что здесь была битва.

— Так сгодится? — она подняла взгляд на мужчину.

— Ваши способности впечатляют, — Аман улыбнулся. — Теперь в путь.

Повернувшись, жрец сделал несколько шагов.

— Аман! — она поднялась, натягивая перчатки. — А если бы мост был, то сколько до Леонхольда?

Он немного наклонил голову набок, светлые растрёпанные пряди волос шевелил ветер, на лице появилось задумчивое выражение.

— Думаю, к завтрашнему полудню дошли бы…

— Отлично!

Она подняла посох и направилась в сторону разрушенного моста, жрец проводил её удивлённым взглядом. Встав на краю, Анью вытянула обе руки над пропастью.

— Аморта, — почти выдох. (*Поднимись*)

Поток магии хлынул в пропасть, обшаривая дно.

— Аморта, — голос стал твёрже.

Камни и валуны неохотно поддавались, медленно воспаряя вверх.

— Аморта! — выкрикнула Анью.

Поднимать камни со дна было тяжело даже физически, магия утекала сквозь пальцы. Валуны выстроились в дорогу с одного конца каньона на другой. Она сделала шаг, пробуя импровизированный мост.

Сгодится.

Сделав пару шагов, девушка обернулась. Жрец стоял каменным истуканом на том месте, где она его оставила.

— Ты идёшь? Я не удержу их долго.

Повторять было не нужно. Аккуратно поставив ногу, словно примеряясь, на первый парящий камень, он посмотрел на неё и замер.

— Искатель, у вас вены вокруг глаз вздулись. Всё в порядке?

— Да, пошли.

Анью двинулась по камням, слушая как жрец идёт следом. Только не упади. Заклинание с ужасающей скоростью тянуло из неё силы, грозясь опустошить внутренний источник. Дойдя до конца моста и убедившись, что Аман проследовал на твёрдую почву, она закрыла глаза, отпуская магию. Камни с грохотом упали на дно. Ноги предательски подкосились, она почти рухнула на дорогу, однако в этот момент крепкая мужская рука перехватила её поперёк талии, прижимая спиной к груди жреца.

— Вам нужно отдохнуть, — твёрдый голос не предполагал возражений.

— Ладно, — возражать и не хотелось. Перед глазами плыли искры, обычное и магическое зрение самопроизвольно меняли друг друга, вызывая тошноту, в ушах начинало звенеть. Столько колдовать после того, как приложилась головой о дно повозки, было не самым логичным решением. Нужно было немного отлежаться.

Жрец помог ей дойти до обочины дороги и усадил на траву. Анью легла на спину, раскинув в стороны руки, и закрыла глаза. На лицо падали тёплые солнечные лучи, она раскрыла внутренний источник, позволяя энергии земли и воздуха проходить сквозь своё тело. Резерв медленно восстанавливался.

— Чем я могу вам помочь, Искатель? У вас, кажется, магическая перегрузка, но у меня нет ничего, чтобы восполнить магический резерв.

— Всё нормально. Я элементалист и быстро восстановлюсь из природного источника. Аман, расскажи мне про Ковчег.

Жрец долго молчал, словно раздумывая, с чего начать.

— Акрасию создал бог-творец Руфеон. Он создал звёзды и зажёг Вечное Солнце. А затем создал малых богов и разделил между ними силу созидания — Ковчег Первозданного Света. Каждый из богов сотворил свой народ, даровав ему силы по своему образу и подобию, а затем все вместе они создали людей. Но белого не бывает без чёрного, в глубине Вселенной, в самой дальней её части, Игхарам, бог Хаоса, создал Фетранию. Тёмный мир, озарённый светом кровавой Луны и населённый демонами. Боги удалились в Небесные чертоги, доверив судьбу мира трём сильнейшим расам: лазенисам, халь и силлинам… В мире процветала гармония, пока воинственные халь не возжелали власти над всем миром. Они обманом выманили осколок Ковчега у своего бога-покровителя Антареса и развязали кровопролитную войну, сейчас её называют «Война Трёх». Чтобы остановить их, лазенисам пришлось выкрасть у своего покровителя Процея его часть Ковчега и, объединившись с силлинами, они выиграли войну… Но разгневали Руфеона. Всех, кто прикоснулся к запретной силе ждало наказание. Халь были полностью уничтожены, а их создатель изгнан из мира богов, заклеймённый позором как «Проклятый Бог». Процея, который не уберёг свою частицу Ковчега, Руфеон обрёк на вечное молчание, а его народ — лазенисов — лишил крыльев. Не покарали только силлинов и их бога-покровителя Кратоса — ибо они не касались божественной силы… Но это был ещё не конец. Безрассудное обращение с силой Ковчега нарушило равновесие миров. Тогда и появился первый Разлом, демоны вторглись в наш мир и все расы объединились, чтобы противостоять им. Но чем яростнее они сражались — тем больше становилась брешь между нашим миром и Фетранией, грозя поглотить всё. Тогда Руфеон собрал воедино все осколки Ковчега и закрыл Разлом. Когда Свет и Тьма столкнулись, а Порядок смешался с Хаосом, из Разлома вышли Хранители. Эти могущественные существа помогли Руфеону запечатать Разлом. Легенда гласит, что Хранители и поныне живут в нашем мире.

— А что случилось с Ковчегом дальше?

— Никто не знает. Во времена Второго вторжения осколки Ковчега были использованы героями, названными эсдо, чтобы остановить орды демонов Фетрании. И после этого следы Ковчега были утеряны. Говорят, что сам Руфеон сокрыл его, чтобы великая сила не была использована во вред.

Анью села. Ощущала себя она значительно лучше физически. А вот морально…

Бог спрятал, а я ищи. Ещё и по кускам.

Она пошарила в сумке, извлекая лепёшку. Развернула лист и разложила его на траве между собой и жрецом, сверху положила разорванную пополам лепёшку, достала ягоды, орехи и пару яблок. Аман в ступоре смотрел на происходящее.

— У вас там магическое пространство?

— Да. Пообедай со мной, — Анью сняла сумку с пояса и залезла в неё рукой по локоть, но никак не находила то, что было нужно. — Да куда же я её положила…

— А у вас там лошади и телеги не завалялось?

Она повернула голову, Аман весело улыбался, наблюдая за происходящим и её реакцией. Не улыбнуться в ответ было невозможно.

— Нашла! — Анью извлекла из сумки флягу с водой.

— Вы носите флягу в сумке? — жрец был явно удивлён.

— Да. Почему-то её постоянно пытаются украсть.

— Почему-то?! Этих камней хватит, чтобы купить небольшое имение со всеми прилегающими к нему землями. И вы с такой вещью ходите по дорогам, кишащим разбойниками?!

Анью осмотрела вещь в своих руках. Сделанная из силлинского серебра, по фляге обвивалась серебряная лоза с мелкими прозрачными камушками вместо цветов.

Нормальная фляжка для воды, что ему не нравится?!

— Камни не драгоценные. Это кристаллиты, они почернеют, если вода во фляжке будет отравлена.

— Так это артефакт! Вы позволите? — Аман протянул руку, в глазах читалось любопытство.

— Да, конечно. Из твоей я всю воду вылила, уж извини.

— Красивая работа, — жрец вертел вещь в руках, провёл пальцем по вязи лозы.

— Знаю. Мой отец сделал. Он был артефактором, — Анью взяла половинку лепёшки и отщипнула кусочек.

— Был? — Аман поднял на неё взгляд удивлённых синих глаз.

— Он умер. Их с мамой забрала колдовская чума.

— Мне так жаль…

— Всё в порядке. Это было давно, — она улыбнулась ему.

Они были знакомы всего несколько часов, но Анью уже успела к нему привыкнуть. С этим человеком было легко, жрец не шарахался, не глазел на неё, они общались как равные и это было неожиданно приятно.

***

Солнце клонилось к закату. Они прошли уже половину пути до Леонхольда. Всё это время Аман рассказывал о свойствах трав, которые встречались вдоль дороги, она слушала и запоминала, периодически задавая уточняющие вопросы. Глядя в его бездонные синие глаза, Анью знала, что как бы не сложилось в будущем, она рада, что спасла этого человека сегодня.

— Скоро стемнеет, — жрец посмотрел на опускающееся солнце. — Нужно найти место для ночлега.

Анью закрыла глаза, сосредотачиваясь на звуках и поворачивая кончики ушей в разные стороны. Ветер шевелил листву, ухнула, просыпаясь, сова, в траве шуршали грызуны, в лесу был слышен звук падающей воды. Она сконцентрировалась на этом звуке, определяя расстояние.

Вроде недалеко.

— Тут рядом небольшой источник. Минут десять-пятнадцать, — она открыла глаза и в шоке замерла.

Рука жреца тянулась к её уху. Чародейка почувствовала, как покраснели щёки.

— А-аман, ты чего? — она отступила на шаг назад. — Ты что делаешь?

— Я сделал что-то не то? — жрец выглядел растерянно.

— Это же уши! Такие прикосновения… Так нельзя!

— Простите… Я не знал.

Ситуация была ужасающе неловкой. Аман отдёрнул руку и убрал её за спину.

— Там есть вода… — Анью не знала, что ей делать, не могла поднять на него глаза. — Пойдём, не бери в голову.

Как же горят щёки! Он, наверное, не знал, в этом не было никакого подтекста. Глупый святоша.

Она слышала его тихие шаги за спиной. Дальше они шли молча. Вся лёгкость в один миг улетучилась из их общения. Через пятнадцать минут Анью увидела небольшой родник, с хрустальным перезвоном воды, стекающей по камням.

— Пришли. Я соберу дров, — Анью не поворачивалась к Аману. Смотреть ему в глаза всё ещё было неловко.

— Вы сильно злитесь, Искатель? — донёсся виноватый голос жреца за её спиной.

Колдунья вздохнула и обернулась. Синие, словно океан, глаза жреца внимательно смотрели на неё, словно пытаясь прочесть её мысли.

— Я не злюсь, Аман… — она замолчала, стараясь подобрать слова. — Уши… Они у силлинов очень чувствительные, не только к звукам, но и… физически… Такие прикосновения… так прикасаются только любовники.

Глаза Амана округлились, щёки медленно заливал румянец.

— Святой Руфеон! Я не знал! Я не… Простите меня!

— Я не злюсь. Просто не ожидала такого. Люди постоянно пялятся на мои уши, но потрогать попытался ты первый. Это… было неожиданно… У нас разные культуры, нужно учиться понимать друг друга.

Анью улыбнулась. Обижаться на глупого святошу, когда он так краснеет до кончиков собственных ушей, было просто невозможно.

— Аман, ты готовить умеешь?

Жрец, не ожидавший такой резкой смены разговора, растерянно кивнул.

— Вот и отлично, с меня — костёр, с тебя — ужин.

***

Костёр весело трещал, над огнём в котелке что-то булькало. Уже стемнело, над вершинами деревьев показался месяц. Анью сидела, прислонившись спиной к дереву, и наслаждалась запахами — пахло очень даже приятно… Она уже закончила очищать себя от пыли и запёкшейся крови и теперь просто наслаждалась отдыхом, расчёсывая волосы и наблюдая, как жрец готовит ужин. В ход пошли клубни картофеля и специи из её запасов, а также какие-то коренья и грибы, собранные Аманом поблизости. Про все его находки она тщательно расспросила и запомнила внешний вид и запах. Человеческая кухня была новой и интересной.

— Искатель, я могу задать вопрос? — Аман медленно помешивал ужин.

— Спрашивай, — после дня в дороге и обильных магических затрат на «мост» голод был сильным, и скорая готовность ужина благотворно сказывалась на её настроении. Анью уже не обращала внимания на то, что жрец старательно игнорировал факт наличия у неё имени.

— Вы ведь сразу могли поднять посох со дна ущелья?

— Да, — смысла скрывать подобное не было. — Решила, что на беззащитного мага соберётся вся банда и, как видишь, не ошиблась.

— И мост сделать могли сразу? — разрешения для следующего вопроса Аман уже не спрашивал.

— Дааа…

К чему это ты клонишь?

— Но ведь тогда можно было избежать сражения, не погибли бы люди, — жрец смотрел на неё с осуждением.

Анью удивлённо подняла бровь. О ком это он сейчас? Это он про шайку наёмников?

— Ты переживаешь за жизни тех, кто собирался отрезать тебе голову и продать её за деньги? А то я немного не понимаю, о чём ты сейчас. Я знаю, что можно было бы сбежать сразу и не ввязываться в драку. И в том случае, если бы нас не поубивали арбалетчики, пока мы переходим каньон, мы бы выиграли пару дней форы и дошли до Леонхольда. А что дальше? Ты ведь странствующий жрец, Аман, ты не станешь сидеть в своём храме вечно. Эти наёмники всё равно достали бы тебя рано или поздно. И меня рядом уже не было бы. И не делай вид, что сам этого не понимаешь. У меня был выбор между их жизнями и твоей. Я выбрала твою, и не совсем понимаю, чем ты сейчас недоволен.

— Я понимаю это… И всё же, каждая жизнь — дар Богов! Жизни всех и каждого равноценны. А вы так легко и совсем не задумываясь… убиваете, — жрец смотрел на неё своими бездонными, синими глазами.

Похоже, ты ничего не понял из того, что я сказала… Глупый… глупый святоша…

— Ты странствуешь и спасаешь жизни, те люди убивали за деньги. Для меня выбор очевиден. Кто-то желает твоей смерти, Аман, и он явно не стеснён в средствах. Тот человек был в рунной броне. Такие, скорей всего, берут немало за свои услуги…

— Я думал об этом… Либо злопамятный лорд объявил охоту за моей головой… Честное слово, его подагра неизлечима! Я просто бессилен ему помочь. Либо кто-то просто не хочет, чтобы я добрался до Леонхольда. Я везу ценные сведения для Верховного жреца.

Аман снял котелок с огня и аккуратно раскладывал еду по тарелкам. Было видно, что в вопросе ценности жизни, каждый из них остался при своём мнении. Анью взяла свою порцию ужина. Простая человеческая еда оказалась необычайно вкусной. Тем временем жрец поставил на огонь маленький котелок, наполненный водой, и закинул в него пригоршню каких-то мелких рыжеватых ягод.

— Что это? — Анью заинтересованно наблюдала за происходящим. Эти ягоды она видела впервые. У торговки таких не было.

— Шиповник. Отвар из его ягод поможет восстановить ваши силы.

Резерв давно восстановился, оставалась лишь лёгкая физическая слабость и голод, но это сейчас было неважно. Анью отставила тарелку и подползла на четвереньках к костру. Ягоды плавали на поверхности воды. Она аккуратно подхватила ноготками одну и поднесла к лицу, вдыхая запах. Потом надкусила — ягода была жутко кислая. Аман молча наблюдал за её действиями.

— Ты уверен, что мне надо пить это? У меня есть какие-то вкусно пахнущие листики, может, лучше их заварим? — перспектива пить отвар из такой кислятины её не радовала.

— Искатель, а из каких вы земель?

— Из Рохэнделя, — Анью задумчиво подняла на него глаза, стараясь незаметно выкинуть кислую ягоду в кусты.

— Как давно вы пришли в Артемис?

— Пару недель уже… — она снова облокотилась спиной о ствол дерева и взяла в руки тарелку.

— Вы ведь ничего не знаете о жизни людей? — ответа Аману не требовалось, очевидно, что он сам уже всё понял.

— Да, — ответила Анью тихо.

— Почему вы путешествуете одна? Вы ведь такая юная и не знаете ничего о людях… Зачем вам Ковчег? — в глазах жреца непонимание сменилось беспокойством.

Анью молча ковырялась ложкой в тарелке. Стараясь решить, с чего начать и что стоит рассказать жрецу.

— Мне не нужен Ковчег, Аман. Я ищу его не для себя… В Лоаран вторглись демоны Фетрании. Их привела за собой тёмная владычица иллюзий Аврельсуд. Привела прямиком на церемонию Нового Рождения… Она отравила Великое Древо, и демоны смогли пробиться сквозь защиту. Многие погибли. И опытные маги, и дети, не прошедшие церемонию, а потери среди малых магических народов и духов… Демоны устроили настоящую бойню… Мирные времена заканчиваются… Сила Ковчега смогла дважды остановить вторжение демонов. И, я надеюсь, сможет и сейчас.

— Это ужасно… Действительно скверные вести. Я бы хотел помочь вам, но не знаю как.

Остаток ужина прошёл в молчании. Аман всё же уговорил её выпить кислющий отвар. Сам же пил его, даже не поморщившись, с задумчивым выражение на лице. Анью достала из сумки походное одеяло и завернулась в него, поджав колени к груди. Жрец растянулся на своём плаще. В углях свернулась клубочком, призванная ею, саламандра. Посох, воткнутый в землю, поддерживал сигнальный контур.

— Спокойной ночи, Искатель… — тихие слова жреца выдернули Анью из размышлений.

И что я должна ответить?

— Ану исилмэ слиг’нэ ле маур, — тихо ответила она ритуальную фразу силлинов. На человеческом языке это звучало бы «Пусть лунный свет бережёт твой сон». Вряд ли Аман понимал сказанное ею, однако жрец улыбнулся, смотря на звёзды.

***

Городские стены Леонхольда возвышались на добрый десяток метров. Шум города немного нервировал Анью. Большие скопления людей её пугали.

— Вот мы и пришли! — Аман выглядел вполне довольным, в синих глазах плескалось веселье. — Если бы не вы, я бы здесь не стоял. Я всё же настаиваю, чтобы вы заглянули в Верховный собор после того, как закончите свои дела в Сообществе Искателей. Я ведь обещал вам награду.

— Аман, мне не нужны деньги, — Анью улыбнулась, прощаться с этим мужчиной ей не хотелось. — Но я всё равно зайду тебя повидать, если ты не против.

Они миновали городские ворота. Стража, кивнув жрецу, лишь молча проводила их взглядом. Видимо, компания жреца Руфеона являлась достаточной причиной, чтобы не задавать вопросов.

— Конечно я не против, — Аман указал рукой на высокое здание с витражными окнами. — Видите, это — Собор Первозданного Света. Сейчас я должен пойти и поговорить с Верховным жрецом. До встречи, Искатель.

Не дожидаясь ответного прощания, Аман пошёл в сторону собора.

— Ану арэ ле тие, — тихо ответила ему вслед Анью. ( *Пусть Солнце осветит твой путь* )

Мы не прощаемся, Аман