Пьяная Россия. Том первый

Элеонора Александровна Кременская, 2015

Эта книга – попытка дать широкому кругу читателей универсальный путеводитель по загадочному миру русской души. Не забудьте взять с собой в дорогу чувство юмора и снисходительность – тогда путешествие в мире пьяной России окажется весьма удачным. А герои некоторых рассказов покажутся Вам похожими на кого-то из родных, друзей, соседей, коллег по работе, но, право же, сходство это совершенно случайно!

Служанка

Из таких сереньких мышек. Жиденькие волосики стянуты резинкой в хвост, бледное личико со следами усталости, глаза наполненные кротостью и вниманием. Руки, несмотря на молодость, всего-то двадцать лет, уже изборождены вздувшимися венами.

— М-да, — протянул слуга, оглядывая ее всю, с ног до головы, — хозяин тебе досаждать не станет!

Она робко взглянула, с вопросом.

Он тут же пояснил:

— Не красивая ты, — и добавил решительно, — то, что нужно!

Они проследовали за ворота. Асфальтовая дорожка вела через буйно разросшиеся заросли и терялась где-то в кустах.

— К бассейну не подходи! — предупредил слуга.

— Почему?

— Там крокодил живет!

— Как крокодил? — опешила она.

И с опаской оглянулась. Справа блеснула голубым, вода.

Ее спутник, меж тем, беззаботно помахивая тросточкой, шел впереди.

Огромные липы вперемежку с кустами акаций нависали над дорожкой, вызывая ощущение сгущающихся сумерек, хотя на часах был лишь полдень.

Служанка поспешила за своим провожатым и, стараясь не отставать, шагала быстро, озираясь так, будто из-за кустов на нее вот-вот выпрыгнет чудище лесное.

— Да ладно тебе, не трусь! — ободрил ее слуга. — Хозяин у нас со странностями — это правда. Одно время в окне у него гадюка жила.

— Гадюка? — переспросила она, заикаясь.

— Гадюка! — подтвердил он. — Питалась живыми мышами, что хозяин ей в зоомагазине покупал.

— А как это, в окне?

— Ну, между двумя рамами, — пояснил он, — окна тогда еще не сменили. Рамы были старинные такие, знаешь, ватой затыкали.

— Знаю, — закивала она, подумав, что у ее родителей и сейчас такие окна в квартире, а о пластиковых они и не помышляют, слишком дорого, не по карману.

— А где же эта змея сейчас?

— Так кто ее знает, — пожал плечами слуга, — хозяин ее выпустил.

— Где выпустил? — остановилась она.

— В саду, — кратко пояснил он, тоже останавливаясь.

Она охнула и прижала крепко сжатые кулачки к губам, стараясь, изо всех сил стараясь не завизжать.

— Не стой столбом! — он бесцеремонно дернул ее за рукав. — Пошли уже, я покажу тебе твой фронт работ.

Дом, окруженный зеленой лужайкой, немного успокоил ее. Стеклянные двери распахнутые настежь, вели через зал с голубым потолком и золотистыми вензелями. Белые занавески на окнах вздымались от сквозняков, потому что в конце зала виднелись еще одни двери распахнутые настежь.

Они прошли во двор, где в гамаке лежал, покачиваясь, хозяин здешнего мирка, толстый лысый мужик в цветастых шортах весьма смахивающих на семейные трусы. Аляповатая рубашка была распахнута выставляя напоказ заплывшее жиром брюшко. Лицо ему прикрывала соломенная шляпа.

— Хозяин, — позвал слуга и еще раз позвал, чуть возвысив голос, — хозяин!

Толстяк очнулся. Сел, протирая заспанные глаза, вгляделся в новоприбывшую:

— А, встретил, наконец! — зевнул широко.

— Встретил! — подтвердил слуга.

— Ну, так, проведи в комнату, расскажи об обязанностях, — досадливо морщась, приказал хозяин.

Слуга, молча, повернулся и с достоинством удалился прочь. Служанка пошла за ним.

Комната оказалась на втором этаже. Небольшая, но с огромной кроватью, тумбочкой и зеркальным шкафом-купе.

Она огляделась, чувствуя себя неуютно.

— Вполне, а? — подмигнул ей слуга.

На стене висела памятка для служанки. Бумажка, загнанная в рамку, под стекло, вся исписанная сводом правил и требований напугала ее даже больше, нежели предупреждение о крокодиле со змеей.

Из памятки следовало, что она, служанка должна чистить и скоблить этот дом с утра до вечера, натирать в гостиной паркет мастикой. И еще она должна в чистоте содержать вещи хозяина, стирать и гладить. И еще мыть посуду после завтраков, обедов и ужинов. Ей также полагалось, используя газонокосилку косить траву вокруг дома и подстригать кусты секатором. К тому же, она должна была помогать слуге во время наезда гостей, обслуживать праздничные застолья, подавая блюда на стол, перестилать постели тем, кто оставался на ночь. В самом низу памятки значилась сумма жалованья в месяц — триста долларов.

Слуга дождался, когда она дочитает и повел рукой, торжествуя и чему-то страшно радуясь:

— А во время пьянок можно много чего и для себя стащить!

— Стащить? — переспросила она с ужасом и пролепетала. — Мне надо за вещами съездить домой!

— Ну, конечно! — кивнул он. — А завтра, с утра и приступишь!

Она кивнула, покинула комнату, дом, пробежала бегом через сад, придерживаясь середины дорожки, главным образом, опасаясь змеи.

По щекам ее текли слезы:

— Служанка, — бормотала она, — служанка!

В агентстве по найму слуг для богатых, куда она примчалась на попутках, ее поняли. Хозяина ее тут же обозвали скупердяем и сумасшедшим, оказалось, что слуги у него не задерживаются, он их ни во что не ставит, а работы наваливает столько, что куда там Золушке… Оплата труда опять-таки смехотворна, ну что такое триста долларов для нашего дорогого в полном смысле этого слова, времени?

Однако, девушка расстроилась и плакала вовсе не из-за оплаты или работы, а из-за отношения:

— Даже имени моего не спросил, — жаловалась она, комкая носовой платок, — а ведь меня Аленой зовут.

И добавила, как будто это что-то значило:

— Аленушкой!

В агентстве для нее подобрали новых хозяев, нормальных деловых, занятых бизнесменов. И оказавшись в цивильном мире сухих разговоров о бирже и торговых сделках, она и думать позабыла о первом неудачном опыте знакомства с работой служанки. А через полгода все произошедшее ей показалось сном, тем более, иногда ей действительно снился крокодил в бассейне и большая гадюка, распластавшаяся на полу голубой залы…