Мы не твои – 2

Элен Блио, 2023

– Уходи, Надя, ты мне не нужна!Эхо этих слов болью отзывается в сердце. Не нужна. Я и мой малыш были ему не нужны.Прошло столько лет и вот я вижу его, по прежнему красивого, но другого. Он уже не тот обозленный на весь мир мажор инвалид, которому почему-то захотелось любви бедного Воробушка.Он снова стоит на ногах и может видеть.Но я тоже стою на ногах и вижу! И я уже не тот бедный некрасивый Воробушек.Он хочет разрушить мой мир, который я с таким трудом создавала. Он считает, что я и мой сын принадлежим ему!Я хочу сказать ему – мы не твои. Но найду ли я силы противостоять чувствам?Чувствам отца и сына?

Глава8

— Мороженое?

— Да, ма, хочу, хочу!

Она улыбается сыну, нежно обнимает, хочет поднять на руки, но викинг останавливает ее.

— Давай я. Тебе нельзя.

— Все в порядке, Слав, он не тяжелый.

Но он ее не слушает. Поднимает мальчонку сам. И меня это бесит.

Бесит то, что он вот так бесцеремонен с ее желаниями. И еще бесит то, что ей чего-то нельзя, а я не знаю почему.

Она больна? Или… беременна?

Вероятность этого просто сводит с ума. Если это так, если дело в том, что Надя ждет ребенка…

Чёрт, не могу не думать об этом.

Столько всего произошло!

За последний час моя жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов.

Я встретил Воробушка. Я её узнал! Я увидел её сына.

И мужа…

На это ведь я совсем не рассчитывал, на то, что Надя будет не свободна.

Хотя, признаюсь честно, последние месяцы я каждую ночь видел ее во сне, видел образ мной придуманный, и слышал голос. И каждый день думал о том, чтобы возобновить поиски Воробушка, которые так бездумно и глупо прекратил когда-то.

Да, я в то время еще был болен, мне нужно было заниматься своим здоровьем, встать на ноги, вылечиться, а потом время было упущено, и…

Я дурак, просто кретин. Но сейчас не время заниматься самокопанием, не время посыпать голову пеплом.

Сейчас у меня есть возможность действовать.

Наверное.

Или нет. Потому что Надя замужем. Возможно, счастлива. Возможно, давным-давно забыла обо мне.

Хотя ее сын почему-то не называет викинга папой.

И… кольца на ее пальчике я не вижу.

Мысли в голове бегут с какой-то немыслимой скоростью. Я вспоминаю, почему, собственно, пошел с сыном на море — Надя упала в обморок. Наде стало дурно. А сейчас?

Сейчас она, вроде, выглядит не плохо, но я должен узнать, что с ней!

— Надя, ты как себя чувствуешь? Врач приходил?

— Да, все в порядке. Просто… со мной это бывает.

— Почему?

Она удивленно вскидывает на меня взгляд.

— Что почему?

— Почему так бывает? Раньше ведь не было?

— Это… долгая история. Спасибо тебе, что побыл с Ником.

— Не расскажешь?

— Что? — я понимаю, что не время для расспросов, и ей не очень ловко вот так со мной разговаривать, но…

— Слушай, Ильяс, думаешь твой допрос уместен? — этот Слава похоже реально нарывается.

— Извини, я не с тобой разговариваю.

— А я с тобой.

— Слава, Ильяс, не надо, пожалуйста. Ник, как ты поплавал?

— Здолово. Весело! Мы блызгались и мыляли.

— Ныряли? И ты нырял?

— Ага. Ма… молозеное. — парень сидит на руках у мужа Нади, а смотрит на меня, словно поддержки ищет.

— Да, Воробушек, насчет мороженого? Я ведь могу угостить Ника?

Надя смотрит не на меня, на своего спутника, и я вижу ее растерянность.

— Хочу молозеное.

— Милый, скоро мы пойдем обедать, потом ты должен поспать…

— Ма… молозеное. — он не куксится, не капризничает. Но уперся рогом. Мне кажется почему-то, что этот парень из всех веревки вьет. Умеет настоять на своем. Как я в свое время.

Хотя порой исполнение моих прихотей стоило мне слишком дорого.

— Малыш, тебе нужно хотя бы переодеться, и в душ после моря, вода такая соленая.

— Мы уже мылись, да Иляс? — он не сводит с меня глаз, и мне хочется оправдать его надежды.

— Да, Надя, после моря мы оба были в душе у бассейна, так что он чистый, я даже штанишки ему переодел — нашел в твоей сумке.

Велика хмыкает, но я пропускаю мимо ушей. Да, я все сделал как надо, хотя опыта с детьми кот наплакал!

— Сынок, тебе в любом случае нужно надеть футболочку, и другие шортики, хорошо?

— Холосо.

Воробушек смотрит на меня, на ее щеках снова румянец.

— Если я зайду за ним к вам в номер минут через пятнадцать? — вопросительно поднимаю бровь. Я навязчив? Возможно. Но в данной ситуации.

— Это лишнее, спасибо за помощь, дальше мы сами справимся. Надя, нужно подняться в номер переодеть Ника, пойдем, — викинг поворачивается, чтобы уйти.

— Молозеное! — требовательно заявляет сын и мужу его матери приходится остановиться.

— Ник, мы тебя переоденем и сразу спустимся в кафе.

— А он там будет? — мальчишка заинтересованно смотрит на меня, Славик сжимает челюсти.

— Естественно будет, куда он денется, — говорит, словно выплевывает. Но он прав — куда я денусь.

Надя снова глядит на сына, на мужа… а на меня нет.

А я хочу смотреть на неё. Хочу налюбоваться — за все то время, когда мог только слышать.

— Ник, я буду ждать вас тут! Самая большая порция с меня!

Показываю ему большой палец, он улыбается.

— Да!

— Увидимся, сынок! — не знаю каким образом это слово вырывается у меня, но понимаю, что поймать его уже не могу, и забрать обратно тоже. Мальчишка вряд ли что-то понимает, а вот его мать и её муж…

Викинг явно готов испепелить меня взглядом, желваки играют, он качает головой, поворачивается и быстро идет к лифтовому холлу.

А Надя… вижу, как в уголках ее глаз собирается влага. Она сглатывает, качает головой.

— Надя… Прости, я хотел…

— Не надо Ильяс. Давай… потом поговорим, хорошо? Не сегодня. Не здесь.

Я могу протянуть руку, дотронуться до нее. Я запомнил легкость и мягкость ее тела, там в бассейне. И аромат ее кожи с легкой ноткой цитруса.

Поговорим, Надя. Теперь точно поговорим.

Теперь я знаю, что ты жива и почти здорова. Что ты не пропала без вести, не умерла. Что ты не призрак. Что ты не приснилась мне. Не привиделась тогда, когда я был слеп.

— Я буду ждать Ника в кафе.

— Хорошо.

— И тебя.

Она смотрит на меня, словно тоже пытается рассмотреть и запомнить. А потом говорит очень спокойно.

— Я рада, что ты выздоровел. Ты молодец. Встал на ноги. Я тоже встала на ноги. У меня все хорошо. Я очень счастлива Илик, и я никому не позволю разрушить свое счастье. Надеюсь, ты меня услышишь.

Я услышал. Вопрос в том, готов ли я с этим смириться.

Быстро поднимаюсь в номер, надеваю свежую белую льняную рубашку, белые же льняные брюки, смотрюсь в зеркало привожу в форму мокрые после бассейна и душа волосы — высушить я их точно не успею. Достаю одеколон. Смотрю на аккуратно подстриженную бороду, вспоминая, как Надя помогала мне бриться.

Чёрт.

Опираюсь о раковину в ванной комнате.

Смысл мне идти туда, в кафе? Любоваться на счастливое семейство? Видеть ее с другим? Думать о том, что хочу разрушить их счастье?

Снова влезать в чью-то жизнь, пытаясь сломать?

Смотрю на свое отражение…

Что же ты за человек такой, Ильяс Умаров? Почему тебе вечно нужно что-то портить?

Я не должен туда идти. Я должен сейчас же, сегодня же собрать вещи и уехать. Уехать обратно на Дальний Восток, или снова на Север, в Мурманск, или на Камчатку — туда меня тоже звали.

Я должен оставить ее в покое. Дать ей возможность жить дальше. Любить сына, мужа, рожать ему детей…

Почему же так больно?

И как же быть с этим парнишкой? С моим ребенком? Неужели я должен его бросить?

Что же мне делать?

Кадар. Может моя судьба в том, чтобы сейчас взять и отойти в сторону?

Закрываю глаза, и словно наяву вижу паренька, который похож и не похож на меня, он просил меня угостить его мороженым. Я же не могу его обмануть?

Встаю, выхожу из ванной, подхожу к двери вовремя — кто-то стучит.