Мультивселенная ошибочных миров. Часть 1

Элайджа Бунн

Существование Ошибочного мира выходит на новый виток истории, отправляя старых героев далеко за свои границы, в пространство Мультивселенной. А между тем в двух измерениях крепнет новое поколение властителей судеб, не подозревающих, насколько разные у них будут взгляды на мир, и насколько при этом они будут похожи друг на друга. Но сейчас они должны пройти долгий путь, чтобы понять, за что нужно сражаться и ради чего стоит жить.

Глава 3. Единение семьи

Он все предвидел, узрев наш раскол задолго до того, как мы встретились,

И ждал момента, когда сила в наших венах закипит, раскалив тело докрасна.

А мы все ждали, к чему нас приведут нити судьбы, объединяющие миры в сладком хаосе битвы,

Не видя перед собой открытых дверей, ведущих к катарсису.

Медицинская палата, наконец, осталась позади. Это было большим облегчением для Элен, которая не могла покинуть душное, кристально чистое помещение больницы больше месяца. Раны и травмы, которые она получила в схватке с Эрроллом Кепплером, долго стонали и болели, напоминая о себе, но теперь и эти невзгоды остались позади благодаря лекарствам. Форменный экзоскелет Коллинс был уничтожен, да и начальство отправило ее в больничный отпуск на целую четверть года, поэтому девушка оделась в свою привычную повседневную одежду: джинсы, высокие звенящие ботинки и короткая кожаная куртка, накинутая поверх легкой кофты.

Элен спешно покинула больницу, стараясь провести в этом жутком месте как можно меньше времени, и направилась к себе домой. Квартира была расположена в центре города, прямо над центральным сквером и под крышей самого высокого здания на несколько кварталов вокруг. Разумеется, рядовой полицейский не мог себе позволить подобные апартаменты. Дуплекс с панорамными окнами на два этажа ей оплачивала Наместник Эмили, которая фактически заставила Коллинс жить в подобной роскоши. Не то чтобы Элен сильно сопротивлялась, ведь, в конце концов, было трудно устоять от такого подарка после нескольких лет проживания в общежитии академии, однако смущение и легкое недоумение до сих пор овладевали ею, когда она переступала порог собственного дома.

Комнаты были просторными и пустыми. Девушка не могла приучить себя к таким вещам как стиль, грамотное оформление интерьера и создание домашнего уюта. В центре залитого солнцем помещения стояла большая, покрытая белым пушистым пледом, кровать, на которой спокойно могли уместиться пять человек. Она прошла на кухню, расположенную в затемненном уголке помещения, которое должно было когда-нибудь стать гостиной, и, выпив стакан воды с лекарством, вернулась к кровати.

Голова еще гудела, но уже не от сотрясения, а от бурного потока мыслей и идей. Приглушенный шум Хапстада, простирающегося где-то под ней, лишь помогал ей все сильнее погрузиться в собственное сознание. Что-то скрывалось за тем потоком, но Элен не могла разобрать. Странное чувство притягательности неизвестности, но от него невозможно было избавиться. Да ей и не хотелось. Лекарства помогали не только избавиться от головокружения и редких порывов тошноты, но и погружали ее в собственный тихий внутренний мирок, в который Коллинс опускалась все ниже и ниже, почти касаясь дна этого уютного аквариума. И там что-то было, в этой мгле, но течение неизбежно выталкивало ее наверх, не позволяя дотянуться.

Соленый привкус во рту. Ему неоткуда было взяться, но он растекся по ее языку и ноздрям, пробираясь всю глубже. Приятная прохлада почти растеклась по ее телу, но телефонный звонок оборвал грезы.

Элен с недовольством цокнула и нажала кнопку громкой связи на устройстве, о чем тут же пожалела. Рев капитана эхом разлетелся по квартире, заставляя окна дребезжать.

— Коллинс! — Его голос резкой пощечиной разбудил ее и скинул с кровати, несмотря на то, что она лежала в самом ее центре. — Мне доложили, что ты досрочно выписалась из больницы! Я не знаю, какое по размерам шило у тебя торчит из одного места, но, раз уж ты такая неугомонная, то будь добра явиться в мой кабинет! Немедленно!

Гудки окончания связи сменились истошным скрипом, вырвавшимся из сомкнутых губ Элен. Разумеется, она всем сердцем хотела продолжить работу и добиться в ней определенных успехов, способствуя поимке все большего количества Поглотителей, но кровать была слишком мягкая и то чувство… оно испарилось. Исчезло и покинуло ее сознание, оставив в нем грустную пустоту, которую вряд-ли можно было заполнить чем-то еще.

И все же она поднялась с лакированного паркета и вновь накинула куртку на свои плечи. Положив в карманы небольшой пузырек с таблетками от головокружения и бумажник с фотографией отца и матери, она вышла за дверь. Куртка быстро оказалась в руках, так как на улице было неимоверно жарко. Благо, участок находился в нескольких минутах ходьбы от ее дома, и Элен скоро очутилась в затемненном прохладном зале, по которому лениво шастали ее коллеги.

Скрипучая дверь кабинета приоткрылась и в узкую щель, словно жидкость, просочилась Коллинс, стараясь взбудораживать капитана слишком резко. Однако Браун уже дожидался ее.

— Коллинс! — Рявкнул он, пронзив испытующим взглядом, — какого черта ты здесь делаешь в таком виде?

Ей потребовалось некоторое время, чтобы уловить суть вопроса, но все же она, проглотив ком в горле, вытянулась во весь рост и ответила в той же манере:

— Капитан! — Заложив руки за спину, прогорланила Элен. — Мой экзоскелет был уничтожен до состояния утиля! К сожалению, у меня еще не было возможности получить новый на замену тому, из-за чего мне пришлось явиться в гражданской форме! Этого больше не повторится!

— То есть, — злорадная усмешка исказила его лицо, — явиться ко мне и нести какой-то бред у тебя есть возможность, а облачиться в форму — нет? Это глупые отмазки!

— Но сер, — Коллинс слегка замялась, не понимая, чего от нее хочет Браун, — я считала, что пока я в больничном отпуске, то не имею права носить полицейскую форму…

Питер усердно покопался в бумагах, лежавших на столе, и достал небольшой синий лист с несколькими печатями и подписями. Изучив его содержимое беглым взглядом, он довольно хмыкнул, осознав, что нашел то, что искал, и разорвал листок на две равные части.

— Ты можешь стоять, — сурово произнес он, — ты в участке, а значит, ты можешь и дальше нести справедливость на улицы города и всего безирка, Коллинс. Это был твой больничный отпуск. Теперь он в моем мусорном бачке. Я сразу тебя предупреждал, желторотая, что в моем участке с преступностью не шутят и не отлынивают от работы. Ты сама нарвалась на того парня, сама полезла в драку, и сама же от него получила! Я не собираюсь терять оплачиваемого сотрудника только потому, что ему захотелось геройствовать!

— Но ведь я его и арестовала! — Оборвала Брауна Элен, — уверена, он принес много ценных сведений о Поглотителях!

Треск каменного кулака по дубовому столу опустошил ее голову ото всех мыслей, оставив только страх и уважение. Это ошеломляющее чувство поглотило ее всего на мгновение, но этого было достаточно, чтобы выслушать Питера, не произнося более ни единого слова.

— Арест произвела не ты, — его зубы скрипели, а скулы дрожали от сдерживаемой ярости, — а команда военных Очистителей. Именно на их плечах вся заслуга, Коллинс. А ты указана в отчете лишь как идиотка, которая подвергла риску гражданских лиц, устроив террористический акт на улице города. Я предупреждал тебя, что это не будет поощрено, и ты с этим согласилась, забыла? Было у спецотряда все под контролем или нет, уже не твое дело. Теперь виноватой сделали тебя, поэтому будешь отрабатывать свои ошибки как надо. И за котами на деревья ты лазать не будешь, уж поверь. Либо берись за серьезную работу, либо проваливай из моего безирка на другой континент к своим коронованным родственникам!

— Так вы знаете… — прошептала Элен и склонила голову. Девушка до последнего не хотела, чтобы в ней видели племянницу Наместника и кузину Алтиорема. Коллинс взяла малоизвестную фамилию своего отца, который пользовался ею еще до того, как самому стать Алтиоремом. Но в отличие от Брауна, она не догадывалась о том, что у Кристофа была другая семья до ее рождения, о которой Эмили предпочла умолчать, сказав, что ее отец отправился в иное измерение, дабы избавить этот мир от угрозы, а не ради спасения своего сына.

— Конечно, черт возьми, — горько усмехнувшись, ответил Питер, — я знал. Но так же я знаю, почему ты не хотела никому говорить. Ты сумасшедшая, Коллинс, но ты хочешь быть тем неподкупным полицейским, который служит закону! Не смотря ни на что! Так будь им прямо сейчас!

Сердце забилось чаще. Она почувствовала ту веру и надежность, которую источал Питер. Признанный борец с преступностью, который никогда не поступался своими принципами. Он был чем-то вроде идола среди Очистителей, и сейчас этот человек наполнял ее дух уверенностью и силой, которые готовы были оставить Элен в переломный момент. Но теперь все вернулось на круги своя. Толстая папка с кучей фотографий и записей была протянута в ее руки, и Коллинс с радостью схватила новое дело, даже не задумываясь о том, что оно таит и готовит для нее.

— Спасибо! — Элен живо поклонилась и направилась к выходу.

Браун же устало почесал переносицу, после чего достал из пачки новую сигарету и закурил. Едкий дым быстро заполонил кабинет, погружая его в таинственный горький сумрак, который уже давно стал частью жизни капитана полиции. Сделав пару глубоких затяжек, он непривычно для себя закашлялся, но крепкие удары в грудь быстро выбили задержавшейся в легких дым. Питер не любил видеть Коллинс своими глазами, но он не мог отвергнуть чувство нитевидной привязанности, что тянуло его к ней, ведь она была живым воплощением того, кем бы он стал, не потеряй столь много в начале своего пути.

Большим пальцем он стер плотный слой пыли, осевший на небольшой размытой фотографии, стоявшей на столе. Отец и сын празднуют поступление юнца в академию Очистителей. Самую престижную на то время. Сладкое время, когда Питер Браун еще не представлял, сколь много трудностей ему предстоит пройти. Его друг стал преступником, осквернившим честь своей семьи, и теперь убивал бравых воинов, охранявших порядок и мирное существование граждан. Он никогда не мог понять этого и, дожив до седых висков, не мог признать подобного решения его давнего товарища, Фрэнсиса Штунца.

Им еще предстояло столкнуться в будущем, но перед этим тогда еще молодого бойца настигла целая череда потрясений. Еще один друг детства пропал без вести, а за ним последовал и Алтиорем Кристоф, являвший собой надежду и опору всего мира. Идол, которому поклонялись все, и Питер был первым из тех, кто верил ему. Но он покинул его, оставив растущий, развивающийся мир на хрупких девушек, у которых явно не было сил, чтобы достойно принять его наследие.

Икона, символ, которому по-своему молился Браун, раскололась, и последние люди, верящие в его светлый путь, тоже покидали его. Карьера отца практически достигла своего пика, и новый Алтиорем уже была готова назначить его новым бургомистром одного из безирков, но даже сильнейших человек, чьи сила духа и крепость воли были нерушимы много десятилетий, наконец, сломался. За два месяца до выпуска из академии Питер поехал на черную церемонию прощания со своим прославленным отцом, который верой и правдой служил Ртифу и Кристофу, ради мира и спокойного неба над головой. А теперь он и сам был на небесах, оставив тяжелое бремя на своего сына. Это было несправедливо, бесчестно, низко, но кого было винить?

И все же он стал капитаном дирижабля. Огромная боевая машина, накрывающая своей тенью несколько кварталов города, была под его командованием. И Питер направил ее к своей судьбе. На битву с тем, с кем хотел бы сражаться бок о бок еще со средней школы, но нити судьбы разошлись, столкнув их вместе через много лет. С того момента прошло вот уже пятнадцать лет, а клыки Фрэнсиса до сих пор снились ему в кошмарах.

Молодому и многообещающему Питеру Брауну доверили руководить операцией по зачистке Поглотителей в Ликхевене, что должно было стать невероятно мощным толчком в его карьере, но обстоятельства решили иначе. Окончив бомбардировку складских помещений, где, по мнению Очистителей, скрывались преступники, юный капитан скомандовал начало высадки, дабы завершить миссию. Связь с солдатами не должна была быть нарушена. Ничто на этой местности не могло источать помехи. Однако они не отвечали, как и следующая группа. Тогда Питер решил возглавить пешую зачистку и подбодрить оставшихся на борту дирижабля воинов. Винтовка разломилась пополам прямо в его руках, а экзоскелет того поколения еще не мог приравнять физические возможности бойца к тому, на что были способны даже самые слабые из Поглотителей. Это был ночной кошмар, который Браун видел наяву. Крики его подчиненных эхом проносились меж искореженных развалин, дымящихся после воздушной атаки. Нулевая видимость не позволяла оценить обстановку.

С трудом отделавшись от противника, сломавшего его оружие, Питер, наконец, увидел его. Покрытый кровью и внутренностями, Фрэнсис выкачивал ауру из очередного Очистителя, как из пакетика с соком. Его зеленые жилы пульсировали от частого и мощного сердцебиения, а мышечные волокна ежесекундно раздувались от притока новой силы. Это существо уже не было человеком. Монстр, который не видел перед собой ничего, кроме добычи, источника ауры. Но, возможно, даже в нем тогда еще остались частички рассудка, ведь он, обездвижив Брауна, не стал лишать его жизни, оставив ему лишь малую долю его прежних сил. И все же этому зверю пришлось отступить, ведь всего его соратники были повержены, а миссия Питера выполнена.

Он стал первым, кто пошел на большие жертвы среди Очистителей не напрасно, и это тут же признали, усадив его за этот письменный стол. Бургомистр Вольфра Льютер одарила его множеством почестей, включая мгновенное повышение до звания капитана городской полиции столицы безирка. Питер не мог не принять это предложение, ведь его тело больше не годилось для экзоскелетов и сражений. Потеря большого количества ауры сравнима с потерей крови. Вот только если алую жидкость еще можно восстановить и тело восстановится, то от потери практически всей своей ауры человек не в силах оправиться никогда. Итогом стали напрочь расшатанные нервы, поломанное тело, которое не было обузой только в те моменты, когда Браун сидел в своем кожаном кресле, а так же целая гора должностных обязанностей, и тяжелая ответственность перед миллионами людей.

Так Питер Браун и оказался здесь, в прокуренном кабинете, забитым до потолка стопками дел по Поглотителям, которых он ненавидел всем своим существом.

Очередное облако дыма плавно поднялось к вентилятору на потолке. Он смахнул пепел на пол, и отставил фотографию на край стола, где она и пылилась все эти годы. Окно, выходящее на зал участка, было открыто, и Браун проводил тусклым взглядом убегающую к новым свершениям Элен.

— Это будет нелегко, желторотая, — жуя сигарету, прошептал он и взял в руки новую папку с отчетами, — ой, как нелегко. Но ты справишься, Коллинс. Превозмогая боль и лишения, смерть и кровь, в бесконечном вихре которых многие теряют голову, ты доберешься до справедливости. Потому что именно этого добивался твой отец, таковым был твой старший брат, и на тебе лежит этот долг, который ты с радостью несешь в светлое будущее.

Распахнув настежь дверь в участок, Элен выбежала на улицу Хапстада и направилась прямиком в мастерскую Очистителей, где ее ждал новый экзоскелет.

***

Небольшой пустынный зал с несколькими широкими трубами, расположенными в центре помещения, замигал желтыми неоновыми лампами. Датчики движения уловили шаги приближающегося к залу человека. Им оказалась Юташи. Девушка оставила Йоками наедине с кучей различных электронных статей и книг о ее мире, которые он уже мог самостоятельно читать без особого труда, несмотря на то, что язык митлов был куда сложнее того, что был распространен на официальном уровне в ОЦК. Даже символов в алфавите было практически в три раза больше.

Но даже официальному гиду Зоку уже порядком надоело с ним возиться, учитывая то, что он восторгался практически всем, что было ему незнакомо. Поэтому она и пришла в зал связи.

Трубы стали прозрачными и заискрились растянутыми изображениями, после чего в них отобразились объемные голограммы нескольких людей, каждый из которых стоял в своей емкости. Перед Юташи предстали длинноволосые мужчины в черных кожаных одеяниях и женщины с прическами самых разнообразных форм. Одеяния див было идентичным мужским костюмам, только на них было больше сверкающих заклепок и цепей.

Когда голограммы, наконец, четко прорисовались и зашевелились, девушка склонила голову и слегка потрясла волосами. Ее господа сделали то же самое.

— Я рада видеть всех вас, — она явно пыталась сдерживать восторг, глядя на них, — надеюсь, вы довольны моей службой.

Один из митлов поправил на носу круглые черные очки и ехидно улыбнулся, пожав плечами.

— Наше мнение на столь важно, — он говорил скрипучим тонким голосом, от которого, казалось, по стеклянной трубе вот-вот пойдут трещины, — ведь ты делаешь это ради Вселенной, — окинув взглядом звезды за панорамным иллюминатором, мужчина вновь повернулся к Юташи, давая понять, что ему интересно, зачем она вызвала всех их столь внезапно.

Но девушка не успела ответить. Одна из див, поправив длинные дреды, спадающие ей почти до щиколоток, обратилась к ней сама:

— Я так понимаю, — своим звучным голосом она приказывала пасть ниц и взмыть в небеса, отталкивала от себя, но манила, вызывая восторженное смятение в сердцах людей, — ты собрала нас здесь, чтобы обрадовать новостью об окончании обучения юного Зокушикары? В противном случае, тебе нет смысла тревожить нас, Юташи.

— Я понимаю, — скромно ответила она, — и он готов. Конечно, он знает еще недостаточно, однако его дух уже преисполнился верой в вас и в Роков. Это остов, который поможет ему стать великим митлом.

Темные личности многозначительно переглянулись, и кожа одеяний заскрипела от каждого их движения. Эти личности являли собой правительство Федерации Кинзоку, и, по вере митлов, были прямыми потомками Роков, а их способности находились за гранью логики и здравого смысла. Как ни в чем не бывало, они телепатически обменивались между собой своими мыслями, ограждаясь тем самым от простых смертных, вроде Юташи.

— Надеюсь, ты понимаешь, — ехидно произнес мужчина в круглых черных очках, — что это твой единственный шанс проявить себя перед нами, — он еще раз окинул слепым взглядом своих соратников в кожаных одеяниях, — ты не можешь оступиться здесь, девочка. Создать человека, полезного нам — это не то же самое, что и озеленить планету, нажав пару кнопок. Это куда более утонченный процесс, требующий твоего безграничного контроля. Мы возлагаем на тебя надежды, девочка, так что будь послушной и верной нам.

Конец ознакомительного фрагмента.