Записки Ночного Ангела

Эдвард Скай, 2021

Реальные люди. Реальные поисково-спасательные операции. Реальные истории о работе Добровольческого поисково-спасательного отряда "Лиза Алерт" и Вертолетного поисково-спасательного отряда "Ангел". Содержит нецензурную брань.

2012. Мытищи

Входящее СМС — «Пропал ребенок! Нужны люди! Лесной прочес!»

Ехать — не ехать обсуждаем в чате до самого вечера… Поиск специфический, по сути, это, конечно, город, а так исторически сложилось, что на «город» мы обычно не ездим, ибо все же мы «лесные». И не просто лесные, а откровенно «лоси», те — кому отмотать тридцать километров по лесу — как нечего делать. И таскаться по городу в поисках ребенка нам все же неинтересно. Где-то к 21:00 приходим к выводу, что все же поедем, во-первых, лесные задачи там есть, а во-вторых, накануне мной был куплен Catapult III, самый мощный по тем временам поисковый фонарь, поэтому грех было его как можно скорее не опробовать. Короче, я и BVS, с которым к тому времени мы уже стали сработавшейся двойкой, рванули часов в десять вечера на место. На хвост нам пыталась сесть Айрис, но, глянув в Яндекс, мы поняли, что для ее подбора с нашей стороны нужно никак не меньше трех часов… все там стояло наглухо в проклятых московских пробках. Подъезжаем к месту примерно в двадцать три часа, уже темно. Народу сотни три, а машин еще больше. На двери местного магазина штабная карта. Перед картой расположился Григорий с трубкой в зубах — сегодня он координирует поиск ребенка, отправляя группы по задачам, пуская сизый дым в разные стороны.

Гриша за пару лет существования отряда стал полноценным руководителем, набив шишки на собственном опыте. Из «ничего» за два года он сформировал довольно годный для поисков формат и постепенно развивал его в систему. Поначалу все шло довольно трудно, и пару раз мне казалось, что в моменте он не выдержит, плюнет, и свалит из поисковой темы, так как помимо поисков ему приходилось заниматься совершенно не поисковыми вопросами. Контакты с властями, поиски спонсоров, решение внутренних конфликтов и проблем, коих в реальности сильно больше, чем можно себе представить. Те, кто постарше, понимали, что тянуть эту лямку, то еще «удовольствие», те, кто помладше, спали и видели себя на месте Гриши. «Председатель поисково-спасательного отряда» — круто же звучит? На самом деле, абсолютное большинство молодых и амбициозных срезалось еще на стадии становления старших поисковых групп, а уж до координаторов и вовсе доходили единицы. Одно дело видеть себя в мечтах кем-то, и совершенно другое вкалывать с утра до ночи без сна и отдыха только для того, чтобы отряд жил и существовал. А вот для того, чтобы он развивался, нужно было вкалывать в два раза больше.

Штаб работает… Из темноты стремительным броском едва не сбивает Володю с ног «Кобра» (Кобра — тоже позывной, а не пресмыкающееся).

— УРААААА!!! Картограф приехал!!! — радостно завопила Кобра.

Володя спокойно парировал, сказав, что приехал на поиск лес топтать, а не навигаторы заливать, так что рассчитывать на него не стоит. Где-то из леса по рации доносится голос Кипятка… кто-то оставил в ее машине свои вещи, а теперь собирался домой, истерично пытаясь отковырять свой шмурдяк из закрытой тачки.

Наконец дым из штаба валить перестал, Гриша многозначительно поводил по карте погасшей трубкой, что означало, что для нас есть задача.

Володя пошел курить карту, я потащился к машине одеваться. Это вообще было практически ритуалом — Володя в штабе получает задачу, а я тем временем проверяю снаряжение. В штаб я обычно не совался. Отчасти потому что не очень люблю общаться с людьми, отчасти потому что старшим в группе всегда шел Володя и мне в штабе по большому счету делать было нечего. Пока мы получали задачу и параллельно формировали Лису, к штабу подтянулась и Айрис.

Вечно жующая что-то Айрис напоминала мелкого, худосочного пацана, суетного и до тошноты общительного. Образ дополнялся короткой стрижкой и камуфляжем, сбивавшем с толку на расстоянии любого, кто случайно выяснял, что «пацана» звали Екатериной. На все тревоги в чате она мгновенно реагировала готовностью сорваться «прямо сейчас», но, как правило, поскольку была безлошадной, ждала нашего с Володей выезда и постоянно садилась нам на хвост, параллельно выедая все запасы еды из Володиного рюкзака. Она таскалась с нами по лесу на равных, не отставая и не доставляя неудобств. На удивление не ныла, и не упоминала об усталости. Разве что, иногда, прикончив все свои и наши запасы сетовала на то, что есть больше нечего.

Регистратор, уже знакомая по сланцам на поиске в селе Мокрое, куда-то что-то пишет и присваивает нашей группе, одинаковый позывной с предыдущей группой Лиса-18… Поправляю разгильдяйку, и в результате мы становимся Лисой-19.

Володя берет в нашу команду Вовешу и Айрис, итого нас становится четверо… Поставленная Гришей задача выглядит как план «Барбаросса».

Мы должны накрыть и отработать все самые дальние квадраты… вчетвером… в ночи… Ладно… спорить мы не будем (не для этого приехали). По задаче мы ищем велосипед, так как по вводным именно на велосипеде двенадцатилетний пацан и укатил из дома в неизвестном направлении.

Забрасываемся на моей машине к точке входа. Разбиваемся на двойки и идем по линейным ориентирам, высвечивая фонарями все, до чего можем дотянуться. Пробили связь. Связь со штабом отсутствует. Точнее, мы штаб слышим, а нас штаб не слышит. В это же время прошла инфа, что Кипяток сваливает домой, и тот, кто оставил у нее в машине свой шмурдяк, будет искать его долго и безрезультатно. Идем вдоль ЛЭП. Множество мелких тропинок то сходятся, то расходятся в разные стороны. Одна из них приводит на свалку (в смысле, это я так подумал), Володя утыкается в нее же, но с другой стороны. Постепенно начинаем понимать, что это не свалка, а кухня… одновременно кладовка, и задний двор, и туалет. Кругом бутылки, банки, тряпки, пакеты, кастрюли, тарелки и прочие атрибуты свалки. Убираю свет, достаю УФ-фонарь… в кастрюлях какая-то органика, на тряпках следы жира… следов крови нет. В это время Володя замечает в кустах дверь, ведущую в хижину, сколоченную из картона, фанеры и бог знает еще какого хлама. Светим фонарями… в углу на топчане спит тело… жирное такое тело с пивным пузом и лицом, характерным для лиц БОМЖ. Свет катапульта и крики его не разбудили… пьян собака… Свечу в УФ вокруг — крови нигде не видно. Отмечаем точку в навигаторе и движемся дальше. Собственно, метров через двести ситуация повторяется в точности. Только на этот раз в двери мы уже не ломимся.

Метров через пятьсот догоняем Вовешу и Айрис и далее уже не разделяемся. По пути попадают отдельные заброшенные хижины и целые «деревни» из пленки, картона, и прочего хлама. Метрах в трехстах, за поворотом, замечаем костер, подходим… такая же хижина из мусора, на пороге сидит паренек не совсем русской национальности, задаем стандартные вопросы… узнаем, что паренек в курсе ситуации… узнал о пропаже мальчика по телевизору… о как… вот такой вот продвинутый БОМЖ. Собственно, сам телевизор мальчуган держит на коленях, а два провода от него идут через темноту к старой аккумуляторной батарее на двенадцать вольт. Батарея, видимо, уже села, так как телевизор не работал.

Чешем дальше, выходим на Ярославку к бензоколонке. До нас там, оказывается, уже была Лиса 16. Можно, в принципе, идти дальше, но мы встряли… Айрис увидела магазин при заправке и встала у кассы… по-моему, уже с набитым ртом, она чем-то пыталась с нами поделиться, но оказалось, что по ночам кроме нее никто не ест. Шуршим по травке далее, Айрис шуршит оберткой — все счастливы. Катя добреет на глазах. Прошли чуть ниже прежнего маршрута и вышли обратно к машине. Собственно, сразу было ясно, что этот выход будет пустой. Ибо какой там к черту велосипед… он туда не доедет. Не в том смысле, что туда, где мы были, невозможно добраться, а в том смысле, что незачем ребенку тащиться в эти дебри, да еще переть на себе туда велосипед. Возвращаемся в штаб. Народу прилично поубавилось, вернее, осталась только десятая часть из тех, что были. Володя идет курить карту, я ковыряю ботинком асфальт, курю и вообще занимаюсь полной фигней… одним словом, отдыхаю. Айрис в полной темноте передает кому-то компасы, закупленные по цене производителя, специально для отряда. Вовеша пытается переодеться и уехать домой. На месте выясняется, что наш трек Володя слить никому не может, так как в штабе нет ноутбука с картой.

Внезапно появляется еще одна задача часа на полтора — недалеко, в семистах метрах от штаба. Формируем лису. Собираем всех, получается девять человек. Вовеша пристегивает свой велосипед, на котором уже почти уехал, обратно к дверям магазина.

Получаем позывной, на этот раз Лиса-24, и уходим в лес. Уже в лесу, на линейном, Володя выстраивает цепь и тут выясняется, что нас не девять, а одиннадцать. Не понимая, откуда лишние головы, Володя связывается со штабом. Выясняется, что штабной регистратор в сланцах при регистрации Лисы чуть-чуть просчиталась, сказав Володе о девяти бойцах в его группе вместо одиннадцати. На месте получаем от старшего задачу — чесать до обнаружения любого оврага или канавы и проходить их целиком по краям. Идем цепью, лес скучный… у Айрис отказ фонаря, кто-то запасливый из цепи тут же сунул ей запасной. Слева обнаруживается канава, Володя отправляет меня и еще одного бойца с позывным «Черный Ангел» (кажется, на поиске он был впервые, но позже станет координатором) закрыть эту самую канаву. Встав по сторонам от канавы, идем вдоль нее и вскоре упираемся в болото. Тухляк, возвращаемся обратно в цепь. Чешем дальше и упираемся в забор, за которым гудит МКАД. Перегруппировываемся. В процессе этого мероприятия натыкаюсь на еще одну канаву… эта уже глубже и длиннее первой. Получаю задачу «закрыть» и шурую прямо по дну. Метров через шестьсот на два часа в темноте хрустит ветка. Высвечиваю лес фонарем по направлению звука и вижу стоящего прямо передо мной лося. Его огромные глаза светятся в темноте, уши напряженно двигаются в стороны и назад, он смотрит на мой фонарь, но меня он явно не видит из-за засветки. Постепенно гляделки ему надоедают, и он медленно начинает двигаться в сторону идущей цепью Лисы. Докладываю Володе, чтоб были повнимательнее, черт знает, что лось предпримет, наткнувшись на цепь из десяти человек в ночном лесу.

Я прошел еще метров триста, пока канава не кончилась… Докладываю о своем пустом выходе и возвращаюсь в цепь. Чешем дальше уже просто по азимуту, канавы нам больше не попадаются… следов никаких. Выходим на опушку, впереди поляна и крапива метра два высотой. Я посветил фонарем прямо перед собой, пытаясь разглядеть возможные ловушки в виде упавших стволов и торчащих коряг, но ничего не обнаружил. Делаю шаг вперед… крапива за мной смыкается, еще шаг… земля подо мной исчезает, и я лечу кубарем вниз.

Гадство такое. Так глупо навернуться.

Тихо матерясь, я вылезаю обратно, проклиная попутно и крапиву, и канаву, и бревно, о которое разбил ногу. Володя, сверившись с навигатором, объявляет, что задача выполнена и всем пора на выход… Печаль какая… Не мог он раньше в навигатор посмотреть, до того, как я в яму сиганул. Выходим, пересчитываемся — все на месте, никого не потеряли. Володя курит карту, я переодеваюсь… время около четырех утра, пора сваливать. Айрис падает на заднее сиденье и тут же засыпает. Володя еще долго оттирает от ботинка какую-то глину. Наконец мы выезжаем в сторону Москвы. Закидываем домой еле волочащую ноги Айрис.

Ребенка найдут погибшим примерно через месяц. Его велосипед будет лежать недалеко от него, на другом краю болота, берег которого мы осматривали той ночью. Ближний берег самого дальнего квадрата… как, и главное, зачем… эти вопросы так и останутся без ответа.