Семь слов

Шен Бекасов, 2013

Сборник рассказов разных жанров и разных лет (1992-2013) от автора дважды успешно издававшегося цикла юмористических рассказов "Банковская тайна". Шен Бекасов смело смешивает в коротком формате рассказа элементы комедии и трагедии, научной фантастики и мелодрамы, зачастую приводя сюжет к неожиданному финалу. Хотя чтение будет недолгим, но читатель за это время успеет погрузиться в десяток различных миров и человеческих судеб.

Шуба

1

Продолжая беседовать, они повернули в неприметный боковой коридорчик. Сан Саныч усмехался, не скрывая иронии к собеседнику. Тот, впрочем, в долгу не оставался и тоже демонстрировал терпеливую снисходительность.

–…иначе происходит застой с последующим загниванием! — провозгласил собеседник Сан Саныча, продолжая начатую мысль. — Они доиграются до прорыва этого отвратительного гнойного нарыва…

— Фу, — поморщился Сан Саныч. — Ну и метафоры у вас!

— Уж какие есть! Бунт в России сами знаете какой бывает, читали классику? Грязный и кровавый…

— Там не так сказано, — возразил Сан Саныч.

— Да я не цитирую! — отмахнулся его собеседник. — Я вам про необходимость деятельного сопротивления толкую…

— Всё это старым-старо, повторено до зубовного скрежета и уже поташнивает, если честно! — заявил Сан Саныч. — Все пекутся о народном благе, а народ устал от вас, благодетелей… Придёте к власти, начнёте передел…

— Я понимаю, что в нашей дискуссии вы вынуждены занимать роль равнодушного обывателя, но что ж вы прямо так банально, словно тупой официальный пропагандист! — Собеседник Сан Саныча укоризненно покачал головой. — Вам-то что до передела? Скоро делить-то и нечего будет, уже всё национальное богатство профукали…

— Да вы и сами неоригинальны со своим «месседжем», — засмеялся Сан Саныч и услышал в ответ не менее благодушный смех.

Через минуту Сан Саныч остановился, а его спутник начал озираться.

— Ну что, здесь? — поинтересовался он.

— Ага. — Сан Саныч кивнул, достал из планшета несколько скреплённых листов бумаги и, прокашлявшись, начал читать вслух: — Именем Российской Федерации…

Спутника Сан Саныча аж передёрнуло:

— Голубчик, прошу вас, не надо! Я этот приговор уже читал и слышал неоднократно… Там почти вся двадцать девятая глава плюс закон «О суверенной демократии»… Как вы там говорили? «Повторено до зубовного скрежета и уже поташнивает»?

Они снова посмеялись.

— Ну что ж, думаю, можно без формализма, — решил Сан Саныч и убрал лист с приговором обратно в планшет. — Курить хотите?

— Да я не курю, — признался приговорённый с грустной улыбкой. — Сейчас жалею…

— Ну тогда не будем тянуть, — рассудил Сан Саныч. — Отвернитесь.

Пока приговорённый медленно разворачивался лицом к стене, Сан Саныч неторопливым, но отработанным движением достал пистолет из кобуры, одновременно снимая его с предохранителя, сделал пару шагов назад, аккуратно прицелился в затылок приговорённого и плавно нажал на спусковой крючок.

2

Начальство было в благодушном настроении. Сан Саныч начальство не любил (а кто ж его любит?), но, раз уж избежать вызова не удалось, самым предпочтительным настроением начальства было именно такое — когда Сан Саныча называли Сан Санычем.

— Сан Саныч, ты же знаешь, как я ценю твою работу, — доверительно проговорило начальство. — Ты у нас настоящий профессионал, каких мало. Слышал, что тебя называют Гильотиной? За безупречное исполнение наказаний…

С совершенно неподвижным лицом Сан Саныч терпеливо слушал начальство. Все эти похвалы были не к добру. И какая сволочь в их подразделении выдумывает всякие идиотские прозвища?

Наконец, начальство перешло к сути.

— Про тебя, Сан Саныч, спрашивал полпред, прикреплённый к нашей ячейке «Патриотического фронта». Интересовался твоими контактами с осуждёнными. Дескать, много ты с ними разговариваешь…

Начальство смотрело выжидающе, но Сан Саныч обычно старался только отвечать на вопросы и не поддаваться на всякие подтексты и намёки, в которых он всегда чуял провокацию.

— А я ему и говорю, — продолжило начальство, — что ты осуществляешь сбор информации. Перед последним коридором чего только люди не наговорят… интересного…

Сан Саныч оставался молчаливым и неподвижным.

— А что касается того, что ты пока ни разу ни о чём таком интересном не доложил, — так это дело случая, вопрос удачи… Если бы было что-то интересное, ты бы сразу доложил… Ведь доложил бы, Сан Саныч?

— Так точно! — немедленно отозвался Сан Саныч, услышав наконец вопрос.

— Вот я так и объяснил, — удовлетворённо заключило начальство. — Общение с осуждёнными производится с исключительно благонадёжными целями в целях дополнительного дознания… Ведь правильно объяснил, как думаешь, Сан Саныч?

— Так точно!

3

После дневного молебна они, как обычно, расселись в комнате отдыха. Сан Саныч устроился на своём любимом месте у окна. В то время как остальные его коллеги занимали себя привычными способами (свежий номер «Российской газеты» с передовицей «Бессильная злоба Европы», далеко не самый свежий номер журнала «Охота и рыбалка», радио в наушниках, изношенная колода карт), Сан Саныч закинул ноги на подлокотник и уставился в облачное небо. Был задан дежурный вопрос о том, о чём на этот раз мечтает Сан Саныч. Были выдвинуты далеко не оригинальные версии о бабах, деньгах и полёте в космос. Сан Санычу пришлось ответить: в этот раз он «отмазался» жалобой на предстоящий день рождения жены и связанную с ним необходимость абстрактного размышления об уместном подарке. Ему был дан совет прислушиваться к «хотелкам» супруги. Сан Саныч возразил в том смысле, что ему нужен прилив креатива как раз для того, чтобы придумать, как избежать исполнения заветного желания жены.

В ответ на последовавшие пошлые остроты Сан Саныч коротко пояснил:

— Шуба.

Острот больше не было. Только искреннее сочувствие.

Кто-то открыл любимую профессиональную тему:

— Слышали, только в нашем округе четыре «вышки» присудили.

— После «стотысячника» «Патриотического фронта» попробовали бы они не присудить…

— Штабист мне шепнул, что ставки за исполнение повысят в три раза. За повышенный риск…

— Оно бы, конечно, не помешало!

— Так опять Санычу почти всех распишут!

— Слышь, Саныч, ты бы поделился баблом-то, а? Куда тебе столько?

— Сказали же тебе — шуба…

Сан Саныч отмалчивался, улыбаясь то ли виновато, то ли издевательски.

4

Перед завершением рабочего дня Сан Саныч зашёл в медсанчасть.

— Где он? — коротко спросил он у хмурого полковника медицинской службы.

Тот мотнул головой в сторону последней двери по коридору и процедил сквозь зубы:

— Там же, куда ты его и притащил. Пришлось вколоть успокоительного: обосрался весь, убирать-то самому пришлось… Весь в дерьме, твою мать…

Сан Саныч сочувственно похлопал медика по плечу и направился в указанное помещение. Войдя, он ощутил запах и поморщился.

— О господи, это вы! — Тот, кому сегодня Сан Саныч стрелял в затылок, соскочил с койки и бросился к нему. — Я тут места себе не нахожу! Оглох на оба уха… Я не ожидал, что вы действительно будете стрелять… Но вообще, конечно, остроумно придумано… Я ведь и вправду не мог не упасть… Наверняка же у вас там видеонаблюдение… Но вы же здорово рисковали… Зря я в вас сомневался…

Сан Саныч терпеливо ждал, когда приговорённый выговорится. Он так про себя это и называл — «выговор приговорённого». Филологи, наверное, оценили бы…

Через полчаса он вывел приговорённого техническими коридорами к задним воротам спецобъекта и далее за периметр. По пути следования никто им не встретился, даже на КПП. Ещё через десять минут Сан Саныч посадил своего подопечного в автомобиль, который подъехал к ним прямо в переулке. Проводив взглядом отъехавшую машину, пока она не скрылась из вида, Сан Саныч взглянул на часы и неторопливым шагом направился к месту назначенной встречи.

5

В этом пивном баре Сан Санычу не нравилось. И собеседник не нравился. Только испытывать друг к другу симпатию им не требовалось. Разговор был исключительно деловой. Это была очередная встреча со Связным, как называл его для себя Сан Саныч не без сарказма.

— Это уже третий, вы прямо молодец, — без малейших признаков восхищения, благодарности или хотя бы удовлетворённости сказал Связной.

Сан Саныч ничего не ответил, просто ждал.

— Ну да, вы здесь не ради похвал, — спохватился собеседник Сан Саныча. — Уверены, что хотите и дальше получать российскими рублями, наличными?

— Я патриот, — коротко ответил Сан Саныч. — Россияне должны хранить деньги в России.

— Ну-ну, — неопределённо отозвался Связной. — На самом деле понимаю вас. Вам же надо делиться с остальными? А рублёвый кэш вызывает меньше всего вопросов…

Сан Саныч никак это не прокомментировал, и бесстрастное выражение его лица не изменилось.

— Пакет под столом, — буркнул Связной. — Как договаривались. Пересчитывать будете?

Сан Саныч отрицательно покачал головой.

— Даже палачи у нас продажные, — пробормотал Связной, поднимаясь.

— Вы зря так себя ведёте, — сказал Сан Саныч, глядя исподлобья.

— Ой, а вы обиделись? — наигранно всплеснул руками Связной с кривой ухмылкой. — Знаете что? Вы можете казаться героем для этих несчастных «смертников», но мы-то вас знаем. Никаких идей, только корысть…

— Профессионализм требует хороших денег. И в спасательных операциях… — Сан Саныч усмехнулся в ответ, — и в революционном подполье.

— Про революционное подполье — это вы хорошо меня подкололи, я оценил. — Связной фыркнул, пнул ногой пакет под столом в сторону Сан Саныча и ушёл.

6

Сан Саныч не торопился нагибаться к пакету и терпеливо ждал. Ногой он аккуратно отодвинул пакет к стенке, подальше от прохода. Минут через двадцать пришёл Куратор и сел напротив Сан Саныча.

— Всё в порядке? — не здороваясь, спросил Куратор.

— Да. — Сан Саныч кивнул и указал подбородком под стол. — Я не трогал.

— Это ты правильно, — одобрил Куратор, наклоняясь и с кряхтеньем вытаскивая пакет. — От каждого по способностям, каждому по труду…

— Скажите, я должен беспокоиться из-за вопросов моего начальства? — спросил Сан Саныч.

Куратор прищурился и ответил:

— Не должен. А что ему вдруг взбрело задавать вопросы? О чём?

— Да партийные его расспрашивают…

— А вот это плохо, — помрачнел Куратор. — Если в цепочку влезут партийные, то дело наше станет нерентабельным… Заграница такие суммы может и не потянуть…

— Всё может и раньше закончиться. — Сан Саныч вздохнул. — Трое — в это ещё как-то верится. А вот в героический конвейер — с трудом.

— Ты над стратегией голову не ломай, — посоветовал Куратор. — Голова-то может и заболеть ненароком. — Куратор помолчал, глядя на пакет. — Конвейер, говоришь? Конвейер-то перспективный. Для таких, как ты… передовиков-исполнителей. Для таких, как я… смотрящих… чтобы у исполнителей всё получалось как надо. Для таких, как этот лох-подпольщик, который тебе пакеты носит, да явно не всё доносит. Для тех, кто эти пакеты добывает у ЦРУ и пилит там «излишки» между собой. Для ЦРУ, которое докладывает своему начальству об успехе дорогостоящих спецопераций против «кровавого режима»…

— А потом что-то идёт не так, после чего сливают передовиков-исполнителей, — мрачно добавил Сан Саныч. — И появляется перспективное показательное дело об очередном «оборотне в погонах»…

— Ты чем-то недоволен? — неприятным тоном осведомился Куратор.

Сан Саныч промолчал.

— То-то же. Если не хочешь в Краснокаменске на вышке стоять, то не гунди. Сольют — не сольют… Это уж как по жизни случается. Знаешь, как при переходе улицы: собьют — не собьют. Те же риски. Только здесь понятно, ради чего рискуешь. — Куратор поглядел на часы. — Ладно, некогда мне тут среди тебя разъяснительную работу проводить. Ты вот только запомни: если бы там (указательный палец вверх) хотели бы, чтобы мы дело делали по уставу, так зарплата у нас с тобой была бы другая, и я бы с тобой тут пакеты не мусолил. А так — крутись как можешь, только делиться не забывай. Тогда и мы на жизнь не жалуемся, но и посадить нас есть за что! На том у нас «вертикаль» всегда и держалась. — Куратор хохотнул. — Да не кисни ты, свою долю получишь как обычно.

После ухода Куратора Сан Саныч заказал себе водки.

7

Жена подозрительно принюхалась уже в прихожей.

— Пил, — немедленно признался Сан Саныч. — Отмечали будущую премию.

Упоминание премии сразу нейтрализовало негативный аспект вечернего общения супругов. Более того, к ужину была раскупорена бутылка дорогого виски, предназначавшаяся «для особых случаев».

— Дорогой, а ты уже купил мне подарок на день рождения? — кокетливо поинтересовалась несколько захмелевшая жена Сан Саныча.

— Мы с тобой вместе поедем его выбирать, — с готовностью ответил Сан Саныч заговорщическим тоном.

Оба прекрасно поняли друг друга. Собственно, этот код был известен заранее: премия — значит, шуба.

8

Сан Саныч ворвался в кабинет начальства и обнаружил в нем Связного и Куратора. Прежде чем те в смятении уставились на нежданного гостя, Сан Саныч успел заметить разложенные пачки денежных купюр на столе, за которым уютно устроились все трое.

— Да ты охренел… — грозно начало начальство, поднимаясь в своём кресле, но осеклось, обнаружив в руке у Сан Саныча пистолет. В связи с этим начальству пришла в голову другая мысль: — Случилось что? ЧП?

— Да, мать вашу, ЧП, — процедил Сан Саныч и выстрелил начальству прямо в лицо.

Связной и Куратор, забрызганные кровью и ошмётками плоти, в ужасе смотрели на Сан Саныча. А Сан Саныч смотрел на них. Надо что-то сказать им, прежде чем убить, подумал Сан Саныч.

— Вы сволочи, — сказал им Сан Саныч. — А я устал. Отвернитесь.

И он короткими экономными движениями сделал два выстрела в дрожащие затылки.

Испачканные купюры он выбросил в окно, за которым во дворе ревела толпа…

Сан Саныч начал задыхаться и проснулся. Судорожным движением он схватил телефон с тумбочки и взглянул на экран — без пяти минут полночь. От крепкого спиртного Сан Саныча и его жену всегда тянуло в сон, и они легли спать сразу после затянувшегося ужина. Получается, он поспал всего час.

— Приснится же… — пробормотал Сан Саныч и прислушался к своим ощущениям.

Правая рука всё ещё чувствовала привычную тяжесть табельного оружия, и мышцы ещё реагировали на отдачу от выстрелов, но это был морок: верный ПМ был заперт в сейфе. Сан Саныч прикоснулся ко лбу и с удивлением обнаружил, что он весь в испарине.

— Ну и сон, — прошептал Сан Саныч. — От выпивки, что ли?

Он поймал себя на том, что специально проговаривает вслух всплывающие в голове отрывочные мысли, чтобы отогнать реалистичное видение, отгородиться от только что прожитой сцены. Больше всего его напугала не яркая картинка и даже не остаточные ощущения в теле, а до сих пор испытываемое чувство ненависти к только что «убитой» им троице. Что-то звало его ещё раз сделать эти три выстрела, и это вдруг стало казаться ему правильным.

— О Господи, — тихо произнёс Сан Саныч и истово трижды перекрестился, глядя в сторону угла, где висели образа. — Отче наш, Иже еси на небесех…

Но молитва не помогла успокоиться, искушение не покидало — хотелось если не броситься к сейфу за пистолетом, то хотя бы уснуть и снова пережить сцену гневного возмездия. Тогда Сан Саныч примостился рядом со спящей женой, мерное дыхание которой действовало умиротворяюще. Он обнял её, уткнувшись лицом в её мягкое тёплое плечо.

— Шур, ты чего? — сонно отозвалась жена. — Спи…

— Гадость всякая снится, — прошептал он.

— А мне шуба снилась, — промурлыкала жена, чмокнув его в макушку. — Красивая такая, пушистая…

— Шуба? — Сан Саныч тихонько засмеялся. — Шуба — это здорово.

Он почувствовал, что его начало отпускать.

Они уснули, обнявшись.

2013