Семь слов

Шен Бекасов, 2013

Сборник рассказов разных жанров и разных лет (1992-2013) от автора дважды успешно издававшегося цикла юмористических рассказов "Банковская тайна". Шен Бекасов смело смешивает в коротком формате рассказа элементы комедии и трагедии, научной фантастики и мелодрамы, зачастую приводя сюжет к неожиданному финалу. Хотя чтение будет недолгим, но читатель за это время успеет погрузиться в десяток различных миров и человеческих судеб.

Рома-Ромео

…I have lost myself; I am not here;

This is not Romeo, he's some other where.

Шекспир, «Ромео и Джульетта»

— Наверное, уже лет десять прошло?

— Да уж, не меньше…

Рома залюбовался ею. Она выглядела шикарно. Нет, в самом деле — просто здорово. С последней их встречи и вправду прошло не меньше десятка лет — тогда им было всего лишь по семнадцать лет. В памяти Ромы она оставалась всё той же юной прелестницей. Конечно, те наивные и бесхитростные времена, когда любовь была неотделима от секса и любое взаимное прикосновение вызывало возбуждающую дрожь, давно уже были позади. Да и жизненные пути их разошлись буквально в течение года после выпускного вечера… Однако сейчас, глядя на сидящую перед ним красивую холеную женщину — узнаваемую, но уже иную, Рома невольно предавался воспоминаниям. Скорее даже не конкретным воспоминаниям, а неким смутным волнующим образам.

— Хорошо выглядишь, — сказала она, окидывая его уже не скрытым, а явно оценивающим взглядом.

— А уж ты-то… — проговорил в ответ Рома и, запнувшись в подборе слов, просто изобразил всем своим видом восхищение — поднял брови, покачал головой и, чуть откинувшись назад, развёл руками.

Она оценила его манёвр и благосклонно засмеялась. Он с готовностью хохотнул в ответ. Возникшее у Ромы с первой минуты встречи какое-то щемящее чувство внутри как будто лопнуло и разлилось мягким теплом по всему телу.

— Удивительная встреча… — пробормотал Рома, бессмысленно улыбаясь.

— Да уж… — проговорила она, тоже улыбаясь как-то неопределённо.

Они сидели на высоких табуретах за стойкой бара в дорогом московском ресторане. Был вечер пятницы, было многолюдно, но не шумно.

— Ты здесь по делу? — поинтересовалась она.

— Можно сказать и так, — ответил Рома. — Жду своего босса. А ты?

— У меня здесь назначена встреча, — сообщила она и после маленькой паузы добавила: — Деловая.

Она пила минеральную воду. Он пил апельсиновый сок. Оба пили медленно и очень маленькими глотками.

— Чем занимаешься? — спросила она.

— Личный помощник одного банкира, — уклончиво, но не без многозначительного самодовольства ответил Рома.

— Вот как! — удивлённо произнесла она. — Ты — помощник? Типа секретаря-референта? Вот уж не подумала бы…

— У него есть секретарь-референт, — обиделся Рома. — А я — помощник, понимаешь? Personal assistant.

— По особым поручениям? — не без иронии уточнила она.

— Можно и так сказать…

Рома насупился. Его профессиональная гордость была задета. Ему как-то не приходило в голову, что его недавнее карьерное достижение (из обычных телохранителей — да в личные помощники!) может у кого-то вызвать пренебрежение и даже иронию. А обнаружить такое отношение именно с её стороны было обидно вдвойне.

— А ты чем занимаешься? — буркнул он.

— Работаю в модельном агентстве.

— Ты — модель? — изумился Рома.

— Иногда, — как-то странно ответила она и прищурилась. — А что, непохожа?

— Да нет, я не в том смысле, — принялся оправдываться Рома. — Тебя хоть сейчас на обложку журнала! Просто насмотрелся я на этих моделей… Обычно это молоденькие нескладные дылды, дуры дурами…

— Таких большинство, — согласилась она и вздохнула. — И с ними очень трудно конкурировать! А чего это вдруг ты с моделями якшаешься?

— Особые поручения, — уклончиво отозвался Рома и не удержался: — С кем только не приходится общаться нам, секретарям-референтам…

Она миролюбиво положила свою ладонь поверх его ладони на барной стойке. Внутри у Ромы снова защемило.

— Не обижайся на меня! — воскликнула она. — Ну сморозила глупость… Всегда ты был обидчивый, Рома-Ромео…

— Ну вот, вспомнила… — проворчал Рома, но ему было чертовски приятно.

Рома-Ромео — так его дразнили ещё в школе за их романтические отношения, которые быстро перестали быть тайной для одноклассников. Вот странно — его за это обзывали, а ей никакого прозвища не придумали… Наверное, просто его имя и тогдашний возраст провоцировали на такое бесхитростное отождествление с шекспировским персонажем. Тогда было до слёз обидно и неловко, а сейчас это кажется одним из самых милых воспоминаний юности…

— Странно, почему для меня не придумали прозвища? — проговорила она задумчиво. Посмотрела на него и вдруг засмеялась. — Ты тоже об этом подумал?

— Да, — признался Рома.

Роме вспомнилось, что у них случалось не так уж редко думать об одном и том же. Каждый раз, выясняя это, они полагали, что вот оно — очередное подтверждение тому, как они идеально подходят друг другу.

— А помнишь, как ты однажды ночью пробрался к нам на дачу? — вдруг спросила она.

— Ещё бы! — Рома кивнул и усмехнулся, припоминая.

— Папа ведь запретил тебе приближаться ко мне. — Она вспоминала с явным удовольствием. — Но ты, как истинный страстный кавалер, скрытно проник в ночи к нам на дачный участок…

— Было очень холодно, — заметил Рома. — И хорошо, что вы собаку не держали…

— Как же ты меня тогда напугал! Полез посреди ночи в окно…

— Если б закричала, твой отец меня прибил бы…

— Но я не закричала…

И они снова заулыбались друг другу — невнятно, но в то же время многозначительно. Оба вспоминали, как это было прекрасно — тайная любовь в её девической постели, в полной темноте, без единого звука, лишь прерывистое дыхание и еле слышный всхлип в подушку…

— Ах ты, мой Рома-Ромео, — негромко сказала она с нежностью. — Настоящий Ромео… Знаешь, я рада, что ты был моей первой любовью.

— Как же так вышло, что всё закончилось? — пробормотал Рома, глядя в сторону.

— Первая любовь всегда заканчивается…

— Всегда?

Наверное, во многих подобных ностальгических беседах наступает такой момент. Когда, сближаясь в воспоминаниях, нужно либо оттолкнуться обратно друг от друга и сохранить дистанцию, либо рискнуть нырнуть глубже…

Рому лишили этого выбора. Очень не вовремя зазвонил его мобильный телефон.

— Прости, это мой босс, — сообщил ей Рома, глядя на дисплей телефона. В трубку он сказал: — Да, я уже на месте. Вас когда ждать?

— Меня ждать не надо, — сказал ему банкир. — Я уже здесь.

— Где?

— Не верти головой. Выйди в холл.

Извинившись перед ней, Рома вышел в холл, где его нетерпеливо поджидал банкир.

— Вы не будете здесь ужинать? — осведомился Рома.

— Нет. — Банкир нервно дёрнул плечом. — Мне надо ехать в другое место. Ты, кстати, тоже едешь со мной. И вот что… — Банкир достал из внутреннего кармана пиджака конверт и бумажник. — Вот, держи.

Из конверта была извлечена средних размеров фотография, из бумажника — несколько стодолларовых купюр.

— Найдёшь её в зале ресторана, — распорядился банкир, ткнув пальцем в фотографию. — Дай ей деньги и скажи, что она свободна. — Банкир развернулся и пошёл к выходу, бросив через плечо: — Давай побыстрее, жду в машине.

— Хорошо, босс.

Рома смотрел на фотографию.

Да, всё-таки она была очень красива. И на студийном фотоснимке тоже выглядела шикарно. Впору было вновь залюбоваться ею, но Роме вдруг стало тошно. На обороте фотокарточки он обнаружил основные данные о ней: имя, возраст, размеры, название агентства… И цену.

Одеревеневшей походкой Рома вернулся к стойке бара. Положил перед ней купюры и без выражения сказал:

— Твою деловую встречу отменили.

Она посмотрела на него долгим взглядом.

— Так вот какие у тебя особые поручения, — еле слышно прошептала она.

— Так вот какая ты модель, — так же тихо отозвался Рома.

Она забрала деньги со стойки, слезла с табурета и, указав на фотографию в его руке, сказала:

— Оставишь себе на память?

Рома молча усмехнулся.

— Ах, милый Рома-Ромео, — проговорила она, дотронувшись до его локтя. — Жаль, что так получилось.

— Мне тоже.

Он расплатился с барменом и ушёл, не оглядываясь. Фотографию выбросил в урну у крыльца ресторана.

Наверное, Роме хотелось вычеркнуть этот вечер из своей памяти, но не удалось. Смутные светлые образы юной прелестницы из милой истории о первой любви теперь невольно заслонялись отчётливым фотографическим изображением шикарной холёной модели, измеренной с точностью до сантиметра и оценённой с точностью до сотни долларов.

И эта подмена воспоминаний была, пожалуй, самой горькой и невосполнимой потерей его памяти.

2006