Печать Тьмы, или Мила из Другого мира

Шана Лаут, 2019

В момент, когда жизнь стала идти по пути стабильного улучшения, меня просто берут и похищают. И куда – в Другой мир! Неизвестно кто, неизвестно зачем. Знаю лишь то, что одни меня хотят убить, а другие затащить под венец, даже против воли. Но кто сказал, что я им просто так сдамся? Вот только Печать Тьмы над сердцем имеет своё мнение.

Глава 7.

И нет. Выспаться не дали. Зря я думала, что, оказавшись в кибитке с детьми, смогу поспать до обеда. Ну, или хотя бы до часов десяти утра. Нет! Дети — это маленькие заводные бегунки-крикуны, просыпающиеся едва ли не с петухами и тут же начинающие бурную жизнедеятельность.

С трудом поднявшись и пробравшись к выходу, я с трудом продрала глаза, чтобы узреть удивительную картину. Пять карапузов лет от трёх до семи катались на спине мохнатого будильника, а все остальные бегали рядом, падали, но тут же поднимались и продолжали преследование, весело хохоча и визжа. Ого! Прям усатый нянь! И ведь родители детворы совершенно не против.

Заметив моё появление и удивление увиденным, одна из женщин, собирающих вещи в нашу кибитку, широко улыбнулась и сказала:

— Хороший он у тебя. Будет прекрасным защитником, мужем и отцом.

— М? — не поняла спросонья я, оборачиваясь на неё. — Вы о ком?

— Я о спутнике твоём, — кивнула красавица на пантеру, делавшего вид, что детишки силачи, победившие и увалившие его. А мелкие только и рады. Вон сколько визгу! Аж в ушах звенит!

— Не знаю, наверное, — пожала плечами и выбралась-таки наружу. — Может его кошке действительно повезёт.

— Кошке? — молодая мамочка удивлённо посмотрела на меня, а потом словно что-то для себя поняла. — Ты ничего не знаешь о мао-корсах, я права?

— Мао-корс? Это порода у него такая? — и меня на эти вопросы таким взглядом наградили, что я почувствовала себя самой тупой на свете.

— Не думала я, что ты настолько издалека, что о них не слышала, — она как раз закончила с последней сумкой вещей и встала рядом, наблюдая за резвящимся сынишкой.

— Настолько, — вздохнула я, заслужив снисходительный взгляд. Благо ответить мне всё же соизволили:

— Мао-корсы — это коты. Их вообще четыре вида. Твой спутник — лунгар. Довольно воинственны с теми, кого посчитают врагами для себя, стаи или семьи. А так, мао-корсы только часть всех Корсов. Корсы же как вид — существа, не делящие себя изначально на Тёмных и Светлый, а просто принимающие любую из сторон. Все они имеют…

Но её оборвала подошедшая Старейшина и выгнала помогать сестре.

— Эй, ушастый! Подь сюды, — хрипло крикнула пантере старушка.

Тот тут же подобрался, отошёл от детей, разбежавшихся кто куда, и подошёл к нам. Чтобы тут же получить клюшкой по макушке. Уф!

— Гряф! — рявкнул болезненно кошак, пригибая голову к земле и пытаясь закрыть её лапой.

— Терпи, охальник, — нахмурилась бабушка. — Ты почему девоньке не показался и ничего не сказал, м? Обмануть вздумал? — и пригрозила снова клюшкой. Что? Что не показал? Судя по прижавшему к голове уши коту, тот хорошо знал ответ. — Решил, что и так сойдёт? Нееет. Обиженное девичье сердечко назад принять беззаветно уже не сможет! Коль тэйлия твоя, так и веди себя как достойный тэйл! — грозно закончила она, а потом как-то лукаво спросила: — Стесняешься? — кот отрицательно махнул головой. — Опасаешься, что не примет? — кивнул. — Уж лучше так, чем потом потерять доверие безвозвратно.

Пока я недоумевала и пыталась понять ещё сонным мозгом, что только что услышала. Пантера снова кивнул, а старушка направилась, напоследок сказав мне: «Не суди строго. Легче будет».

— Это что было? — спросила я подавленного кошака. — Что будет легче? Ты что-то успел натворить, пока я спала? — отрицательный моток головой. — Тогда что?

Мао-корс стал переминаться с лапы на лапу, будто не решаясь что-то сделать. Обычно такой серьёзный, гордый и решительный, сейчас он казался мне подростком, пытающимся попросить у родителей денег. Но, так и не прейдя к нужному решению, кот просто лёг мне под ноги боком, приглашая сесть и продолжить путь на его спине. Всё равно караван уже начал медленно трогаться с места.

Ну ладно, потом, когда всё обдумаю, найду что спросить и как узнать ответ. Слишком уж всё странно.

Мы двигались, не сказать, чтобы медленно, но скорости каравану явно не хватало. Так они до нужного места быстро не доберутся. А может, просто никуда и не спешат. Иногда, я слезала со спины котика и пускала его побегать, размять свои мышцы. В такие моменты его словно разрывало изнутри противоречие. С одной стороны не хотел меня одну отставлять — а быть на его спине в этот момент мне не хотелось, — с другой же стороны утолить жажду движения и скорости ему хотелось до одурения.

Так что, стабильно каждые час-полтора я слезала с его спины и отпускала, пока сама шла пешком или справляла нужду в ближайших кустиках, или забиралась в одну из кибиток. Никто такому гостю против не был. Детишки радостно звали играть в свои игры, мамочки и молодые девушки в «кружки рукоделия» или просто посплетничать. Одна Старейшина смотрела на всё это снисходительно или покачивая головой.

В очередной раз оседлав пантеру, в почти полной тишине — дети после обеда вырубились все под чистую — я обдумывала всё, что со мной случилось с момента попадания как в этот мир, так и после каждого переноса порталами в новое место. И выводы напрашивались какие-то странные.

Странный помощник Даснэр исчез и больше признаков своего присутствия не подавал. Словно и не было его. Хоть Рэинтил и сказал, что с ним всё более-менее в порядке, мне почему-то не хотелось думать, что он меня бросил. Как-никак он первый, кого я здесь встретила, кто помогал мне, пусть причины такого альтруизма мне и были непонятны — его мне сейчас об этом точно не спросить.

Дальше, Архимаг. Та ещё зараза, скрывающаяся за благодетельным добряком! Вот какого ему вообще понадобилось имя моей Ирочки? Если, не дай Боги, притянет её в этом жуткий мир, я ж ему одно причинное место оттяну так, что мало не покажется. Да ещё и отвечать передо мной будет за встречу с вампиром-насильником! Раз маг с приставкой «Архи», значит, и на правителей воздействие имеет. Не магическое, так политическое!

Теперь Повелитель кровососущих. Хм, тут вообще всё странно. Вроде я понимаю, что я человек — еда на ножках, так я ещё и девушка — трахай не хочу, и никто ничего не скажет. А раз я девственница, то мной ещё и, понятное дело, до этого хорошо можно полакомиться — деликатес прям! Вот только, он не набросился сразу. Меня даже особо и не трогал никто из них, как только я появилась. И лишь оказалась в шатре Повелителя, на его территории, меня тут же схватили и цапнули.

Тут всё закономерно. Он вампир, у них вроде какая-то осада или что-то в этом роде, раз такой кипишь и сражение потом было. А тут подкрепиться можно стало. Но! Почему утащив меня в постель вместо того, чтобы сразу использовать по назначению, принялся ублажать меня? И ведь как ублажал! Возможно, не прерви нас начавшееся сражение, я бы просто отдалась безвозвратно и даже более чем добровольно.

Всё же, мне кажется, при укусе он как-то на меня воздействовал. Магически ли или впрыснул мне в кровь какой-то вампирский афродизиак. Вывод: больше не позволять себя никому кусать! А будут, значит, надо отбиваться всеми силами и бежать. Становиться постельной утехой — одна из худший долей женщин на мой взгляд. Тобой просто попользуются, утоляя свой сексуальный голод, и выкинут, когда больше не поднимется. И что будет с тобой потом, насильнику и пленителю уже всё равно. А может и не выкинет, а убьёт сам, чтобы случайно бастарда на свет не появилось. Тоже так себе перспектива.

Так что, сбежать — было единственным выходом. Благо получилось, да и пантера оказался как раз в нужном месте, в нужное время. Только… почему? Что он делал в том лагере полном вампиров? Над ним вообще там издевались. Тогда, как он сбежал? И почему сразу не убежал, когда вырвался, а столкнулся со мной? И… почему помог?

Я посмотрела на затылок кошака. Он спас меня, не бросил, когда переместились, даже отвёл к людям и продолжил с нами путь. Невольно вспомнила всё, о чём мы говорили с караванщиками вчера, и что мелькало в разговоре сегодня. Мозг долго бегал по той или иной случайной — а может нет — фразе.

Во-первых, бродить по миру женщине одной — странно. Тут их охраняют, лелеют, защищают и заботятся. Во-вторых, часть своих мужей, почувствованными Ахримагом, я всё же встретила на своём пути. Ну, две трети точно. В тот момент, когда Старейшина это говорила, пантера странно напрягался и делал вид, что он тут ни приём, и хата не его. Хм… В-третьих, поведение котика в целом, его странные ужимки с утра, когда его отчитывала старушка, и её слова при этом. Всё складывалась в определённый очень удививший меня собой рисунок.

А вместе с ним вышел и ещё один за сегодня вывод. Сейчас я еду и соприкасаюсь очень стратегическими местами не просто с разумной кошечкой. Я почти гордо восседаю не просто на оборотне! На мужчине! А ещё и — в девяноста процентах уверена — на одном из своих мужей!!

Господи! Ой, ду-у-у-ура-а-а! Как же я сразу не догадалась? Столько же книжек перечитала со всеми возможными сюжетами, связанными с оборотнями и не только! С чего я решила, что он просто животное с мозгами человека? Почему сразу не подумала, что оборотень? А ведь намёков было дофига! А бабушкины слова с утра… Кажется, он боится, что я его не приму? Почему боится? И это её тэйлия? Так у оборотня его вида называют истинную пару, да? Может, подумал, что раз у меня столько мужей, ещё один, да ещё какая-то там кошатина мне и даром не сдалась? Так что ли?

Да у нас многие девушка и женщины в тайне мечтают не только о такой привязанности своего мужчины к себе, но и встретить оборотня, стать его парой, стать для него всем! Хм, почему я думаю о таком повороте события, даже не зная истинного значения услышанного слова? Просто внутри что-то говорит, что это правильные мысли, что так всё и есть. Остаётся только нерешительность оборотня, с которым теперь надо поговорить.

— Э-эй, — неуверенно как-то вышло, — котик, — позвала я, всё менее удобнее чувствуя себя верхом. Боже, ещё и к потенциальному мужу обращаться так — я же сейчас сгорю от смущения.

Оборотень же ушки навострил и даже обернулся, взглянув на меня через плечо. Но темпа шага не сбросил. Зато слушать готов внимательно. Очень внимательно. Вот и как говорить, когда на тебя так пристально смотрят? Ладно, надо брать себя в руки! До этого общалась нормально, значит, и сейчас сможешь! От способности оборачиваться пантера не изменился!

— Я правильно поняла, — слегка издалека начала я, — что ты оборотень? — на меня непонимающе уставились. Может, они здесь по-другому называют свой вид? — Ну, тебя назвали корс — это значит, что из животного ты становишься человеком и назад, верно?

Услышав вопрос, кошак аж споткнулся на ровном месте и замер. Шерсть на загривке встала дыбом, а уши прижались к голове и задрожали. Значит, это правда. Отлично, идём дальше.

— Ты не оборачивался в другую форму, потому что, как сказала Старейшина, опасался быть не принятым, верно? — на нас уже стали посматривать те, кто проезжал мимо, не понимая, почему мы стоим. Но я ждала хоть какого-то ответа. И дождалась: пантера весь сжался и кивнул. — Ясно. А это потому, что я твоя тэйлия, твоя пара?

Тут кот вообще улёгся на землю и закрыл лапами морду. Ого! Какой же он неуверенный в себе и стеснительный. А может просто ещё и отчаявшийся, и опасающийся.

— А ещё, судя по всему, — безжалостно продолжила я, складывая руки на груди, — ты один из тех мужей, про которых мне говорил Рэинтил.

Теперь пушистик и вовсе почти по-собачьи заскулил. А потом как вскинется, рванёт на ноги, что я едва не слетела! Мне даже пришлось слезть с него от греха подальше. Кошак же ошарашенно смотрел на меня. А вот к этой новости он никак не причастен. Даже не знал о таком, судя по его шоку.

Благо длилось это не долго. В какой-то момент он будто стал присушиваться к себе. Даже так забавно усами подёргал! Милота! О, нашёл что-то. Глаза опустил к земле, лапкой повёл, будто сор сметал, а потом посмотрел на меня и кивнул. И снова в смущение ударился.

Что ж. Хоть кого-то из благоверных повстречала осознанно.

— Тогда, если я права, то… — осмотрела его с ног до хвоста, — может, ты обернёшься в человека? А то не думаю, что в зверином облике ты умеешь говорить.

Не успела я закончить предложение, как передо мной уже стоял парень. Совсем молодой! Он едва моего возраста! Но это не мешало ему быть почти на голову выше и в полтора раза шире в плечах. Каштановые в цвет шерсти второй ипостаси, чуть растрёпанные волосы были отпущены на размер чуть прикрывающей медовые глаза чёлки. Мягкие, ещё юношеские черты лица очень красивого, мужественного молодого мужчины, чьи чуть округлые скулы сейчас опалил румянец смущения.

Одет оборотень был в удобные чёрные штаны, заправленные в сапоги на громоздкой подошве — очень похожи на берцы, — и коричневую кожаную куртку с капюшоном. В карманы этой самой куртки он спрятал дрожащие руки — я успела заметить этот факт. Хм, а под курткой у него что, рубашка или кофта? Боже, что за мысли сейчас не вовремя лезут!

— Ну что, давай знакомиться, — от его внимательного взгляда мне и самой становится неловко, — меня Людмилой зовут, но все Милой называют.

Отлично, я справилась. А ведь сердце как-то подозрительно сбивается с ритма с каждым Его вздохом.

— Тэльвирэн Крад, — слегка глухо ответил мужчина. Господи, какой же у него приятный тенор. Без хрипоты, мягкий, глубокий, и совсем не юношеский. Он делает его старше, чем оборотень выглядит.

— Ого, — выдохнула я. — Красивое имя, — и наблюдала, как румянец захватывает уже всё его лицо. — И длинное.

— Рэн, — совсем тихо выдал мужчина.

— Что? — переспросила я на всякий случай.

— Зови меня Рэн… пожалуйста, — и отвёл взгляд.

— Хорошо.

И тишина. Благо мы стояли чуть поодаль от повозок и не мешались им. Да и мимо проезжала едва ли самая среднерасположенная, так что, отстать и потеряться на не грозит. Я так задумала, что не заметила, как котик тихо ко мне обратился.

— Что? — переспросила, выныривая из размышления. Блин, он ещё краснее стал! Ему не плохо, случайно? Я навязалась с разговором, а он тут страдает!

— Ты не против, что я твоя пара? — и взгляд такой, словно от ответа зависела едва ли не его жизнь. Хотя, он оборотень, для них пара, как я понимаю, — очень важна.

— Почему я должна была быть против? — не понимала я. — Раз я твоя пара, то и ты — моя, по логике вещей. К тому же, привязан ко мне, как муж… разве я могу пойти против Богов?

Но от чего-то плечи его поникли.

— Можешь, — его ответ меня удивил. — Если пара не корс, может, — опустил глаза и вздохнул тяжело так, что у меня сердце чуть кровью не облилось.

— Знаешь, — привлекла я его внимание вновь на себя, — возможно, я никогда не смогу вернуться домой, как бы ни искала туда дорогу. Но только из-за мизерного шанса вернуться, я не брошу своего, возможного, мужа. Тем более, насколько я знаю, Боги просто так никого не же… — договорить мне не дали крепкие объятья и счастливое придыхание над головой:

— Клянусь той, что свела нас! Любить, желать, защищать и хранить! — а потом тише добавил: — И если ты найдёшь свой дом, нужную дорогу к нему, я отправлюсь за тобой. Даже за грани Тьмы.

Никогда, ни один мужчина — да что там! Парень! — не говорил ничего подобного. Кажется, даже не думал. А здесь. Тут другой мир, свои законы, свои жители и свой менталитет. И пора бы мне перестать воспринимать всё как что-то чужое. Я здесь, я сейчас, и я не одна! Нас семеро! И раз Боги, какими бы они ни были, решили таким образом компенсировать мне ущерб от моего насильного здесь появления, я приму всех. А о своём моногамном воспитании и восприятии супружества подумаю чуть позже. Слишком уж эти объятья тёплые и надёжные.

Насколько бы я ни хотела продлить обнимашки, а продолжать путь нам всё же нужно. И желательно вместе с караваном. Поэтому с трудом отлипнув от горячей, дрожащей, по-кошачьи урчащей груди — ну, люблю я кошек! — я поплелась следом за проехавшей мимо кибиткой. Рэн тут же пристроился рядом, то и дело поглядывая на меня. Что-то хочет сказать?

— М? — выдала и уставилась выжидающе, чем, кажется, ещё больше его смутила. Да что с ним? Неужели, действительно настолько неуверенный в себе? После тех высоких и очень даже уверенных слов мне показалось, что он взял себя в руки.

— П-почему ты назвала меня «оборотень»? — поинтересовался Тэльвирэн. — Так называются корсы в твоих краях?

— Можно и так сказать, — я даже попыталась вспомнить, что вообще читала о таких существах. — Оборотень — этот тот, кто совершает оборот или превращение во что-то другое. Просто, в древних сказах говориться, что чтобы превратиться, существу требуется обернуться вокруг себя один или несколько раз. Оттого и оборачиваться, быть оборотнем. У вас, как я понимаю, другое значение слова «корс».

— Наверное, — пожал Рэн плечами. — Шаманы нашего народа говорят, что это одно из имён нашего Бога. Он звался им, когда принимал вид животного. И неважно котом Он был или собакой, змеёй или птицей.

— Ого, — мои брови взметнулись вверх. Интересная тут мифология и Божественный пантеон, однако. Надеюсь, Богов у них не сотни, я всех не выучу. А спутаю — греха не оберусь. — И много вас, корсов? — уточнила и увидела непонимание в ответ. — Ну, видов.

— А, — дошло до парня, — четыре главных вида: мао, вир, дар и лио. И в каждом по три или четыре разновидностей. Мы — мао-корсы — и лио-корсы делимся на четыре, виры и дары — на три.

— Если не так подробно, то как вообще понимать ваше деление? — притормозила я его. Будет весело, если у меня мозг поплывёт от стольких названий. Поэтому, лучше дозировать и постепенно разбираться. И ведь это только одна раса! А их тут ещё куча с лопаткой! — Ну, вроде, вы мао — коты, а другие?

— Виры — похожие на собак. Волки, лисы и песцы, — и всё равно не удержался, чтобы не развернуть. Ну ладно, может так будет проще. — Дары — медведи, они чаще делятся на цвета, — и как-то неопределённо пожал плечами. Вроде, белого, бурого и какого ещё? Интересно даже стало. — И лио, — и тут я заметила, как его передёрнуло.

— Такие противные? — поинтересовалась я, а Рэн словно очнулся от мыслей и кивнул, отвечая:

— У них нет единого родича. К ним относятся и змеевидные, птицы, птицельвы и огненные ящеры.

— Стоп! Птицельвы? Огненные ящеры? — что-то я не поняла. — А разве драконы относятся к оборотням?

— Драконы? — кажется, и это слово к расам не относится. Возможно, все мифические существа тут имеют свои названия. Мдэ, придётся ещё и их запоминать. Супер!

— Ну, дракон — человек, обращающийся в огромного крылатого ящера, способного плеваться огнём. Мы с тобой видели такого, когда бежали из лагеря… — и осеклась, пытаясь подобрать аналог слова «вампир», — кровопийцев.

— О! Драгасы, — усмехнулся как-то криво пантера. — Нет, они не корсы. Те лио мелкие, бескрылые и больше похожие на лягушек.

— Саламандра! — дошло до меня. — Надо же!

И тут кошак как заржёт. Откинул голову и ухахатыватся, зараза пушистая. Мне даже пришлось притормозить, чтобы дать ему возможность отсмеяться, без шанса споткнуться и упасть. Сквозь смех молодой кот посмотрел на непонимающую меня и резко осёкся, опять краснея и тихо хрипя:

— Прости.

— Да ладно, — отмахнулась я, — с кем не бывает. Только, что тебя рассмешило? Что я драгасов с саламандрами спутала? Буду надеяться, что они этого никогда не узнают.

— Не узнают, — серьёзно выдал Рэн и даже гордо выпрямился. — А вот васпии… — и опять прыснул, только в этот раз быстро взял себя в руки, заметив моё непонимание. — Ты назвала их кровопийцами. Это очень дерзкое оскорбление.

«И судя по твоему лицу, кошак, тебе оно очень понравилось», — подумалось мне, но вслух высказала другое:

— Просто мы их называем вампиры, что значит, пьющий кровь. Просто подумала, что тебе так будет проще меня понять.

— Проще, — кивнул мужчин, расплываясь в нежной улыбке. Чего это он? — У вас все расы имеют иные названия, как я понял.

— Именно так, — согласилась и продолжила путь.

— Ты, — догнал будущий муж меня быстро и снова подстроился под мой шаг, — очень издалека.

— Очень. И просто так мне туда никогда не добраться. Ни своим ходом, ни на животном или в карете, ни даже на кораблях, — тяжёлый вздох вырвался сам собой.

— Поэтому ты и встретила на пути Архимага? — догадался Рэн.

— Верно. Но и он не помог. Сил, видимо, не хватило.

— У Архимага не могло не хватить сил, — тут же нахмурился кот.

— Как видишь, могло, — окинула я себя взмахами рук. — Если бы Рэинтилу хватило сил, я была бы сейчас дома. Только меня закинуло к этим… к васпиям. Или, — я посмотрела на будущего супруга и поняла, что не маг — лох, а я — дура!

В момент переноса Рэинтил сказал мне подумать о доме. Я и подумала о своих кошаках, в итоге меня к моему кошаку и закинуло. Кто ж знал, что будет так. Думаю, виноват даже не Рэн, а наша с ним брачная связь. Подумай я о чём-то связанном с расами другим моих возможных мужей, по любому бы к одному из них перекинуло. Так что, тут всё дело во мне, вернее в Богах, нацепивших на меня эти брачные нити. Эх, знать бы ещё какому из них сказать «спасибо»!

И что-то отразилось такое на моём лице, что заставила пантеру напрячься и начать нервничать. Ещё бы он не почувствовал неладное под взглядом «ну, погодите у меня!».

Дальнейший разговор пришлось прервать, пусть мао-корсу и хотелось выяснить причину такой резкой смены моего настроения. Одна из дочерей Старейшины позвала нас к своей кибитке и протянула две глубокие чаши с супом, сообщив, что на обед останавливаться её мать запретила.

— Опасно? — кратко осведомился серьёзный Рэн, теряя всю свою юношескую неуверенность. Передо мной снова взрослый мужчина. Блин, откуда у него такие эмоциональные качели? Это хорошо или не очень?

— Возможно, — таким же тоном ответил муж женщины, появившийся за её спиной. — Старейшина одна из чувствующих, вам не нужно сомневаться в её словах, — сказал и скрылся внутри своей кибитки, чтобы вернуться, видимо, к прерванным делам или обеду.

— Чувствующая? — решила уточнить я, когда и его жена скрылась следом.

— Бывают существа, неспособные к магии, но хорошо чувствующие её, — ну вот, вернулся мягкий Рэн. Всё же, от чего зависит смена его настроя? Было бы полезно знать, чтобы случайно не попасть под горячую руку. — Они рождаются редко, но их дар обычно силён. Некоторые могут не только чувствовать, но и видеть то, что недоступно даже магам. Только повлиять на это, в отличие от последних, не могут.

Хм, если рассмотреть со стороны своего мира, всё это можно уместить в три слова «волшебники и экстрасенсы». «Вот только, здесь всё взаправду. И раз бабушка сказала, что лучше не останавливаться, значит, не будем», — думала я, неспешно поглощая суп.

Жаль, что я ко всему этому непривычна. Даже не смотря на опыт предыдущих дней, уже через пару часов вышагиваний ноги начали уставать, а ещё час спустя заныли стопы. Так или иначе, я начала медленно сбавлять темп. Заметивший это Рэн тут же обернулся в свою кошачью ипостась и подставил спину.

— Не устанешь? — поинтересовалась я у оборотня, получив отрицательное мотание головой. — Если всё же начнёшь, то спустишь меня обратно.

Эта вредина мохнатая хоть и кивнул, но до самого привала отпускать меня не хотел. Только если в кустики сбегать. Пусть я краснела, ворчала и фыркала на него, но одну Рэн меня не пустил. Сидел в такие моменты ко мне спиной в пяти метрах в стороне и жутко нервировал. В этот момент даже Даснэр вспомнился. А ведь этого я даже не видела, где он там был, когда мне приспичивало.

И вот мы, как и вчера, устраиваемся на ночлег. Я сажусь недалеко от костра Старейшины. Тэльвирэн пристраивается уже в человеческом виде рядом, протягивая мне мою плошку с ужином. И когда успел получить его? Я даже есть начала, когда моего слуха коснулся далёкий неразборчивый звук, заставивший замереть, чтобы убедиться, что не послышалось.

Но звук повторился. Так же далеко, так же неразборчиво.

— Мила? — напрягся Рэн, заметив мои попытки что-то разглядеть у себя за спиной.

А за нами был только погружающийся в ночь лес.

— Ты слышишь это? — осторожно спросила я. Звук снова отозвался в глубине тьмы, затаившись где-то там, среди деревьев. — Вот опять.

Оборотень замер, прислушиваясь, даже нахмурился, но ответил:

— Нет. Обычный ночной лес.

И опять оклик! Действительно похоже, словно кто-то кричит. Далеко, надрывно и отчаянно. От осознания этого я вскочила на ноги, чувствуя зарождающийся в груди страх.

Пантера вскочил следом и встал плотную ко мне, готовый защищать, даже если угрозы и не видит. Внутри стало приятно, что верит в меня, хотя ничего вокруг этому не способствует. Все вокруг заняты своими делами и никого не смущает наше состояние. Стража обходит свои посты, дети смеются и бегают, взрослые готовят ужин и места для сна. Даже Старейшина — чувствующая — вела себя как обычно и очень спокойно.

«Крик» повторился, в этот раз даже чуточку ближе. От его колкости и холода меня передёрнуло, буквально откидывая назад, в тёплые объятья моего мао-корса. Руки Рэна обхватили мои плечи и прижали к нему крепче. Мужчина был напряжён, казалось, вот-вот схватит меня и рванёт прочь.

Вот только он начал отвлекаться на другое. Что-то его привлекло. И не в лесу, не в лагере, а на моей шее. Корс склонился и медленно, основательно так втянул воздух рядом с ней. Из его груди вырвался хриплый рык. И стоило оборотню чуть ослабить хватку от этого его непонятного состояния, как раздался новый «крик».

Не знаю, о чём я думала в тот момент. Точно ни о своей безопасности, ни о поведении будущего супруга. Рванула, что есть силы на звук, неожиданно распознав в нём знакомые, я бы даже сказала родные нотки.

— Мила! — опомнился Рэн и окликнул меня, бросаясь следом, но было поздно. Остановиться я уже не могла.

Судя по поднявшемуся позади кипишу, часть народа рванула на помощь пантере.

Я бежала в темноте, петляя между деревьями, пока почти не влетела в сплошную каменную стену. Она была из тёмно-серого камня, уходящего далеко в обе стороны, не позволяя оббежать строение. А верх стены вообще терялся во тьме и пушистых ветвях деревьев. Но я легко нашла темнеющий проход, оказавшийся буквально в паре метров от меня. Звук доносился явно изнутри проёма.

— Мила! Мила! — доносились из-за спины голоса людей. И Рэн был ближе всех, так что, он увидел, как я вошла внутрь здания. Как я узнала? Он быстро оказался рядом, буквально врезался в мою спину, когда я замерла посреди зала. Огромного пустого зала с колоннами.

— Ми… — начал было мужчина, но осёкся.

Перед нами у дальней стены стояли полукругом семь огромных статуй в длинных одеждах, а в ногах каждой ещё по одной с человеческий рост. Они все располагались по краю круга, нарисованного на полу, в которой была странная многогранная звезда. И у каждой маленькой статуи в ногах прямо по внешней полосе рисунка стояли мини-алтари.

Голоса народа снаружи растворялись и приближались, но никто из них не заходил внутрь. Они словно блуждали рядом, но входа не видели.

Я посмотрела на ошарашенного зрелищем Тэльвирэна и, не решившись у него сейчас ничего спрашивать, прошла дальше. Прямо к кругу, осматриваясь и вслушиваясь в тишину, в надежде, что источник «зова» явит себя. Даже границу рисунка преодолела, бегая глазами от статуи к статуе, всматриваясь в пространство между ними. Вдруг за ними или за алтарями спрятался источник.

Смотрела и всё больше понимала, что тут никого нет. И не было уже очень давно. Вон, даже мои шаги оставляют явные следы в пыли на полу. Только мысли вернуться вылетели из головы, когда в свете лун, прорывавшемся откуда-то сверху и падающем точно на статуи, я не уловила что-то знакомое.

Вернее, до боли знакомые очертания и черты в одной из маленьких статуй. У ног одной из Богинь, раскинув руки в стороны, стояла каменная женщина. Она была маленькой и хрупкой, по сравнению с остальными. Одеяние напоминало то, в котором я очнулась в этом мире. Длинные волосы крупными волнами водопада спадали до самых пят.

Но это не так испугало меня, как её лицо. Его черты, знакомые и родные. Те, что я всегда ловила краем глаза, смотря на фото или в зеркало. Те, что замечала в морщинистом лице своей бабушки, в усталом лице её дочери — моей матери, что всегда находила у себя. Даже казалось, что передо мной стою застывшая я.

— Священны будьте, Боги, да ясны дела ваши, — раздался в повисшей тишине голос Старейшины, заставивший меня прийти в себя.

Старушка, застывшая среди своих соплеменников у входа, низко поклонилась и только потом прошла дальше. Все последовали её примеру, а Рэн же просто рванул ко мне.

— Где мы? — спросила шёпотом я у старушки.

— О, дитя, мы в том самом Храме Древних Богов, о котором мы с тобой говорили вчера, — благоговейно ответила мне она.

— Он должен был быть сокрыт, — вспомнила я вчерашние беседы.

— Верно, — согласилась Старейшина, — но лишь искренним силой и сердцем выйти на заветную тропинку и отыскать Его, чтобы поклониться Богам. А я говорила, что твоя сила схожа с той, что покрывает место сие.

И ведь точно. Только…

— Тогда, — я подняла руку и указала на свою недо-копию из камня, — объясните мне ещё и это.

Вот тут уже сказать чувствующей было нечего. Она лишь вытаращила глаза, раскрыла рот и стала хватать ртом воздух. Я даже испугалась, как бы её инфаркт не хватил. Но женщина лишь рухнула сначала на колени, а потом коснулась лбом пола — а народ повторил, — прежде чем еле вымолвить:

— Дитя Тьмы явило себя.

И этот шёпот заставил задрожать всё вокруг. Статуи словно ожили, зазвенели подобно колоколам, оглушая разрастающимся эхом.

Я, почувствовав знакомое ощущение невесомости, схватилась за Рэна как за спасательных круг. Мой кот тоже прижал меня к себе, решив, что я испугалась происходящего. И да, я испугалась, но не Божественной магии, творившейся вокруг, а что вот-вот потеряю его. Перенесусь и потеряю!

«Не хочу! Хотя бы с ним! Но не одна! Прошу!» — взмолилась я, ощущая, как ноги отрываются от пола, внутренности знакомо переворачиваются, а дыхание выбивает из лёгких резким рывком.

— Рэн! — единственное, что успеваю испуганно выкрикнуть, прежде чем раствориться в тёмном портале.