Обреченная весна

Чингиз Абдуллаев, 2011

Работника Бакинской прокуратуры Эльдара Сафарова переводят в Москву. Теперь он стал инструктором административного отдела. Здесь Эльдар знакомится с женой дипломата Светланой. В день знакомства с Эльдаром она узнает о том, что ее брат, известный музыкант Вячеслав Томин, убит в своей квартире. Эльдар обещает Светлане взять расследование убийства Вячеслава под свой контроль. Он выясняет, что за несколько дней до своей смерти музыкант был с гастролями в Перми, где встречался с гравером фабрики Гознака Петуховым. Через несколько дней после этой встречи Петухов также был убит. Сафаров понимает: эти убийства взаимосвязаны и замешены на больших деньгах. Очень больших…

Глава 4

Он пытался подняться, чувствуя боль в левой ноге. К нему подскочила молодая женщина, протягивая руку.

— Какой ужас! Вы не ушиблись? Почему вы не реагировали, я ведь вам сигналила?

Эльдар что-то проворчал в ответ, все еще пытаясь самостоятельно подняться. И застонал от боли. Не хватало еще сломать ногу в первый же день выхода на работу.

— У вас сломана нога? — тревожно спросила незнакомка.

Она была в короткой дубленке, в темных вельветовых брюках, в белых сапожках, на голове светлая норковая шапочка. На вид не больше тридцати пяти. Ее «Жигули» стояли в нескольких метрах от них. Он снова попытался подняться и, опираясь на ее руку, сделал один шаг. Было так больно. Он прикусил губу, чтобы не застонать.

— Наверное, вы все-таки сломали ногу, — сокрушенно заметила женщина. — Давайте пройдем к машине, я отвезу вас в больницу. — Она открыла дверцу и отодвинула переднее кресло назад, чтобы он мог удобнее устроиться. — Поедем сразу в больницу. Пусть вам сделают рентгеновский снимок.

Эльдар согласно кивнул головой. Здесь не было милиционеров, вообще никого не было. Уже поздно и достаточно темно. В этом небольшом переулке она могла проехать дальше, даже не остановившись. Но, почувствовав удар, затормозила и вышла из салона, чтобы ему помочь.

— Как вас зовут? — спросила незнакомка.

— Эльдар, — ответил он.

— Красивое имя, говорят, что персидское.

— Почему персидское?

— Не знаю, но я так слышала. Как вы себя чувствуете?

— Кажется, нога уже меньше болит, — признался Эльдар.

— Дай бог. — Она сняла шапочку, бросив ее назад, и тряхнула длинными светло-каштановыми волосами. И вообще, она была очень красивой без этой шапочки, делавшей ее похожей на Снегурочку.

— А как вас зовут? — спросил он.

— Светлана, — ответила незнакомка и, немного подумав, добавила: — Светлана Игоревна.

— Очень приятно, — Эльдар тяжело вздохнул. — Может, вы меня высадите по дороге и я сам доберусь до больницы?

— Ни в коем случае! — возразила она. — Здесь рядом есть больница, и у меня там много знакомых. Я вас прямо туда отвезу.

Он согласно кивнул. Спорить не хотелось.

— Хорошо, что мы быстро отъехали, — озабоченно проговорила Светлана, оглядываясь назад. — У меня могли быть неприятности из-за этой аварии. Как вы себя чувствуете? — снова спросила она.

— Уже нормально, не беспокойтесь. Может, вы меня лучше отвезете домой? Я действительно чувствую себя лучше.

— Сделаем снимки, потом отвезу. Сейчас вы можете не почувствовать, а потом возможны осложнения. Знаете, как обычно бывает? А где вы живете?

— Во дворе Моссовета.

— Где?!

— Недалеко от памятника Юрию Долгорукому. Нужно въехать во двор и проехать метров триста или четыреста.

— Хорошее место, — несколько удивленно произнесла Светлана, внимательно приглядываясь к нему. — Вы не беспокойтесь, я вас потом туда отвезу. Это же совсем близко.

Через несколько минут она мягко затормозила.

— Сможете пройти или вызовем санитаров, чтобы помогли?

— Сначала постараюсь пройти сам, — пробормотал Эльдар, пытаясь выйти из салона. Когда он опустил ногу на землю, острая боль едва не свалила его с ног. Он снова прикусил губу, чтобы не застонать.

— Обопритесь на меня, — предложила Светлана, подходя к нему. Ему было неудобно опираться на женщину, поэтому он попытался запрыгать, но споткнулся и упал на землю.

— Что вы делаете! — бросилась она к нему.

— Давайте, я вам помогу, — рядом откуда-то появился санитар. Наверное, через стекло увидел и выбежал из больницы. Он обхватил Эльдара за талию, и они осторожно дошли до дверей. Внутри было уже проще. Ему сразу прикатили инвалидное кресло, посадили в него, не слушая возражений, и повезли на рентген.

Через несколько минут Эльдар узнал, что у него нет сотрясения мозга, что он получил сильные ушибы грудной клетки и левого бедра, а серьезные повреждения, перелом или трещина у него отсутствуют. Ему выдали специальный крем, чтобы он смазывал ушиб, второй тюбик врач передал Светлане, на всякий случай, и она бросила его в сумочку. Потом его снова посадили в инвалидное кресло и отвезли к машине.

— Вызовем лучше такси, и я уеду, — предложил Эльдар.

— Ни за что! — возразила она. — Теперь я вас точно никуда не отпущу. Слава богу, что вы целы и невредимы. Я так перепугалась, когда вы ударились о мою машину. А почему вы сказали врачу, что вы не москвич? Вы же говорили мне про свой дом во дворе Моссовета.

— Я там живу, но это не мой дом, а гостиница постпредства, — пояснил Эльдар.

— Значит, вы командировочный, — улыбнулась Светлана. — Тогда все понятно. Хотя для гостя вы слишком хорошо говорите по-русски.

— А я должен говорить с акцентом? — спросил он, уже самостоятельно поднимаясь с кресла и пересаживаясь в салон машины.

Светлана села за руль и мягко тронулась с места.

— Просто я привыкла, что все грузины обычно говорят с акцентом. У нас был друг семьи, Эльдар Гурабанидзе, он сейчас работает в Африке.

— Эльдар — часто встречающееся имя не только у персов или грузин, но и у других народов. Например, есть известные кинорежиссеры Эльдар Рязанов и Эльдар Шенгелая. Но я — азербайджанец, из Баку.

— Тогда понятно. Земляк Муслима Магомаева, моего любимого певца. Вы даже чем-то на него похожи. Приехали погулять в Москву?

— Нет, работать.

— Хотите устроиться на работу, — кивнула Светлана. — Сейчас трудно найти работу по специальности, особенно в Москве. Да и платят не очень много. Боюсь, что ничего приличного вы не найдете. Плохие времена…

— Ничего, — улыбнулся Эльдар, — я уже нашел место в одном приличном учреждении.

— Тогда вам повезло, — кивнула она, посмотрев на часы. — Ой, кажется, я опаздываю. Какой кошмар! Можно я на секунду остановлю машину и позвоню из автомата?

— Конечно звоните, я никуда не тороплюсь, — согласился Эльдар. — Вы ведь потратили на меня целый час.

Она остановила машину и побежала к телефону-автомату. Там уже разговаривал какой-то мужчина, и она замерла, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Он впервые подумал, что Светлана — очень красивая женщина. Словно угадав его мысли, она оглянулась, слегка улыбнулась и продолжала терпеливо ждать, когда наконец освободится автомат.

Через минуту мужчина ушел, и она поспешила к телефону. Очевидно, услышанные ею новости оказались не очень приятными. Было заметно, как дернулось у нее лицо, как она несколько раз что-то переспросила, потом растерянно повесила трубку и отошла от автомата. У нее было такое отрешенное выражение лица, что Эльдар уже собирался выйти к ней из машины, но она приблизилась, медленно уселась на свое место и посмотрела на него.

— Простите, Эльдар, но, кажется, я не смогу отвезти вас домой. Вы не беспокойтесь, я сейчас поймаю для вас такси. Если у вас нет денег…

— У меня есть деньги, — прервал ее Эльдар. — Объясните, что случилось?

— Нет, ничего, — как-то растерянно произнесла Светлана. — Ой, какой кошмар! — Она неожиданно положила голову на руль и заплакала.

Он сидел ошеломленный, не зная, что именно следует делать, только еще раз попросил:

— Скажите, что случилось. Может, я смогу вам чем-то помочь?

— Нет, — подняла она голову, — нет, нет. Извините, что я так глупо себя веду… Но… но погиб мой брат. Я сейчас говорила с его женой. Он два дня не отвечал на звонки, а ее не было в городе. А когда вернулась домой, то нашла его… нашла его убитым в своей квартире.

— Где он жил?

— Здесь, недалеко. Около Белорусского вокзала. Я сейчас поеду прямо туда. Они уже все там. Он был… понимаете, он был очень известным человеком. Извините, сейчас поймаю такси.

— Поедем вместе, — решительно проговорил Эльдар. — Может, я понадоблюсь…

— Для чего? Его уже убили. Там работают следователи прокуратуры и сотрудники милиции. Спасибо за сочувствие, но, извините, сейчас я просто не могу разговаривать. — Уже немного успокоившись, Светлана достала из сумочки пудреницу и посмотрела на себя в зеркальце.

— Поедем вместе, — настойчиво повторил Эльдар, — мне нужно увидеть, что там произошло. Возможно, моя помощь пригодится.

— Чем можно помочь в такой ситуации? — вздохнула она.

— Я семь лет работал в органах прокуратуры, расследовал более сотни тяжких и особо тяжких преступлений. Поедем вместе, скажете, что я ваш знакомый.

— Вы действительно работали в прокуратуре? — удивленно посмотрела на него Светлана.

— Не похож?

— Мне казалось, что вы недавний выпускник. Только закончили институт и приехали сюда, чтобы найти работу. Вы же сами мне говорили…

— Я не говорил, что приехал устраиваться. Я сказал, что приехал сюда работать. Ну, что, поехали?

Светлана ничего не ответила, и машина, набирая скорость, помчалась в сторону Белорусского вокзала.

— Может, лучше я сяду за руль? — предложил Эльдар. — Не беспокойтесь, я не студент, и у меня есть права. Могу их вам показать.

— Не нужно, — улыбнулась сквозь слезы Светлана. — А сколько вам лет?

— Тридцать два.

— Странно. Очень странно. Обычно кавказские мужчины выглядят старше своих лет, а вы — гораздо моложе.

— Этот недостаток проходит со временем, — невесело заметил Эльдар. — Не будет большим хамством, если я спрошу, сколько вам лет?

— Не будет. Мне тридцать девять.

— Я думал, меньше.

— Хватит, — грустно улыбнувшись, попросила она, — я сейчас не готова к вашим комплиментам.

— Чем занимался ваш брат?

— Он был пианистом, народным артистом. Может, слышали, Вячеслав Томин? Его выступления часто передают по телевизору. По второй программе.

— Может быть. Я обычно не обращаю внимания на имена исполнителей, когда слушаю музыку.

— Ну, да, как и все остальные.

— Значит, вы — Светлана Томина?

— Нет, — ответила она, — я Светлана Скороходова, по мужу.

— Муж тоже пианист? — уточнил он.

— Нет. Он дипломат. Сейчас работает нашим послом в Берне.

— Тогда все понятно. Много времени проводите за границей?

— В последние десять лет — много. Но это не всегда так хорошо, как некоторые полагают. Мы были и в Африке, и в Латинской Америке. А там не везде нормальные условия для проживания.

— А сколько лет было вашему брату? — спросил Эльдар.

— Сорок три. Он старше меня на четыре года. В последнее время много пил, у него тряслись руки. Это не нравилось его жене, поэтому они часто ссорились. Последние несколько дней он был один, а она жила на даче. Поэтому мы все волновались, что его телефон не отвечает. А сегодня вернулась жена и открыла дверь своим ключом… Представляю, как она переживает. И наверняка вызвала своего брата, он у нас большой начальник в милиции.

— Кем он работает?

— Заместителем министра внутренних дел России.

— Тогда расследование проведут достаточно оперативно, — согласился Эльдар. — А как его зовут?

— Ванилин. Георгий Николаевич Ванилин. Слышали о таком?

— Нет, не слышал.

— Он раньше служил в Молдавии, лет десять или двенадцать. А потом его перевели в Москву. Его сестра — взбалмошная особа, вечно ругалась с моим братом. Хотя ее тоже можно понять, он много пил в последнее время. Как будто в нем что-то сломалось. Сама не понимаю, почему я вам все это рассказываю. Вы действительно работали в прокуратуре?

— Работал, — подтвердил Эльдар.

Они доехали до вокзала, и она, повернув машину налево, пробормотала:

— Кажется, я сделала глупость. Нужно было высадить вас на Горького. Сама не понимаю, почему я вас сюда привезла. Но я была в таком состоянии…

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Эльдар, — я только постараюсь помочь, если смогу.

Они въехали во двор, где уже стояли сразу три милицейских автомобиля и машина «Скорой помощи». Собралась небольшая толпа соседей. Светлана припарковалась и поспешила к подъезду. Затем, вспомнив про Эльдара, обернулась. Он медленно вылез из машины и сделал несколько шагов. Было больно, но терпимо.

Она взяла его за руку, и они вместе вошли в подъезд. У кабины лифта стоял сержант милиции. Посмотрев на них, он отвернулся, очевидно решив, что это пара из соседней квартиры. Они поднялись на четвертый этаж. У дверей стоял еще один сотрудник милиции. На этот раз он перегородил им дорогу.

— Я — сестра Вячеслава Томина, — твердо сказала Светлана, — а это мой друг. Пропустите нас.

Милиционер посторонился, пропуская их. Войдя в квартиру, Светлана сразу бросилась в кабинет, где на полу лежало уже накрытое простыней тело ее брата. В соседней комнате сидела его супруга, женщина лет сорока, со злым и уставшим лицом. Увидев Светлану, она покачала головой.

— Я всегда знала, что этим все и закончится.

Светлана отвернулась. Она боялась, что снова расплачется. Эльдар осмотрел комнату. Очевидно, неизвестный убийца был знаком с погибшим. Все окна закрыты, дверь не взломана. Рядом с убитым расплывалось небольшое пятно крови — значит, погибшего застрелили. Увидев незнакомца, молодой следователь нахмурился и тихо спросил:

— Кто вы такой?

— Я друг его сестры, — пояснил Эльдар, — хотел посмотреть, что здесь произошло.

— Убийство. Только выйдите, пожалуйста, отсюда, не мешайте работать.

Эльдар осторожно вышел из кабинета. В соседней комнате появился неизвестный мужчина в штатском. По его уверенному голосу и манерам было понятно, что он чувствует себя здесь хозяином. Мужчине было лет сорок пять. Короткая прическа, грубые черты лица, светлые глаза. Он подошел к супруге погибшего.

— Успокойся, Изольда. Успокойся и осмотри весь дом. Нужно понять, что у вас пропало. Нам важно получить от тебя полную опись пропавших вещей. — Мужчина обернулся, увидел Светлану и хмуро произнес:

— Здравствуйте, Светлана Игоревна. Вот видите, что здесь произошло. Никто такого не ожидал. Но вы не волнуйтесь. Мы найдем мерзавцев, которые это сделали.

— От этого мне не легче, — вздохнула Светлана.

Ванилин перевел взгляд на Эльдара.

— А это кто такой? Что ты здесь делаешь? Кто тебя пустил?

— Он со мной, — быстро ответила Светлана.

— Это ваш водитель?

— Нет, это мой знакомый… мой друг, — поправилась она.

— Не нужно приводить друзей в такие места, — недовольно выговорил Ванилин, — здесь не цирк и не театр. Покиньте помещение, молодой человек. Зачем вы его привезли, Светлана Игоревна?

— Он раньше работал в прокуратуре.

— Наверное, стажировался, — усмехнулся Ванилин. — Но нам стажеры не нужны. Я вызвал профессионалов, сейчас подъедут сотрудники МУРа и заместитель начальника ГУВД города. А вы немедленно покиньте помещение, — сказал он, не глядя на Эльдара.

— Я не стажировался, — попытался объяснить Эльдар, — я работал в органах прокуратуры больше семи лет.

— С чем вас и поздравляю, — отмахнулся Ванилин. — Тогда тем более вы должны знать, что посторонним нельзя присутствовать на месте преступления. Вы только помешаете следователю и экспертам осматривать квартиру.

— Он пришел со мной, — повысила голос Светлана.

— Все равно он должен выйти, — упрямо повторил Ванилин, проходя в кабинет.

— Упрямый осел, — пробормотала Светлана и виновато посмотрел на Эльдара: — Извините, что все так получилось. Здесь недалеко. Я спущусь с вами и поймаю вам машину.

— Не нужно, — улыбнулся он. — А вы мужественный и красивый человек. Вам никто об этом не говорил?

— Мужественный, наверное, потому, что сбила вас на своей машине, — тихо сказала она, отводя глаза.

В этот момент в квартиру вошли трое сотрудников милиции. Один был в генеральской форме, двое других в штатском. Увидев вошедшего, Ванилин радостно протянул ему руку.

— Здравствуй, Виктор, спасибо, что так быстро приехал.

— Меня сегодня в ЦК вызывали, — сообщил генерал. Это оказался Сергеев, с которыми Эльдар познакомился в Секретариате ЦК.

— Утвердили?

— Рекомендовали утвердить, — кивнул он.

— Поздравляю. А у нас, видишь, какие неприятности происходят. Уходите, — повернулся он к Эльдару. — Я же сказал, чтобы вы отсюда вышли. Сколько можно просить? Или вывести вас с милицией? Сержант, — обратился он к стоявшему у дверей сотруднику милиции, — выведите отсюда этого молодого человека.

— Здравия желаю, товарищ Сафаров, — вдруг козырнул генерал Сергеев.

Ванилин от изумления раскрыл рот. Остальные замерли.

— Добрый вечер, — ответил Эльдар.

Ванилин, все еще думая, что его разыгрывают, переводил взгляд с прибывшего Сергеева на молодого человека. Эльдар обернулся и увидел расширенные от любопытства и изумления глаза Светланы.

— Кто вы такой? — прошептала она, подходя ближе.

— Познакомьтесь, — представил его Сергеев. — Это новый куратор нашего министерства из административного отдела ЦК КПСС Эльдар Кулиевич Сафаров. Сегодня его утвердили в этой должности.

Ремарка

«Утвержден бюджет страны на 1991 год. Дефицит составляет 26 663 149 000 рублей. При обсуждении различных статей бюджета депутаты неоднократно возвращались к теме колоссального дефицита в проекте бюджета. И всякий раз министр финансов страны напоминал парламентариям печальную истину — для выполнения принятых самим Верховным Советом программ по повышению жизненного уровня малообеспеченных слоев населения в казне нет нормальных денег. Поэтому, принимая этот чрезвычайный бюджет, требовалось найти и реализовать законодательные источники пополнения бюджета. Пятипроцентный налог с продаж и есть тот самый способ «сброситься» всем народом для поддержки малоимущих».

«Известия», 1991 год

Ремарка

Внешняя задолженность СССР растет. К такому выводу пришли специалисты из Всемирного банка, одного из крупнейших международных финансовых учреждений Запада. По их данным, опубликованным в немецкой газете «Вельт», уже в конце 1989 года внешняя задолженность СССР составляла 54 миллиарда долларов, а в 1990 году увеличилась еще на 4,2 миллиарда. А по данным Генерального директора Австрийского контрольного банка Хельмута Хашека, обязательства Советского Союза перед Западом выросли в 1990 году до 68,8 миллиарда долларов. Причем только 40% этой суммы составляют долгосрочные, то есть наиболее выгодные и льготные обязательства.

Высока и норма обслуживания этого долга. В 1991 году на это уйдет 8,3 миллиарда долларов, или 21% всех экспортных поступлений СССР. Причем в минувшем 1990 году Советский Союз одолжил на мировых финансовых рынках и у отдельных государств намного меньше, чем в предыдущие годы. Однако произошло это не потому, что улучшилось финансовое положение СССР, а потому, что в этом году мы попали в разряд сомнительных должников и нам весьма неохотно ссужают деньги.

Конечно, в разочаровании западных кредиторов немалую роль играет и политическая нестабильность в СССР. В итоге если еще в 1988 году СССР считался первоклассным заемщиком, то в 1990 году один из главных наших кредиторов, немецкие банки, уже, как правило, не желали предоставлять нам займы, если их на 90 или даже на 95% не гарантировало правительство ФРГ. И при этом еще многие считают, что заключают рискованные сделки. Именно поэтому Вильгельм Кристианс, председатель наблюдательного совета «Дойче банк» — одного из главных наших партнеров на Западе, совсем недавно подчеркнул, что без гарантий его банк не даст больше СССР взаймы ни одной марки.