Женщины

Чарльз Буковски, 1978

Чарльз Буковски – один из крупнейших американских писателей XX века, автор более сорока книг, среди которых романы, стихи, эссеистика и рассказы. Несмотря на порою шокирующий натурализм, его тексты полны лиричности, даже своеобразной сентиментальности. Роман «Женщины» написан им на волне популярности и содержит массу фирменных «фишек» Буковски: самоиронию, обилие сексуальных сцен, энергию сюжета. Герою книги 50 лет, его зовут Генри Чинаски, и он является неизменным альтер эго автора. Роман представляет собой череду более чем откровенных сексуальных сцен, которые объединены главным – бесконечной любовью героя к своим женщинам, любованием ими и грубовато-искренним восхищением.

20

Лидия вернулась и нашла себе миленькую квартиру в районе Бербанка. Казалось, я ей сейчас дороже, чем до нашего расставанья.

— У моего мужа был вот такой вот здоровый хрен, и больше ни фига не было. Ни личности, ни флюидов. Один здоровенный хуй, а он думал, что ему больше ничего и не надо. Но господи ты боже мой, какой же он был тупой! С тобой же я эти флюиды все время получаю… такая электрическая обратная связь, никогда не прекращается. — Мы лежали вместе на постели. — А я даже не знала, большой у него хрен или нет, потому что до его хрена я хренов в жизни не видала. — Она пристально в меня вглядывалась. — Я думала, они все такие.

— Лидия…

— Чего?

— Я должен тебе кое-что сказать.

— Что?

— Я должен съездить повидаться с Ди Ди.

— Съездить повидаться с Ди Ди?

— Не остри. Есть зачем.

— Ты же сказал, все кончено.

— Все и кончено. Я просто не хочу ее бросать слишком круто. Я хочу объяснить ей, что произошло. Люди слишком холодны друг с другом. Я не хочу ее вернуть, я просто хочу попробовать объяснить, что случилось, чтоб она поняла.

— Ты хочешь ее выебать.

— Нет, я не хочу ее выебать. Я едва ли хотел ее ебать, когда был с ней. Я просто хочу объяснить.

— Мне это не нравится. По мне, так это… звучит… сусально.

— Дай мне так сделать. Пожалуйста. Я просто хочу все прояснить. Я скоро вернусь.

— Ладно. Только давай скорее.

Я сел в «фольксваген», срезал угол на Фонтан, проехал несколько миль, затем свернул на север в Бронсоне и пригнал туда, где высокая арендная плата. Оставил машину снаружи, вышел. Поднялся по длинной лестнице и позвонил. Дверь открыла Бьянка. Помню, как-то вечером она открыла дверь голой, я схватил ее, и, когда мы целовались, сверху спустилась Ди Ди и спросила:

— Что тут у вас такое?

На сей раз все было не так. Бьянка спросила:

— Тебе чего надо?

— Я хочу видеть Ди Ди. Хочу с ней поговорить.

— Она больна. Очень больна. Мне кажется, тебя не следует к ней пускать вообще после того, как ты с ней обошелся. Ты настоящий первостатейный подонок.

— Я просто хочу с нею поговорить, объяснить кое-что.

— Ладно. Она у себя в спальне.

Я прошел по коридору в спальню. Ди Ди лежала на постели в одних трусиках. Рукой она прикрывала глаза. Отличные груди. Рядом с кроватью стояла пустая пинта виски, на полу горшок. От горшка несло блевотиной и пойлом.

— Ди Ди…

Она приподняла руку.

— Что? Хэнк, ты вернулся?

— Нет, постой, я просто хочу с тобой поговорить…

— О, Хэнк, я так ужасно по тебе скучала. Я чуть с ума не сошла, больно было кошмарно…

— Я хочу, чтобы тебе стало легче. Вот и зашел. Может, я глупый, но я не верю в неприкрытую жестокость…

— Ты не знаешь, каково мне…

— Знаю. Я там бывал.

— Хочешь выпить? — Она показала на бутылку. Я взял пустую бутылку и печально поставил на место.

— В мире слишком много холода, — сказал я. — Если б только люди могли договариваться обо всем, было бы по-другому.

— Останься со мной, Хэнк. Не уходи к ней, пожалуйста. Прошу тебя. Я уже достаточно прожила, я знаю, как быть хорошей женщиной. Ты это сам понимаешь. Я буду хорошей, и с тобой, и для тебя.

— Лидия меня зацепила. Я не могу объяснить.

— Она вертихвостка. Она импульсивна. Она тебя бросит.

— Может, этим-то и берет.

— Ты хочешь шлюху. Ты боишься любви.

— Может, ты и права.

— Поцелуй меня, и все. Я ведь не слишком многого прошу — чтобы ты меня поцеловал?

— Нет.

Я растянулся с нею рядом. Мы обнялись. Изо рта у Ди Ди пахло рвотой. Она поцеловала меня, я поцеловал ее, и она прижала меня к себе. Я отстранился как можно нежнее.

— Хэнк, — сказала она. — Останься со мной! Не возвращайся к ней! Смотри, у меня красивые ноги!

Ди Ди подняла одну ногу и показала мне.

— И к тому же у меня хорошие лодыжки! Посмотри!

Она показала мне свои лодыжки. Я сидел на краю кровати.

— Я не могу с тобой остаться, Ди Ди…

Она резко села и принялась меня колотить. Кулаки у нее были твердыми, как камни. Она отоваривала меня обеими руками. Я просто сидел, а она отвешивала плюхи. Мне попадало в бровь, в глаз, в лоб, по скулам. Один я даже поймал кадыком.

— Ах ты сволочь! Сволочь, сволочь, сволочь! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!

Я схватил ее за запястья.

— Ладно, Ди Ди, хватит. — Она упала обратно на постель, а я встал и вышел вон, по коридору и наружу.

Когда я вернулся, Лидия сидела в кресле. Лицо ее было темно.

— Тебя долго не было. Посмотри мне в глаза. Ты ебал ее, правда?

— Нет, неправда.

— Тебя ужасно долго не было. Смотри, она поцарапала тебе лицо!

— Говорю тебе, ничего не произошло.

— Сними рубашку. Я хочу посмотреть на твою спину.

— Ох, кончай это говно, Лидия.

— Снимай рубашку и майку.

Я снял. Она зашла мне за спину.

— Что это за царапина у тебя на спине?

— Какая еще царапина?

— Вот здесь, длинная… женским ногтем.

— Если она там есть, значит, ты ее и провела…

— Хорошо. Я знаю, как можно проверить. — Как?

— Марш в постель.

— Хорошо!

Экзамен я выдержал, но после подумал: а как мужчине проверить женщину на верность? Несправедливо, а?