Дождь не вечен

Ханна Флейм, 2022

Учеба в другом городе, первая работа, первый настоящий парень, первая съемная напополам квартира, что может пойти не так? Да все! Жизнь не любит скуки и обыденности. Визг тормозов и жизнь разделяется на "до и после", где "до" – ты, а "после" уже не разобрать. Ведь Катерина не помнит не только как оказалась на больничной койке, но и почему ее окружают незнакомцы. Сможет ли она разобраться в хитросплетениях собственной жизни? Или теперь она новая улучшенная версия себя? А главное, кто тот мужчина, с которым она теперь вместе и что он от нее скрывает? Содержит нецензурную брань.

Глава 7

Люба не обманула, привела Катю в относительный порядок еще с утра. Волосы они решили стянуть в незамысловатый хвост, шрам на лбу все равно требовал серьезной маскировки, которой в наличии не было. По доброте душевной, кроме расчески, девушка принесла и одежду, которая может и была простовата, зато села на Катю, как влитая. Это было приятно, забота, по которой Катя скучала. Поклявшись, что все вернет и позвонит, как только появится возможность, девушка попрощалась с новоявленной подругой и как на иголках в ожидании ерзала по койке.

За полчаса до назначенного времени, с порывом ветра, в комнату ворвался знакомый аромат дорогого парфюма и его обладатель.

Лицо мужчины напоминало маску, черты заострились, он был бледен. Кате от этого стало еще горче.

«Прекрасно, ты таки меня рассмотрел и ужаснулся».

— Я говорил с врачом… — он на секунду замолчал, голос был очень встревожен, — он сказал, что у тебя частичная амнезия, — он снова остановился, в глазах отразилась такая боль, что Кате стало неуютно, — ты правда совсем меня не помнишь? — тихо закончил он, буравя ее взглядом.

«Эмм…какие мы сообразительные…ну вот сейчас он услышит желаемое и снова исчезнет…а жаль…такой красавчик..», ей стало как-то неуемно грустно. Даже злорадствовать не хотелось, хотелось тихо забиться в угол и разреветься, от чувства собственного бессилия и отсутствия хоть какого-то контроля над ситуацией, однако, именно этого она сейчас не могла себе позволить. Собрав всю свою волю в кулак, она пыталась остановить наворачивающиеся на глаза слезы. Медленно повернула голову, по направлению к окну, так, чтобы предательские слезинки, сию минуту норовившие скатиться по щекам, не показались ему.

— Странно правда…только с утра было солнце, а теперь идет дождь… — отрешенно протянула девушка.

— Ты действительно меня не помнишь? — медленно, но четко повторил мужчина.

«Ясно…от ответа мне не уйти…»

Катя устало вздохнула, и, продолжая смотреть на плачущее небо, тихо выдавила из себя такое ранящее, такой обидой отдающееся в ее сердце слово:

— Прости, но нет.

Он подскочил к ней и, прижав к груди, начал гладить ее волосы.

— Боже, не переживай…мы все исправим… — зашептал он ей в макушку, мы вернем тебе воспоминания…вернем их вместе, — в голосе звенели нотки отчаяния и безудержная нежность.

« ВМЕСТЕ!!! ДАААААА!!! На сегодня самоубийство отменяется».

В душу ворвалась, сметая все на своем пути, радость.

— Прости… — еще раз пролепетала девушка.

— Что за бред! За что ты извиняешься? Думаешь, я на тебя за это злюсь? Я этих горе-врачей убить готов, еще хотели, чтобы ты тут лишний месяц мариновалась, проморгали амнезию, не сообщили, когда в себя пришла, — его глаза заискрились, — И вообще, это я виноват, если бы не… — он не закончил свою фразу, будто одергивая себя, — в общем, не важно. Ты жива — это главное!

«Так, а рыцарь-то…кажется, чего то не договаривает и, видимо, не такой уж рыцарь», пронеслось в ее голове, «ладно, это мы отложим, есть тысяча более важных вопросов».

Пока она размышляла, он подхватил ее на руки и, бережно обнимая, вынес из палаты.

— Твои вещи, документы и необходимые лекарства уже в машине, — пояснил мужчина, быстро покрывая с Катей на руках расстояние до выхода на стоянку.

Он настолько обворожительно улыбнулся, что если бы Катя стояла, у нее бы подкосились ноги. В его глазах загорелись озорные огоньки:

— Придется влюблять тебя в себя заново!!! Понеслись!!!

Он рванул по больничному коридору, настолько быстро, что она решила зажмуриться, вцепившись изо всех сил в его шею. Романтичный трепет сменили холодные щупальца страха.

«Господи…о боже…только не урони…спаси и сохрани…Черт…ну почему я не помню ни одной молитвы…»