Непотопляемый

Фридрих Незнанский

В тихом столичном районе произошло ЧП: возле подъезда своего дома убит старший следователь Мосгорпрокуратуры Николай Познеев. Его коллеги приходят к чересчур скоропалительному выводу, связывая преступление с профессиональной деятельностью жертвы… Но дело о гибели Познеева попадает в Генеральную прокуратуру, непосредственно к Александру Борисовичу Турецкому. У следственно-оперативной бригады возникают сразу три версии произошедшего…

6

— Странно… — Александр Борисович посмотрел на часы, затем на своего друга Славу Грязнова. — Обычно Яковлев никогда не опаздывает, точен, как кремлевские куранты…

Вячеслав Иванович еле заметно усмехнулся и покачал головой:

— А он и не опаздывает… Володи сегодня не будет, Сань. Извини, посоветоваться с тобой времени не было, вот и пришлось решать самому…

— Он что — на задании? — Турецкий приподнял правую бровь, что означало легкое недовольство.

Грязнов в ответ кивнул, вздохнул и, наконец, выложил на стол Александра Борисовича две толстенных папки.

— Зная тебя, не сомневаюсь, что со свойственным тебе занудством выучишь наизусть каждый листочек! Что касается меня, дела€ я, конечно, просмотрел, в особенности в той части, которая касается непосредственно интересующего нас Костина, возглавлявшего эту шайку… Утром еще успел поговорить кое с кем из нашей собственной безопасности. В общем, там тоже складывается впечатление, что над Алексеем-свет-Иванычем кто-то из вполне серьезных чинов шефствует, сознательно затягивая время его пребывания в Сербского…

— Чуть-чуть подробнее не желаешь изложить? — поинтересовался, вздохнув, Александр Борисович. — Не забывай, Слава, этого дела я практически не знаю…

Грязнов сосредоточенно нахмурился.

— В общем-то, дело, к сожалению, не слишком оригинальное… В своем отделении милиции Костин, помимо прочих обязанностей, командовал участковыми еще до того, как совершил карьерный скачок и был переведен в УВД. Вот из них, старых знакомцев, он и сколотил свою шайку… Участковые поставляли ему информацию об одиноких людях, проживавших на их территориях в отдельных квартирах стариках, инвалидах… Затем начиналась обработка: сам знаешь, старшее поколение людям в форме доверяет куда больше, чем молодежь. А тут, к тому же, участковый заботу проявляет, — ассоциации со знаменитым Анискиным. Словом, если квартира была не приватизирована, после недолгих уговоров осуществлялась «по блату», в самые краткие сроки и без очереди приватизация. Дальнейшее — дело техники…

— Завещания? — уточнил Турецкий.

— В большинстве случаев поддельные полностью, а не только подписи… И во всех доказанных в процессе следствия эпизодах — подлинные генеральные доверенности жертв, сделанные на своих «благодетелей»… Один из членов шайки, тот, что получил по минимуму, официально практикующий нотариус… К инвалидам и совсем уж древним старичкам выезжал на дом.

— Дальнейшее я могу предсказать, — предложил Александр Борисович. — Как только документы были оформлены, жертв вывозили куда-нибудь за город и убивали…

— Причем, Саня, что самое отвратительное, убивали жестоко — душили… Из всех пострадавших удалось обнаружить и эксгумировать три тела, и у женщин, и у мужчины сломаны шейные позвонки… Мало того, члены шайки независимо друг от друга в один голос в процессе следствия утверждали, что разделывался с жертвами сам Костин лично… всегда!

— Поэтому и назначили психологическую экспертизу?

— Не только… На допросах он вел себя неадекватно — то ли разыгрывал психа, то ли и впрямь…

— Что говорят доктора?

— Доктора, как ты понимаешь, к единому мнению так и не пришли на данный момент. Дело Костина было выделено в отдельное производство, — Вячеслав Иванович кивнул на вторую из принесенных им папок, — и, как ты понимаешь, не закрыто до сих пор… Я сегодня утром, еще до их летучки, довольно долго говорил с одним из членов комиссии. Вроде бы неплохой мужик, сам сказал, что у него такое впечатление, будто на его коллег кто-то давит…

— Что за доктор?

— Некто Кашкин, доцент… Сам он считает, что клиент скорее жив, чем мертв, то бишь абсолютно здоров, но не обделен матушкой-природой даром артистизма… В общем, через него я и пристроил Яковлева в нужное место на пару денечков…

— И кем, позволь полюбопытсвовать? — Турецкий отодвинул от себя раскрытую папку с делом Костина и спустил на кончик носа очки.

— Ну… кем-то вроде уборщицы…

–?!.

— Да санитаром, санитаром!.. — поспешно произнес Грязнов и отвел глаза, а Турецкий не выдержал и расхохотался:

— Бедный Владимир Владимирович! Там ведь, поди, и утки за больными придется таскать?!

— Спятил? — Вячеслав Иванович сердито уставился на друга. — Какие еще утки?! Ты, как я посмотрю, совсем от жизни отстал! К твоему сведению, Костин прохлаждается в отдельной палате, при которой имеются все удобства! Включая телефончик и телевизор… Мобильные там под запретом, телефон внутренний, но… этот доцент как-то именно с мобильным нашего клиента и застукал, пару месяцев назад.

— Забрали?

— Конечно! Но кто сказал, что ему за это время не доставили еще один?..

— Никто, — вздохнул Турецкий. И, помолчав, продолжил: — Что ж, коли так, подождем вестей от Яковлева, думаю, если там дело нечисто, он ничего не упустит… Прослушку в палате наверняка уже приспособил! Надеюсь, ты его снабдил всем необходимым?

— Мог бы и не спрашивать! Я еще вчера вечером Дениске позвонил, у них в агентстве эти штучки всегда самые новомодные и в большом количестве имеются… Ну, он мне и завез…

— Как там наш Денис Андреевич поживает?

— Как всегда, гораздо лучше, чем мы с тобой, — буркнул Вячеслав Иванович.

Денис Грязнов — родной племянник Вячеслава Ивановича — возглавлял известное как в столице, так и за ее пределами частное охранное предприятие «Глория», занимавшееся не столько охраной обращавшихся туда клиентов, сколько расследованием ситуаций, из-за которых эта охрана понадобилась.

Когда-то «Глория» была создана не кем иным, как Вячеславом Ивановичем, собравшим под ее крышей надежных ребят, за плечами которых остались Афган, Чечня…

То был тяжелый период в жизни Грязнова-старшего, после серьезного конфликта с начальством покинувшего, как он тогда считал, навсегда органы… Но дальше произошло то, что и предсказал сразу его друг Александр Борисович: старый служака без службы, занимаясь исключительно частным сыском, просто-напросто жить не смог… И разумеется, вернулся «в ряды», передав «Глорию» племяннику — Грязнову-младшему.

Турецкий машинально пролистал несколько страниц лежавшей перед ним папки и усмехнулся:

— Старый ты ворчун, Славка… Когда перестанешь делать вид, что завидуешь Денису и якобы сожалеешь о своем возвращении? Ни о чем ты не жалеешь, и другой жизни себе, как это доказано практикой, не представляешь и не желаешь!

— Ладно-ладно, уж и поскрипеть нельзя…

В этот момент в дверь кабинета постучали и одновременно ожил селектор на столе Турецкого:

— Александр Борисович, это Померанцев рвется, говорит, вызван…

Валерий между тем уже успел распахнуть дверь и перетупить порог, за его спиной маячило смущенное, раскрасневшееся личико Гали Романовой.

— Вижу, — коротко ответил Александр Борисович секретарше и, бросив быстрый взгляд на часы, поинтересовался уже у своего торопыги-подчиненного: — Если не ошибаюсь, до назначенного тебе времени еще почти полчаса…

— Что — нельзя?.. — Валерий нерешительно замер на пороге.

— Ладно, входи… Судя по твоей физиономии, ты не с пустыми руками?

— Точно!.. Здравия желаю, товарищ Грязнов!..

— Привет, — буркнул Вячеслав Иванович, не одобрявший, как он считал, некоторого панибратства в отношениях Сани с подчиненными.

— Здравствуйте, — тоненько пискнула Галочка, просачиваясь вслед за Валерием в кабинет.

— Здрасьте-здрасьте, — ухмыльнулся Александр Борисович, кивая на так и не убранные почему-то после общего совещания стулья, сдвинутые только в дальний угол кабинета. — Берите, присаживайтесь.

Уж чего точно нельзя было отнять у Валерия Померанцева, так это умения ясно, четко и быстро излагать необходимую информацию в самом сжатом виде.

Чтобы доложить о своих размышлениях и последовавших за ними действиях, ему понадобилось не больше пяти минут, после чего инициатива перешла к Галочке.

— Ну, в «Золотом орле» все было довольно просто, — начала она. — У них там, как и положено, есть специальная книга, в которую записываются все заказы. Поскольку и дата, и номера столиков были известны, почти сразу и выяснилось, что столик для болгар заказывала Лидия Константиновна Юркова, за два дня до того вечера, когда их пристрелили. А Башкир свой столик и вовсе за четыре дня заказал… Его там, как я поняла, хорошо знают, постоянный клиент…

— Теперь ясно, для чего вам машина понадобилась, — вставил Грязнов-старший.

— А-а-а, вы в курсе… — подал реплику Валерий. — Вообще-то Сашка, который мне помог, мой знакомый, совсем в другом департаменте трудится…

— Как видишь, узнать, что вам с Галей срочно понадобились «колеса», мне это не помешало, — покосился Вячеслав Иванович на Валерия. — К слову сказать, за сей факт твой Сашка уже успел схлопотать по шапке… Ну ладно. Насколько мы поняли, за девицей вы организовали «наружку»… И что она вам дала?

Снова заговорила Романова:

— Если коротко, тип, которого Юркова называет «Бобом», судя по всему, не кто иной, как адвокат Башкира Шахмин… Его Борисом Николаевичем зовут…

— А если не коротко? — попросил Турецкий.

— Ну… В общем, к институту я успела как раз к концу занятий, Юркова, правда, уже вышла и даже сидела в своей «мицубиси», но еще не отъехала, по мобильному с кем-то говорила… Минут пять, наверное, и, по-моему, ссорилась со своим собеседником. Стекла у нее не тонированные, все было отлично видно.

— Почему ты решила, что она ссорилась?

— По лицу — видно ведь, когда человек злится… А в конце, когда связь отключила, швырнула телефон на соседнее сидение, тоже со злостью. И почти сразу рванула с места… Я — за ней… А в итоге мы прибыли не куда-нибудь, а к конторе этого Шахмина!

— По адресу определилась? — поинтересовался Турецкий.

Галя помотала головой и продолжила:

— Нет, вначале я и понятия не имела, что это за контора такая, потом вижу — Юркова снова звонит по мобильному, на сей раз всего пару слов сказала и отключилась… И почти сразу же из двери конторы пулей вылетел этот Шахмин, тоже злющий! Подлетел к машине, распахнул пассажирскую дверцу и, не здороваясь, рявкнул: «Какого черта!..» А дальше я не слышала, поскольку он сел в машину и захлопнул дверцу.

— Почему решила, что это Шахмин? В деле его фотографии, насколько знаю, нет, — подал голос Александр Борисович.

— После того как они выяснили отношения и вроде бы помирились, как мне показалось, я за Юрковой не поехала, а пошла в контору, сделав вид, что мне нужен адвокат… Конечно, я вначале с Валерой связалась, это он велел…

Померанцев молча кивнул.

— В общем, на одном из кабинетов там есть табличка с его именем — я, когда уходила, так якобы ничего и не решив после разговора с их секретаршей, как бы нечаянно туда заглянула… У него две тетки в очереди под дверями сидели, зашипели на меня даже… Словом, оказался он… Пока все.

— Хочу особо подчеркнуть, — добавил Валерий, — насчет ее машины. «Мицубиси» цвета «металлик»… Пацан утверждает, что видел на месте взрыва «серебристую иномарку», вряд ли это совпадение…

— И вряд ли, — продолжил Турецкий, — если ему показать машину Юрковой, он сумеет достоверно определить, та это или не та, которая поджидала Познеева… А вот физиономию Шахмина показать парню точно стоит. Как там насчет словесного портрета? Подпадает Шахмин под описание хотя бы частично?

— Да какое там описание!.. — махнул рукой Померанцев. — Сами посмотрите, он у вас под рукой должен быть… Ну разве что по росту подходит, тоже коротышка, по Галкиным словам…

— Ну что, Саня, — поинтересовался Вячеслав Иванович, — может, и правда на этой версии как основной сосредоточиться?..

— Погоди… Какие твои дальнейшие действия? — поинтересовался Турецкий у Валерия.

— Я, Сан Борисыч, хотел у вас Яковлева просить… «Наружка» нужна — во-первых, а во-вторых, необходимо выяснить, где интересующие нас персонажи, я имею в виду и Шахмина, и самого Башкира, находились в тот вечер, когда убили Познеева… Галя одна не справится, не раздвоиться же ей!..

— В данный момент, — покачал головой Турецкий, — Володя занят.

— Но ведь наша версия действительно по всем признакам тянет на основную! — моментально завелся Померанцев. — Значит…

— Ничего это пока не значит! — оборвал его Грязнов-старший.

— И что тогда делать прикажете? Прервать оперативно-следственные действия до тех пор, пока они не освободятся?!.

— Успокойся, Валерий, — жестко произнес Александр Борисович. — Слишком много суеты, я бы сказал излишней…

— Не понял…

— А что тут не понять? В настоящий момент «наружка» не является мероприятием первой необходимости, куда важнее выяснить, есть ли у наших фигурантов алиби на интересующее нас время… Кстати, Юрковой это тоже касается в полной мере, за рулем машины вполне могла быть именно она… Надеюсь, ты это понимаешь?

Померанцев хмуро кивнул.

— Дело вы, надеюсь, читали внимательно. Наверняка там упоминаются в числе прочего и любимые места отдыха как этой парочки, так и Башкира…

Романова вслед за Валерием тоже кивнула.

— Словом, поле деятельности — широкое, так что с этого и начните. Все тактические приемы в данной ситуации известны даже первокурснику юрфака, так что подумай, Валерий, какие именно будете использовать вы…

— Александр Борисович, — робко произнесла Галя, — я помню, что Башкир… Иванов то есть, чаще всего оттягивается как раз в «Золотом орле», а мне туда нельзя, меня там после сегодняшнего визита сразу человека три узнают…

Турецкий хмуро глянул на Померанцева и слегка оттолкнул от себя ближайшую к нему папку с документами.

— Вот поэтому, Валерий, я и прошу вас всех, прежде чем осуществлять оперативно-следственные действия, показывать мне план следствия!..

В кабинете установилась тяжелая пауза, во время которой Померанцев слегка покраснел: вместо ожидаемой от шефа похвалы — замечание… Следователь чувствовал себя задетым за живое. Хотя и понимал, что Турецкий, как ни крути, прав.

Конечно же в «Золотой орел» естественнее всего было прийти вечером, вдвоем, в качестве обыкновенных посетителей: если действовать официально, расспрашивая обслугу, куда меньше шансов узнать правду… Он ни секунды не сомневался в том, что богатых, к тому же еще и постоянных клиентов в ресторане типа «Золотого орла» всегда прикроют. А самого клиента предупредят, что им интересуются органы. И не какие-нибудь, а Генпрокуратура…

Конец ознакомительного фрагмента.