Сыщик на арене

Фрауке Шойнеманн, 2016

Уинстон вместе с Кирой и друзьями отправляется в парк развлечений, в котором есть всё! Американские горки, «Пещера ужасов», сахарная вата и настоящий цирк! Агент на мягких лапах примеряет на себя новую роль – циркового артиста! Вместе с другими зверями Уинстон выступает на арене, поражая публику своими талантами. Но во время одного из выступлений в зрительном зале происходит целая серия краж! Кто-то ворует вещи у публики. Не поверите: главный подозреваемый – клоун! Однако Уинстон уверен, что настоящий преступник прячется за другой маской. Кто же он?

Путаница с тяжелыми последствиями

Ой-ой, какой кошмар, мне снова дурно! А все этот рюкзак, ужасно темный и душный, куда даже кислород подается с перебоями — для нас, обитателей роскошных квартир, такие условия невыносимы. К тому же походка Тома вдруг как-то странно изменилась — теперь он делал такие огромные шаги, что меня еще больше болтало из стороны в сторону. Мяв! Наверное, его тоже немножко укачало на американских горках, может быть, у него даже закружилась голова. Только бы он теперь не вздумал упасть, а то придавит меня. Этого еще не хватало! И чего это он вдруг стал так нелепо сопеть?

Пора было привлечь внимание Тома и намекнуть ему, чтобы шагал поразмереннее, если не хочет досадных происшествий в рюкзаке. Однако не успел я возмущенно мяукнуть, как почувствовал, что рюкзак сняли с плеч и куда-то поставили. Молния открылась. И тут… тут я с ужасом встретился взглядом с совершенно чужими глазами, в которых читался точно такой же ужас.

— О боже, что это еще за скотина в моем рюкзаке? — рявкнул на меня незнакомец.

Скотина?! Это он что, обо мне?! Какая наглость! В ответ я на всякий случай зашипел. Мужчина испуганно отшатнулся, а я воспользовался случаем, чтобы высунуться из своей темницы и быстро осмотреться. Тома нигде поблизости не было, Киры и Паули тоже. Что-то тут явно неладно. Поэтому я одним прыжком выбрался из рюкзака, стоящего на скамейке в парке, и юркнул в ближайшие кусты.

Оттуда я увидел, как этот неотесанный мужлан судорожно вытряхнул содержимое рюкзака и застыл в полном недоумении.

— Вот черт, да это же не мой! — воскликнул он и быстро зашагал в ту сторону, откуда мы, видимо, только что пришли.

Постепенно до меня стало кое-что доходить. Тому пришлось сдать вещи у входа на американские горки. Очевидно, вышла какая-то путаница, и этому типу выдали рюкзак Тома. А Том сейчас, наверное, ходит с его рюкзаком. Ах ты святой кошачий лоток — вот так недоразумение!

И тут до меня дошло кое-что еще. А именно — что я остался совершенно один. Один-одинешенек. Без Киры, Паули и Тома — и к тому же на совершенно незнакомой территории. На секунду от ужаса у меня даже перехватило дыхание. Что же теперь делать?

Спокойно, Уинстон, спокойно, уговаривал я себя. Паника тебе сейчас точно не поможет, ты зрелый, умудренный опытом кот и должен сохранить холодную голову даже в такой ситуации!

Поэтому, глубоко вдохнув, я побежал вслед за незнакомцем, который, скорее всего, направился обратно к американским горкам. Вот только он быстро затерялся в толпе, и мне уже не удалось его отыскать, так что дальше я просто побрел куда глаза глядят, в надежде наткнуться на аттракцион, где меня наверняка ждали друзья.

Полчаса спустя, обойдя множество странных сооружений с еще более странными названиями вроде «Горный экспресс», «Гонки по Сахаре» или «Приключения на Ниагаре», я вынужден был признать, что окончательно заблудился. В этом парке развлечений сам черт ногу сломит! К тому же у меня давно урчало в животе, а ясно мыслить на голодный желудок я не умею ни при каких обстоятельствах. Пожалуй, стоит сделать крошечную передышку, чтобы спокойно предаться размышлениям и придумать, как найти друзей.

Я запрыгнул на скамейку и, погрузившись в мысли, стал машинально облизывать лапу. Мозг заработал на полную мощность. Лучше всего вернуться в Луна-отель — это ясно. Рано или поздно ребята там обязательно появятся. Но как найти к нему дорогу? Спросить кого-то у меня вряд ли выйдет. Похоже, ничего не остается, кроме как отправиться в путь наугад. Лишь бы окончательно не растеряться в этой гуще человеческих ног. И хорошо бы никто нечаянно не отдавил мне хвост!

Но только я собрался элегантно спрыгнуть со скамейки и продолжить поиски, как кто-то схватил меня за шкирку и стал трясти.

— Бартоломео, мерзавец, вот ты где! — проревел этот кто-то. — Ай-ай-ай, мамма миа, что думать — валяться тут, греться на солнышке, а? А кто работать? Нет уж! Долг зовет! Алора, андиамо, пошли!

Что зовет? И кто такой, ради всего святого, этот Бартоломео? Железная рука продолжала меня трясти, а потом подняла вверх, и я во второй раз за день увидел перед собой совершенно незнакомую пару глаз. Глаза принадлежали очень-очень крупному человеку с большими-пребольшими усами. Лихо закрученные на концах, усищи топорщились и были настолько огромными, что существовали почти отдельно от него. Не будь мое положение столь отчаянным, я, несомненно, расхохотался бы от такого зрелища. Человек с кошачьими вибриссами, ха-ха!

Но мне было совершенно не до смеха — ведь этот тип даже и не думал меня отпускать, а вместо этого куда-то бодро шагал. Я уже и шипел, и брыкался, и выпустил когти — все без толку. Он вцепился в меня мертвой хваткой и держал на расстоянии от себя, поэтому мне никак не удавалось его оцарапать. При этом он безостановочно ругался и нес какую-то бессвязную чушь:

— Взять и сбежать, вот дурацкий кот… Уже полчаса должны репетировать… Вечно коди-ищи эту кошку, будто делать мне нечего…

На помощь, меня похитил какой-то безумец! А безумен этот человек наверняка, иначе с чего ему носить карнавальный кос тюм — светлый жакет с нашитыми на него блестящими полосками и пуговицами, узкие темные брюки и высокие сапоги, — когда время карнавала^[2] давно прошло. Выглядел он в точности как директор цирка, ведущий представление, — Кира как-то показывала мне такого на афише. Кстати, девушки-администраторы в гостинице были одеты точно так же — видимо, здесь, в Луна-парке, эту одежду очень любят.

Впрочем, этот тип, хоть и был не в себе, кажется, совершенно точно знал, куда направляется. Семимильными шагами он целеустремленно куда-то тащил меня по территории парка, пока наконец, тяжело дыша, не остановился у огромного полосатого сооружения. Интересно, что это такое?

Когда он занес меня внутрь, я сразу все понял. Это был самый настоящий цирковой шатер с самой настоящей цирковой ареной посередине! А мое тонкое чутье сразу подсказало мне, что здесь выступают в том числе и звери. Я по-прежнему недоумевал, зачем мы сюда пришли, а тип тем временем пересек шатер и вышел из него через заднюю дверь во двор. Снаружи стояла металлическая клетка. Он отпер дверцу и, швырнув меня в клетку, закрыл ее на задвижку, и зашагал прочь.

— Через пятнадцать минут начинать! — успел он рявкнуть мне на прощание.

Я был настолько ошеломлен, что лишь через пару секунд заметил: я здесь не единственный пленник. Сзади, в углу клетки, меня молча разглядывала целая труппа. Это что еще за унылое сборище? Прищурившись от солнца, светившего мне прямо в глаза, я увидел одну козу, двух попугаев, небольшую обезьянку и — тут у меня прямо кошки на душе заскребли — двух собак!

Да, это точно был не мой день. Оказаться запертым в клетке с двумя собаками — хуже и быть не может! Я непроизвольно выгнул спину и отпрыгнул на вытянутых лапах на метр назад. Коза фыркнула, осторожно приблизилась ко мне на пару шагов и тщательно пригляделась.

— Well, — сказала она остальным после этого осмотра, — сходство действительно ошеломительное. Но это не он.

— Э, что-что? — спросил я, совершенно сбитый с толку. Коза обстоятельно откашлялась.

— Разрешите представиться: моя фамилия О’Нелли, — проблеяла она. — А с кем, дорогуша, my dear, мы — столь неожиданно — имеем честь?

О черт, какая изысканность выражений! Я тоже решил представиться по всей форме:

— Уинстон, Уинстон Черчилль.

— Очень приятно, — ответила О’Нелли. — Ты на замену?

— На замену?

— Нашему старому другу, good old boy, Бартоломео.

— Нет-нет, здесь, должно быть, какая-то ошибка. Я никого не заменяю. Разве что иногда — собеседника своему соседу Вернеру. Я просто сидел на скамейке, и тут пришел этот сумасшедший, схватил меня, притащил сюда и запер. Может, кто-нибудь объяснит мне, что произошло? — спросил я возмущенно.

— Боже мой! Oh my God! — коза покачала головой. — Мистер Балотелли, должно быть, принял тебя за другого. Вы с Бартоломео похожи словно однояйцевые близнецы!

Однояйцевые? Что эта старая коза имеет в виду? Какая дерзость! Но прежде чем я успел выплеснуть свой гнев, по прутьям клетки ко мне пробралась обезьянка, плюхнулась на пол прямо передо мной и стала с любопытством меня обнюхивать.

— Похожи, как две капли воды — ну или как два яйца, — задумчиво пропищала она. — Но пахнет совсем иначе, не так, как Бартоломео.

— А кто он вообще такой, этот Бартоломео? — вклинился я с вопросом.

— Черный кот, в точности такой же, как ты, — объяснила О’Нелли. — А также гвоздь программы нашего невероятного, fabulous, шоу. Кстати, позвольте представить… — коза гордо вскинула голову и указала рогами на двух попугаев, — Ромео и Джульетта, летающие математические гении…

— Дважды два… — сказала первая птица.

–…четыре, — продолжила вторая.

— А здесь, впереди, — на этот раз рога указали на обезьяну, — у нас Флойд, виртуозный воздушный гимнаст на трапеции. — Словно в подтверждение этих слов Флойд небрежно проделал сальто назад. — Сзади стоят Пат и Паташон, наши реактивные собачки…

Как по команде псы упали на пол и принялись кататься из стороны в сторону, а в завершение представления вскочили на задние лапы. Мелкий, весь в глупых кудряшках пудель запрыгнул на спину мощному сенбернару, и тот поднял лапу в приветственном жесте.

— Еще, разумеется, Бартоломео, летающий кот, the fl ying cat. Ну и наконец, последняя, но не по значимости, last but not least, ваша покорная слуга. — Коза склонила голову и подогнула передние ноги так, что ее задняя часть устремилась вверх. — Ирландская чертовка.

— Впечатляюще, очень впечатляюще, — торопливо заверил я. — Но куда же делся этот Бартоломео?

— О! — О’Нелли снова поднялась на все четыре копыта. — Во время последнего выступления он подвернул заднюю лапу и с тех пор пребывает, кхм, в весьма скверном расположении духа. А мистер Балотелли, наверное, принял тебя за него, поэтому и принес к нам. У нас вообще-то давно должна идти репетиция сегодняшнего дневного представления, понимаешь?

— Э, да… вернее, нет… то есть, наверное… — промямлил я, несколько ошарашенный. — В любом случае я не этот ваш Бартоломео. Я был по ошибке разлучен с семьей, а потом заблудился. И мне нужно поскорее выбраться отсюда и попасть в Луна-отель. Мы все остановились там: мой консервный открывальщик Вернер, и Кира, и Анна, и… ну, не важно. Они наверняка обо мне беспокоятся!

— О! — изобразила сожаление О’Нелли. — Well, с тобой и правда произошла дурацкая история.

Я с готовностью закивал. Наконец-то эта чертовка начала понимать всю драму моего положения.

— Вот именно! И поэтому мне нужна ваша помощь, — проговорил я с надеждой, ведь у четвероногих принято помогать друг другу. — Итак, во-первых — как мне отсюда выбраться? А во-вторых — как найти гостиницу? Не могли бы вы меня туда проводить? Вы ведь здесь хорошо ориентируетесь, так?

— Well, — протянула О’Нелли, — нам нужно посовещаться между собой. И она поцокала в угол к своим товарищам, а Флойд поспешил вслед за ней. Некоторое время эти шестеро, сбившись в кружок, о чем-то оживленно шушукалась. Как бы я ни пытался навострить уши, мне не удалось разобрать ни слова. Что тут вообще можно обсуждать? Я кот в беде!

Пару минут спустя переговоры были окончены и мне навстречу с важной миной выдвинулась О’Нелли.

— Мы тебе, конечно, поможем, — заявила коза.

Ну вот, все получилось как нужно.

— Если ты поможешь нам, — добавила она.

— Хм, что ты имеешь в виду? — неуверенно спросил я.

— Well, очень просто: ты сегодня выступишь вместо Бартоломео, подменишь его, так сказать. А завтра мы тебя за это отведем к семье. Okey-doke?

— Мне придется выступать?! — я ошеломленно уставился на О’Нелли и компанию, а они в ответ с вызовом глядели на меня. — Я не могу! В конце концов, я еще никогда ничего подобного не делал!

К тому же в глубине души идея скакать и выкидывать всякие кунштюки перед публикой казалась мне совершенно нелепой. И унизительной!

— Правда, ребята, от меня не будет никакого толка. Честно говоря, я довольно неуклюж. И хоть у вас тут очень мило, спасибо большое за гостеприимство, но до завтра я остаться никак не смогу. Вы же понимаете, да?

Звери молча смотрели на меня.

— Мне. Нужно. Отсюда. Выбраться. Сейчас же! — настойчиво повторил я.

О’Нелли снова откашлялась:

— Прости, sorry, но если ты нам не поможешь, мы тоже не сможем ничего для тебя сделать.

— Это шантаж, низкий, подлый шантаж! — зашипел я.

О’Нелли сохраняла совершенно невозмутимый вид:

— Называй это как хочешь. Но рука руку моет, так уж у нас заведено.

Больше всего в тот момент мне хотелось вцепиться этой старой козе в загривок и показать ей, каково будет, если моя лапа умоет ей нос. Но это вряд ли помогло бы в достижении моей цели. Я напряженно соображал: как ни крути, мое благополучие сейчас целиком и полностью зависит от этой банды гнусных вымогателей. Без них я отсюда не выберусь. И даже если выберусь, наверняка тут же заблужусь и погибну мучительной голодной смертью, один-одинешенек, всеми забытый и покинутый, где-нибудь под кустом. При этой мысли у меня зловеще заурчало в животе.

— Кстати, после репетиции нас ждет хороший обед, — прервала мои размышления О’Нелли. — Еда тут действительно превосходная.

Ну хорошо. Решение принято. Так и быть — подменю этого злосчастного Бартоломео. Не так это, наверное, и сложно. В конце концов, я ведь кот в самом расцвете сил и в прекрасной форме, на пике своих физических возможностей, так сказать!

— Уговорили, — не стал долго раздумывать я. — Я это сделаю. А завтра рано утром вы отведете меня к Луна-отелю. Идет?

— Конечно, можешь на нас положиться! — обрадованно воскликнула О’Нелли, и остальные тоже принялись шумно ликовать.

Должен признать, их воодушевление было заразительным. Когда в последний раз кто-то так радовался моему обществу? Поэтому я тоже довольно разулыбался.

— Пока не забыл: а в чем конкретно заключается моя работа? — все же решил уточнить я, прервав всеобщее ликование.

— Ах, да пустяки. Для тебя это, наверное, раз плюнуть, — отмахнулся Флойд. — Ты всего лишь должен прыгнуть через маленький горящий обруч на десятиметровой высоте…

Примечания

2

Карнавал в Германии и во многих других странах — праздник, связанный с переодеваниями, маскарадами и красочными шествиями, отмечаемый в феврале, перед Великим постом. Аналогичен Масленице у восточных славян. (Здесь и далее прим. переводчика.)