Королева под снегом

Франсуа Плас, 2019

Снег повсюду. Валит в Париже, сыплет в Амстердаме, накрывает Лондон. Буря вынуждает восемнадцатилетнюю Саманту остаться на сутки в незнакомом городе, в столице Великобритании. За этот день она проживает целую жизнь: сначала двое молодых людей спасают девушку от ограбления, потом один из них влюбляется в нее, а затем… Умирает британская королева. Франсуа Плас приучил читателей к фэнтези, сказкам и приключениям, но теперь он как будто предлагает нам типичный юношеский роман о первой любви, случайных встречах и вынужденных расставаниях. Но всё не так просто. Десятки обычных и не вполне обычных событий происходят за сутки в заснеженном Лондоне. Одна из камер запечатлевает встречу Саманты с маленьким индийским мальчиком Ханом, а рядом – нечто похожее на призрачного тигра. Детективы Эмма Харди и Стюарт Найджел в тупике: они расследуют нападение на пожилую женщину, но все разумные объяснения терпят крах. В этой почти реальной истории все-таки есть едва уловимый налет фантастики – или сказки наяву. Без него ни сыщикам, ни Саманте, ни читателям не разгадать всего происходящего. А любовь, встречи, расставания? Кто знает, быть может, именно они – важнее всего! «Королева под снегом» совсем непохожа на выходившее в «КомпасГиде» историческое фэнтези Франсуа Пласа «Узник Двенадцати провинций» в переводе той же Нины Хотинской или пьесу «Маркиз Кит де ла Бален» в переводе классика Михаила Яснова. И все же рука мастера узнаваема: то же летящее письмо, те же атмосферность и живописность, та же детская вера в чудеса. И наверняка эту книгу подростки и молодые взрослые полюбят так же, как полюбили «Узника».

6

Сэм чуть поколебалась, прежде чем пройти под мост. Она быстро огляделась, вокруг были только прохожие, спешившие по своим делам, никакая шайка не ошивалась поблизости в поисках следующей жертвы. Элиот и Фергюс не хотели ей плохого, она была уверена. Фергюс выглядел более borderline^[4], но бросился ей на помощь первым. Что до Элиота, сразу было видно, что он и мухи не обидит. Парни ждали ее, как и было условлено.

— Хотите чего-нибудь поесть? — спросила она. — Я немного проголодалась.

— Нельзя, — сказал Элиот безапелляционным тоном.

— Как это?

— Ты девочка, — объяснил он, разведя руками. — На крайняк ты можешь поставить нам по стаканчику, но пригласить поесть — ни в коем случае.

— Если бы не вы, у меня бы украли рюкзак вдобавок к телефону. Я не имею права вас отблагодарить?

Элиот задумался, нахмурив брови, словно решал про себя философский вопрос или разруливал особо деликатный случай международного протокола.

— Если приглашают, лично я не против, — сказал Фергюс, подталкивая их к дверям. — Можно взять что захотим или мы имеем право только на сандвич?

— Обижаешь! — запротестовала Сэм. — Я же сказала, я вас угощаю.

Они были в зале одни. Сэм заказала чай и самсу; мальчики взяли кебабы и содовую, потому что пива не подавали. Повар уставился в подвешенный над микроволновкой маленький телевизор, где шел болливудский фильм. Музыкальная комедия, сиропная донельзя, с куполами и пальмами, под которыми танцевали девушки, усыпанные драгоценностями. Склонившись набок, подняв одну руку к небу, они кружились в сари мандаринового цвета.

— Сэм, — сказал Элиот, прожевав, — я могу задать тебе один вопрос?

— Смотря какой.

Она отпила глоток обжигающего чая и передумала.

— Валяй.

— Если я правильно понял, ты никогда не была в Лондоне и у тебя в распоряжении только один день.

— Один денек. Часов в семь я встречаюсь с друзьями в отеле, мы вместе ужинаем.

— В отеле! — воскликнул Фергюс, откинувшись на стуле с блаженной миной. — Класс! Я никогда не был в отеле.

Элиот поцокал языком, выказывая свое раздражение. Он и без того робел перед девочкой, а его еще и перебивают…

— А что? — спросил Фергюс, снова наклонившись над столом. — Ты, можно подумать, был?

Элиот предпочел не отвечать. Когда Фергюс задавал такие вопросы, разговор грозил зайти очень далеко.

— А что ты делала здесь? Уайтчепел — не первое место, куда идут туристы.

— Я пришла повидать подругу.

— Она такая же миленькая, как ты, твоя подруга? — насторожился Фергюс.

Сэм поперхнулась, закашлялась и поставила чашку на стол.

— Надеюсь, что нет, — прыснула она и, видя озадаченное лицо Фергюса, расхохоталась.

Тот не понимал, что он сказал смешного, у этой девчонки и впрямь чердак не на месте. Элиот же с нетерпением ждал продолжения.

— Я хочу сказать, она намного старше. Это пожилая дама.

Разочарованный Фергюс повернулся к продавцу кебабов, загипнотизированному покачиванием бедра солистки с ослепительной улыбкой на экране.

Элиот никогда не встречал такой девушки, как Сэм. Сразу было видно, что она культурная, не иначе, из другого мира. Ему казались бесконечно очаровательными ее акцент и тембр голоса.

Внезапное прикосновение пальцев девушки к его руке подействовало на него как легкий электрический разряд.

— Элиот, можешь сказать, где находится Нельсон-стрит?

Он открыл свой телефон, нажал на иконку навигатора. Сэм наклонилась, чтобы лучше видеть, когда он увеличил масштаб большим и указательным пальцами, чтобы показать ей дорогу от входа в метро.

— Ты, — заметил он, — если искала эту улицу, когда тебя обчистили, уже шла в другую сторону.

— Под этим снегом я ничего не видела на экране. И пальцы замерзли.

Плечо Сэм прижалось к его плечу, и Элиот пустился в многословные объяснения, чтобы это продолжалось как можно дольше. Он чувствовал дыхание девушки, вдыхал запах ее волос, и было сладкой пыткой сдерживать себя, чтобы их не потрогать.

— Ладно, — сказал Фергюс, бессовестно вторгшись в их уединение, — думаю, она поняла. Ничего сложного. Вообще-то, — пояснил он, повернувшись к Сэм, — это суперпросто. Выходишь на Уайтчепел, идешь напротив на Кавелл и упираешься прямо в Нельсон-стрит.

— Хочешь, мы пойдем с тобой? — спросил Элиот, не обращая внимания на отчаянную мимику приятеля.

Сэм дернула подбородком с нескрываемым облегчением. Сама себе в этом не признаваясь, она еще ощущала стресс после нападения. Даже есть не могла.

— Вам не трудно?

— Лично я свободен… У меня на сегодня ничего не намечено.

— На другие дни, кстати, тоже… — мрачно добавил Фергюс, косясь на тарелку Сэм. — Ты не ешь свою самсу?

— Бери, — предложила она, отодвинув тарелку, — я больше не хочу.

Она встала и с кошельком в руке пошла расплачиваться. Повар даже не заметил, как она подошла. Завороженный кадрами, он был на другом меридиане, преодолев полдюжины часовых поясов. Он уже воображал себя на месте героя-любовника в шелковом тюрбане, с украшенной каменьями саблей на поясе, и протягивал руки к принцессе, чтобы проворковать ей про свою любовь. Напевая вполголоса их дуэт, он машинально протирал губкой раковину, устремив взгляд на пламенеющие отсветы дворца, озаренного светом свечей.

Он, кстати, отдаленно походил на героя, то же раннее брюшко, те же лоснящиеся усы, те же брови, красиво выгнутые двумя черными дугами.

Сэм вовсе не хотелось отрывать его от грез, она и сама чувствовала на себе взгляд Элиота, и наивное восхищение в его глазах странно ее волновало. Она вздрогнула, когда Фергюс хлопнул ладонью по стойке, чтобы привлечь внимание повара. Тот, недовольный, быстро повозил тряпкой, почесал ухо, нажал кнопки на кассе, выбил чек, дал сдачу и без единого слова вернулся в страну белых слонов.

На улице еще похолодало.

— Ты всегда такая? — спросил Фергюс Сэм, застегивая молнию своего бомбера.

— Какая?

— Ну, не знаю. Ты стояла там у стойки, ждала и молчала, я думал, тоже в фильм вперилась.

— Мы никуда не спешим.

— Странная ты девчонка. Как будто паришь в невесомости. А надо иногда приземляться.

Они доехали на метро до Уайтчепела, пересекли бульвар и пошли вниз по Кавелл-стрит.

Втянув голову в плечи и сунув руки в карманы, девочка стучала зубами от холода, но Элиот не решался взять ее под руку и прижать к себе. Он даже подумал было снять свою военную куртку и набросить ей на плечи как накидку, что казалось ему высшим изыском, но испугался упасть в глазах Фергюса, который посчитал бы, что после такого рыцарского обращения можно в лучшем случае отправляться в психиатрическую лечебницу. Он лишь ускорил шаг, чтобы согреться.

— Номер дома хотя бы у тебя есть? — пошутил Фергюс.

— Не держи меня за дуру, — отбрила его Сэм.

Примечания

4

Пограничный, сомнительный, неоднозначиный (англ.).