Ну, допустим

Феликс Мухоморов, 2020

Никто никому ничего не должен. Казалось бы, в этой универсальной формуле – сокровенный смысл бытия. Но не для героя этого романа – обыкновенного подкаблучника.Будучи заботливым отцом и верным мужем, он совсем не хочет быть спасителем мира. Ему нравится варить на уютной кухне наваристый борщ, ведя неспешные беседы со своим отличающимся оригинальностью суждений внутренним обитателем.Но однажды ему пришлось встать на защиту тех, кого он любит. Могущественные артефакты – Хрустальные Черепа, случайно доставшиеся землянам от древней и таинственно исчезнувшей тысячи лет назад цивилизации ольмеков, оказались в опасных руках.Ждут читателя и встречи с Древними Богами, внезапно проснувшимися из тысячелетней дремоты, и исследования Пирамид Центральной Америки в неожиданном ракурсе, и лёгкое соприкосновение с тайнами Ордена Вольных Каменщиков, равно как и знакомство с другими весьма влиятельными в этом вероятностном измерении силами, далеко не всегда оказывающимися на стороне героя этого романа.

Глава 4. Замечал ли кто Хемингуэя в дуэлянтах?

Замечательны своим разнообразием возможности, предоставляемые окружающей действительностью человеку, решившему дерзнуть и пересечь границы сразу нескольких штатов.

Путешественник, обладающий не сконцентрированными в чрезмерно узких рамках финансовыми возможностями и быстрым современным автомобилем, наверняка оценит по достоинству возможность комфортно и почти безопасно перемещаться по платной, охраняемой властями Соединённых Штатов Мексики (я не шучу, а лишь привожу официальное название государства, где мы с вами мысленно сейчас находимся) автомагистрали, периодически останавливаясь на так называемых «касетас» — пунктах внесения немалой, но далеко не самой высокой на этом материке платы за проезд. Это — способ номер один.

Для более экономных автовладельцев существует некоторое количество бесплатных автодорог, не особо широких и ухоженных, но, на удивление вполне пригодных для небыстрого перемещения, например, повидавшего на своём веку и не слишком приметного пикапа. С парой небогато одетых, достаточно небритых для этих мест и в меру угрюмых гринго на борту с широкими рубахами навыпуск из плотного неброского материала.

Что может быть скрыто под их свободно свисающими полами? Допустим, учебник физики для средней школы. Может быть, Библия. Или тщательно очищенный, смазанный и неторопливо пристрелянный где-нибудь в дальнем и безлюдном уголке Маркесы¹⁸ предмет, всеми своими причиндалами удивительно смахивающий на револьвер.

А можно просто, не мудрствуя лукаво, приобрести самые обычные бумажные билеты в донельзя потрёпанный междугородный автобус, купленный очень недорого местной транспортной компанией у своей североамериканской товарки, списавшей оного трудягу со своего баланса спустя лет двадцать его эксплуатации. В довольно щадящих условиях, надо признать. Не в тех, что приходится переживать старичку сейчас.

Достаточно прийти на посадку в этот покрытый местами шелушащейся бронёй из многочисленных слоёв краски шедевр индустриального ренессанса заблаговременно, пока никто не успел с милой непосредственностью занять ваше место, усесться в нём насколько возможно удобно, запасшись в путь необходимыми припасами, чтобы часами неспешно наслаждаться доступной взгляду сквозь мытое только дождями окно экзотикой.

Неравнодушному последователю Марко Поло будут несомненно интересны виды, открывающиеся из автобуса в мир известной своими контрастами, но богатой в действительности не только ими, но и любопытными полутонами мексиканской провинции. Не оставит равнодушным настоящего естествоиспытателя и особая экосистема, образующаяся во время пути внутри этого неторопливо чадящего клубами чёрного дыма транспортного средства.

— Как мы его узнаем? — озабоченно поинтересовался сидящий у окна сухощавого вида подтянутый мужчина более чем средних лет, принадлежащий к той уважаемой женщинами породе сильной половины человечества, представителей которой они безошибочно распознают как достойных доверия, руководствуясь врождённой женской способностью узнавать о мужчине многое и сразу, отнюдь не разглядывая его в упор.

— Предполагается, что это он узнает нас, — вполголоса ответил его коренастый спутник, дружелюбно улыбнувшись смуглому семейству, состоящему из чуть более чем рубенсовских пропорций мамы, четверых детишек мал мала меньше и полудюжины узлов, корзин и сумок.

Невесть как уместившаяся на двух соседних сиденьях ячейка местного общества с нескрываемым любопытством и полным отсутствием стеснения разглядывала двух гринго, сидящих через проход от них, возбуждённо шмыгая носами и разноголосым хором обсуждая всё увиденное и показавшееся им интересным.

— Не слишком ли скоропалительным было решение наших настолько довериться Анчоусу? — продолжал сомневаться первый, — не он ли тогда, на шашлыках, всей Маркесе громогласно вещал, что был тут некогда чуть ли не главным резидентом советской разведки? Про пропавшую бесследно группу спецов на границе со Штатами только ленивый не слышал.

— Когда это было… Просто перебрал маленько человек с устатку, с кем не бывает. Тем более, никто ему особо доверять-то и не собирается. Деньги он получит только после нашего с тобой возвращения с… эмм… нужным артефактом. И адреса его все нам известны, не скроется, если что. Ну он же не дурак, в конце концов. У тебя там печеньица какого или конфет не припасено?

— Неужто у меня да вдруг и не припасено, — сменил наконец хмурость на довольную улыбку сухощавый, — обижать изволите, сударь… — чай, не впервой, — продолжил он, с явным удовольствием доставая из лежащих под сиденьем объёмных чёрных пластиковых пакетов несколько больших прозрачных мешков со всё ещё тёплой, сладко-липкой, щедро сдобренной корицей и издающей умопомрачительный аромат на весь автобус фирменной выпечкой из ближайшего к автостанции супермаркета «Supermama».

— Давай-ка угостим детвору. Ручонки-то у них немыты… пусть хоть вот этими салфетками, что ли, протрут, — добавил он, передавая содержимое пакетов товарищу.

Весь дальнейший путь до Веракрус двух совсем уже не гринго, а, наоборот, очень даже теперь кабайерос¹⁹, был добротно приправлен приятно обволакивающей своей непосредственной искренностью приязнью всех присутствующих в автобусе детей и неназойливо доброжелательным одобрением их взрослых сотоварищей по путешествию.

— Основанный испанскими завоевателями в начале шестнадцатого века, Веракрус очень скоро стал крупным портовым городом, — прочёл вслух коренастый в найденном на автостанции бумажном путеводителе.

— Ну это-то понятно, колонизаторам надо было награбленное здесь в Старый Свет как-то вывозить, — подумал он тоже вслух.

— Довольно популярен среди местных туристов в период с ноября по май, — продолжил он читать, — курорт не настолько широко известен за пределами страны, как Канкун или Акапулько, но пляжи, волны, пеликаны, марьячес²⁰ и рестораны с марискос²¹ здесь тоже представлены на должном уровне…

— А вот и они…

— Кто?

— Марьячес. Встречают нас, говорю, с оркестром… — пробормотал сухощавый, лёгкими движениями как бы невзначай оглаживая, будто поправляя, все карманы на своём отдалённо смахивающем на разгрузочный туристическом жилете, — значит, не дурак Анчоус, говоришь?

— Может, он тут ни при чём. Может, вообще ждут совсем не нас?

— А кого ещё?

— Ну, не знаю… Да глупость же, на центральной автостанции самого крупного в этом штате города так нагло выставляться напоказ, да ещё с таким арсеналом. Они же сейчас — образцовая мишень не только для умелого стрелка, но и для всех местных сплетников и журналистов, случись что.

— Дело в том, что как раз они-то точно знают — ничего не случится. Сунут нам под нос удостоверение местного разлива и попробуй рыпнись.

— Ну так и что? Нас вдвое больше, чем один Хемингуэй²².

— Окстись! — хмыкнул сухощавый, — я пока вижу лишь два варианта. Либо мы сейчас тут остаёмся, притворяемся лёгкой и испуганной добычей, автобус пустеет, они заходят и сначала тихо пеленают нас, как грудничков, а затем мы там, куда они нас привезут, освобождаемся и…

— А второй? — спросил коренастый, сунув правую руку себе за левый отворот джинсовой куртки.

— Тоже пока стрельбы не подразумевает. Выходим, как ни в чём не бывало, в гуще трудящихся. Два простых туриста, любители экзотики. Тогда им придётся сначала ещё раз проверить, что мы — это точно те, кто им нужен. Потом нас, как минимум, надо официально принимать на виду у кучи народа, везти в местное отделение… больше свидетелей и возни, то есть времени и вариантов уйти…

— Мне нравится второй!

— Dejeme ayudalre, senora!²³ — дружелюбно улыбнулся сухощавый соседке, беря у оторопевшей от такого внимания мамы четверых детей пару корзин. — Не возьмёшь вон тот узел у дамы? — обратился он уже к своему товарищу.

— А… железо куда? Сбросим здесь?

— Угадай. И вспоминай свой английский. С этими лучше только на нём. Они тут все своих северных соседей дюже уважают.

— Скорее, боятся, как кролики волка…

— Йес, оф коорс!²⁴ — громко сотряс воздух коренастый в десятке метров от автобуса, как бы продолжая беседу со своим компаньоном.

— Итыз ффакен анбэллывыбыл!²⁵ — вскричал он тут же, тыча пальцем в направлении показавшейся из-за окружающих строений маковки католической церкви, спонтанным этим жестом чуть не выколов глаз одному из встречающих их крепких молодых мужчин с цепкими взглядами, одновременно совершенно случайно брызнув слюной восторга прямо в лицо второму, заставив того инстинктивно зажмуриться.

— Юаррайт ма фрэнд!²⁶ — поддержал его столь же громко и с не меньшим энтузиазмом сухощавый, подпустив в голос слащавых ноток и взяв товарища за руку.

Пятёрка встречающих, увидев это и услышав английскую речь, вдруг дружно замедлились, явно опечалившись, затем с выдающей профессионалов синхронностью материализовались в сторонке вокруг стоящего там шестого, самого упитанного из них, и начали с ним о чём-то раздражённо совещаться.

— А голубков-то нам зачем изображать? — одними губами выразил недовольство коренастый, сохраняя на лице неискренне блаженную улыбку.

— Придётся, — не менее недовольно тихо ответил сухощавый. — Во-первых, они такого ну никак не ожидали. Эта их заминка — в нашу пользу. Во-вторых, смуглый с серьгой и пончик — они самые, голубчики… а пончик у них явно за старшего… каждый из них минимум на полсекунды замешкается, целясь в нас.

— Принято, полсекунды часто всё решают. Экскьюзмы, лэйдыз! Куд ю хэлпас?²⁷ — обратился он по-прежнему громко к паре опрятно одетых мексиканок бальзаковского возраста с двумя неотличимыми внешне пластиковыми чемоданами на колёсиках, выглядящих получившими более-менее достойное по местным меркам образование, а значит, вполне свободно говорящих по-английски.

Завязав беседу с изъявившей готовность оказать посильную помощь двум иностранным джентльменам парой словоохотливых дам, оказавшихся двоюродными сёстрами, товарищи продолжили свой путь уже в их компании. Менее чем через минуту к ним присоединился и встречающий их муж одной из женщин, немногословный мужчина в уменьшенной копии техасской шляпы и тёмных солнцезащитных очках с полным ртом жевательной резинки.

У сестёр они получили более чем исчерпывающие разъяснения, в каких отелях здесь стоит останавливаться иностранцам, а в каких нет, в каких ресторанах можно есть, а какие нужно обходить стороной, и даже на каких местных заправках следует заправлять автомобиль, которого у кабальерос с собой явно не было.

Распрощаться со своими словоохотливыми помощницами и их молчаливым спутником мужчинам удалось только на третьем от автовокзала перекрёстке. Преследователей своих они при беглом осмотре близко не обнаружили, а проводить более внимательные изыскания решили не делать до поры.

— Садимся в тот зелёный драндулет и едем пару остановок.

— А он туда хоть едет, куда нам надо? Номер маршрута другой.

— Одно из двух: либо нам нужно, чтобы нас отсюда увезли в худо-бедно прикрывающей нас массе пассажиров, либо станем ждать нужный нам маршрут, стоя безоружными мишенями на пустынной улице. Давай, сначала внутрь заскочим, а там уж дальше подумаем?

Примечания

18

Marquesa — обширный лесной массив в окружающем Мехико горном массиве, которому присвоен статус Национального парка

19

Caballero (исп.) — рыцарь, благородный всадник, достойный уважения человек

20

Mariaches (исп.) — исполнители в традиционно популярном в мексиканской культуре народном песенном жанре

21

Mariscos (исп.) — морепродукты

22

Однажды Хемингуэй получил вызов на дуэль от более молодого, наглого и явно умеющего хорошо стрелять, в отличие от писателя, недруга. Тогда, воспользовавшись правом выбора оружия, Эрнест предпочёл пару противопехотных гранат. Узнав об этом, вызывавший его юноша с удивившей всех поспешностью тут же отозвал свой вызов

23

Позвольте помочь, сеньора! (исп.)

24

Yes, of course! (анг.) — Да, конечно!

25

It is f… (не очень цензурно) unbelievable! (анг.) — Это чертовски невероятно!

26

You are right, my friend! (анг.) — Вы правы, мой друг!

27

Excuse me, lady! Could you help us? (анг.) — Извините, леди! Вы не могли бы нам помочь?