Война 2010: Украинский фронт

Федор Березин, 2009

«Над всей Украиной безоблачное небо…» И в этом небе безнаказанно хозяйничает натовская авиация. А мировая «либеральная» печать помалкивает о начавшемся вторжении. И нет приказов на развертывание систем ПВО. Но есть офицерский долг и боевая техника советского производства. И есть Россия, которая обязательно придет на помощь… Третья мировая война на пороге! Мировой пожар начнется на Украине. Вооруженный конфликт, вспыхнувший в Крыму, грозит перекинуться на всю Европу. И России не остаться в стороне от решающих событий. Главным фронтом будущей войны станет Украинский фронт!

37. Бунт

— А потом? — спросил майор Родионов, и спросил явно то, что волновало остальных.

— А что потом-то? — удивился Забияка. — Бежать что ли? Еще чего! Мы с вами, ребятки, на своей земле, не в Афгане каком-нибудь. Логачев прикроет нас в ближней зоне поражения. Так, Витя? Только опять же, что там твои пятнадцать километров…

— Семнадцать с половиной, — поправил капитан Логачев.

— Ну, семнадцать, конечно же с половиной, извиняюсь, «Стрела-десять» ты моя. В общем, тебе опять же надо не высовываться до срока. Хранить полнейшее радиомолчание. А уж если мы, я надеюсь свалим… И даже если не свалим «Авакс», тогда займешься теми, кто прискочит по нашу душу.

— Это в плане с неба, — прокомментировал Родионов, — а если с земли?

— Послушай, Саша, вот вечно ты все несколько обсе…шь. Опять же повторюсь для тугоумных. Некуда нам сматываться. Не хватало еще от всякой милиции бегать, или там, от «миротворцев» ООН-овских. Мы на своей земле. И вообще, ты, Александр Николаевич, во время боя станешь у нас самой свободной птицей. Ведь ракеты дополнительные нам никто подвозить не обещался. Так что со своими людьми и займешься обороной внешнего периметра от наземного противника.

— Да, но чем же я буду…

— Мы выдадим тебе из боеприпасов все, что есть. И опять же сам понимаешь, против роты, да и взвода какого-нибудь спецназа, мы все едино не выстоим — скрутят они нас в бараний рог.

— Ладно, с нами ясно, — сказал Родионов. — Погибать так с музыкой. Как на счет семей? Ты-то хитрец, своих давно отправил.

— Саша, только не записывай меня в «нострадамусы», — поморщился Забияка. — Если б я таковым был, то тогда бы сбежал отсюда еще в девяностых.

— А я бы наверно прихлопнул Горбачева, — подал задумчивый голос Землянский.

— Каким образом? — удивился Забияка. — Ты ж в те времена еще под стол ходил?

— Это неважно, — вмешался Логачев. — Главное, что молодежь хоть мечтает в правильном направлении.

— Опять мы отвлеклись, — констатировал Забияка. — Чертова интеллигентская привычка — много рассуждать. Наследие СССР, между прочим. Вот так тогда на кухнях все и проговорили. Ты спросил на счет семей, Александр Николаевич? Сейчас конечно не угадаешь, где оно, что произойдет. Можно ошибиться, как вот та давняя английская семья, умудрившаяся переехать по далее от грядущей ядерной войны, и смело окопавшаяся на Фолклендских островах, как раз за месяц до островной войны.

— И правда, интеллигенты, — просуммировал Родионов.

— Так вот, — встряхнулся Забияка, — не смотря на то, что угадать сейчас не получится, здесь, вблизи позиций, может стать очень жарко. Вероятность попасть под… может даже и бомбу… гораздо больше. Так что надо их отправлять и срочно.

— Это насторожит остальных, — прикинул Землянский. — Выдаст нас с потрохами.

— Но ведь рискованно оставлять как есть? — покосился на старлея Родионов.

— Да, рискованно. Но завалить план в самом начале вообще глупо.

— Тебе легко рассуждать, — почти со злобой глянул на него Логачев, — у тебя детишек нет.

— Не цепляйтесь с старшему лейтенанту! — притушил назревающую ссору Забияка. — Нашли повод. Тут все в куче — плюсы и минусы. Скажите спасибо, что Антон с нами. У него детей нет, значит, нет и повода воевать за будущее. Это нам, семейным, надо заботиться о грядущем своих чад, правильно? — он обвел взглядом помещение. — Короче, с политическими пристрастиями все ясно-понятно, тут нечего рядиться. Это когда в будущем в тюрьму к «миротворцам» угодим, тогда и нарассуждаемся вволю. Сейчас надо дело делать. На счет семей… Думаю, здесь индивидуальное решение каждого. И естественно, правду своим говорить нельзя. Действительно будет обидно попасть под суд, или там еще куда, не успев ничего сделать. Теперь вот что… Самое главное, наверное.

— Но мы вроде технологию боевой работы наметили? — не понял Логачев.

— Это мы с тобой наедине наметили, Витя. Другие не в курсе, — Забияка обвел взглядом присутствующих. — Но я позже поясню, как будет работать железо с нашей помощью. В конце-концов, дело для нас привычное, пусть и не в натуральной войне накатанное. Но еще до этого надо обеспечить плацдарм для работы. Я имею в виду, вывести из игры всех стукачей и прочих, способных нам помешать.

— С трудом это представляю, — сказал начальник П-18 Гильманов.

— Да, будут трудности, — майор Забияка вытер внезапно проступивший на лбу пот. — Нас довольно мало, но надо постараться сделать все практически одновременно. Не стрелять же всех наших любителей европейского выбора в самом-то деле? Иначе пока мы будем вязать одного, солдатики разнесут слух, и второго-третьего таким же Макаром повязать не удастся.

— У меня эврика! Думаю, надо собрать совещание. Или там собрание, — выдал свежую мысль Логачев.

— Точно, поскольку мы будем там единственные загодя вооруженные, то…

— Да, но на собрании они тоже окажутся в куче, — возразил Родионов. — Вы ж не будете палить в толпу в самом-то деле? Будет большая драка.

— Но другой возможности я вообще не представляю, — пожал плечами Забияка.

— Пожалуй, предварительно надо будет обратиться к присутствующим с призывом, — подсказал Гильманов. — А наши пусть сядут поближе к ненадежным товарищам. Вот тут мы их и…

— Да, примерно в таком духе. Главное чтобы никто не успел сбежать. Причем делать все это надо прямо сегодня. У нас нет времени на мазюканье, — подвел итог Забияка. — Кто там нынче дежурный по части? Карпов? Надо переговорить с ним в закутке. Он, по идее, свой, так что вооружимся без проблем.

— Хотелось бы верить в эдакое счастье, — задумчиво потеребил фуражку Александр Родионов.

* * *

…Фаланги больше не было —

Толпа, точнее две толпы,

Только одна другую

Теснила, а теперь

Уж била по спине. А конница?

Отдельные бойцы уже давно освободили поле,

Но окромя того,

К преследованью годные войска

Насколько же использованы могут

Быть — в отступлении.

Да, был еще момент,

Где Мильтиад явил предосторожность

Отменную. Он не позволил войску

Бессмысленной, безумною толпой,

Ведомой жаждой крови и убийства

Преследовать врага до кораблей…