Я есмь (хроника двенадцати дней)

Фарра Мурр, 2017

На пенсии мир становится иным: продукты в магазинах всё дороже, а круг друзей всё уже, да и делать-то в оставшейся жизни, оказывается, особенно нечего. Старый следователь, сказав последнее «Прости» бывшему напарнику, покорно ждал собственного конца. Ведь однажды смерть приходит за всеми, просто за одними раньше, а за другими – позже. Но у судьбы в закромах есть ещё парочка сюрпризов. Когда в его дверь постучал соседский мальчишка и пригласил на похороны старшего брата, он и предположить не мог, что подписывается на новое опасное расследование в духе двадцать первого века, что от его решений будет зависеть не только собственная судьба и жизни близких людей, но и будущее всего человечества! Цепочка несчастных случаев привела к гибели нескольких хакеров. Совпадение? Закономерность? Злой умысел? Всё может быть…

День второй

УТРО. НАСТЯ

Этот визит был намечен мною давно, но я всё откладывал его на потом. Не то чтобы мне не хотелось видеть Анастасию, совсем наоборот. Но именно из-за этого «наоборот» и считал посещение Пашкиной квартиры преждевременным. Однако в связи с изменившимися обстоятельствами теперь это было необходимо. Подошёл к знакомой двери с тяжёлым сердцем. Я знал эту семью уже лет десять, нет, двенадцать, ведь Павел был моим напарником целых двенадцать лет… Пусть не всегда наше общение проходило гладко, мы расплёвывались и сходились вновь много раз, но Настя была в том не повинна. Анастасия… Кудрявые светло-русые волосы с непокорными завитками на висках, зелёные озорные глаза, в которых всегда таилась какая-то недосказанность. Узкие брови в виде запятых, прямой изящный нос, пухлые губы, всегда готовые распахнуться в улыбке, — будь я художником, мог бы нарисовать её портрет по памяти, такой, какой я увидел ещё тогда, двенадцать лет назад, — тонкой, стройной, живой и весёлой. Каково ей сейчас? А главное, надо говорить что-то положенное в таких случаях, а слов не находилось.

Настя встретила меня приветливо. Подставила по привычке щёку. Пахнет сладкими духами. Ей идут.

— Проходи, располагайся, я сейчас.

— Не беспокойся, я на минуту.

— Нет уж! Минутой ты не отделаешься.

В квартире вроде всё на своих местах. Из траурных элементов только фото в рамке с чёрной ленточкой. Но чего-то не хватает…

— Дима, садись, сейчас чай пить будем.

— Мне…

— Знаю, знаю, без сахара и покрепче. Попробуй печенье, вчера пекла.

— Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо, Дима. Ты тоже. Пенсия тебе к лицу.

— Шутишь?

— Серьёзно… спокойней, что ли, стал.

— Это ты верно заметила. Покоя на пенсии хватает. Печенье вкусное. Рецепт дашь?

— Ты что, уже и печь стал?

— От нечего делать.

— Прогресс!

— Ладно тебе… как ты сама?

— Нормально, спасибо.

— Если что надо…

— Спасибо, спасибо. Ты — настоящий друг.

— Настя… я к тебе ещё и по делу пришёл.

— По делу? Интересно, давай выкладывай.

— Слушай, Насть, Паша последнее время вёл себя как обычно? Ничего странного в поведении?

— Откуда мне знать!

–???

— Ты что, не в курсе? Да мы же с ним уже больше года как вместе не жили.

— То-то, я смотрю, полное отсутствие мужских вещей в квартире.

— Ну да… Почти сразу после того как ты на пенсию вышел, мы и разъехались. Он к матери перебрался.

— Извини, не знал.

— Конечно, откуда. Ты ведь как с работы ушёл — будто растворился. Ни звонка, ни весточки. Ладно ты с Пашкой повздорил, но со мной-то мог бы пообщаться.

— Прости… Чего-то закрутился.

— Ладно, проехали… А чего ты Пашкой вдруг заинтересовался?

— Понимаешь, он перед самой гибелью одно дело вёл. Там есть ряд странностей.

— Слушай! У меня ведь его лаптоп есть! У матери его, за городом, интернет не ахти, вот он у меня и держал его, пользовался, когда надо было что-то сделать после работы. Мы же с ним в дружеских отношениях оставались… Он его в шкафчик прятал… Так и есть! Вот. Пожалуйста.

— Отлично. Сейчас посмотрим… Чёрт! Батарея разряжена. Надо к току. Переходник есть? Замечательно. Сейчас включим. Так, интернет работает. Здесь масса папок. А тут вот что-то заблокировано… Настя, а ты пароль не знаешь случайно?

— Не-а.

— Ну да ладно, разберёмся. Ты позволишь мне его забрать?

— Конечно, бери… Слушай, Дим, ты меня не забывай. Я ведь теперь совсем одна.

— Настя, Насть… ты звони, если что. Да и я забегать буду. Часто-часто. Обещаю.

— Идём, я тебя до остановки провожу. Мне всё равно в магазин надо.

На остановке она чмокнула меня в щеку и ушла. Тут и троллейбус подошёл…

Чёрт! Чуть свою остановку не проехал. Задумался о чём-то… Вечно с этими женщинами так. Отвлекают.

***

К сожалению, ничего интересного в Пашкином компьютере не было. По крайней мере, в открытом доступе. Разве что фотки. Пашка фотографировать любил. Эти, как их чёрта зовут, селфи. Да, судя по датам на фото, Настя не лжёт. За последний год ни одной совместной. Смотри-ка, а вот и я здесь. Ну и рожа… Может, волосы сбрить? А то совсем седой стал.

Где этого «напарника» носит? Уже и сообщение ему оставил. Тоже мне, помощничек. Телефон зазвонил. Объявился всё-таки. Сейчас я ему. Но звонил не он.

— Да? Кто? Когда?! А ты сама в порядке?! Сейчас буду, жди. Жди, говорю!

Этого ещё не хватало. Недаром говорят — беда не приходит одна. Хорошо хоть, троллейбуса ждать не пришлось…

Возле Пашкиного подъезда толпа. Две пожарных машины, скорая, милиция. Всё, как полагается. Где же?.. А вот и Настя.

— Как это произошло?

— Не знаю.

— Ты дома была?

— Нет, конечно. Я же с тобой вместе вышла! В торговом центре задержалась, вернулась полчаса назад, а тут уже пожарные…

— Может, ты утюг включённый оставила? Или чайник?

— Я не первый год замужем. Это вы, мужики, на такое способны.

— Ладно, ладно, успокойся. О, знакомого увидел. Сейчас постараюсь всё выяснить. Стой здесь и никуда, понятно? — Настя послушно кивнула головой, завернувшись в своё желтое старенькое пальтецо. Нахохлившийся цыплёнок, да и только.

— Стёпа, привет.

— А… Дмитрий Александрович! Рад вас видеть. Вы же вроде…

— Да, да, на пенсии. Успокойся. Это же Пашкина квартира. Павла Степановича Плужина.

— Да вы что? Не знал… Я у него никогда не был. Я ведь в другом отделе.

— Знаю, знаю. Что здесь? Как всё произошло?

— Пожарники выясняют. По всей видимости, ковёр загорелся. На нем зарядка лежала.

— Они же, вроде, должны быть надёжными.

— Вообще-то, такое редко случается. Но у них во всём доме короткое. Видать, скачок напряжения был.

— В квартире что-нибудь осталось?

— Ничего целого. Что огонь не сожрал, пожарники водой уничтожили. Ремонту теперь… Страховка-то была?

— Не знаю. Спасибо за информацию. Если что — звоните.

Цыплёнок смотрит на меня с надеждой. Чего сказать?

— Говорят, короткое замыкание было. Во всей многоэтажке. А у тебя пробило. Сгорело всё. Ничего не осталось.

— Вот ведь беда какая. Что за напасть на меня. То Пашка, то пожар…

— Не кисни. Что-нибудь придумаем. Страховка есть?

— Не-а.

— А остановиться где?

— У меня в этом городе никого…

— Ко мне поедем. И не возражай! Не волнуйся, места хватит. Я всё равно один в двух комнатах околачиваюсь. Пока поживёшь, а там… придумаем.

— Спасибо тебе, Дим.

— Нечего тут нюни распускать! Тряпки — дело наживное. Поехали.

В троллейбусе были свободные места, и мы ехали сидя. Настя то и дело вздыхала и всхлипывала потихоньку. Мне было не по себе.

— Так чего вы с Пашкой-то разошлись?

— Это давно началось… А когда ты на пенсию ушел, он совсем с катушек сорвался. Пил, по ночам где-то шастал… Ты ведь знал, что у него на стороне…

— Знал.

— Чего тогда спрашиваешь.

— Ну, знаешь… Многие с этим мирятся.

— Я — не многие.

— Это точно! Ну, в смысле ты… молодец.

Телефонный звонок спас от неловкой паузы.

— Вы меня искали?

— Да, Олег, где ты пропадаешь?

— Я маму провожал. Она на полмесяца в деревню к тёте уехала. К своей сестрёнке.

— Как придешь домой — поднимайся ко мне. Мы сейчас будем.

— Это соседский парнишка, — ответил я на вопрошающий взгляд.