Поцелуй мертвого карлика

Урал Биккузин

Он просто футболист, все у него хорошо, семья, работа, но что-то ворвалось в его жизнь, и все полетело кувырком. Чтобы все вернуть, ему придется поломать себя.

Часть вторая.

Ванька Коршун и Леха Сивый

Порой ты катишься на дно

В глазах дурман и жизнь дерьмо

И пусть с дырою твой карман

Тебе плевать на все давно.

После всего этого, вечных истерик Аделии, слез Регины, непонятных событий, Леня сильно изменился. Стал угрюм, раздражителен и вспыльчив. Аделия боялась с ним разговаривать, опасаясь услышать в ответ какую-либо грубость. Леня автоматически ходил на работу, приходил домой, и просиживал все вечера напролет, уставившись в одну точку. Однажды, после трех дней, когда он сбил пьяного придурка, Леня возвращался пешком домой с работы, и наткнулся на траурную процессию. На грузовике, в кузове везли памятник, и Леня увидел знакомое лицо.

— Разлукин Марат Николаевич: прочитал Леня и почувствовал, как по спине пополз холодный пот.

— Черт побери, как, кто унес труп, и кого боится Аделия, кто шарахается по ночам по ихнему двору, и кто разорвал собаку и кота Регины? У лени шла кругом голова. В тот же день, не заходя домой, Леня зашел в третьесортное кафе. Назвать это заведение кафе можно было лишь с большой натяжкой. Так, дешевая забегаловка: прилавок и длинный стол у дальней стены и табуретки. Домой Леня пришел лишь под утро, держась за стену. Аделия долго и с удивлением смотрела на Леню, который и по праздникам не пил больше бокала вина, и уложила его спать. После этого Леня стал все чаще посещать это заведение, и часто приходил домой невменяемый и под утро. На работе тоже начались проблемы. Леня работал на стадионе тренером по футболу и учил младшую группу пацанов восьми-десяти лет. Директор стадиона, пару раз увидев Леню в ненормальном состоянии, без долгих разговоров его уволил. Мужик он был неплохой, но тут приложила руку уборщица Рита. Баба глупая и недалекая, и не способная ни на что кроме как таскать швабру. Она патологически ненавидела всех тех, кто не моет полы и получает деньги. Леню она искренне считала бездельником и дармоедом. И когда она первый раз увидела Леню с запахом, то обмирая от счастья побежала к директору. Леня в долгу не остался, и, увольняясь, простился с пацанами, которые несмотря ни на что, любили своего тренера, поблагодарил за все директора, которого он уважал, и попросил у него прощения. А потом зашел в подсобку попрощаться с Ритой. Схватив ее за грязно рыжие космы, Леня несколько раз макнул ее головой в унитаз, и от души зарядил ей под зад футбольным бутсом. Не дожидаясь, когда эта дура вылезет из-под рухнувших на ее толстую тушу ведер, тряпок и швабр, Леня навсегда покинул стадион. Теперь он все свое свободное время проводил в этой дешевой кафешке, денег, которые он получил при увольнении пока хватало, но они неумолимо подходили к концу.

В тот вечер Леня сидел за стойкой и уже успел уговорить половину бутылки водки. В голове шумело, было хорошо, единственно напрягало, что, придя домой он опять увидит заплаканные глаза Адельки и Регины.

— Здорово, футболист!

Леня поднял тяжелую голову, и увидел небритого мужичка со сморщенным, как печеное яблоко лицом, и острыми, неприятно колючими глазами. С ним рядом стоял высокий светловолосый мужик, с бесцветными как у рыбы глазами. Леня был уже в том состоянии, когда все равно, но все равно почувствовал исходящую от мужика угрозу.

— И тебе не хворать: ответил Леня, и почувствовал непреодолимое желание убраться подальше от этой неприятной парочки.

— Коршун: представился мужичок: Ванька Коршун, а это Леха Сивый, мы с Козловки.

— Леня, Леонид: ответил Леня.

— Ну, что Леня, угостишь нас?

Лене было уже все равно, и вскоре стол украсился новым строем бутылок. Ночевал Леня в Козловке, в доме у Лехи Сивого. Утром, держась за стену, Леня появился в своем доме. Аделия не вышла его встречать, а Регина защебетала:

— Дядя Леня, где ты был?

Отмахнувшись рукой, Леня прямо в одежде и грязной обуви, упал в кровать. С тех пор Леня часто начал бывать в Козловке, куда прежде и ногой не ступал. Познакомился и стал своим для всех Козловских отморозков. От своего прежнего круга Леня отошел окончательно. Встречные тренера при встрече с ним, старались перейти на другую сторону улицы.

……..В тот вечер Леня, как обычно сидел с Коршуном в своей кафешке. Вдруг Коршун, уперевшись в Леню своим желтым немигающим глазом, спросил:

— Что, Лень, с работы поперли, а денег нет?

— Да, ничего не поделаешь.

— А машина у тебя есть?

— Девятка старенькая, продать если только?

— Да нет, Леня, завтра ты мне с машиной нужен будешь и трезвый, деньжат срубим.

— Я с криминалом не связываюсь.

— Да нет, Лень, какой криминал, я завязал, двадцать лет на зоне, мне за глаза хватило, дело чистое, но опасное.

— А в чем, дело-то?

— Короче, есть деревенька, километров пятьдесят от Козловки, там людишки покупают животных, всех: собак, овец, даже крыс, но людишки необыкновенные, странные, к ним особый подход нужен, а так если что не так убьют и тебя и меня, болтать об этом не нужно.

— А чего болтать, если криминала нет, чего боятся?

— Говорю тебе, фраер, народ чудной, ну ты как, согласен, деньги хорошие платят.

— А кого продавать будем?

— Леха Сивый козу и овцу, я собак штуки три поймал, да и крыс с полсотни будет.

— Ну, не знаю.

— Давай, короче, завтра часиков в пять вечера в Козловку, к Лехе подъезжай.

…..Леня, матерясь, вел машину по лесной дороге, вернее тропинке, опять шел нудный дождь. Тропа извивалась и петляла между деревьями, и местами была почти непроходимой. Пару раз девятка уже ложилась на брюхо, но Ванька с Лехой, матерясь выталкивали ее на сухое место. На душе было муторно, не нравилось Лене это дело, чувствовалось, что оно попахивает каким-то дерьмом. Действительно, зачем кому-то понадобились овца, коза, три полудохлые дворняги и ящик с противными серыми крысами, которых наловил Ванька на какой-то ферме. Да и что есть деревня где-то в лесу, Леня слышал впервые.

— Все, приехали, стой: скомандовал Коршун.

Леня остановил машину, вышел и огляделся.

— Ну и ни фига себе!

С десяток мрачных и угрюмых изб из потемневших от времени и дождей бревен, крытых какой-то дранкой.

Конец ознакомительного фрагмента.