Троллий пик

Уна Харт, 2020

Люди не исчезают из самолетов – это невозможно. Так думала и шестнадцатилетняя Грейс, пока ее мать не пропала, когда летела домой. У Грейс нет ни отца, ни братьев, ни сестер. Но неожиданно появляется Вивиан, сестра матери, готовая взять девочку к себе. Вот только почему она живет в уединенном доме в лесу и никогда не приглашает гостей? Зачем на окнах железные решетки, в гардеробной гора красных туфель и куда тетка исчезает по ночам? Запертые двери, которые нужно открыть. Таинственные создания, которых предстоит встретить. Волшебные загадки, которые придется решить… Грейс готова на все, чтобы найти мать. Но готова ли она узнать правду о своей семье?

Глава III

Вивиан словно и не собиралась останавливаться. Она вела машину все дальше за город. Дома закончились, по обе стороны вновь тянулся лес. Он загустел, будто острые сосны, карабкающиеся на горы, старались держаться как можно ближе друг к другу.

Неожиданно Вивиан выкрутила руль, и они свернули с шоссе на грунтовую дорогу. Грейс слегка занервничала. Обычно говорят: «Не садись в машину с посторонним мужчиной», — и никогда ни слова о женщинах. Может быть, зря. Что мешает той же Вивиан сейчас прикончить ее в лесу?

«Например, ее подпись в документах об опекунстве?» — осторожно уточнил здравый смысл.

Сам по себе лес ей нравился. Грейс всегда хотела жить поближе к природе, но в городе, где они с Лорой снимали квартиру, были только парки. Милые, но слишком «вылизанные», избалованные человеческим вниманием.

Однако сейчас Грейс бы предпочла быть ближе к цивилизации, например, к заасфальтированным дорогам и фонарям. На грунтовке машину то и дело встряхивало. Свет почти не проникал сквозь плотные кроны деревьев, но Вивиан все равно не сняла очки, и это не нравилось Грейс еще сильнее. Интересно, она вообще что-нибудь видит сквозь такие темные стекла? Но Вивиан мягко вела автомобиль по колее и, похоже, так хорошо знала дорогу, что могла проделать ее с закрытыми глазами. Любопытно, как справляется машина, когда дожди размывают грязь под колесами?

Наконец заросли отступили, и Грейс увидела дом. Он появился из леса неожиданно, будто стеклянный гроб Белоснежки. На Грейс уставились панорамные окна во всю стену. Крыша немного приподнята, наружу торчит балкон, подсказывая, что где-то там прячется мансарда. Справа небольшая пристройка — наверное, гараж. К дому вела тропинка из каменных плит неровной формы.

Вивиан мягко затормозила.

— Я поставлю машину в гараж, а ты можешь идти в дом.

Она открыла сумочку и протянула Грейс ключи на брелоке в виде железного гвоздя. Повторив фокус с чемоданом и рюкзаком в обратном порядке, Грейс направилась к дому. Вблизи он оказался больше, чем поначалу показалось. Заглянув за угол, Грейс даже разглядела край террасы и большую круглую ванну из дерева, стоявшую на самой кромке леса. Никогда в жизни она не видела, чтобы ванна стояла на улице, но, может, во Фьёльби свои причуды. Над входной дверью висела подкова с засушенными ягодами рябины. Ну да, местный колорит, традиции и все такое.

Внутри было тихо и как-то… негостеприимно. Как будто каждая вещь кричала в лицо Грейс: «Тебе тут не рады!» Это было место, целиком и полностью созданное и обставленное ради одного человека — его хозяйки. Здесь не думали об удобствах гостей и не заботились о том, как продать дом в будущем.

Справа от входа располагалась гостиная: посередине изгибался длинный диван с дюжиной подушек, ступни утопали в мягком ковре. Здесь даже был камин! Грейс не смогла определить сразу, настоящий или искусственный. Если настоящий, то в нем можно было бы легко зажарить ногу быка, таким он был громадным.

На полу были свалены книги, а на каминной полке стоял настоящий каменный цветок — зеленые кристаллы разрастались из центра в виде трубочек. В середине «цветка» трубки были крупнее, а по краям — совсем тонкие и хрупкие. Грейс подошла поближе и услышала за спиной шаги Вивиан.

Тетка остановилась на пороге, словно не зная, что говорить и делать дальше. Впервые Грейс пришло в голову, что Вивиан так же растеряна, как она сама.

— Красиво, — вежливо сказала она, стараясь казаться милой. — Как называется этот камень?

— Это берилл, — после паузы ответила Вивиан. — В друзе он действительно очень красив.

«В чем?» — хотела переспросить Грейс, но не стала. А в голосе тетки впервые проскользнуло что-то, похожее на теплоту. Вивиан подошла ближе, так что Грейс услышала запах ее духов.

— Можешь пока осмотреться. Слева моя мастерская, туда заходить нельзя. Дальше по коридору — кухня, столовая и моя спальня. Ты будешь жить в мансарде на втором этаже. Я заказала тебе кровать, ее сегодня привезли.

Мастерская? Интересно, что нужно мастерить, чтобы отгрохать такой дом? И что означает «заказала кровать»? Неужели в таком дворце нет комнаты для гостей? У нее что, вообще никогда никто не остается ночевать?

— Вы замужем? — спросила Грейс.

Вивиан уставилась на нее.

— А разве похоже? — удивилась она.

Грейс чувствовала себя неловко под взглядом тетки. Она не видела, как двигаются глаза под очками-зеркалами, но чувствовала, как их взгляд внимательно и настороженно ее ощупывает.

Как бы там ни было, осмотреть дом все равно придется. Ей предстоит тут жить, пока не вернется мама. Грейс изо всех сил гнала от себя мысль, что этого может никогда не случиться. Впрочем, сама она вряд ли задержится у тетки надолго. До совершеннолетия оставалось два года, а потом Вивиан сможет с чистой совестью вышвырнуть ее за порог.

Грейс вышла из гостиной и двинулась по коридору. Остановилась, чтобы рассмотреть тяжелую, обитую железом дверь, которая, по словам хозяйки дома, вела в мастерскую. Интересно, зачем такие предосторожности? Что там скрывается ценного?

В столовой за панорамным окном виднелся заснеженный лес, но сама комната казалась нежилой. Она напоминала обложки мебельных каталогов: смотрится мило, но ты знаешь, что яблоки в вазочке пластиковые, а в холодильнике пусто.

Живот Грейс некстати заурчал. Она вспомнила, что в последний раз ела еще в аэропорту до вылета. В самолете завтрак был совершенно безвкусный, но сейчас Грейс была бы рада и сухой булочке в пластиковой обертке.

— Я загляну в холодильник? — крикнула она, но тетка не удосужилась ответить. Не дождавшись возражений, Грейс открыла дверцу. В конце концов, не мертвый же кот у нее там!

Увиденное неприятно поразило Грейс. Нет, мертвого кота внутри действительно не было. Там не было вообще ничего, если не считать засохшего лимона и бутылки кетчупа. Грейс с надеждой приоткрыла несколько шкафчиков над плитой, но и там было хоть шаром покати.

В столовую вошла Вивиан.

— Ты хочешь есть? — озадаченно спросила она, как будто совершенно забыла, что людям временами нужно подзаряжаться.

— А вы сидите на диете? — предположила Грейс. Интересно, что это за диета такая, на которой питаются только кетчупом?

— Просто редко ем дома, — отозвалась Вивиан, пожимая плечами. Она что-то обдумала и, вздохнув, взглянула на стенные часы: — Я поеду куплю что-нибудь на ужин, пока супермаркет открыт.

Грейс тоже посмотрела на часы — еще не было даже восьми. Во сколько же тут все закрывается?

— Можешь пока принять душ и занести в свою комнату вещи. На улицу не выходи, — распорядилась Вивиан. — Дверь захлопывается автоматически, а я еще не сделала новые ключи.

Оставшись в одиночестве, Грейс пошаталась по дому. Теткина спальня была заперта (Грейс не планировала проверять, но не смогла не подергать ручку). Зато ванная впечатляла своими размерами — почти как маленький бассейн. По бортикам выстроились в длинные линии шампуни и баночки с кремами, на полках — оплавленные свечи. А в квартирке, где Грейс жила с мамой, помещалась только душевая кабина.

Вернувшись в коридор, она заметила дверь, которая отодвигалась в сторону. Включив свет, обнаружила себя в гардеробной. Раньше Грейс думала, что такие комнаты бывают только у знаменитостей вроде Пэрис Хилтон.

Здесь был отдельный шкаф от пола до потолка, занятый только обувью. Попадались и сапожки, и беговые кроссовки, но больше всего было туфель, причем одного цвета. И балетки, и лодочки, и даже сандалии с ремешками переливались всеми оттенками алого. Это местная мода или Вивиан так неравнодушна к красному цвету?

На вешалках висело множество вечерних и коктейльных платьев — Грейс даже не могла придумать, зачем одному человеку столько. Тетка что, каждый день получает «Оскара»?

Волоча свой чемодан по лестнице, она думала лишь о том, как бы не поцарапать паркет. Второй этаж оказался еще скучнее первого: в одной из комнат вообще не было мебели, в другой стояли тренажеры, похожие на останки мелких динозавров. Грейс порадовалась только велодорожке, без всего остального она бы как-нибудь прожила. Интересно, в этом городишке можно взять велосипед напрокат?

До мансарды оставался еще один короткий подъем, и наконец Грейс последним рывком втащила чемодан в свою комнату. Это оказалась уютная небольшая спальня под скатом крыши. Здесь действительно был балкон, откуда открывался вид на лес. Кровать явно только что привезли — это был стандартный двуспальный остов с матрасом, на котором валялись запакованное постельное белье и пара полотенец. Больше в комнате ничего не было, если не считать стола с лампой, шкафа и старомодного фанерного сундука, стянутого потертыми ремнями.

Первым делом Грейс бросила на кровать рюкзак и сумку с ноутбуком. Достала телефон: вай-фай в доме был, но под паролем, а вот остальные сигналы ловились плохо.

Она села на кровать, чувствуя себя уставшей, голодной и разбитой. Снаружи уже стемнело, и во дворе зажглись фонари, работавшие, должно быть, от солнечных батарей, потому что светили неярко. Грейс понятия не имела, когда вернется тетка, да и какая разница — разговаривать им все равно не о чем.

Надо было чем-нибудь занять себя, чтобы не думать. Грейс встала, прошлась по комнате, открыла шкаф: и тут вечерние платья, ни одной свободной вешалки! Зло захлопнув дверцу, она огляделась в поисках места, где можно было пристроить свою одежду. Взгляд упал на сундук. С виду он казался пустым, но, взявшись за ручки, Грейс почувствовала: внутри что-то есть. Правда, совсем легкое, так что и для ее вещей может найтись место.

Расстегнув ремни, Грейс откинула крышку и оторопела: здесь тоже были туфли, сундук был набит ими доверху! Грейс вынула одну: сбитый каблук, потрескавшийся алый лак, подошва словно разлезалась под пальцами. Она достала другую — не из той же пары, но тоже красную, только у этой каблук был низким и устойчивым. Но и тут палец проваливался сквозь дыру в подошве, будто проткнув обувь насквозь.

Грейс стало не по себе. Она сунула руку в самую глубину чемодана, нащупала там что-то небольшое и, дернув с усилием, извлекла на свет детскую туфельку. Та была немного другого оттенка, ближе к малиновому, и помещалась на ладони. Закрытые носок и пятка, лакированный ремешок — Грейс даже показалось, что у нее в детстве были точно такие же. Она перевернула туфельку. И села на пол, завороженно рассматривая подошву.

— Да какого черта! — сказала она вслух.

Туфли были разного размера и фасона, одни на шпильках, другие вообще без каблука, но у всех было два общих свойства. Первое — все они были красными, хоть и разных оттенков, от алого до бурого. Второе — у всех подошва была стерта до толщины газетного листа и зияла дырами.

Что нужно делать с обувью, чтобы довести ее до такого состояния? Носить годами? Но, судя по обилию туфель, их хозяйка могла себе позволить хоть каждый день покупать новую пару. Тереть наждачной бумагой — но зачем? Может, Вивиан зарабатывает тем, что тестирует новые модели?

Внизу хлопнула дверь, и Грейс подскочила. Вивиан не запрещала ей рыться в вещах, велела только не заглядывать в мастерскую, но кто знает, как она отреагирует? Грейс сунула туфли обратно, придвинула сундук к стене и поспешно сбежала вниз.

Вивиан привезла из супермаркета три огромных пакета еды. По их содержимому могло показаться, что она никогда в жизни не ездила за покупками. Тетка будто хватала с полок без разбору все подряд. Тут были пакеты с хлопьями, несколько видов сыров, банки с тушенкой, арахисовое масло, соленая рыба, кола, пара упаковок яиц и жидкость для розжига угля. Последняя явно попала в тележку случайно — непохоже, чтоб в этом доме часто разжигали камин.

«Она что, шопоголик?» — раздраженно думала Грейс, раскладывая еду по полкам в холодильнике и пустым шкафчикам. Тетка отправилась переодеваться, и Грейс крикнула ей вслед:

— Вы что-нибудь будете? Я могу приготовить!

Дома с мамой они не ели мяса, зато знали тысячу и один способ приготовить вегетарианское карри. Хотя вряд ли в этом доме найдется куркума. В то, что Вивиан умеет готовить, Грейс не верилось. Не хотелось бы макать гренки в жидкость для розжига вместо соуса.

— Мне ничего не нужно, — ответила Вивиан, входя в кухню и на ходу завязывая пояс. Она переоделась в длинный белый халат с просторными рукавами, напоминающий кимоно. Без массивного кольца руки казались тонкими и нежными. А вот очки все еще были на ней, хотя даже при электрическом свете в них должно быть слишком темно.

— Я хорошо готовлю, вам понравится, — настаивала Грейс. Не хотелось, чтобы тетка считала ее нахлебницей.

— Это вряд ли, — отрезала Вивиан. Она отщипнула зеленую виноградину от лежавшей на столе грозди, отправила себе в рот и тут же сморщилась, как если бы ей попалась слишком кислая ягода.

— Вы на диете? Может, салат? Мне правда несложно…

— Я же сказала: нет! — отрезала Вивиан. Она достала из шкафчика стакан, наполнила его водой из крана и выпила залпом. — У меня сложная диета, — уже мягче добавила она. — Ты можешь распоряжаться едой, как захочешь. Для меня готовить не надо. Исключение составляет кофе по утрам. Кофе я пью, и он всегда должен быть в доме.

Грейс улыбнулась:

— Кажется, это самая длинная ваша фраза за все наше знакомство.

Вивиан покрутила в руках стакан, с преувеличенным вниманием рассматривая дно.

— Я не люблю гостей, — сказала она наконец, — и тебе запрещаю кого-либо приглашать в дом. Мне потребуется время, чтобы привыкнуть, что ты тут живешь.

— Понятно, — сухо ответила Грейс, убирая виноград в холодильник.

«Похоже, мне потребуется времени еще больше», — подумала она.

— Деньги лежат в шкафчике в коридоре, — продолжала Вивиан. — Можешь брать, сколько тебе нужно. Если я в мастерской, заходить нельзя. Стучи, если что-то очень срочное.

Вивиан помолчала, потом добавила:

— Когда я говорю «очень срочное», я имею в виду, что дом в огне или кто-то ворвался с пистолетом. Только убедись, что он точно выстрелит, чтобы мне не приходилось отвлекаться из-за ерунды.

Ей явно хотелось поскорей закончить разговор. А Грейс чувствовала бы себя спокойнее, если бы чем-то заняла руки. Она еще раз проверила содержимое пакетов, с облегчением обнаружив в одном упаковку яиц. Вивиан ткнула пальцем в шкафчик, где хранилась посуда. Вынутая оттуда сковородка была такой чистой и гладкой, словно ее никогда в жизни не использовали. Грейс разбила яйца о край сковороды, и желтки с белками, не отделившись и не смешавшись, упали, шипя, на тефлон.

— Можешь брать что угодно, но я запрещаю копаться в моих личных вещах.

Грейс замерла. Вивиан заметила, что она открывала чемодан? Но ведь тетка даже не поднималась наверх!

— Есть еще вопросы? — с деловым видом осведомилась Вивиан.

— У вас глаза болят? — выпалила Грейс. Нужно было спросить что-нибудь другое, но ей не давало покоя, что даже поздним вечером Вивиан не сняла очки.

Грейс думала, что опекунша ответит что-нибудь резкое, но та молча подняла руки к лицу. Пальцы на секунду замерли на дужках, словно Вивиан колебалась. Но в конце концов она сняла очки и посмотрела на Грейс.

Наверное, если бы Вивиан не прятала глаза до того, контраст казался бы меньше. Левый глаз выглядел совершенно обычным, у него даже ресницы были накрашены. А вот роговицу правого будто затянуло мутным облаком. Глаз был неправильной формы, словно оплавившийся воск, и от него к виску тянулась сеточка светлых рубцов. Грейс почувствовала, как по коже бегут мурашки, словно от холода.

— Уже не болят, — сказала Вивиан, насладившись эффектом и отложив очки. — А у тебя сейчас яичница сгорит.

Грейс спохватилась и выключила плиту. Сгореть яйца, к счастью, не успели, но паленым и правда попахивало.

— У вас глаза режет от яркого света? — спросила Грейс, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. В конце концов, ничего страшного действительно не было.

— Нет. Я ношу очки, чтобы не пугать людей.

— Но на мой испуг вы рассчитывали, — заметила Грейс без обиняков.

— Просто ждала подходящего момента. — Вивиан улыбнулась. Быстро, почти молниеносно: вот губы растянуты, а вот снова собраны, как будто выражение лица не менялось. — Я пойду в ванную, а потом лягу.

— Какие планы на завтра?

Вивиан подняла брови.

— Я здесь гостья и должна под вас подстраиваться, — пояснила Грейс.

— Я собиралась заехать к отцу.

Грейс вдруг почувствовала, что ее будто кипятком облили. Когда она и Лора ехали на похороны бабушки, мама долго звонила кому-то по мобильному из такси. Но либо трубку не брали, либо абонент был недоступен, потому что, повторив попытку несколько раз, Лора раздраженно бросила телефон в сумку. Интересно, это была Вивиан? Она не хотела разговаривать с сестрой? Но почему?

— На обратном пути съездим повидать деда, — сказала тогда Лора. — Он недалеко, в соседнем городке живет.

— Он не приедет на похороны? — Грейс было совершенно наплевать, будет ли на похоронах бабушки еще один старикашка. Она не помнила, чтобы когда-нибудь видела его. Мама уехала из своего городка, как только закончила школу, а после рождения Грейс не навещала родные края.

— Он болеет, а мы не успеем за ним заехать. Так что навестим после похорон.

Но они таки и не заехали к деду: Лора была чем-то сильно обеспокоена и совсем забыла об этом. Может, тревога была связана с Вивиан, которой мама так и не сумела дозвониться?

— Можешь поехать со мной, если хочешь, — сказала тетка.

— Да, — ответила Грейс, пожалуй, слишком быстро.

Вивиан только плечами пожала:

— Хорошо.

Она развернулась и вышла из столовой, давая понять, что разговор окончен.

Грейс ужинала в одиночестве, но была даже рада этому. В голове крутились непрошеные мысли. Очевидно, мама с Вивиан недолюбливали друг друга. Достаточно сильно, чтобы никогда не приезжать в гости, не отправлять открытки по праздникам и даже не слать друг другу SMS.

Кому звонила мама из машины? Хотела ли она увидеться с сестрой? И почему так нервничала, когда они ехали обратно?

Лора умела держать себя в руках. Саму себя она называла «гуру самоконтроля». Говорила, что занимается йогой и медитирует, чтобы сделать разум своим другом, а не врагом. Конечно, похороны матери кого угодно выбьют из колеи…

«Может, ты сама это скоро узнаешь», — шепнул внутренний голос.

В спальне Грейс вытащила постельное белье из пакета и застелила кровать, достав из шкафа толстое пуховое одеяло. Когда выключила свет, то заметила подсветку снизу. Грейс подошла к балконной двери, но не стала ее открывать, чтобы не привлекать к себе внимание.

Снаружи в круглой деревянной ванне, которую Грейс сначала приняла за большую бочку, вода светилась голубым и с ровным гудением ходила шумными волнами. Вивиан лежала в ней, раскинув руки по бортикам и откинув голову назад. Пенная вода закрывала ей грудь, так что невозможно было разглядеть, голая она или в купальнике. Глаза закрыты, волосы распущены — оказывается, они у нее довольно длинные и волнистые. На лбу и щеках блестит испарина, значит, вода горячая. Судя по тому, что вокруг тонким слоем лежал снег, а от воды валил плотный белый пар, разница температур была существенной. Рядом с ванной на стульчике лежало сложенное вчетверо махровое полотенце.

Может быть, для Вивиан это был ежевечерний ритуал, от которого она не собиралась отказываться. Женщина открыла глаза и повернула голову в сторону Грейс. Та инстинктивно сделала несколько шагов назад от окна. Она не могла с такого расстояния разглядеть безжизненный теткин глаз, но была готова поклясться, что видела, как клубится в нем белое облако.

Забравшись под одеяло, Грейс укрылась с головой. Теперь она слышала только собственное дыхание, а перед глазами мелькали пляшущие червячки.

«Я не усну сегодня», — подумала она и постаралась сконцентрироваться на дыхании. Жаркий воздух проникал ей в нос, проходил по горлу, приподнимал грудную клетку, раздувая легкие, а потом возвращался прочь так же, как пришел.

Грейс умела медитировать. Ее учила Лора, которая говорила, что медитация всегда к месту, кроме тех случаев, когда за тобой бежит медведь. Но медведей тут, кажется, не водилось.