Глава 8. Другой берег
С каждым шагом приближаясь к краю реки, Коля успевал заметить ещё и то, как меняется пейзаж вокруг. Вместо колосящейся равнины проступали очертания густого леса. Сделав шаг на берег, Коля увидел чёткие очертания отдельных деревьев. Поставил своего помощника корнями на землю.
— Благодарствую, парниша! Не ожидал от тебя такого, — старческим, но более крепким голосом сказал Дуб.
— Про водяного ты меня обманул? — повернул к нему голову Коля.
— Да кто его знает? — махнул веткой Дуб. — Я ж в этой реке не купался. И рад, что ты меня не сильно искупал, акха-кха. Сказывают. Может, и врут. Почём я знаю?!
— А про чертырезы знаешь? — вспомнил незаконченный разговор Коля.
— Про это знаю. Ты пока обсохни, вещички свои забирай, обувайся, одевайся, а я тебе коротко объясню.
Коля достал из дупла свои вещи, нашёл на берегу солнечное место, отжал мокрую одежду, обулся и стал слушать.
— Значит, так, — расположился Дуб на берегу. — Вот ты думаешь: пришли на Русь византийские монахи Кирилл да Мефодий и придумали несмышлёным русам азбуку? Ничего подобного! На Руси тогда уже и читали, и писали, да не только богатеи, а и простые люди. Только писали на деревянных дощечках или на бересте — чертили и резали.
— А береста — это что? — не удержался от вопроса Коля.
— Кора молодой берёзы. Дерево такое знаешь? — с издёвкой в голосе спросил дуб.
— Знаю! — заверил Коля, хотя ему очень хотелось узнать, как именно эту бересту у берёз брали и как именно чертили и резали, но ещё задавать вопросы он побоялся.
— Вот и добре. Так я про что? Ах, да. Чертили специальной палочкой, потому буквы состояли из чёрточек. Но за каждой буквой таился цельный образ. Вот смотри.
Дуб подошёл к песчаной отмели и своей сухой веткой начертил на влажном песке короткую вертикальную линию.
— Это И — исток, — пояснил Дуб.
Потом добавил сверху две диагональные маленькие чёрточки.
— А это… — начало дерево.
— Это Д — дуб, — предположил Коля, потому что изображение напоминало дерево.
— Нет, это М — мир. А вот это С — сила, — Дуб нарисовал ещё три соединённые чёрточки.
— Что-то ваша сила на нашу молнию похожа. У нас так молнию изображают или опасное электричество на электрощитах, — внимательно рассматривал начертанное Коля.
— Так правильно изображают. Намекают, мол, не подходи: такая сила здесь! Шандарахнет, так и не встанешь, — заявило дерево.
— А другие буквы? Их много было? — спросил Коля.
— Много. Некоторые на привычные тебе похожи. О — опора или П — Перун. Это тот, что молнии ваши метает. Слыхал?
— Что-то когда-то рассказывали, — неуверенно ответил Коля.
— Так вот, пришли христианские священники на наши земли и придумали новую азбуку, чтобы свои византийские книги на наш язык переводить, чтобы службы свои религиозные вести на нашем языке. Русь нашу крестили, прежних богов велели забыть, чертами и резами писать запретили. Вот так-то. Вижу, ты уже обсох. Хватит разговоры говорить, пойдём в лес твоё родовое древо искать, — сказал Дуб и стал подниматься на небольшой холм, отделяющий лес от реки.
— Ага, — согласился Коля, уже обутый, с конфетами в кармане и шубой в руках. — Только зачем нам древо? Мне же колодец нужен. Или какой-то другой портал. Чтоб в детдом вернуться.
Конец ознакомительного фрагмента.
