Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь

Ульяна Михальцова, 2022

Двенадцатилетний мальчик Николай Солнечный, воспитанник детского дома, в новогоднюю ночь попадает в изнаночный мир. Там он встречает говорящие деревья. Они оказываются духами рода, которым нужна его помощь. Но прежде чем узнать об этом, подростку приходится пройти множество испытаний. Помощником ему в этом становится старый, почти умирающий дуб, который очень хочет возродить свой род, используя для этого брошенного ребенка.

Глава 8. Другой берег

С каждым шагом приближаясь к краю реки, Коля успевал заметить ещё и то, как меняется пейзаж вокруг. Вместо колосящейся равнины проступали очертания густого леса. Сделав шаг на берег, Коля увидел чёткие очертания отдельных деревьев. Поставил своего помощника корнями на землю.

— Благодарствую, парниша! Не ожидал от тебя такого, — старческим, но более крепким голосом сказал Дуб.

— Про водяного ты меня обманул? — повернул к нему голову Коля.

— Да кто его знает? — махнул веткой Дуб. — Я ж в этой реке не купался. И рад, что ты меня не сильно искупал, акха-кха. Сказывают. Может, и врут. Почём я знаю?!

— А про чертырезы знаешь? — вспомнил незаконченный разговор Коля.

— Про это знаю. Ты пока обсохни, вещички свои забирай, обувайся, одевайся, а я тебе коротко объясню.

Коля достал из дупла свои вещи, нашёл на берегу солнечное место, отжал мокрую одежду, обулся и стал слушать.

— Значит, так, — расположился Дуб на берегу. — Вот ты думаешь: пришли на Русь византийские монахи Кирилл да Мефодий и придумали несмышлёным русам азбуку? Ничего подобного! На Руси тогда уже и читали, и писали, да не только богатеи, а и простые люди. Только писали на деревянных дощечках или на бересте — чертили и резали.

— А береста — это что? — не удержался от вопроса Коля.

— Кора молодой берёзы. Дерево такое знаешь? — с издёвкой в голосе спросил дуб.

— Знаю! — заверил Коля, хотя ему очень хотелось узнать, как именно эту бересту у берёз брали и как именно чертили и резали, но ещё задавать вопросы он побоялся.

— Вот и добре. Так я про что? Ах, да. Чертили специальной палочкой, потому буквы состояли из чёрточек. Но за каждой буквой таился цельный образ. Вот смотри.

Дуб подошёл к песчаной отмели и своей сухой веткой начертил на влажном песке короткую вертикальную линию.

— Это И — исток, — пояснил Дуб.

Потом добавил сверху две диагональные маленькие чёрточки.

— А это… — начало дерево.

— Это Д — дуб, — предположил Коля, потому что изображение напоминало дерево.

— Нет, это М — мир. А вот это С — сила, — Дуб нарисовал ещё три соединённые чёрточки.

— Что-то ваша сила на нашу молнию похожа. У нас так молнию изображают или опасное электричество на электрощитах, — внимательно рассматривал начертанное Коля.

— Так правильно изображают. Намекают, мол, не подходи: такая сила здесь! Шандарахнет, так и не встанешь, — заявило дерево.

— А другие буквы? Их много было? — спросил Коля.

— Много. Некоторые на привычные тебе похожи. О — опора или П — Перун. Это тот, что молнии ваши метает. Слыхал?

— Что-то когда-то рассказывали, — неуверенно ответил Коля.

— Так вот, пришли христианские священники на наши земли и придумали новую азбуку, чтобы свои византийские книги на наш язык переводить, чтобы службы свои религиозные вести на нашем языке. Русь нашу крестили, прежних богов велели забыть, чертами и резами писать запретили. Вот так-то. Вижу, ты уже обсох. Хватит разговоры говорить, пойдём в лес твоё родовое древо искать, — сказал Дуб и стал подниматься на небольшой холм, отделяющий лес от реки.

— Ага, — согласился Коля, уже обутый, с конфетами в кармане и шубой в руках. — Только зачем нам древо? Мне же колодец нужен. Или какой-то другой портал. Чтоб в детдом вернуться.

Конец ознакомительного фрагмента.