Нова Экспресс

Уильям Берроуз, 1964

«Нова Экспресс». Роман, являющийся заключительным в трилогии, куда входят также «Мягкая машина» и «Билет, который лопнул», и служащий своеобразным сиквелом «Голого завтрака». В мире, где нищета соседствует с роскошью, где власть и могущество – более мощные наркотики, чем алкоголь, секс и героин, возможно все. Табу и всяческие запреты остались в прошлом. Больше нет ничего святого. Уильям Берроуз, творец сюрреалистических, вывернутых наизнанку реальностей, продолжает завораживающее путешествие по аду, который мы сотворили сами – и назвали раем. Книга содержит нецензурную брань.

Короче, упаковывай свои горностаи

— Короче, упаковывай свои горностаи, Мэри… Мы немедленно сматываемся… Я уже видел, как это происходит… Простаки на нас ополчились… И легавые на подходе… Помню, ездил я с Джоном Известняком насчет «Угольного Дельца»… А проворачивалось оно так: арендует он амфитеатр с мраморными стенами, он ведь камни расписывает, ясно? пока ты ждешь, может фриз сотворить… Так вот, напяливает он, значит, водолазный костюм, точно старый Пройдоха-Сюрреалист, а я влезаю на высокий пьедестал и качаю ему воздух… Ну а он принимается малевать соляной кислотой на известняковых стенах и носится, как реактивный, с помощью воздушных струй, так он может за десять секунд всю стену разукрасить, углекислый газ опускается на простаков, и те начинают кашлять и ослаблять воротнички.

— Но что он рисует?

— Не важно, главное — публике нравится, и весь театр задыхается…

Короче, выворачиваем мы у этих бедолаг карманы и двигаем дальше… Если не зевать, никто вам дела Нова не пришьет… Являемся мы в этот городишко, и мне сразу как-то не по себе.

— Что-то за этим кроется, Джон… Что-то не так… Чует мое сердце…

Но он говорит, что с тех пор, как нагрянули легавые Нова, копы на меня вечно страху нагоняют… К тому же мы ни при чем — обчищаем себе карманы пьяных лохов, только и всего, все-таки три тысячи лет в шоу-бизнесе… Вот он и превращает свой амфитеатр в каменоломню, созывает туда женские клубы, поэтов и очковтирателей и устраивает, по его словам, «Культурную Программу», а я влезаю в кабину подъемного крана и качаю ему воздух… Тут-то и собирается толпа лохов — старые мумии, увешанные бриллиантами, сапфирами и изумрудами, одна пышнее другой… Вот я и думаю: может, я не прав и все чисто, и тут вижу, что нагрянуло чуть ли не полсотни молокососов в аквалангах и с рыбьими острогами, и, недолго думая, ору с подъемного крана:

— Иззи Громила… Сэмми Мясник… Эй, наших бьют!

А про воздушный насос-то я и забыл, и Угольный Малыш синеет и пытается что-то сказать… Я спохватываюсь и подкачиваю ему немного воздуха, а он вопит:

— Нет! Нет! Нет!

Я вижу, как надвигаются другие простаки с фоторужьями и статическими пистолетами, Сэмми с ребятами ничего не могут поделать… Эти юнцы врубили реверс… И тут появляется, дабы разобраться, что тут за шум, сам Синий Динозавр и принимается швырять в этих неучей свои магнитные спирали… Те сперва отступают, а потом у него кончается заряд и он останавливается. Тут-то легавые Нова и надели на всех нас антибиотиковые наручники.