Сянци. Имя зверя

Тим Волков, 2020

Он попал в жуткую аварию, но вместо смерти, словно усмешка судьбы, – стертая память и бросок в другую реальность. Мир, так похожий на древний Китай, в котором существует магия, и в котором первый встречный желает тебя убить, считая посланником демонов. На севере, в дебрях Зачарованного леса, начинает пробуждаться древнее Зло, грозящее погрузить все в пучины хаоса и уничтожить этот мир. Да вдобавок к этому в стране повсеместно зреют кровавые восстания. Остаться в стороне не получится, потому что ключ ко всему происходящему ужасу – это обычный подросток, волею судьбы оказавшийся здесь. Что же ему остается? Попытаться вспомнить свое прошлое и вернуться назад? Или начать жизнь сначала, в этом агонизирующем мире?

Глава 5. Взгляд в черноту

Пыльный свет, пробивавшийся из окошка камеры, стал медленно меркнуть. Заметно похолодало. Узник долго смотрел, как последние остатки дневного света покидают комнату, потом сел на грубо сколоченные нары, подтянул ноги и положив голову на колени уставился в одну точку.

Было странное состояние — грусть вперемежку с растерянностью. А ещё страх и смятение. Парень не знал, что делать дальше из-за проклятой потери памяти. Знать бы кто он — пусть даже и вражеский лазутчик, как намекает этот мерзкий Фэй Фо, — тогда парень смог бы выбрать дальнейшую тактику для разговора. А так… он даже имени своего не помнит.

В углу раздался писк крыса.

— Скучаешь? — Булька высунул нос из норки, принюхался, а потом показался и весь.

— Скучаю, — кивнул мальчик.

— Ну и гадкий же тип этот Фэй Фо! — зашипел крыс, злобно косясь на запертую дверь.

— Булька, что со мной теперь будет?

— Не знаю, — ответил грызун и опустил взгляд. — Чует моё сердце, что ничего хорошего ждать не стоит.

Мальчик пристально посмотрел на грызуна, потом произнёс:

— Спасибо, что правду говоришь, а не пытаешься приободрить ложной надеждой.

— Хотелось бы мне, мой юный друг, тебе что-нибудь хорошее сказать, да вот не знаю что. А хочешь, песенку спою?

— Песенку? — рассмеялся узник.

— А что? Я могу!

И крыс, встав на задние, начал пищать, пытаясь вывести незатейливую мелодию.

Это развеселило мальчика. Не сдержавшись, он рассмеялся и стал хлопать в такт.

— Тихо там! — прикрикнул охранник из-за двери.

Мальчик испуганно глянул на Бульку — успел ли тот спрятаться? — но страж даже не глянул в смотровое окно.

— Смешно ему! Спать людям не мешай!

— Ну, как тебе песенка? — спросил запыхавшийся грызун.

— Здорово! Только я ни слова не понял!

— Верно. Там на древнем крысином языке пелось. Про то, что не надо отчаиваться даже в самой, казалось бы, безнадёжной ситуации, ведь на каждую драную злую кошку найдётся пара въедливых блох.

Булька забрался на краешек кровати и присел рядом с мальчиком.

— Послушай, я вот что думаю. Без имени тебе нельзя! Никак нельзя. Конечно, у тебя есть какое-то настоящее имя, но ведь мы же его не знаем — не ты, ни я. А как-то обращаться к тебе нужно, верно?

— Верно.

— Вот. Значит надо тебе имя дать!

— А какое?

— Тут надо подумать, — Булька совсем по-человечески подпёр голову лапками и задумался. — Явился ты из других мест, — начал вслух рассуждать грызун, — я бы даже сказал прилетел, как снег на голову. Сумятицу среди людей посеял… Знаю! Как тебе имя — Мартен?

— Мартен? Мне нравится. А что оно означает?

— Мартены — это такие ночные птицы, на границе наших земель обитают. Хищники, но единственные кто не трогают нас, крыс и других грызунов, предпочитая есть ягоды. Кстати, у тебя не осталось того прелестного угощения? Кажется, ты называл его жвачкой? Уж больно оно вкусное!

— Нет, Булька, к сожалению, не осталось.

— Жаль, — печально пропищал крыс. Потом вновь оживился: — Ну так что, как тебе имя, придуманное мной?

— Нравится! Я согласен.

— Отлично! Значит будешь Мартеном! Птица эта редкая, увидеть её — к удаче. Поэтому императорские охотники очень сильно желают её поймать, чтобы принести в дар какому-нибудь чину повыше и заслужить расположение.

— Да, есть определённое сходство, — мрачно заметил мальчик.

— Да ты не переживай, что-нибудь придумаем, Мартен! — грызун положил лапки мальчику на ступню, поднял мордочку. — Булька тебя в беде не оставит!

— Спасибо! Ты очень добр ко мне.

— Верно, — согласился крыс. — Только к тебе. Потому что и ты был добр ко мне. А другие, кто тут сидел, такие гады были, ты себе представить не можешь! Я даже с ними и не разговаривал — мы, крысы, тонкий нюх на подлость и гадость имеем, сразу чувствуем, без всяких разговоров кто есть кто. А когда тебя привели, я сразу почувствовал, что ты не такой. У тебя сердце доброе. Хоть и печалью как паутиной оплетено.

* * *

Тронный зал пустовал. После недавних печальных событий, из-за которых была сорвана церемония, слуги стали обходить это место стороной — боялись, что злые силы вновь возникнут из воздуха и утащат их за собой в бездну. Слухи летели быстрее ветра, обрастая всё большими, уже вымышленными, подробностями. Нашлось не менее десятка свидетелей, кто говорил, что собственными глазами видел в черноте жуткую морду Яньло — самого страшного демона ада. Ещё с десяток уверяли, что Яньло проклял всех присутствовавших, а напоследок рассыпал по полу чёрный горелый рис.

Поэтому, когда Император направился в тронный зал, сопровождать его никто не осмелился. Все слуги под разными предлогами слиняли кто куда. Впрочем, Императора это сейчас не волновало. Он едва ли заметил, что идёт абсолютно один, погрузившись в свои невесёлые думы. А подумать было над чем.

Пройдя вдоль зала, шаркая ногами и покряхтывая, Император остановился в том самом месте, где появилась воронка и долго смотрел в воздух, словно ожидая второго её появления.

Но ничего не произошло. Лишь едва слышно треснула раскалённая на солнце за весь день глиняная черепица на крыше.

Император тяжело вздохнул, пригладил бороду. Перед глазами всё так же отчётливо, словно было это минуту назад, стояла картина — Фанг лежит на полу тронного зала, весь в крови, без сознания, его совсем ещё юное тело содрогается в конвульсиях… нет, это просто невозможно! Почему сейчас? За что, небеса, вы наслали такие испытания в такой важный час? Почему не позже и не раньше, почему именно сейчас?

Император подошёл к трону и некоторое время с прищуром смотрел на него. Красное дерево подлокотников, стальные вставки, резное золото, драгоценные камни, фарфоровые пуговицы, бархат. Символ бесспорной власти. Могущественной власти. Но где была вся эта власть и могущество, когда надо было защитить Фанга?

Император поморщился, голову прошил спазм боли. Вновь придётся весь вечер промучиться. А самое обидное, что не получится уснуть. И хвалёные порошки Хэо не помогут. Ничего не поможет.

Вполголоса посылая проклятия старости, против которой ничто не способно тягаться, Император сел на трон. И только сейчас обнаружил, что совсем один. Никого нет, ни стражи, ни помощников, ни слуг. И стало от этого, внезапно осознанного одиночества, ещё больнее.

«Дожил! — горько усмехнулся Император, осматривая пустое помещение и втягивая ноздрями сухой, чуть пряный от цветов, воздух. — Сижу в тронном зале, а править некем — никого нет. Где мой народ? Где мои подданные? Где все?».

— Стража! — крикнул Император и в ту же секунду в тронный зал вошёл охранник.

— Слушаю, мой повелитель.

— Эхуанга нашли?

— Ещё нет. Он…

За дверью послышались быстрые шаги, возня и строгая речь второго охранника.

— Не нашли, но… — продолжил страж, но Император остановил его жестом.

Спросил:

— Что там происходит?

— Ваше Величество! — раздалось за дверью.

«Знакомый голос, — не весело улыбнулся Император. — Слишком знакомый. Сколько лет я его знаю? Десять? Двадцать? Не припомню».

Дверь отворилась — совсем чуток, насколько хватило сил, — внутрь протиснулся сизый нос.

— Ваше Величество!

— Стража, немедленно пустить его!

Дверь отворилась, в тронный зал вошёл Эхуанг, как показалось Императору, ещё больше помятый с прошлой их встречи. Хромая, тот проследовал к центру комнаты.

— Куда ты запропастился?! — вскричал Император, грозно глядя на гостя.

— Я… я… — начал икать тот. — Я проводил один ритуал.

— Какой ещё ритуал?

— Пытался погасить чёрные эманации. Но не смог — они слишком сильные! Слишком! Казалось бы — всего лишь остатки, как рябь на воде после того, как кинуть туда камень, — а сил не хватило даже снизить интенсивность и концентрацию!

— Эхуанг, — тяжело вздохнул Император. — Тебе прекрасно известно, что я не силён во всех этих магических делах, и даже немного холодно отношусь ко всему этому, наверное, потому что сам не могу колдовать.

— Верно, Ваше Величество, я помню. Всё прекрасно помню, — Эхуанг с подозрением посмотрел на стражей.

— Идите, — махнул им Император. И с тяжёлым сердцем начал: — Эхуанг…

Но не смог продолжить, он не знал какие нужно подобрать слова, чтобы выразить всё, что накипело на сердце.

— Я оказался прав? — помог ему собеседник. Но сказал это без злорадства и собственного превосходства, напротив, с какой-то тоской и грустью.

— Верно. Прав. Как всегда прав, — вздохнул Император. — Фанг…

— Я знаю, Ваше Величество, он сейчас в тяжёлом состоянии.

— Сможешь его вылечить? — напрямую спросил Император. — Проси всё, что хочешь! Обратно тебя деканом факультета сделаю! Хочешь?

Предложение явно понравилось Эхуангу, глаза его загорелись, а руки затряслись, выдавая состояние возбуждения. Но маг опустил голову и пробормотал:

— Мне хотелось бы, Ваше Величество, помочь Фангу. Но я не могу.

— Почему? Ты же маг! Достань свои магические камни, поищи какие-нибудь заклинания. Лекарь Хэо говорит, что медицина тут бессильна. Но ведь есть магия! Она поможет! Обязательно поможет!

— К сожалению, не поможет, Ваше Величество. Я проводил вчера ритуал — я уже говорил об этом, — чтобы понять природу произошедшего, может быть найти остаточные следы магии, цепочки заклинаний, фоновые возмущения в потоке магии. Хоть одну зацепку, которая помогла бы понять природу явления. Но ничего. Пустота. Словно не из нашего мира творилось это. Первый раз такое вижу.

— Эхуанг, — грозно прошептал Император. — Ты хочешь сказать, что бессилен в том, в чём тебе не было равных множество лет?

— Верно, Ваше Величество, — хмуро ответил маг и поспешно добавил: — Но я не говорю, что сдаюсь. Я буду продолжать искать!

— Зачем же ты пришёл ко мне? Чтобы сообщить это?

— Нет, — покачал головой Эхуанг. Переминаясь с ноги на ногу, сообщил: — Я прошу всего лишь об одном одолжении с вашей стороны. Я думаю, что это серьёзно позволит мне продвинуться с возвращением господина Фанга из комы. Просьба эта может показаться вам слегка необычной, и, возможно, разозлит вас, но я бы не пришёл к вам, если бы не был уверен в…

— Давай короче и по делу! — рявкнул Император.

Эхуанг набрал в лёгкие воздуха, задержал дыхание, потом, выговаривая каждое слово, произнёс:

— Ваше Величество, я прошу вас отдать мне того мальчика, что появился из бездны.

* * *

Фэй Фо не солгал — уже на следующий день, едва встало солнце, он вновь пришёл к узнику в камеру.

— Доброе утро! — явно издеваясь над мальчиком, сладко пропел маг. — Как спалось?

Мартен ничего не ответил, демонстративно отвернувшись.

— Вижу, что настроения на душевный разговор нет?

— Мне не о чем с вами говорить! Всё, что я знал, я уже вам сказал.

— Больше ничего, значит, не вспомнил?

— Нет.

— Печально. Но это не беда. У меня есть прекрасные способы вернуть тебе память.

Мартен повернулся к магу. В сердце затаилось нехорошее чувство.

— Ты всё правильно понял, — оскалился в жуткой ухмылке Фэй Фо. — Я вытащу из тебя информацию любым способом. Не хочешь по-хорошему, я могу и по-плохому. Поверь, пытать я умею. А не получится разговорить живого, — тут колдун начал откровенно блефовать. — Так я живо превращу тебя в кадавра и добуду нужные мне сведения таким способом. Ну так что, будешь говорить?

— Послушайте, мне правда нечего…

Договорить мальчик не успел — звонкая пощёчина обожгла лицо. Слёзы непроизвольно навернулись на глазах.

Мартен потёр щеку, удивлённо глянул на гостя, будто видел его первый раз.

Фэй Фо прищурился, его ноздри стали раздуваться и опадать, словно у разъярённого быка. Маг прошипел:

— Говори — кто ты такой? Кто тебя послал?

— Я не…

Ещё одна пощёчина. И ещё.

Мартен закрылся от ударов и отпрянул в сторону, к стене.

— Стражник! — крикнул Фэй Фо, разминая ладонь.

Дверь отворилась, в камеру вошёл амбал с квадратным лицом.

— Подай мою сумку с инструментами.

— Вот! — охранник протянул магу небольшую коробочку дымчатого цвета.

— Ступай.

Охранник подобострастно поклонился и вышел из камеры.

Фэй Фо открыл коробочку, извлёк оттуда небольшой пузырёк с синеватой жидкостью.

— Выпей, — приказал маг, протягивая пузырёк мальчику.

— Не буду, — ответил Мартен, с опаской поглядывая на жидкость — та едва заметно светилась.

— Не бойся, это не отрава, это эликсир правды. Выпей или я заставлю тебя его выпить!

— Не хочу.

— Ну что ж, тогда придётся другим способом…

Мартен вновь почувствовал, как невидимая сила сдавила его шею, да так, что перекрыло дыхание. Мальчик начал хрипеть и бить руками по воздуху.

Фэй Фо не спешил, наслаждаясь мучениями жертвы.

— Не люблю несговорчивых людей, — произнёс маг, отвинчивая крышку пузырька.

Невидимая сила приподняла Мартена над полом и потащила в сторону мага.

— Открой рот, — приказал Фэй Фо.

Челюсти непроизвольно разомкнулись. Маг влил содержимое пузырька в рот Мартену и довольно кивнул головой.

— Молодец!

Невидимая сила отпустила горло. Мальчик невольно сделал глубокий вдох и закашлялся.

— А теперь выкладывай всю правду.

— Я… — произнёс мальчик. Слова давались с трудом.

Мартен почувствовал лёгкую тошноту, у него закружилась голова. А потом какая-то пелена заволокла его разум.

— Я… — вновь повторил мальчик.

— Говори же! Кто ты такой? Откуда пришёл?

— Тьма… кругом тьма… чернота…

— Имя! Имя своё назови!

— Мартен.

— Мартен? Допустим. Кто тебя послал?

— Кругом тьма… — голос мальчика изменился, стал гортанным, рычащим.

Фэй Фо от неожиданности даже сделал шаг назад.

— Твоим телом завладел какой-то демон?

— Тьма… кругом чернота… — продолжал рычать мальчик.

И вдруг упал на пол и забился в припадке.

Маг подскочил к мальчику и принялся хлестать его по щекам, чтобы привести в чувство. Помогло, Мартен начал приходить в себя.

— Что? — спросил он, уже более осознанно осматриваясь вокруг.

— Ничего, я ещё доберусь до истины, — с явной досадой произнёс Фэй Фо, поднимаясь на ноги.

В камеру деликатно постучали. Такому удивился не только маг, но и узник, привыкший к тому, что к нему заходят без предупреждения.

— Чего? — рявкнул маг.

— Там это, — высунулся охранник в проём. — Там просят…

— Чего? — не понял Фэй Фо.

— Дык это самое, — охранник кивнул на Мартена, но сформулировать ничего толкового не смог. — Просят…

— Да кто просит? — не скрывая раздражения спросил маг.

Охранник, округлил глаза, начал открывать рот, но не произнёс ни звука — словно рыба, выброшенная на берег. Потом облизнул пересохшие губы и таинственно произнёс:

— Кажется, всё.

— Пошёл прочь! — рявкнул Фэй Фо на испуганного охранника.

Глянул тяжёлым взглядом на мальчика.

— Я же говорил, что ничего не помню, — угадав результат этого странного ритуала, произнёс Мартен.

Эта фраза вывела мага из себя, он подскочил к мальчику и схватил его за шиворот — уже без всяких магических фокусов, обычной грубой силой. Тряхнул как следует, да так, что у мальчика клацнула челюсть и прошипел в самое лицо:

— Со мной шутки плохи. Понял меня?

— Я и не шутил, — просто ответил Мартен.

Маг пристально посмотрел мальчику прямо в глаза и вдруг, словно что-то увидев там, на самом дне, криво ухмыльнулся.

— Я гляжу, у тебя тут живность завелась?

— Какая…

Из норки показалась голова крысы.

— Булька, иди прочь! — выдохнул Мартен, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт.

Но грызун словно не слышал мальчика, медленно выполз наружу, словно сонный, пошёл прямо к ноге мага.

— Твой друг?

— Не тронь его!

— Обычный… — Фэй Фо глянул на крысу, вскинул брови. — Даже не зверочеловек, обычный грызун!

— Булька, беги! Беги!

— Со мной шутки плохи! — повторил маг и занёс ногу прямо нал головой Бульки.

— Не тронь! Не…

Нога резко опустилась вниз. Под подошвой хрустнуло и влажно чавкнуло. Ноги грызуна мелко задрожали, куцый хвост начал бить по каменному полу.

— Нет! Нет! НЕТ!

Мартен попытался вырваться из хватки мага, но не смог — тот был слишком сильный.

— Нет! — мальчик не смог сдержать горьких слез, расплакался.

Глядя как агонизирует Булька, Мартену оставалось лишь тяжело дышать и всхлипывать, чтобы не задохнуться от злобы, обхватившей горло.

Маг отшвырнул мальчика в сторону, словно тот был заразный, брезгливо вытер подошву ботинка о пол. На гладких камнях остались кровавые полосы. Развернулся на каблуках и вышел прочь, громко хлопнув дверью, оставляя Мартена на полу вместе с мёртвым грызуном.