Демоны на привязи

Тигра Белая, 2018

Избранной быть нелегко. Волколаки пытаются съесть, ифриты сжечь, а два демона, которые должны защищать, как-то уж слишком двусмысленно облизываются. Как выбраться из этой сказки?! А то она какая-то слишком для взрослых… кровавая и откровенная. Москва, Камчатка, на деревне у дедушки. Никаких иных миров. Все демоны уже здесь, а также домовые, эльфы и прочие сказочные твари. В оформлении обложки использована фотография автора chaletgirl «Fashion model with make up and snake. Perfect skin, brunette hair» с сайта shutterstock.

Глава 7. Огненный дух лампы

Джин — Аладдину: — Судя по тому, как ты трешь волшебную лампу, у тебя нет девушки. © Народное творчество

— Ангус, опоить девушку, чтобы соблазнить? Я был о тебе лучшего мнения. Арина, милые трусики. Это что на них изображено? Зайчики? Не ожидал. Мне очень лестно. — Голос Лепуса врывается в мой затуманенный мозг. Почему я полураздета? Эльфиков-извращенцев помню, потом было холодно, тоже помню. А потом… Я целовалась с Ангусом? Вернее, это он меня целовал, гладил, а я не сопротивлялась, позволила снять одежду и была совершенно не против всего того, что он делал. Совсем не против… Вот же шь! Пока я судорожно одеваюсь, демоны успевают о чем-то переговорить. С легким хлопком Змей исчезает, а Децимус берет меня за руку и ведет в чащу.

Иду, спотыкаясь обо все корни и пни этого проклятого ночного леса. Лепус уверенно идет впереди, таща меня, как на буксире. Временами мне кажется, что он специально выбирает места с наибольшей концентрацией препятствий, и я с ностальгией вспоминаю, как легко мне было преодолеть это расстояние верхом на Ангусе.

— Кажется, это обэльфяченное пресмыкающееся дало неправильную метку! — Кролик останавливается, я утыкаюсь ему в спину. Мне же не видно вообще ничего! Луну заволокло набежавшее облачко, так что даже тусклый свет ночного светила не проникает сквозь кроны деревьев. Дурман пыльцы почти развеялся, оставив после себя равнодушное отупение и сонливость. Меня даже сейчас не удивляет тот факт, что там на поляне полчаса назад я целовалась со Змеем, а потом млела под его ласками. Очень умелыми и приятными, стоит заметить. Вот же Змей-искуситель! Только не могу вспомнить, в какой момент я позвала Лепуса. Ведь я же его позвала?

— Похоже, нам придется дождаться рассвета здесь. А что, устроимся вон под тем кустом, ты мне опять покажешь своих зайчиков, а я тебе покажу своего. — Лепус оборачивается, а я чувствую, что ноги уже совсем не держат. — Эй, детка, ты куда? Не падай. Вот так, руку сюда, обопрись на меня.

Повиснув на демоне, думаю о том, что, похоже, Ангус с Децимусом поменялись для меня прозвищами. Неужели так трудно называть меня по имени? Арина. Это же так просто. Но сил нет озвучить эту аргументацию демону.

В нескольких метрах от нас мелькает огонек. Это же светится экран смартфона! На ветке сидит белка, держа в лапках мой телефон. Лепус тоже замечает свет, прислоняет меня к дереву и прыгает. Возвращается ко мне с зловещим выражением на лице из-за подсветки снизу, в одной руке у него мой телефон, а во второй — недовольно стрекочущая белка.

— Говори, где взяла? — грозно спрашивает Децимус зверька, а я отстраненно размышляю о том, что в этом лесу нельзя доверять никому. Белочка вот пришла. Тоже нечисть какая-то.

— Сладкая булочка, давай, пойдем, тут совсем недалеко. Обопрись на меня. Извини, понести не могу, ты слишком толстая.

— Что?! — На возмущенный вопль откуда-то находятся силы, как и на ответное: — Это не я толстая, это кто-то слишком слабый.

— Пойдем, пойдем, не будь тупой ослицей. Потом расскажешь мне, как я был не прав.

Мотоцикл мы находим спустя пять минут. Глаза закрываются, почти засыпаю стоя. Какая притягательная куча прошлогодних листьев! Пожалуй, посплю здесь.

— Что мне с тобой делать, моя сладкая булочка? У меня же тоже сил почти не осталось, все на переход в этот лес ушло. Полянка ведь не простая. А если мы вот так попробуем? — Лепус просто рассуждает сам с собой, мои ответы ему не требуются. С помощью демона я забираюсь на сидение байка.

Умудряюсь заснуть во время езды на мотоцикле, не обращая внимания на шум мотора и кочки. Я сижу лицом к Децимусу, обхватив его руками и ногами, забравшись с головой под полу кожаной куртки. На самых крутых поворотах я на миг просыпаюсь, но ощущаю, что демон придерживает меня, не давая свалиться, и тут же вновь погружаюсь в сон.

— Сладкая моя, приехали. Идем в дом.

Чувствую невесомое касание у виска на границе волос. Он что, меня поцеловал? Оцепенение и отупение еще не отпускают меня. Поскорее бы добраться до кровати! Слезаю, не успеваю самостоятельно сделать и пару шагов, как Децимус подхватывает меня на руки и быстро несет в дом. А говорил, сил нет! Хотя он два часа ко мне прижимался, подзарядился, наверное. Сплю.

Из дремы меня вырывает рука, зажимающая рот. «Арина, тише, сюда идут. Я чувствую изменение в поле. Когда зайдут в дом, попробуй выбраться в окно и добежать до байка. Ты водить умеешь?» — раздается в голове голос даймония. Теоретически я знаю, как управлять мотоциклом, но только теоретически. Сползаю с кровати, в бледном утреннем свете нахожу кроссовки, рюкзак. Хорошо, что уснула в одежде. Лепус настороженно косится на дверной проем, но я не вижу и не слышу ничего подозрительного.

«А ты не поедешь со мной?» — усиленно думаю в направлении Децимуса. Он меня слышит? Надо было раньше потренироваться мысленно общаться.

«Попробую задержать», — приходит настолько нехарактерный, самоотверженный ответ Лепуса, что я даже на секунду забываю о грозящей опасности и удивленно смотрю на демона.

«Когда будешь уезжать, не забудь мне крикнуть"сгинь"», — в следующем сообщении, пришедшем в голову, звучит насмешка. Он что, и правда считает меня тупой?

Децимус успел отворить окно и теперь жестами подзывает меня. Какой-то звук, похожий на потрескивание углей в костре, слышится из коридора. Может, чур решил печку растопить? Но я сама знаю, что это не так. Кто-то пришел за мной.

— Уходи, это мой дом! — слышу голос домового из кухни.

«Лезь давай!» — Децимус подталкивает меня к окну, подсаживает, помогая выбраться наружу и успевая в процессе легонько похлопать по заднице. Я хочу возмутиться такому бесцеремонному обращению, но не успеваю даже сформулировать мысль, как становится совершенно не до этого. Через открытое окно мне видно, кто вошел в комнату. Высокий, почти упирающийся в потолок головой мужчина стоит в дверном проеме, из-под чалмы выбиваются красные волосы, темные вытянутые к вискам глаза смотрят спокойно и даже со скукой. Будто он собирается выполнить рутинную работу, которая надоела ему до зевоты. Пришелец разводит руки, словно желая продемонстрировать свое прекрасное телосложение. Мышцы бугрятся под смуглой кожей, завораживающе перекатываются сытыми змеями, у него тело античного Геракла, если не считать того, что ниже пояса оно перестает быть человеческим, превращаясь в красно-желтую дымку, закручивающуюся спиралью. В ладонях существа возникает пламя, языки огня ластятся к обнаженной коже, как игривые котята. Ифрит!

— Убирайся, наемник. Обратись к Двенадцатому, он перекупит твой заказ, — подает голос Лепус. Речь его звучит уверенно, но я чувствую: даймоний боится. Судорожно вспоминаю всю известную мне информацию об этих созданиях. Ифриты — повелевают огнем. Это и так видно, дальше. В Коране «ифрит из джиннов» значит «сильнейший из сильных». Не очень радостная новость, за мной пожаловал не просто какой-то дух-джинн, а представитель высшего сословия. Они тоже исполняют желания, но стараются извратить все слова, причиняя пожелавшему максимальный вред.

— Не стой на пути, демон. — Ифрит касается ладонью стены, и пламя растекается по поверхности концентрическими кругами. В один миг огонь охватывает всю комнату. Бабушкин дом горит! Я забываю, что надо бежать, стою в оцепенении у окна, наблюдая, как ставший красным от отблесков пламени ифрит приближается к Децимусу. Мне в лицо пышет жаром раскаленного воздуха из окна.

— Лепус, сгинь! — кричу, но не успеваю. Горящая тяжелая дубовая балка обрушивается на Децимуса, припечатывая его к полу. В гудении огня раздается еле слышный хлопок, и демон исчезает. Ифрит стоит посреди бушующего пламени и улыбается мне. Бегу со всех ног к мотоциклу. Но огненное создание оказывается быстрее, настигая меня у колодца.

— Избранная, стой, я не причиню тебе вреда, — уговаривает он меня тоже с ленцой. Он как будто и не спешит вовсе, но неумолимо приближается. Я хватаю ведро, стоящее у колодца. Вода, может, она поможет? Ифрит все-таки огненное создание. Как окачу его водой, останутся от него одни головешки! Но ведро почти пустое, только на дне болтается совсем немного жидкости. Плескаю. Ифрит смеется, от его груди исходит пар. Вот если бы его в колодец засунуть. Эх, мечты-мечты. Какое-то время мы играем в кошки-мышки вокруг колодца. Стараюсь вспомнить хоть какую-нибудь полезную информацию об ифритах и не смотреть в сторону уже вовсю полыхающего дома. Молитва правоверного! Все джинны ее боятся. Я же учила какую-то сутру для доклада по мусульманской религии. Вспоминай, Арина!

— Бисмил-ляяхь. Аллаахумма джаннибнаш-шайтаанэ ва джаннибиш-шайтаана маа разактанаа¹³.

Сильнейший из джиннов замирает при моих словах. Получилось? Пользуясь заминкой, бегу со всех ног.

— Заманчивое предложение… Но, к сожалению, кодекс наемников запрещает, — слышится голос ифрита.

О чем это он? Святые единороги! Как я могла забыть? Готова ударить себя по лбу. Мой доклад был о семейных отношениях мусульман и о том, какие предписания по этому поводу предоставляет Коран. И эту молитву, что я произнесла, читают перед супружеской близостью. Почему я бегу к сараю? Потому что на пути к мотоциклу ифрит. Мозг не думает, а ноги сами выбирают, что им делать. Забегаю в сооружение, захлопываю дверь, оглядываюсь в поисках окна, через которое можно вылезти. Я идиотка! Окна слишком маленькие, а сарай наполовину набит дровами и старым сеном. Полыхнет в один миг!

— Избранная, выходи, я не хочу поджигать и эту постройку, — раздается голос ифрита снаружи. Я мечусь от окна к окну, надеясь, что ошиблась и смогу выбраться. Но слова джинна заставляют меня задуматься. Он не хочет поджигать, значит, я действительно ему нужна живой, а не в виде поджаренной тушки. Взгляд падает на кучу хлама, сваленного в одном из углов сарая. Ифриты — это джинны! Это мой шанс. Знаю я одну сказочку…

— Я сейчас выйду! — кричу, копаясь в сваленной груде вещей. Где крышка? Вот она. Обхватив двумя руками старинный медный самовар, подхожу к двери.

— О, великий ифрит, ты так громаден, я боюсь тебя!

— Я могу быть еще больше! — напыщенно отвечают мне из-за двери.

— Трепещу, о великий ифрит! Я слышала легенду, что самые сильные ифриты могут упираться макушкой в облака. Но, наверное, это только сказки.

— Я так могу. Смотри, Избранная!

Потрескивающий звук усиливается, а я, приоткрыв дверь, вижу ифрита высотой с многоэтажный дом. Ой, мамочки! Как же страшно!

— О, теперь я вижу, ты очень могучий ифрит. Но я слышала легенду, что самые-самые сильные ифриты способны уменьшиться настолько, что спрячутся даже в небольшом сосуде. Например, в самоваре. Но, наверное, это враки. Никто так не может. — Я осторожно делаю шаг из сарая, держа в руках открытый самовар. Когда-то блестящий, сейчас он весь покрыт патиной.

— Это легко, недоверчивая смертная, смотри, — смеется ифрит, превращаясь в красный туман и собираясь в клубок на дне самовара.

— Ты очень могучий ифрит! — говорю, закрывая посуду крышкой. Попался! Сразу же изнутри раздаются проклятия и ругательства. Была лампа Аладдина, а стал самовар Арины! Аккуратно ставлю медную посудину на землю и сама почти падаю рядом, прислоняясь спиной к стене сарая. Я это сделала! Поверить не могу, что грубая лесть и подначки сработали. Я победила посланного за мной огненного джинна! Как все-таки полезно знать сказки, в них буквально расписаны инструкции по борьбе со всякой нечистью. Грохот обрушивающейся крыши дома прерывает мое ликование от победы. Чур! Домовой Тихон! Он выжил? А Лепус в порядке? Я его отослала, но есть ли там кто-нибудь, кто ему поможет?

— Лепус! Чур! — не обращая внимания на ругающегося в самоваре ифрита, встаю и иду к пылающему пожарищу. Заваленная уже догорающими балками печь развалилась на кирпичи. Ифритов огонь очень быстро распространился и спалил дом дотла.

— Дедушка чур! Тихон Панович! Чур! — Никто не приходит на мой зов. Стою, смотрю на мерцающие угли, бывшие когда-то домом, почти не замечая, как слезы струятся по щекам. — Чур, выходи! Я тебе яблок дам и молока, много-много! Сколько попросишь!

Нет ответа.

— Лепус! — оглядываюсь, но демон так и не появился рядом. Он меня не слышит? Он тоже… умер? — Лепус, явись передо мной, как лист перед травой!

На земле возникает распростертое тело Децимуса в той же позе, в какой он был после удара балкой.

— Лепус! — кидаюсь к демону, он выглядит страшно. Правая рука неестественно выгнута, футболка в подпалинах, через дыры проглядывает обожженная до пузырей кожа. Его длинные волосы обгорели и теперь свисают на лицо неопрятными клочьями. Касаюсь шеи, пытаясь нащупать пульс. Будь жив, пожалуйста, называй меня, как захочешь, только будь жив, умоляю!

— Сладкая булочка, это ты? — На миг демон открывает невообразимо желтые глаза. А я понимаю, что плачу от облегчения, от жалости, от пережитого страха.

— Лепус, что мне сделать? Как тебе помочь? — осторожно убираю подпаленные черные волосы от бледного лица демона.

— Мне нужна энергия. Если ты согласна, то можешь поделиться через кровь или секс. Хотя для последнего я немного не в форме. — Децимус пытается улыбаться, но получается у него не очень. Демон прикрывает глаза, похоже, вымотанный этими несколькими фразами.

— Молчи, идиот! Я дам тебе своей крови. — Копаюсь в рюкзаке, пытаясь отыскать складной нож. Закатываю рукав и надрезаю кожу запястья. Темная струя бежит вниз по ладони, подставляю красный поток к губам Лепуса. Как много крови! Я слишком сильно резанула. Зажмуриваюсь от боли, ощущаю пальцы Децимуса, сжимающие мою руку. Понимаю, что демон уже не лежит, а сидит, слизывая и глотая кровь, бегущую из моего запястья. Вспоминаются легенды о вампирах. А эти кровососы существуют? Наверняка. Хотя, думаю, не такие милашки, как в современных книжках. Ну что за бред, Эдвард этот с его «ты так упоительно пахнешь, как будто ты мой личный сорт героина». Вот же шь! Ведь это сейчас я теперь вся такая волнующе-ароматная для нечисти! Не хочу быть Беллой!

— Ты в порядке? Я немного увлекся. — В голосе Лепуса слышится раскаяние, он зажимает мою рану, останавливая кровотечение. Рядом со мной сидит совершенно здоровый демон, и только подпаленные волосы и одежда напоминают о случившемся. Хотя… Его лицо. Что-то изменилось. Всматриваюсь, пытаясь понять.

— Ты как-то не так выглядишь… Все раны зажили? Бинт лежит в рюкзаке в маленьком кармашке сбоку. — Я все еще всматриваюсь в лицо Лепуса, пытаясь понять, что не так. Это из-за того, что у него волосы стали короче?

— Ты совершенно новая сила, такого еще не было, я в полном порядке и даже больше, — с восхищением говорит Децимус, ловко бинтуя мое запястье, а потом неожиданно целует мою ладонь. Это такая благодарность?

— Больше?

— Я повзрослел, чувствую это по силе! Заметно? У тебя есть зеркало? — Демон ощупывает свое лицо, потом натыкается на подпаленные короткие локоны: — Я их столько лет отращивал! Надо будет заглянуть в парикмахерскую. Вообще, поехали в город отсюда.

Демон встает. Ого! Он что, стал еще выше? Хотя нет, просто шире в плечах. И подростковая угловатость пропала. Теперь никто бы не принял Лепуса за ребенка. Надо мной возвышается молодой мужчина. Очень привлекательный, даже несмотря на полоски сажи и рваную одежду. Он и до этого был милым, а теперь… Вот же шь! Децимус протягивает мне руку и только потом оглядывается вокруг и мрачнеет.

— Чура жалко, хороший мужик был. Домовые не живут без своего очага… А ифрит где? Сладкая булочка, куда ты дела огненного духа? Вызвала Ангуса? Где он? — Лепус засыпает меня вопросами. Я стараюсь отвечать коротко и по существу. Действительно, почему я не позвала Ангуса? От страха забыла о такой возможности? Или испугалась, что он тоже не совладает с огненной нечистью? Кто вообще о ком должен заботиться? Я о демонах или они обо мне?

— Отдай мне самовар на хранение, а потом договоримся об обмене. Сейчас джиннов в сосуде днем с огнем не сыщешь!

— Хорошо, бери, и давай быстрее уберемся отсюда. Только не домой, не хочу подвергать родных опасности. — Я оглядываюсь на пепелище, и непрошеные слезы опять выступают на глазах. Чур тоже родня, а вот теперь из-за меня…

— Поедем в гости к Ангусу, — предлагает Лепус, заводя мотоцикл. Сажусь позади демона, крепко обхватывая его торс. И мы мчимся навстречу разгорающемуся летнему дню, как в каком-нибудь приключенческом фильме.

Примечания

13

Примерная транскрипция молитвы «Начинаю с именем Господа. О Всевышний, удали нас от Сатаны и удали Сатану от того, чем Ты наделишь нас!».