Трэтер – 2

Тень

Книга об очередной попаданке в чужой мир и попытке влиться в него. Смириться. Принять изменения и не сойти с ума в чужой Вселенной. Книга содержит нецензурную брань.

3 глава

— Астор, успеваешь просчитывать траекторию полета этого ушлого зайца?

— Да, Лэрд. Попытки смены курса выглядели бы логично в случае преследования кораблем равного класса или на класс выше. Для «Черныша» подобные бессмысленные скачки абсолютно не являются препятствием. Прикажете опередить объект и ожидать его в конечной точке пути?

— Хвастаешься? — усмехнулась я. — Согласна, эти заячьи увиливания смотрятся забавно. Но меня удивляет другое, Астор. Какое нехилое чутье у говнюка, раз он, не видя на горизонте опасности в нашем лице, все же пытается запутать противника. Та же чуйка его увела еще до начала заварушки на Парсе. Нам повезло, что я кинула на него маячок до взрыва Лера. Кстати, о мелких и непослушных…

Развернувшись в кресле, я с интересом энтомолога глянула на притихшую троицу. Халк, не чувствуя никакой вины, естественно, радостно повиливал хвостом: хозяйка вспомнила о нем. Лер попытался слиться со стеной, подтверждая, что фрип прекрасно мимикрирует. Орх на всю эту пантомиму лишь улыбнулся. Любимый эмпат прекрасно чувствует мои эмоции, в которых нет и намёка на злость за выходку Лера. Что взять с ребенка?! Думаю, не только мне в момент ухмылки работорговца, собирающегося зайти в клетку с какой-то штуковиной в руке, вспомнилось «доброе и милое» пребывание в лаборатории. Вот крышу у мальца и сорвало. У меня бы ее снесло минут на пять позже. Но в целях воспитательной работы, чтобы вперед батьки в следующий раз не лез, наказать придется. Мягко.

— Давай честно, малыш, — нет, как с несмышленым ребенком с Лером говорить я не желаю. Обидится. — Ты поступил правильно.

Орх удивленно приподнял бровь. Лер неуверенно посмотрел на меня — пронесло, что ли?

— Да, правильно. Работорговцы — это твари, которых лучше давить, как тараканов.

— Кого? — не вовремя заинтересовался Орх.

— К Астору, — отшила я. Интекс любит лекции читать, вот и пусть просвещает. — Лер, повторяю, я понимаю, почему ты так поступил. Но… — погрозила я пальцем, — ты допустил несколько ошибок. Ты не подумал о последствиях твоего нападения. Что стало бы с нами, если бы местные были вооружены более серьезно. Или, допустим, у кого-то из них, если не у всех, учитывая жирную прибыль за работорговлю, оказалась бы в загашнике парочка роботов-охранников, пусть и с минимальными параметрами, в отличие от Ин-5, но довольно действенными для нас, живых, из плоти и крови. Лер, необходимо стараться просчитывать все последствия. Как бы я не хорохорилась, что мы все в плюшках и у нас мощный корабль, но воевать со всей планетой и тупо думать, что мы в состоянии одолеть всех паразитов на ней, — верх маразма. Именно поэтому твоя выходка была похожа на самоубийство. Представь, что прибывшее подкрепление, которое размазали вовремя подоспевшие Ин-5, отлично умеет укрощать любое из живущих в этой Вселенной существо? Ведь любой из нас способен воевать только до тех пор, пока находится в сознании и на своих двоих. Лер, ты понимаешь, о чем я?

— Прости, — виновато вздохнул мальчишка, — я не подумал.

— И… — нажала я.

— Я буду сначала думать, прежде чем делать, — отрапортовал он, вскинув уверенно голову.

Эх, ребенок. С другой стороны, я сама виновата. Меньше надо было во всеуслышание строить наполеоновские планы по захвату Парсы и освобождению рабов от рабовладельческого ига. Вот и дозвездилась.

— Это меня радует, малыш. Но наказать тебя придется. Бери мохнатого, и посидите-ка вы у себя до завтра и подумайте оба, — припечатала я моментально насторожившемуся Халку, — о своем поведении. Да-да, ушастый, нечего прикидываться, что белый и пушистый. Кто постоянно гадит перед дверью Ульна? Опозоришь перед гостями такими выходками, кляп в одно место вставлю. Усек?

Халк совсем по-человечески попытался прикрыть лапой глаза, хитро подглядывая одним.

— Заслужил, — снова вздохнул Лер и, подойдя ко мне, молча обнял, уткнувшись в грудь. Шумно втянул носом мой запах. И я не каменная. Совсем малыша перестала ласкать. Приподняв ребенка, усадила к себе на колени, поглаживая по волосам и спине.

— Не особо, — призналась я. — Мне не следовало вслух озвучивать свои мысли о захвате Парсы. Глупые мысли. Иногда некоторые привычки и беспечность человека с Земли изменить в себе сложно. Орх меня предупреждал, что местные не цветочки нюхают и хороводы с «гостями» водят. Моя самоуверенность, если бы не предусмотрительность Астора с его Ин-5, дорого бы нам стоила. Так что, если кто и виноват, так это я. Я за вас в ответе. И я тебя не наказываю, малыш. Я просто хочу, чтобы ты поразмышлял, как правильно надо было поступить и каких ошибок мы могли бы избежать. А такие мысли легче переваривать в одиночестве.

— Угу.

— Гарф! — выдал Халк, одновременно посылая картинку с сочным куском мяса.

— Халк есть хочет, — хихикнул малыш.

— Я уже поняла, — как-то стало легко на сердце, и, привычно взъерошив шелковистую шевелюру, я отпустила малыша, придав ему ускорение легким шлепком по попе.

Лер, весело рассмеявшись, подскочил, поцеловал в щеку, показал язык хмыкнувшему на это Орху и вместе с Халком выскочил из отсека.

— Мне всегда нравится купаться в отголосках ваших эмоций, когда вы рядом. Тепло, — жмурясь, как довольный кошак, сожравший крынку сметаны, прошептал Орх.

— Я люблю тебя не меньше.

— Знаю. Но с Лером ты особенно чувственная. Я никогда не думал, что кто-то способен пойти на что угодно ради другого. Оказалось, мне просто надо было пропитаться вашими чувствами, когда вы рядом…

Я с легким волнением следила за сменой эмоций на лице любимого. На ревность не похоже. На зависть тоже. Если только слегка-слегка. Но чувство мимолетного сожаления, проскользнувшее на его лице, я все же уловила. Думаю, что уловила правильно. Пусть сам поймет, что любовь матери к своему ребенку — это совсем не любовь к супругу. Они разные. И все же одинаково беззаветные. Если настоящие…

— Лэрд, объект собирается совершить гиперпрыжок. Преследовать или выйти сразу в точку прибытия, ожидая его там?

— Астор, — моментально настраиваясь на рабочий лад, я вернулась к мониторам и голограмме интекса, — насколько ты уверен, что точка выхода просчитана тобой верно?

— Обижаете, Лэрд, — совсем по человечески надулся интекс — 100%.

— Время прибытия на ту сторону?

— Три часа.

— У «зайца»?

— Трое суток.

— Ничего себе, — присвистнула я, убеждаясь в который раз, насколько велико отличие нашего «Черныша» от кораблей этого времени: час — сутки. Расклад мне нравится. — Дай несколько минут, Астор. Как там наши гости и Ульн?

— Оде Ульн заперся в своей каюте с двумя представительницами родственной ему расы. И, судя по их действиям, в ближайшее время беспокоить их я не советую.

— Ясно, мужик дорвался до сладкого, — подытожил Орх.

— Остальные?

— Есть некоторая сложность, капитан, — замялся интекс. — Все гости уложены в лечебные капсулы и проходят обследование, за исключением женщины с ребенком. Она отказывается разделяться. Никакие психологические уловки не приводят к нужному результату. Разрешите применить физическое воздействие на гостью?

— Не смей, Астор! Мне только ненависти и недоверия не хватало от новоприбывших. Знаю, сама себе гемор устроила, но что имеем, как говорится.

— Я поговорю с ней, — поднялся Орх. — Не волнуйся, я сумею убедить взволнованную женщину. Астор, подтяни базы по психологии, они у тебя неполные. Любое разумное существо станет хвататься до последнего за своего ребенка. Тем более в незнакомом месте. Чувствовать себя беспомощным во время сна, когда с тобой могут сотворить что угодно, хлебнувшему рабства особенно сложно.

Орх на манер Лера чмокнул меня в щеку и, хитро подмигнув, паршивец, слинял в направлении медотсека.

— Астор, проследи за ним. В случае нестабильности гостьи вырубай ее нахрен. Орх мне дороже.

— Принято, капитан.

— Так, а теперь насчет нашего прыгуна краснохалатного. Сравняй наши скорости — и за ним, прицепом. Мало ли какие фокусы могут оказаться у работорговца за пазухой. Перестраховка никому и никогда не вредила. Тем более, за время прыжка я надеюсь со всеми нашими гостями пообщаться и определиться, кого и куда. Когда будут данные по ним?

— Данные лечебных капсул нарабатываются. Общая обработка информации, хапнутой мной на Парсе, еще расшифровывается и систематизируется. По моим подсчетам, отчет будет готов через два часа и сорок три минуты.

— Превосходно. Я в душ и поем.

Запах свежего белья с ароматной отдушкой сирени — и откуда только взялось — так и манит.

— Астор, я пять минут поваляюсь, — чистая, сытая, глаза так и слипаются. Немного неожиданно даже для моего организма. Изменения привели к уменьшению продолжительности сна. Мне вполне достаточно нескольких часов. А здесь как наваждение.

Голова только коснулась подушки…

«… Сумрак. В небе то и дело видны вспышки. Пламенные сгустки сыпятся вниз огненным дождем и желто-алыми росчерками сгорают в атмосфере планеты. Там… вверху идет сражение… Не на жизнь, а на смерть! Взгляд переходит на долину, удобно расстилающуюся в ковше между горными грядами. В полутьме мелькают лишь горящие магическим пламенем мечи братьев, и сияние рисунка на их коже освещает сумрак чужой планеты. Первым делом меня чуть не сшибает с ног запах гари, крови и земли. По ушам долбят рычания, крики, стоны боли, проклятия… все смешалось… Враги… Там враги…

Внутри что-то вздрогнуло, окутывая первобытным ужасом, как перед лицом неминуемой смерти… Вновь задираю голову кверху. Откуда-то я знаю, что там, над планетой, в кораблях гибнут наши дети, супруги и братья, еще не успевшие опериться, чтобы оказаться здесь, с нами. В этом аду. В последней битве Хранителей с порождениями Тьмы. С теми, кого не успели добить Создатели. Создатели, не покинувшие нас, своих детей, до последней минуты. Отдавшие нам все, что могли, что сумели, что успели сберечь. Но не успевшие до конца справиться с заразой, поглощающей и убивающей миры Вселенной. Привыкшие жить в гармонии и мире, они оказались совершенно не готовы к агрессии проклятой Тьмы.

Сбоку улавливаю движение воздуха. Моментально уходя чуть в сторону и разворачиваясь, сталкиваюсь глаза в глаза со взглядом смертельного врага. Светящиеся неоном, лишенные зрачка, эти глаза принадлежат парящей над поверхностью человекоподобной фигуре, словно укутанной в плащ. Со своеобразной короной из постоянно находящейся в движении туманообразной, бесплотной тьмы, как и все тело существа. Я знаю, им невозможно нанести физического урона. Воздух, пусть он и окрашен в черное, убить тяжело. Но эти твари не совсем уж неуязвимы. Порезы можно прижечь и добраться до сердца, вырывая его из проклятой груди. Только сделать это практически невозможно… Добраться бы туда, где укрылось энергетическое ядро, сжать когти и наслаждаться, видя, как тьма распадается, очищая от себя этот мир.

Тварь протягивает ко мне когтистую руку… и жуткое, опустошающее чувство, словно тебя, твои силы, твою суть, душу, жизнь выпивают через соломинку, на пару секунд стопорится.

Но только на пару секунд…

Поднять меч, пустить по его лезвию немного магического огня и резануть по Тьме, заставляя тварь отшатнуться и прервать свой ужин. Я один из сильнейших среди братьев, но и мне приходится несладко. Существо быстрое и хитрое. Атаки резкие, внезапные, и снова оно распадается на темную вуаль, чтобы собраться в привычную фигуру у меня сбоку или за спиной.

Знаю. Это мой последний бой. Нет, не мой, наш. Либо мы истребим этих паразитов под корень, либо Вселенная погибнет! Другого не дано. Эти твари лишены любых эмоциональных переживаний. Питание и размножение, ничто больше для них не важно…

Отголосками боли полосует душу связь между братьями… гибнущими братьями… Душа плачет вместе со мной… Ярость придает сил…

Мы практически на равных. Когти врага, сформированные из черноты, так же остры, как и мой меч…

Крыльев больше нет… ошметки, которые остались, никогда не позволят взлететь в небо… Не важно… Я знал, что уже не смогу ими воспользоваться… Главное не уцелеть, главное — уничтожить всех тварей… А это дорога в один конец…

Тьма знает, чего боятся трэтеры. Поглощения. После смерти, каждый из нас становится энергетической сущностью, некоторые зовут её душой, которая уходит в другое измерение… Так говорили наши Создатели… Именно энергией души эти твари и питаются. Чем сильнее поглощенная энергия, тем сильнее становится и поглотивший ее. И тем больше подобных себе он способен создать…

И снова холод… проморгал очередной выпад… ничего, сейчас отвечу…

Я повел плечами, морщась от боли в лохмотьях некогда прекрасных крыльев.

Нет! Я не сдамся! Никогда!

Боль и ярость накатывают волной, погребая под собой. Но разум холоден и отчетливо ведет меня в бою. Отчаяние и горе от утраты детей и братьев приглушились и затаились в душе. Они не только мои, они всех нас… Тех немногих, кто еще держится…

Ну, давай, порождение Тьмы, нападай…

Подпускаю как можно ближе, у меня нет времени на танцы. Чувствую, как из меня начинают тянуть жизнь… Ближе, ну! Мир перед глазами начинает плыть…

— Не получишь, — рычание вырывается само собой.

Рывок! Последний! Отчаянный!

Огненная боль, чуть не выбившая рассудок, и потеря руки, все еще сжимающей затухающий меч, не такая большая утрата для возможности нанести единственный точный смертельный удар.

Собрав всю доступную мне силу, засияв, под завывание твари одним ударом пробив на удивление плотную вязкую муть в груди и стиснув в руке её ядро, сжал пальцы. Я скалюсь, рыча от электрических разрядов, посылаемых умирающим в мое тело, и безмерного удовольствия видеть, как тускнеют глаза врага и рассыпается песком его ядро.

Уничтожен…

Ноги подгибаются. Падаю на колени, успевая упереться единственной рукой в землю… смеюсь и плачу… Мутнеющим взглядом окидываю поле боя. Братьев мало. Но они есть! Хранители не исчезнут! Потрепанные, раненые, в крови своей и врагов и такие же ошалевшие от победы… Горькой… Но победы!

Рука не удерживает вес искалеченного тела, подгибается. И я валюсь на землю, с трудом переворачиваясь на спину. Меня не волнует боль в спине, гораздо больнее внутри! Небо все еще полыхает…

Там никто не выжил…

Слеза течет по щеке…

Мы спасли Вселенную… »

Я буквально подскочила на кровати. Сердце заполошно бьется. На душе погано, как никогда. На щеках слезы. Душа болит, словно я вновь пережила смерть своего сына.

Тряхнув головой, встала и пошла в душ. Холодная вода неплохо помогает избавляться от остатков сновидения и душевной горечи.

— Астор?!

— Слушаю, Лэрд, — нарисовалась голограмма мужика в плавках, с бокалом в руке, украшенным соломинкой в виде зонтика. — Потереть спинку?

Не обращая внимания на хамовато-наглое подмигивание интекса, снова залезла головой под ледяной душ. Выключила воду, отжала волосы.

— У тебя есть данные по существам, живущим на сумеречных планетах? Состоящих из вуалеобразных черных сгустков, внешне напоминающих человекоподобную фигуру в балахоне. Не ходят. Парят. Ног не видела. Руки есть. С когтями. Глаза без зрачка, яркого голубого цвета. На башке три нароста, не уверена, что постоянные. Смотрится как корона. И вообще, они словно оставляют за собой небольшой шлейф, как погашенная свеча дымок.

И да, они были врагами Создателей, а потом и трэтеров. Создателей уничтожили именно эти твари, но те успели нас сотворить, чтобы мы сумели добить их. Удалось. Я видела, чем и сколькими нам пришлось пожертвовать в прошлом, чтобы уничтожить Тьму. Мы их называли именно так. Очень надеюсь, что они уничтожены полностью. Потому что рептиры по сравнению с ними — шаловливые детишки. Слишком много отдано за победу над ними… Слишком…

В сердце снова неприятно защемило, а на глазах начали накапливаться слезы. Да что же это такое?! Необходимо успокоиться. Вдох. Выдох. Это всего лишь сон. Прошлое.

Голограмма интекса моргнула и сменилась на ночной кошмар. Я, в одно мгновение перейдя в боевую форму, не задумываясь, полоснула отросшими когтями по груди врага, оставляя в обшивке глубокие борозды.

— Асторр! — ярость на тупой поступок интекса буквально заклокотала внутри.

— Прошу прощения, Лэрд! — испуганно пролепетал щуплый подросток с огромными от страха глазами. — Я не ожидал от Вас такой реакции. Любое незнакомое существо не способно вызывать подобную реакцию. Мне казалось уместным продемонстрировать наглядно вместо лекции. Зная, как Вы их не любите, Лэрд.

— Прродемонстррирровать?! — рыкнула я, все еще пытаясь успокоить бешено скачущее сердце и уложить вставшие дыбом волосы. Благо, боевая форма спала. — С какого хрена я стала бы спрашивать тебя и так подробно описывать эту тварь, если бы не видела её?! Я с десяток минут назад в своем сне сражалась, точнее сражался, с одной из них! А ты мне её под нос! Идиот!

— Память предков… — ошарашено прошептал интекс. — Лэрд, клянусь, я не стремился навредить Вам. Память предков активируется уже у крылатых трэтеров, и я не думал, что так рано…

— Я вообще особенная, если ты не заметил, — уже менее злобно рявкнула я.

— Я приму любое Ваше решение о наказании, Лэрд, — склонил голову молодой мужчина в военной форме.

Совсем очеловечился. Даже речь у интекса стала более живой, что ли. В коридоре раздались быстрые шаги. Я сразу почувствовала, кто к нам торопится, по усиливающемуся аромату любимой земляники. Спустя полсекунды после его входа в каюту дверь в ванную отошла в сторону, являя нам взъерошенного Орха с бластером в руке.

Взбудораженный моей вспышкой злости, Орх быстро окинул взглядом помещение и, не найдя в этой конуре два на полтора метра ничего опасного, кроме голой меня и виновато потупившегося интекса, на пару мгновений прикрыл глаза.

— Прости, Орхи, я не специально.

— Что произошло?! Меня такой волной чистой ярости окатило, что я чуть сознания не лишился.

— Да тут у меня один умник решил вместо слов демонстрацию устроить. А я только со сна. Прости, не специально. Астор, встретимся в командном отсеке. Дашь полный отчет по гостям. Родной, а тебе не помешает отдохнуть. Черные круги под глазами, с ними даже эрситы не справляются. А я пойду поработаю немного.

Через десять минут я уже сидела в кресле пилота и морально готовилась увидеть эту кракозябру вновь.

— Астор, давай показывай. Но в уменьшенной копии, чтобы бросаться не хотелось. Инстинкты на этих тварей похлеще, чем на рептиров срабатывают.

И все же даже пятидесятисантиметровая голограмма этого существа заставила меня сжимать руки в кулаки, раня себя непроизвольно вылезшими когтями.

— Убирай нахрен. Давай словами, — сдалась я, устав бороться с желанием ощетиниться не хуже кота и зарычать.

— Информация неполная, Лэрд. Блок Создателей.

— Блок? Вполне ожидаемо. Слишком опасные твари, чтобы инфу по ним держать в общем доступе. Поверь мне, я счастлива, что их уничтожили. Они как чума… Ладно, давай, что есть.

— Создатели называли их тенями. Обитают на теневых планетах с затухающими светилами. Питаются поглощением живой энергии. Размножаются путем деления.

— Как? — ни хренатушки себе! Простейшие собственной персоной. — А с мозговой деятельностью у них как?

— Никаких эмоциональных и культурных построений нет. Они действуют, как коллективный разум насекомых. Пища, размножение.

— Основные инстинкты. Плохо, Астор. Как противники эти существа опасные. Истребить высокоразвитую расу под корень и практически угробить еще одну. Это говорит о многом. Особенно о том, что их стоит опасаться и уничтожать сразу, как только встретишь на своем пути. Не дай, мать Вселенная, встретиться с подобным. Скажи, у тебя есть данные по войне между тенями и трэтерами?

— Данные отсутствуют. При следующем посещении планеты я поищу в галактических архивах миров.

— И обязательно проставь на карте возможные места проживания этих существ.

— Вы сказали, что тени уничтожены, Лэрд.

— Да. Сказала. Но кто его знает. Перестраховаться, Астор, никогда не помешает. Поставь тени в нашем списке врагов под номером один, сместив рептиров. Ящериц, как выяснилось, я опасаюсь гораздо меньше.

— Принято. Выполняю.

— Жаль, информации у тебя негусто, — откинув задумчивость и бодрясь, я хлопнула ладонями по ногам. — Как у нас дела с той нервной дамочкой? Удалось Орху уложить её в капсулу?

— Она дождалась побудки первого обследуемого, оставила на него своего ребенка и только после этого легла в лечебную капсулу.

— А ребенок?

— Его мы уложили сразу же следом. Гость не был против. Его небольшая дезориентация после лечения позволила отправить юного гостя на обследование без лишних проблем.

— Надо же, Орх не справился, — удивилась я. — Ума, судя по её поступку, у мадам немного. Выставлять себя таким образом перед теми, кто пытается помочь. Или она думает, что при моем желании навредить, она в состоянии была бы это остановить и как-то защититься? Глупость.

— Уговорить гостью не удалось. Орх после пятнадцати минут разговора предпочел остаться наблюдателем, отдав право на переговоры с человеком мне.

— Вот именно об этой проблеме я и говорю. Она точно на «Черныше» не останется. Есть какие-то данные по нашим гостям?

— Могу изложить. В каком порядке, Лэрд?

— Давай по мере укладывания их в капсулы. Так будет проще. Кстати, а мужик, который очнулся, где он?

— В своей каюте. Ожидает дальнейших указаний на свой счет.

— Передай ему, только вежливо, они все же гости, а не заключенные, что он может воспользоваться столовой, бассейном и парком отдыха. Проследи за комфортом нашего гостя, Астор, но лишний раз шастать и вынюхивать по кораблю не давай.

— Принято. Выполняю.

— А теперь кратко о каждом. И про здоровье не забудь.

— Для начала докладываю, капитан. Маячки всех гостей успешно извлечены и уничтожены.

— Стоп! — я еле удержалась, чтобы не хлопнуть себя по бестолковушке на своих плечах. — Астор, я дура! Сижу, как последняя лохущка, удивляюсь, а с чего это краснохалатный скачет сайгаком по системе. А ничего, что работорговцы прекрасно знают про маячки на рабах? Вот он, наверное, удивился, что обыкновенные люди по космосу, как по бульвару, гуляют. Причем, ни их самих не видно, ни корабля.

— Проверяю, — озадачился интекс, зависнув с озабоченным выражением лица. — Ошибка. Частота сигнала маячков более слабая и беспрепятственно проходит через щиты «Черныша». По моим расчетам, испускать сигнал наружу устройство способно, а проникать извне — нет. Удивительно. Принимаюсь за расчеты и устранение недочета защиты щитов.

— Что, умник, щелкнули нас по носу? Уверились мы в своей силе и забыли о человеческой изворотливости. У меня на планете такие Кулибины были, диву даешься. Из говна конфету слепят. Кстати, не тогда ли наш «заяц» успокоился и в гипер собрался, когда ты маячки уничтожил?

— Произвожу временной подсчет. Ваше предположение подтверждено. К тому моменту я выполнял маневр по уклонению от траектории полета мимоидущего корабля, это могло навести на мысль, что мы удаляемся. И никакой погони нет. Затем сигнал от гостей пропал, и преследуемый успокоился.

— Замечательно. Меньше будет петлять. Астор, обязательно найди возможность отслеживать подобные сигналы. Пригодится.

— Уже работаю.

— Итак, что там по бывшим рабам?

Голограмма коренастого, лысого, как коленка, лопоухого мужика лет сорока пяти — пятидесяти всплыла над полом. Взгляд маленьких поросячьих глазок мне не понравился. Избавлюсь при первой же возможности, на пару с упертой дамочкой.

— Первый. Сарк. Раса — человек. Возраст 45 лет. Фермер. В рабстве 30 дней. Доставлен с планеты Фариста. Здоров.

Голограмма сменилась на другое лицо, очень похожее на предыдущее. И гадать не приходится — родственники.

— Второй. Барк. Раса — человек. Родной младший брат первого названного. Возраст 40 лет. Фермер. В рабстве 30 дней. Доставлен с планеты Фариста. Здоров.

Варт во всей своей рыжей волосатой красоте поражал даже виртуально. Внушительный рост. Неслабые габариты. Взгляд черных глаз спокоен и цепок. Но ощущения матерого волка в нем я не почувствовала. Возможно, при личном контакте я и изменю мнение.

— Третий. Йдоргар. Раса — варт. Захвачен на планете Фариста в ходе нападения на охраняемого им хозяина. Из четырех охранников выжил только он. Возраст 27 лет. Воин. В рабстве 47 дней. Здоров.

Знакомый парнишка. Именно из-за него мы и устроили заварушку.

— Четвертый. Киас. Раса — асп.

— Постой, а что это за раса такая?

— Аспы ведут мирный образ жизни. Немногочисленны. Проживают на Эрдере. Полигамны. Продолжительность жизни до трехсот лет.

— Я у этого щуплого клыки видел. Небольшие, но все же. Чем они питаются?

— Рацион аспов не отличается от Вашего, Лэрд. Разве что данная раса любит употреблять молоко в большом количестве.

— Выходит, не зря мне его глаза на кошачьи похожими показались. И у девушки тоже. Кстати, а она ему кто?

— По документам — супруга. И ребенок его. Возраст — один месяц. Имени не указано.

— Мы отвлеклись. Давай по порядку. Продолжай, Астор.

— Перекуплен у рептилоидов, как здесь указано, на его родной планете.

— Скотство! — зло прошипела я. — Еще до одной планеты добрались. После разборки с «зайцем» придется ускориться. А то пока мы будем искать базы, рептиры пол-Галактики в безжизненные пустыни превратят. Не везде есть леса Рури, чтобы вновь возродить планету к жизни. Лишнее доказательство, что рабовладельцы даже с разрушителями миров торговать умудряются, уроды. Дальше, Астор.

— Возраст — 22 года, — коротко стриженный брюнет на голограмме выглядел гораздо моложе. — Специализация — природник.

— Извини, Астор, но вновь возник вопрос. Кто такой природник?

— Существо с магическим даром природы. Они способны создавать благоприятные условия для роста растений.

— Ладно, я приблизительно поняла, о чем ты. Дальше.

— В рабстве 14 дней.

— Видимо, из-за маленького срока их с женой еще и не разделили. Нет, все же вот твари! Каждый раз, как сталкиваюсь с мразью, которая живет себе и в ус не дует, думаю: какого хрена их земля носит? В нашем случае Вселенная. Как в одном бессмертном фильме забавный персонаж выразился, помнишь, Астор? Ты должен был у меня из памяти это считать. «У тебя папа, мама был? Так почему ты такой злой?» Вот и мне интересно, откуда же берется вся эта пакость?

Голограмма сменилась на хрупкую невысокую миловидную девушку с удивительными насыщенно-синими глазищами такого же цвета, как и у её супруга. Отличительная черта расы, как у лелиров?

— Пятая. Виаса. Раса-асп. Муж — Киас. Ребенок, возраст один месяц. Возраст 20 лет. Природник. Здорова.

— Седьмой, восьмой и девятый по счету также указаны в документах как семья ультов.

— Нэков? — перевела я для себя.

Голограмма показала сразу троих. Крупный мужчина с черными, как смоль, ушами и хвостом, на вид лет тридцати, возвышался на две головы над невысокой женщиной. Потрясающая русая косища с мой кулак толщиной гордо лежала на плече, спускаясь до самых колен. Мда, а вот пышной грудью мать Вселенная бедняжку обидела, щедро одарив красивым личиком. Приятного соломенного цвета ушки и пушистый хвост отлично дополняли образ. Подросток лет четырнадцати стоял со стороны матери, смотря на мир такими же черными, как у отца глазами и подергивая ушами под цвет глаз и куцым хвостом. Со временем обещал вырасти в симпатичного крепыша, как и отец.

— Глава семейства ультов — барон ахте Нарра. Огненная магия (слабая). Возраст — 58 лет. Здоров. Его супруг, барон ахта Луар. Природник. Возраст — 48 лет. Здоров. Их сын. Ахте Дорк. Возраст 17 лет. Огненная магия (в развитии). Здоров.

— Подожди, еще раз, — уловить-то я уловила, а догнать как-то не получается. Вроде слышала об этом раньше, а сейчас хочу убедиться. — Ты хочешь сказать, что вот это вот чудо с роскошной косой — мужчина?

— Они ульты.

— Все, не продолжай. Мы и так затягиваем. Я помню про нэков. Просто убедилась лишний раз. Кто там на очереди? Что-то много народа я приперла с собой.

— Десятый. — голограмма широкоплечего молодого атлета заставила вздрогнуть и вглядеться пристальнее. Красив, зараза. Высокий, с отлично развитой мускулатурой. Пресс не хуже моего, если не лучше. И смазлив не в меру. При этом, по контрасту с водопадом волос чернее ночи, закрывающим плечи и опускающимся до середины груди, поразительно притягательные приглушенно розовые глазищи меня заворожили. Невольно поймала себя на мысли, что не прочь заглянуть с другой стороны голограммы, увидеть, так сказать, со спины этот образчик мужской красоты. Внизу потянуло, в крови горячо, в мыслях шаловливо… Приплыли, ёжики. Осталось накрыть меня его запахом, как земляничным ароматом Орха, и пропала несчастная трэтер в моем лице. Пала смертью храбрых на поле битвы любви и полигамии.

— Имя — Альдес. Раса — шарес. Перевожу, — поторопился Астор, предвидя вопрос. — Шаресы — по-вашему вампиры. Кровь требуется в малом количестве как дополнение к обычной пище, не реже чем раз в три дня. Пища по большей части обязана быть жидкой, кроме фруктов. Данный гость пробыл в рабстве со своими родственниками 12 дней. Как я понял по записям, шаресов продали работорговцам напрямую родичи. Предполагаю, ссылаясь на исторические факты, в связи с переворотом внутри страны эти трое шаресов попали на невольничий рынок.

— Ублюдки.

— Альдес, шарес 37 лет, со своими племянниками от старшего брата. Вир Недесом, пяти лет, — голограмма сменилась на мальчика с тем же, что и у дяди, цветом волос, но более яркими глазами. — И виро Таира, семи лет.

Девочка обещала вырасти не меньшей красавицей, чем её брат и Альдес. Белокурая, с соболиными бровками, пушистыми черными ресницами-опахалами и большущими глазюками с сочной розовой радужкой. Розовый, видимо, — отличительная черта расы шарес. Девочка уже сейчас вызывает восхищение. Не позавидуешь парням, когда такая прелесть вырастет.

— И последними в лечебные капсулы легли: виро Натэя, человек, возраст — 42 года, специальность — медик первого ранга, по-вашему медсестра, Лэрд. И её сын, вир Мик, восьми лет. Выяснился ряд проблем со здоровьем. Некоторые на генетическом уровне. Лечение начато. Прогноз оптимистичный.

— И пусть лечатся. Мне совсем не улыбается общаться с настолько упертой женщиной. Это все, Астор?

— Да, Лэрд.

— Фух, что-то многовато гостей, тебе не кажется? Как думаешь, Лер не обидится, если мы половину этого «багажа» оставим обустраиваться на Рури?

— Спросите его сами.

— Хитришь, — усмехнулась я. — Ты мне лучше скажи, прелесть моя, а маячки любвеобильных чертовок Ульна ты также уничтожил?

— Гостьи под присмотром вир Ульна доставлены в медотсек и проходят сканирование и лечение.

— А он сам? Ему бы не помешало еще разок просветиться?

— В данный момент нахожусь в процессе переговоров… Да. Он согласен, Лэрд. Лечебная капсула в ожидании погружения оде Ульна. Появились данные по двум представительницам расы солет. Озвучивать?

— И что за раса?

— Практически уничтожена. Представители расы солет малочисленны. Не знаю, как оде Ульн сумел познакомиться с двумя солет, но ему определенно повезло.

— В каком смысле?

— Каждый из солет на невольничьем рынке стоит огромных денег. Так как солет, особенно женского пола, способны при близком контакте передавать часть своей энергии, поддерживая организм своего партнера в здоровом и молодом виде.

— Ничего себе куколки! Нехилую плюшку отхватил Ульн. Я рада за него. Будем надеяться, что бывшие рабыни, получив свободу, не сбегут от мужика. Впрочем, пусть разбирается сам, не маленький. А девушки интересные, суккубы наоборот. Как же он до них добрался, интересно просто? Если все у этой тройки сладится, то я предвкушаю, какой фурор Ульн произведет дома, явившись мало того, что в новом образе, так и с двумя солет под боком. Не пропущу ни за что!

— Мардира. Возраст — 104 года, — голограмма сексапильной порнозвезды, не иначе, принялась крутиться перед глазами. Красивая чертовка, в полном смысле этого слова, с алыми волосами, забавным хвостом с кисточкой на кончике, черными, как ночь, глазами, с ореолом вокруг радужки под цвет волос в совершенстве повторяла видом свою подругу. Все различие между двумя голограммами солет было в цвете миленьких миниатюрных рожек, торчащих из шапки волос. Эта особь обладала серыми рожками. А вторая имела белые. — В рабстве 7 лет. Гардара. Возраст — 104 года. Сестры. Близнецы. Прибыли на Парси для перепродажи. Прежний хозяин умер от старости.

— Это о многом говорит. Девочкам, судя по тому, что хозяин скопытился, жилось несладко. Семь лет?! Срок немалый. Как у них со здоровьем?

— Здоровы. Но требуется некоторое время, чтобы убрать застарелые переломы и рубцы на коже.

— Вот как? Ожидаемо. У остальных тоже подобные проблемы встречались?

— Да, Лэрд.

— По Ульну что?

— Все, как я прогнозировал ранее. Блокировка 95% функций эрситов привела к стабилизации организма в целом. Наниты активизировались. Фрип полностью исправен и постепенно выходит на уровень в 100% работы. Здоровью оде Ульна ничто не угрожает. Эмоциональный фон пришел в норму. Соитие с солет пошло на пользу.

— Астор, — я чуть не поперхнулась воздухом при слове «соитие», — замени слово соитие на секс. Слух режет.

— Принято.

— Замечательно. Делаем так. На сегодня никаких встреч и разговоров. Я отдыхать, к Орху под бочок. А утром соберешь всех на завтрак, там и пообщаемся.

«… Семь крылатых трэтеров в круге лицом к лицу восседали в креслах, находящихся в огромной просторной зале. Некоторых из них я узнала. Проклятый Арсерт, его брат-близнец Ирт, оде Одинре. Но четверых других я видела впервые. Самый представительный из них — крупный высокий мужчина лет шестидесяти на вид, что удивительно для трэтера, с потрясающе красивыми черными крыльями за спиной и цепким взглядом-рентгеном.

— Порождения тьмы обнаружены нами на сумеречной планете, в трех системах от нас, — произнес молодой трэтер с белыми крыльями, сидящий по правую руку от Ирта. — Слишком близко подобрались.

— Сколько их? — подался вперед Одинре.

— Десять. Было.

— Сведения точны? — бас чернокрылого внушает уважение. Такой гаркнет — или слуха лишишься или обмочишься, став меньше ростом.

— Да, Вархан. Из группы разведки выжить и добраться до нас удалось одному единственному брату.

— Я так понимаю, что группа сильных трэтеров попала в когти порождений тьмы? — речь Арсерта буквально фонила неприправленной ничем ироничной издевкой. — И, судя по всему, была выпита. Сейчас там вместо десяти порождений мы уже получим под сорок? Кого еще отправим на закуску?

— Твой тон неуместен, Арсерт, — припечатал коренастый мужчина лет тридцати на вид с тусклыми черными крыльями.

— Не обращай внимание на моего брата, Настер. Иногда он ведет себя как бескрылый юнец, — успокаивающе похлопал соседа по руке Ирт и, перехватив злой взгляд близнеца, спокойно улыбнулся.

— Мы не выстоим, — приятным тихим, но уверенным голосом вдруг заговорил пепельнокрылый. Любопытно, а цвет волос у них у всех сочетается с цветом крыльев? Тогда у меня они станут белыми? И будут ли у меня крылья вообще? Хотелось бы. Но не расстроюсь, если и нет. Спать, наверное, с такими штуками за спиной проблематично.

— Крылатых слишком мало, — тем временем продолжил пепельный, поглядывая одним глазом, из-под длинной челки.

— Трэтеры не успели восстановиться. Нас слишком мало. Бескрылые курлурам не соперники.

— Нам придется, Унвар, вступить с ними в схватку. Каждый из нас знает: не уничтожим их сейчас, после нам не хватит сил и для одного нападения, — покачал головой Одинре. — Перейти в глухую защиту не выйдет.

— Мои эксперименты на завершающей стадии. Услышьте меня! Дайте мне немного времени, — вновь встрепенулся Арсерт.

— Я не уверен, что твои эксперименты гуманны, — с сомнением покачал головой белокрылый. — Сейчас не время распылять свои силы на неизвестность и мнимый выход из сложившейся ситуации, Арсерт.

— Ты способен предложить лучший вариант, Бархот? — огрызнулся будущий проклятый.

— Если твои разработки помогут спасти жизни моим детям и братьям, то пусть. Ты не посвящаешь нас в свои дела, брат. Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не перейдешь черты. Прошу, поторопись.

— Неделя, — оживился Арсерт, сияя улыбкой. — Мне необходима всего лишь неделя.

— Хорошо, Арсерт, — согласно кивнул пепельный. — Мое слово с тобой, брат.

Цепной реакцией каждый из семерки согласился с решением одного…»

«… Те же лица. Более мрачные и словно потухшие. На некоторых еще видны следы недавних сражений… Скачок во времени?

— Арсерт, то, что ты делаешь, чудовищно! — грохнул бас Вархана. — Вмешательство в ДНК эмбрионов… это…это… Невольницы! Рабыни! Арсерт, как ты мог додуматься до подобного?! Ты трэтер!

— Брат, как ты дошел до такого? — говорит и словно не верит в то, что говорит, прошептал Настер.

— Ты наш брат, Арсерт, мы всегда подержим тебя, — нахмурился Одинре. — Но ты забыл, что прежде всего Создатели сделали нас Хранителями. Хранителями жизни!

— Что стало с тобой, брат? — поймав жесткий взгляд Арсерта, Унвар, словно наткнувшись на яму со змеями, отпрянул. — Ты пошел не той дорогой.

— Десяток жизней дикарей или рабов не столь ценны, сколь жизни трэтеров, — выпалил Арсерт под гробовое молчание. — Легко нам терять близких? Детей? Смириться с разъедающей душу тоской по ушедшим?!

— Когда я упустил тебя? — тяжело прошептал Вархан.

Гомон взвинченных трэтеров пошел по нарастающей.

— Мы Хранители равновесия!

— Размен жизнь на жизнь?!

— Почему мы не ощутили гниль в тебе раньше?!

— Я почти закончил! — вскочив, заорал Арсерт. — Один шаг — и больше не погибнет ни один трэтер!

— Если жизнь, — прогрохотал бас Вархана, заставляя всех умолкнуть, — моя или моих братьев разменивается на страдание и жизнь другого существа и, тем более, нерожденного дитя, то такой размен мне не подходит!

Абсолютная тишина накрыла зал.

— Я, — как удар молота по наковальне, — Вархан, предлагаю исключить Арсерта из Совета. Уничтожить его разработки и все данные по ним. И без права возвращения выслать из Колыбели.

— Отец! — море отчаяния прозвучало в голосе приговоренного.

— Мой свет больше не с тобой, — хрипло, но твердо произнес Вархан. И вся фигура Арсерта словно и правда потускнела.

Все, кроме Ирта, повторили произнесенное чернокрылым, заставляя болезненно вздрагивать крылья за спиной виновного.

— Я не могу поддержать, ваше решение, — поднялся Ирт, с сочувствием смотря на близнеца. — Но я сам прослежу за братом. Эксперименты будут прекращены и уничтожены. Моё слово.

— Ты же понимаешь, Ирт, — бросил пепельноволосый, — решение принято, обратной дороги нет.

— Я не стану препятствовать, — склонил голову в знак уважения Ирт.

— Вы глупцы! — наконец отмер Арсерт, угрожающе распахнув крылья. — Кучка крылатых обрекает на смерть свои семьи и бескрылых! Вы правы в одном… Мой свет не с вами!..»

«… Тот же круг из кресел. Только в этот раз четыре из них пустуют. Да и от былого лоска крылатой троицы не осталось и следа. Запыленные, перемазанные в крови, усталые, но живые.

— Мой сын нас спас и погубил одновременно, — некогда густой бас сейчас был больше похож на хриплое карканье. — Во мне более не осталось света.

— Крепись, Вархан. Нам осталось последнее слияние, — встряхнул оставшимся крылом Одинре. — Крепись, брат. Мы все потеряли свой свет.

— Последний шаг даст надежду бескрылым, — сорванный голос пепельнокрылого Унвара глухим эхом отдавался от стен зала.

— Я верю, пройдет немного времени по меркам Вселенной, и крылатые братья вновь поднимутся в небеса Колыбели.

— Да, Унвар, так и будет, — кивнул седой головой Вархан.

— Так и будет…

— У нас мало времени, братья. Круг ждет нас. И супруги, ушедшие в другие миры, заждались, — одинокая слеза, сбежавшая по щеке Одинре, вызвала оторопь и дикую горечь в душе.

Совет встал и решительно направился на выход.

Хотелось крикнуть, остановить, не позволить идти на смерть… Но я могу лишь наблюдать.

На самом пороге идущий позади братьев Унвар, неожиданно развернувшись и уставившись прицельно глаза в глаза, улыбнулся.

— Воплоти наши мечты в жизнь, Избранный. Я верю в тебя. Мой свет с тобой, Брат.»

… и я проснулась…

Эти чертовы сны… Они меня доконают! С чего бы они активизировались? Да еще и в таком количестве?! На душе кошки скребут. Сопричастность трэтерам из сна, их чувства, как свои собственные, выворачивают душу наизнанку. Жутко. Всепоглощающее чувство потери, как во время опознания Витюшки в морге, ощущение безграничного одиночества перебиваются уверенностью в возрождении своего народа. Пожалуй, только последнее и не позволило раскиснуть окончательно, вынырнув из сновидения.

С трудом разжав пальцы, вцепившиеся в разрезанное когтями одеяло, устало вздохнула. Пальцы одеревенели, не желая слушаться. Но потом все тело, наконец, расслабилось. Жесть какая-то, эта «память предков». Но полезная «жесть». Глаза по пять копеек, сна ни в одном глазу. Придется вставать.

Тихо скинув с себя одеяло, стараясь не двигаться резко, чтобы не разбудить сладко сопящее под моим боком сокровище, поднялась.

— Эль? Кошмар? — сонно заворочался Орх. Бедный, когда же эмпатия перестанет его мучить?

— Ничего страшного, родной. Просто сон. Спи. Я немного прогуляюсь.

— Угу, — улыбнувшись, зарылся носом в мою подушку, закукливаясь в одеяле.

Поумилявшись пару минут, я скользнула в душевую. Ледяной душ, проверено, настраивает мозг на хороший лад.

Капитанское кресло и безбрежная чернота космоса — самое то для размышлений. Почему мне снова стали сниться подобные сны? С какой целью? Раньше ночи рядом с Орхом избавляли от подобного. Или канал прорвало, или время пришло. Второе пугает больше. Возможно, работорговец, сам того не подозревая, ведет нас к важной точке? Ладно, это скоро проверим. Меня больше волнует то, что я надежда целой расы! Манией величия, вроде, не страдаю, и то, что Избранный я, как-то сомневаться не приходится. Или нет? Неее. Точно, я. Я! Создание земного Франкенштейна в лице Вирцега должно не просто спасти расу трэтеров, а суметь сберечь Хранителей и равновесие во Вселенной. Помимо прочего, разобраться с рептирами. В общем, создать мир во всем мире… Галактике… Разве это не бред?! Я?! Да, черт подери, знала же, что просто так Судьба не балует. А тут такие бонусы к жизни… на тебе то… на тебе это… И кораблик, и бессмертие, и друзей целый багаж… И обязанностей ворох! Ну почему я?! Почему, как только есть возможность жить спокойно, никого не трогая, обязательно какая-то хрень происходит?! Матери Вселенной скучно? Решила позабавиться с одним конкретным существом? Мной?! Я хотела простой, спокойной жизни. Нет же! Получи и распишись, «спаситель миров», бэтмен хренова! Как бы крылья в процессе не обломали и дырками не украсили.

Ладно, хорошо, скажем Судьбе спасибо, что выжила в лаборатории и получила шанс слинять с Земли, и что… Ашш! В общем до хренища есть за что сказать «спасибо»! Придется отрабатывать, куда я денусь. Терзают меня смутные сомнения, что эдакая «Судьба» в моем случае — это предвидение Ушедших. Орать грозясь в небо, бесполезно. Приму как данность. И вообще, все складывается, как складывается. Рептиров я не трогала, но реакция на этих тварей и наше короткое знакомство оставили свой след. Зуб на ящеров имеется. Встречу — пристрелю? О, с радостью!

Так что вариант очистить миры от этих тварей — по мне. Хочешь сделать хорошо, делай сама. Ну, с друзьями легче и вернее будет. Раз.

Рабство я органически не перевариваю. Работорговцев уконтрапупливать при возможности стану? Стану! Да за милую душу и с оскалом во все тридцать два клыка! Значит, тоже по пути с планами Древних. Два.

Трэтеров жалко? Не то слово. Досталось крылатым. И работка — врагу не пожелаешь, и враги один другого хуже. Спасать бум? Бум. Три.

В общем, и заставлять не надо, сама во все ввязалась и втянулась. Эх, еще бы в процессе зачистки миров от падали не помереть, а то ведь обидно будет.

— Капитан.

— Доброе утро, Астор, — не открывая глаз, поздоровалась я. — Выспалась, как видишь.

— Есть новости по размещению баз рептиров.

— Ну-ка, обрадуй, — моментально подобралась я, внимательно смотря на голограмму интекса.

— Из информации с Парсы с уверенностью на 99,8% могу указать три точки координат нахождения баз рептиров.

— Бинго! — обрадовано хлопнула я руками. — Астор, ты молодчина!

— Рад служить, капитан.

— Составь маршрут к каждой из баз по продвижению к Колыбели от Рури. Не забудь рассчитать наиболее безопасный момент для прибытия к основной базе рептиров. Ты же помнишь, что она где-то рядом с материнской планетой? Начнем с малого, а там посмотрим. Код на уничтожение Арсерт мне дал, грех не воспользоваться. Выкладки и расчеты покажешь после того, как мы избавимся от балласта на Рури. Интересно, как там парни поживают?

— Принято. Начинаю расчеты.

— Астор, пока про обнаруженные тобой базы рептиров молчок.

— Я понял, капитан.

— Отлично. Теперь к делам ближайшим. Гости никаких неприятностей ночью не доставляли?

— Все спокойно, Лэрд.

— Превосходно. Когда всех безбилетников можно будет собрать на завтрак?

— Через два часа, Лэрд.

— Предупредишь их и напомнишь мне. А пока оставь меня одну. Хочу посидеть в тишине. Включи объемную панораму этого сектора. Помедитирую среди звезд. Давно я так не расслаблялась.

— Устанавливаю запись. Подборка самых красивых звездных расположений при наблюдении с поверхности планет. Приятного просмотра.

— Астор, — поморщилась я от зазвучавшей, пусть и тихой, музыки. — Выключи аккомпанемент. Я и в тишине неплохо отдыхаю.

Собравшиеся на перекус гости встретили наше с Орхом появление настороженно, но с толикой любопытства. До этого момента никто, кроме троих индивидуумов в медотсеке, видевших Орха, двое из которых все еще лечатся, не знал, кто скрывается под скафами. Впечатление мы произвели. Если на мой ледяной взгляд отреагировали, как я и рассчитывала, отводя глаза, то вот на более хрупкого Орха пара утырков глазья скосило.

Мне пришлось сдержать в себе глухую злость, чтобы не выколоть пару поросячьих глаз с сальными взглядами братцев-«человеков» с Фаристы, прошедшихся по телу супруга. Обострившиеся чувства активировали и нюх. Какофония запахов чуть не вырубила на месте. Особенно неприятно, скисшим молоком, несло от этих братьев.

Варт, поднявшись, склонив голову, глухо хлопнул правой рукой, сжатой в кулак, по левому плечу. Насколько я помню, так эта раса выражает повиновение и уважение своему вождю. Пришлось ответить также. Что же, с вартом проблем, кажется, не будет.

— Хранитель? — удивился старший ульт, забавно разинув рот, при этом замерев на полпути, не зная, то ли встать и поклониться, то ли сесть и не отсвечивать.

— Представлюсь еще раз, в более, так сказать, спокойной обстановке. Я капитан этого корабля. Обращаться ко мне: оде Эльта или капитан. Кому как удобнее. Ранее, на Парсе, я озвучивала условия путешествия вместе с нами. Ваш выбор был доброволен. Однако мне пришлось корректировать свои планы, и я решила доставить вас как пассажиров до обитаемой планеты, где вы сможете начать новую жизнь. Материально, увы, я помочь не могу, — на эти слова двое братьев-людей криво ухмыльнулись, заставляя меня уговаривать себя не вышвырнуть их прямо сейчас в открытый космос, — но на обитаемую планету доставлю.

Орх сделал шаг ко мне, успокаивающе дотрагиваясь до моей руки, при этом смотря на людей. Не хочу даже прикидывать, какие эмоции считывает с них Орх, иначе вряд ли все закончится мирно и бескровно.

— У меня мало времени на лишние разговоры. Говорю один раз, повторять не стану. — Вир Киас, косвенный виновник заварушки на Парсе, испуганно вскинул на меня взгляд. — Вам с супругой виро Виас и вашим малышом советую узнать у Астора, интекса корабля, все о быте на планете Рури. Именно на нее вы будете доставлены.

— Но… — движением руки я остановила зарождающееся возражение парня.

— Младенцу не место в космосе, — мягко улыбнулась я, стараясь не показать остроту своих зубов, — когда есть возможность жить в более комфортных условиях. Растите своего ребенка без опаски разгерметизации или встречи с пиратами.

Далее. Ахте Нарра, ахта Луар и ахте Дорк, думаю, вы, став свободными и как представители аристократии, в состоянии позаботиться о себе сами? Родственники не оставят без помощи?

— Мы благодарны за спасение, оде Эльта. Хранитель, — поклонился мне старший ульн.

— Кстати, мой друг вир Ульн при вашем желании может познакомить вас с двумя представителями вашей расы. Они нашли свои пары в лице его внучек.

— С превеликим удовольствием, оде Эльта, наша семья примет подобное приглашение. И не станем никоим образом оспаривать решение нашего освободителя. Наша семья останется в неоплатном долгу перед вами, Хранитель.

— Это радует, — улыбнулась я, и, среагировав на вздрогнувшего супруга, перевела взгляд на криво ухмыляющуюся парочку братцев. Приподняв, как для рычания, губу, показал кончики заостренных зубов, заставив вздрогнуть хамоватых человечков.

— Как я сказала аххте Нарру: вместе с вами на Рури сойдет и коренной её житель. Не беспокойтесь, на первое время он вам поможет сориентироваться на планете. Дальше, как договоритесь уже с ним.

— Благодарю, — Ахта Луар с плавностью, несвойственной мужчине, склонил голову с поистине королевской грацией. С трудом заставила себя не глазеть на него, выискивая женские и мужские черты, так до конца и не веря, что он парень. Хотя… на Земле каких только не бывало чудиков. Я и сама-то еще чудо… вище.

— Вместе с вами отправится виро Натэя с сыном. В данный момент они всё ещё находятся в лечебных капсулах. Там со здоровьем не все гладко. Вир Сарк и вир Барк, вам также не помешает собрать больше информации по Рури. Вы сойдете на её поверхность первыми.

— А варт? — махнул головой в сторону невозмутимо сидящего Йдоргара старший братец, Сарк.

— Он варт, — этот тип начинает раздражать.

— И что? — не унимался человек.

— Предлагать варту, которого спасли от смерти, уйти, все равно, что сдвигать монолитную стену со своего пути, — с небольшой долей презрения и высокомерия произнес младший ульт, предварительно взглянув на меня для разрешения ответить. Вот что значит воспитание!

— И что? — тупо подхватил Барк.

— Жизнь этого варта отныне принадлежит оде Эльта. Таков у них закон, — жестко отбрил старший ульт.

— А этот с выводком тоже останется? — снова возмутился старший. — Красавчика себе в постель возьмете? Я тоже ублажать господ умею. Хотите, с блондинчиком поиграем?

Один шаг — и я рядом с потенциальным покойником. Причем он, сука, даже не выглядит испуганным, так, слегка напряженным и только. Видимо, дерьмо считает, что убивать при всех я не стану. Зря!

— Эль, — тихий шепот за спиной, — столько ярости.

У! Зараза! Проклятая эмпатия! Приходится утихомириться. Ничего, еще не вечер. С корабля далеко не убежишь.

— Эль, я есть хочу! — счастливый Лер, опережая Халка, влетел в зал, еле успев увернуться от скользящего по полу пса. — Ой. Привет всем.

Секундная растерянность малыша сменилась настороженностью, но все же утренний поцелуй в щеку я получила.

— Я позже поем. Халк, ко мне!

— Какая куколка, — присвистнул Сарк вслед уходящему малышу.

— Только рискни прикоснуться к нему, — Орх в миг оказался рядом с испуганно дернувшимся назад мужиком, приставив к его шее нож, — и жизнь на Парсе покажется тебе раем. Услышал?

— Ус-слышал, — пересохшими губами прошептал вспотевший со страха человек.

Надо же! Орха они боятся, а меня нет?! Непорядок!

— Астор! — нет уж, на хрен мне такой геморрой в свободном варианте на корабле.

— Да, Лэрд, — голограмма интекса в военной форме Ушедших произвела впечатление на гостей.

— Выдели для данных гостей, — указала я на двух хмурых мужиков, — сопровождающего Ин-5. Размести их в более просторной каюте для двоих. До приземления на Рури покидать каюту им запрещено. Кормить там же. При попытке любого сопротивления или побега убить.

— Принято, Лэрд.

— Э… Чего мы такого сделали-то?! — подскочил Сарк. — Всего-то поглазел на чернявого.

Ин-5 не замедлил явиться. Сарк попытался было дернуться, но был схвачен за шкирку, хорошо встряхнут и отпущен.

— Рекомендую следовать за Ин-5 без возражения. У данного робота очень туго с юмором, — ухмыльнулась я на откровенно злобный взгляд братьев.

Тааак… кажется я нажила себе мелкопакостных врагов. Но и подобных клопов сбрасывать со счета не стоит. Обычно самые ужасные преступления творятся по наводке вот таких гнид. Оставлять за спиной потенциальную опасность и постоянно оглядываться, как бы чего не прилетело в спину? Да ну, нахрен!

— Ненавидеть они умеют, — потирая виски, прошептал подошедший ко мне Орх. — Мерзкие чувства. Ничего светлого.

— Им же хуже, — вслух я не озвучила, что планирую, выйдя отсюда, приказать Астору отправить погулять в просторы космоса эту парочку. Нечего страдать человеколюбием. Такие отбросы обычно творят впоследствии много бед. И, как правило, с теми, кто слабее и беззащитнее. Хватит, я одного «ангелочка» пожалела, чуть сама не сдохла. Хотя гуманнее было бы тогда сдохнуть, чем оказаться в лаборатории Вирцега. Так что на Рури спустится уже более урезанный состав гостей. И совесть меня мучить ничуть не будет.

— Прошу прощения, капитан, — отвлек меня от планов мести приятный мужской голос. — А что с нами?

Я повернула голову в сторону спросившего и забыла, что дышать все же требуется. На голограмме старший шарес выглядел более бледно по сравнению с собой реальным. Сногсшибательное выйдет из нас трио. Два блондина и один брюнет. Завидовать будут… Ууу… Так бы и потискала, где нельзя! Шерес, кажется, уловил тараканов в моей башке, и, поправив пытающуюся сползти с колен непоседливую мелочь, добил, подмигнув, образовавшейся при улыбке на щеке ямочкой. Ямочки — моя слабость. Это как удар ниже пояса.

— Капитан предлагает вам остаться на «Черныше», — раздавшийся подрагивающий, но уверенный голос супруга, как ушат ледяной воды. Сердце испуганно сжалось. Он же эмпат! Черт подери меня и гормоны! И стыдно, и хочется смотреть на шареса еще и еще. И тут же упасть в объятия Орха, и ласкать любимого до умопомрачения, пока он не простит. Наваждение какое-то! Проклятый Вирцег!

Всё, я пропала. На душе поганее некуда, а глаза сами в сторону брюнета тянутся, и нос все пытается уловить и вычислить его запах.

— Все вопросы к Астору, — прокаркала я, приложив титанические усилия, чтобы оторваться от шареса. И, не смея взглянуть в глаза Орха, буквально вылетела из зоны отдыха.

— Ты мне ничего объяснить не желаешь? Чувства я уже ощутил, — прикрывая дверь в нашу каюту, спокойно произнес Орх. — Эльта?

— Орхи, — я нервно пятерней взъерошила волосы на затылке. — Что ты хочешь услышать?

— Правду, — хмуро припечатал он, садясь рядом на кровать. — Я чувствую твое смятение, злость, обиду и… возбуждение.

— Возбуждение, — криво ухмыльнулась я. — А то как же без него. Чертовы гормоны! Знаешь, я воспитывалась с пониманием, что семья должна состоять из пары. Он и она. Даже он и он вызывали в том обществе негатив. Что уж говорить про мою ситуацию?! Стоит ли врать, Орх?

— Нет стоит, — вздохнул он, положив голову мне на плечо.

— Наорал бы на меня, что ли, — недовольно буркнула я.

— Чтобы тебе стало легче? — я буквально почувствовала его улыбку.

— Вредина, — вздохнула я, собираясь с духом. — Ты и так все отлично понял. Надо ли разжевывать?

— Я хочу услышать. Скажи.

— Ладно. Я как эту вампирюку увидела, так и приплыла. Сейчас мысли постоянно крутятся вокруг секса. Причем всех нас троих. Ты это хотел услышать?

— Не совсем, — дернул плечом Орх. — Твои чувства.

— Вожделение, желание обладать, скорее даже подчиниться. О, черт подери, да, секса я хочу, Орхи! Простого банального траха! Понимаешь?! И это чудо красноглазое меня под дых рубануло. Как с тобой было, точно так же. Увидела и пропала. Я жадная, хочу вас обоих. Себе. В единоличное пользование. Понимаешь? Сволочь я, да?

— Ты ему об этом сказала? — откинувшись назад, прищурился Орх. — Или сама придумала, сама поверила? На нем двое детей, Эль. Не уверен, что он решит остаться на «Черныше». Детям лучше жить на планете, чем скитаться по просторам космоса. Жаль, не смог вычленить его чувства от остальных. Слишком фонило. Очень жаль.

— А ты?

— А что я? — демонстративно развалился он на кровати, раскинув руки. — Я эмпат, Эль. Дар затухает, но слишком медленно. И чужие чувства у меня как на ладони. Пожалуй, это первый раз, когда я по настоящему рад, что у меня есть такой дар. Наверное, не зная, какой раздрай творится у тебя внутри, решил бы, что ты разлюбила меня, предала.

— У меня там армагедец, полный. Сама не понимаю, почему так. Но это как встретить еще один недостающий кусочек пазла и, наконец, собрать его полностью. Ты дополнил меня, а он завершил. Муторно, да? Я думала, что ты будешь в ярости, — как провинившаяся кошара, стащившая рыбу со стола, я потерлась щекой об макушку супруга. — Ждала обвинений и взрыва.

Орхи, я не хочу потерять ни тебя, ни его. Это очень эгоистично с моей стороны?

— Есть немного, — сдержать улыбку у него не вышло. — Но я эмпат, Эль.

— А я нет.

— Не скажу, что меня твое зависание на другом не задело, но я понимаю, что пару выбирают не мозгами, а сердцем. Он действительно очень привлекателен. И по срокам жизни нам подойдет. Терять человека после нескольких десятков лет совместной жизни было бы мучительно больно.

— Я успела глянуть отчет Астора по его расе. Он вампир по-нашему. Только у нас о них упоминают как о вымышленных персонажах. А здесь, на тебе, живой и здоровый. Думаешь, у него тоже с продолжительностью жизни все в порядке?

— От старости не умрет, поверь. Когда собираешься признаваться?

— Как только — так сразу, — буркнула я, подтягивая супруга поближе.

— Я чувствую твое нетерпение, — рассмеялся Орх. — Не тяни, а то сорвешься.

— Да? — расплылась я в предвкушающей улыбке. — А давай проверим, насколько ты это чувствуешь.

— Я скоро буду мечтать о сне, — успел пожаловаться Орх, прежде чем я пресекла зарождающее возмущение поцелуем.