Марта. За северным ветром

Таша Ле, 2023

А разве плохо быть фантазеркой?И может ли такое произойти, что даже самые смелые и яркие фантазии вдруг поблекнут на фоне неожиданно случившейся действительности?Размеренная и вполне себе привычная жизнь москвички Марты превращается в бурлящий поток, несущийся с бешеной скоростью в неизвестность. Неизвестность страшную, но при этом восхитительно манящую. Сможет ли Марта справиться с поистине демонической натурой своего избранника, а заодно и с постоянно возникающими на ее пути опасностями и соблазнами? А главный вопрос: захочет ли…?

Обманщик

— Как они? Что с папиным магазином, всё в порядке? А мама, конечно же, спрашивала про Настю, да? Ой, а что это в пакете у тебя? — Лео задавал один вопрос за другим, помогая при этом выкладывать мои вещи из сумки.

— Да, всё отлично, они молодцы. Папа всё также в полном восторге от своего книжного, и да, мама интересовалась твоей Настей. Я ей наврала, сказала, что вы больше не общаетесь.

— Это ты правильно, — одобрил Лео, — Ну ты ведь понимаешь, что у нас с Настей уже просто дружеские отношения. Слушай, а что в пакете-то?

— Ага, и остаёшься на ночь ты у неё тоже по дружбе.

— Она, знаешь, не сильно возражает, — Лео подмигнул мне и попытался изобразить коварную улыбку злодея-соблазнителя. Я не удержалась и засмеялась.

— Ой, ладно, это в конце концов ваше дело.

— Ага. Ты мне пакет отдашь или нет? Я чувствую, там что-то ценное для меня!

— А как же! Это твой новый любимый свитер, который решила купить мама, — торжественно сообщила я, протягивая ему открытый пакет.

— О! Он классный. Я, правда, и сам могу себе выбирать и покупать одежду, — пробурчал брат.

— Да ладно, маме захотелось сделать тебе приятное, она ведь скучает.

— А знаешь, он и на самом деле классный, — сказал Лео, — Буду носить! — выпятив живот, он приложил свитер к себе и ладонями разглаживал на нём складки.

Вдвоём мы быстро закончили раскладывать мои вещи и заказали доставку огромной пиццы. Откупорив бутылочку красного абхазского вина, до самой ночи мы с Лео болтали о наших родителях, о Петербурге и строили замечательные планы. Тогда я ещё не знала, что в ближайшем будущем мне придётся резко поменять эти самые планы.

Первый после отпуска рабочий день выдался суматошным и абсолютно бестолковым. Марина излучала совершенно искренние счастье и радость по поводу моего возвращения, и почти до обеда рассказывала о том в каких невыносимо тяжелых условиях ей тут приходилось вкалывать. Не удивительно, что после обеда я не выдержала и предложила ей уйти домой пораньше в качестве компенсации за непосильные пережитые страдания. В общем, мы остались с ней полностью довольны друг другом.

Глеба я увидела только через два дня. Он как раз выходил из аудитории после своей лекции, а я шла по коридору.

— Марта, рад тебя видеть, — кивнул он головой, а его чёрные глаза тут же прищурились.

— Добрый день, взаимно, — я замедлила шаг и улыбнулась.

— Как настроение? За окном настоящая весна.

— И настроение весеннее, — я продолжала улыбаться, стараясь не смотреть в глаза Глеба. Глупость, наверное, но я слишком хорошо запомнила тот его взгляд в кафе. Да ещё и недавний мой жуткий сон.

В этот момент будто бы легкий ветерок пронёсся рядом и закружил вокруг меня. А так как я сегодня надела тонкую блузку с короткими рукавами, то сквозняк получился очень ощутимым. Я оглянулась на дальний конец коридора, иногда там открывают окно для проветривания. Но нет, окно было закрыто.

Глеб подошёл ко мне ближе и я почувствовала как по моим рукам побежало полчище мурашек. Мне стало ещё холоднее. Ну, это уже слишком, тут что-то не так. Я сердито посмотрела прямо ему в глаза. А, будь что будет.

— Тогда, если ты не против, я повторю своё приглашение. Здесь не далеко есть довольно милое заведение с итальянской кухней, — Глеб сделал паузу и выжидающе смотрел на меня.

О, а вот и мятой запахло, это уже смешно просто. Может у него парфюм такой? Или он зубы чистит каждый час? А откуда тогда эти постоянные сквозняки, черт возьми!

— Я не против, — почти с вызовом ответила я. Мурашки на руках угомонились, но этот ментол в воздухе меня просто одолевал и я шумно выдохнула.

— Не нравится такой аромат? — тихо спросил Глеб и грустно улыбнулся. — Ветер тоже не любишь, судя по всему, — добавил он. И это уже был не вопрос, а утверждение.

От удивления я приоткрыла рот и захлопала ресницами.

— Что? Как… Как ты догадался?

— Как догадался я, это понятно. А вот почему всё это чувствуешь ты, мне очень хотелось бы выяснить.

Я обхватила себя руками и старалась дышать как можно ровнее. Глеб слегка наклонил голову и вдруг медленно провёл кончиками пальцев по моей руке, от запястья до локтя. Пальцы у него оказались тёплыми, почти горячими. Мне сразу же стало жарко, все сквозняки моментально исчезли. Голова шла кругом, но я понимала, что теперь уже точно отступать глупо. И поздно.

— Я буду свободна в эту пятницу, после пяти вечера, — решительно сказала я.

— Отлично. Тогда в пять я к тебе зайду.

— Договорились.

— До пятницы, Марта, — произнёс Глеб с обезоруживающей улыбкой.

Вернувшись в наш кабинет, я выпила залпом полбутылки минеральной воды, и попыталась привести мысли в порядок. Пятница через два дня. Так, хорошо. Я побарабанила пальцами по столу, потом повернулась к Маринке. Та сосредоточенно наносила яркий розовый блеск на свои губы, глядя в карманное зеркальце.

— Марин, а пока я в отпуске была, Глеб же заходил к нам сюда?

— Ну да, конечно. Раза два точно, — Марина удивлённо посмотрела на меня.

— Слушай, а вот странный у него одеколон, да? — я невинно улыбалась.

— Странный? Я, честно говоря, вообще не запомнила каким парфюмом он пользуется.

— Ну может это не парфюм, может жвачку он жуёт постоянно. Так ментолом от него несёт, да? — пытаясь сделать безразличный вид, спросила я.

Маринка уже отложила своё зеркало и с недоумением смотрела на меня.

— Ментолом? Марта, ты меня пугаешь. То у тебя сквозняки гуляют, когда духотища у нас тут стоит невозможная, то теперь вот запахи мерещатся.

— То есть, ты ничего этого не чувствуешь? — уточнила я, ощущая себя круглой идиоткой.

— Нет, не чувствую! — Маринка развела руками и покачала головой.

— Ну и ладненько, — подытожила я и ободряюще улыбнулась ей.

До конца рабочего дня Маринка ещё пару раз подозрительно косилась в мою сторону, но потом успокоилась и вроде бы забыла о нашем странном разговоре.

Утро пятницы выдалось мучительным. Накануне вечером я долго не могла уснуть, вертелась в кровати, собирая простынь в неудобные складки, и как результат совершенно не выспалась. Но при этом подскочила раньше будильника и вот уже минут двадцать стояла в глубоком раздумье перед своим открытым шкафом. Яркое весеннее солнце, заглянувшее в мою комнату, бодро освещало многочисленные вешалки с одеждой, но совершенно не помогало решить проблему выбора.

— Я выхожу, проводишь? — крикнул мне из коридора Лео.

— Да, иду.

Рабочий день у брата начинался раньше моего и он стоял уже полностью одетый у входной двери. Увидев меня в халате и с закрученным полотенцем на голове, удивленно спросил:

— Ты чего копаешься?

— Я не копаюсь.

— Не опоздай, сейчас без пятнадцати.

— Угу. Ты помнишь, что я сегодня задержусь?

— Конечно, Марта! Ты мне вчера три раза об этом сказала, при этом каждый раз уточняя, что это не свидание, — Лео захихикал, а я скорчила недовольную гримасу.

— А ты ведь завтра у Насти снова собираешься остаться? — ехидно поинтересовалась я.

— Возможно. Я ещё точно не решил.

— Ну-ну.

— Не вредничай, Марта, — брат шутливо дернул меня за край полотенца, свисающего с моей головы. — Ну, я пошёл. Приятного свидания! Ой, то есть, приятного вечера!

Ох. Надо собраться, не только на работу, но и с мыслями.

Я закрыла за Лео дверь и снова поплелась к шкафу. На моей кровати лежало два нарядных платья. Я задумчиво посмотрела на них, провела рукой по одному, поправила затейливый пояс на другом и решительно убрала оба в шкаф. Надо надеть что-то привычное, я и так слишком нервничаю. Кто знает, может я сегодня стану жертвой опасного гипнотизёра и мне придётся спасаться бегством. Убегать лучше в удобных джинсах, — решила я и сразу немного успокоилась. Выбрав классические по крою тёмные джинсы и любимую блузку нежно-голубого цвета, я быстро позавтракала и оделась. Перед выходом, уже в пальто и ботинках, я забежала к себе в комнату и надела на руку золотой изящный браслет. Он тоже любимый и давно со мной. Так мне будет спокойнее.

До обеда я оказалась полностью загружена обычными рабочими делами и у меня просто не нашлось времени, чтобы как следует понервничать. А ближе к трём часам у Маринки вдруг обнаружилась невероятная способность к многозадачности, она успевала справляться со всем сама, а я осталась наедине со своими мрачными мыслями. Мысли эти за пару часов чуть не свели меня с ума. Я придумала тысячу вариантов возможного развития событий, что совершенно не прибавило мне уверенности и умиротворенности.

К моменту, когда до пяти часов оставалось всего несколько минут, я уже успела поточить все имеющиеся в нашем офисе карандаши, и теперь просто сидела, тупо уставившись в одну точку. При этом мои пальцы сами по себе отстукивали по столу нервную дробь. Когда-то в детстве я обучалась игре на фортепиано, и возможно, именно сейчас изображала из себя известную пианистку. Не знаю насколько выглядело похоже, но в реальности пианистки из меня так и не получилось. Музыкальную школу я не посещала, родители как-то сразу решили, что пригласят преподавателя для занятий к нам домой. И целых пять лет по два раза в неделю я под мудрым руководством преподавателя мучала пианино, стараясь извлечь из него правильные звуки, ритмы и мелодии. За это время особых музыкальных талантов во мне так и не обнаружилось, а для достижения ощутимых результатов требовались определённая усидчивость и целеустремленность. Ни тем, ни другим я не обладала, но и расстраивать родителей мне, ой как, не хотелось. Все пять лет они слепо в меня верили и с неподдельной радостью слушали моё весьма посредственное исполнение, в конце которого непременно хлопали в ладоши. Как я могла их разочаровать? Поэтому мама с папой так никогда и не узнали, что всё, что я вынесла из этих занятий, это стопроцентная убеждённость в своей музыкальной никчёмности и сколиоз в придачу. Сколиоз чуть позже был побеждён довольно изнурительной лечебной гимнастикой в районной поликлинике, а вот караоке и все музыкальные инструменты я до сих пор обхожу стороной.

— Добрый вечер, Марта, — Глеб стоял в дверях, держа в руках свою чёрную кожаную куртку, и безмятежно улыбался. — Ты готова?

— Да. Конечно, — ответила я и слишком резко встала, больно ударившись коленкой об стол. — Марин, до понедельника!

— Ага, давай! Приятно провести вам время, — промурлыкала Маринка, загадочно улыбаясь нам обоим.

Она определённо предвкушала удовольствие, с которым в понедельник начнёт меня расспрашивать о пикантных подробностях этого вечера. Глеб снисходительно ухмыльнулся и кивнул ей головой. Боже, как он красив… Он точно не ошибся, выбрав для свидания именно меня?

Взяв своё пальто и подойдя к Глебу совсем близко, я с наслаждением вдохнула становившийся мне привычным насыщенный мятный аромат.

— Ты не против прогуляться пешком до ресторана? — придерживая для меня дверь, спросил Глеб. — Он рядом, на соседней улице.

— Я с радостью пройдусь, такая погода шикарная.

— Отлично, а то пробки, час-пик… А обратно я тебя отвезу куда скажешь, Марта, у меня машина здесь, на рабочей стоянке.

— Договорились, — ответила я и улыбнулась, а сама тут же начала соображать как бы потом отказаться от этой поездки. Одно дело находиться с Глебом в толпе людей в ресторане, а другое дело вдвоём в замкнутом пространстве машины. Неужели, я его и правда боюсь?

На улице ещё не успело потемнеть, и в воздухе вокруг нас не спеша плыл прозрачный весенний вечер. Мы действительно быстро дошли до небольшого итальянского ресторанчика, уютно спрятанного в глубине переулка. Нас провели к заранее зарезервированному столику около окна, официант любезно предложил принести воды и оставив нам два комплекта меню, ушёл.

Глеб помог мне снять пальто, потом грациозно-небрежным движением профессионального манекенщика скинул свою куртку и мы наконец-то уселись. Я внимательно оглядела ресторан. Зал небольшой, посетителей мало, наш столик вообще в уголке и совсем не на виду. Если что, никто и не заметит, как мой хладный труп потащат к чёрному выходу. Так, надо успокоиться, это всего лишь мои нелепые фантазии.

В полном молчании мы начали изучать меню. Я нервничала, но при этом меня просто раздирало любопытство. Тайком поглядывая на Глеба, я заметила, что он тоже не совсем спокоен. Рукой он теребил воротник своей рубашки и покусывал губы. Надо же, я в первый раз вижу его таким неуверенным в себе. Наш официант вернулся и мы заказали себе по салату и по бокалу белого вина.

— Твоя блузка точно под цвет глаз, — заметил Глеб с легкой улыбкой. — Глаза даже ярче. Честно говоря, я никогда не встречал такого оттенка голубого. Ты уникальна, Марта.

— Спасибо. Это забавно, но они со временем поменяли свой цвет. И, например, лет восемь назад глаза у меня были цвета морской волны. По крайней мере, так мне говорил мой бывший муж.

Чёрт! Чёрт, зачем я ему про это рассказываю? Я отпила глоток минеральной воды из стакана. Вокруг меня гуляли сквозняки, но я уже не обращала на них внимания. От волнения меня постоянно бросало в жар.

— Хм. Я не знал, что ты была замужем. Долго?

— Около трёх лет. И мы ещё разводились потом почти два года, это было довольно мучительно, честно говоря. Оба не могли принять окончательного решения.

Зачем я ему всё это объясняю? Может Глеб уже начал применять ко мне свой гипноз?

— Это не удивительно, Марта, я понимаю. Такие решения просто не даются, — серьёзно сказал он.

— Да. Но наверное у нас это семейное. Мой брат вот тоже не смог сразу расстаться со своей девушкой.

Причём здесь вообще Настя? Вот чёрт, куда меня несёт? Скорее бы что-ли принесли еду, может я тогда замолкну наконец.

— Тебе повезло. У меня нет сестёр и братьев, я один, — Глеб задумчиво посмотрел на меня.

— А родители? Ты с ними общаешься?

— Нет. Они умерли. Давно.

— О, прости, Глеб. Ты наверное был ребёнком, когда это произошло?

Он опустил глаза, вздохнул, а потом снова посмотрел на меня с легкой печальной улыбкой.

— Это было давно, Марта, — тихо повторил он.

— О, разумеется. Извини, что задаю такие вопросы, — смущенно ответила я.

Официант принёс наши салаты и вино. Отбросив все приличия, я схватилась за свой бокал и жадно отпила пару больших глотков. Посмотрела на Глеба и сразу же встретила его насмешливый взгляд.

— Ты явно нервничаешь. Что-то не так? Я тебя пугаю? — невинно поинтересовался он.

— Нет, конечно. С чего бы? — я глупо хихикнула. — Разве есть повод?

Ухмыльнувшись, он пожал плечами, и мы принялись за свои салаты. Я только подцепила на вилку непослушные листья рукколы, как откуда-то сверху на меня налетел ледяной, но, правда, совсем не сильный порыв ветра. И сразу же исчез, оставив на моих руках и ногах толпу мурашек. Я судорожно вздохнула и быстро проглотив всё, что было на моей вилке, взглянула на Глеба. Он тяжело смотрел мне прямо в глаза. Я невольно поежилась, замерла на пару секунд и попыталась отвести взгляд от двух чёрных бездонных колодцев. Странно, но у меня это легко получилось. Немного успокоившись, я снова отпила вино.

— Вообще, да, меня мучает один вопрос, — осмелев, сказала я.

— Интересно. Какой же? — приподняв одну бровь, спросил Глеб.

— Понимаешь, никак не могу взять в толк, зачем я тебе сдалась. Ведь у меня обычная внешность, заурядные способности и мне уже давно не двадцать. А ты весь такой успешный и привлекательный… Не думаю, что ты обделён женским вниманием. Почему же именно я тебя привлекла?

— Мда. Я ожидал услышать от тебя другой вопрос, — немного растерянно произнёс он.

Да у меня масса вопросов! Я выжидательно смотрела на него, стараясь не выдать своего волнения. В конце концов эта тема меня тоже интересовала. И гораздо больше, чем я сначала подумала.

— Ну что ж, я отвечу, но давай сначала закажем ещё вина, — предложил Глеб и кинул многозначительный взгляд на мой пустой бокал.

А я и не заметила. Обычно я мало пью и вообще не очень хорошо переношу алкоголь. Но сейчас наверное особый случай и вино на меня даже не подействовало. Глеб небрежно махнул рукой официанту, тот с готовностью подлетел к нашему столику и приняв заказ, снова умчался.

— Марта, ты себя недооцениваешь, — мягко произнёс Глеб. — Знаешь, я ведь неплохо научился разбираться в людях, и мне не составляет большого труда определить, на что они действительно способны. И, поверь, меня невозможно сбить с толку одной лишь красивой обёрткой. Ты же определённо отличаешься от других. У тебя какой-то особый, неординарный взгляд на происходящее, а в наше время это редкость. Ты имеешь к жизни аппетит. Ты не труслива. Другая бы давно сбежала, испугавшись одного только моего взгляда… Но ты так восхитительно любопытна… И при этом даже не догадываешься насколько огромный у тебя потенциал… А ещё, Марта, у тебя длинные ноги, изумительного цвета глаза и белокурые локоны, которые ты очень мило заправляешь за своё маленькое ушко. И больше всего мне бы сейчас хотелось поцеловать тебя в шею, вот как раз за этим ушком, — доверительно сообщил Глеб, и взяв в руку бокал с вином, откинулся на спинку стула. Он не спеша сделал пару глотков, явно наслаждаясь моим замешательством.

— О… Понятно, — смущенно выдавила я. Мне польстили такие откровенные признания. И напугали.

— А насчёт способностей, — произнёс Глеб. — Так они у тебя есть.

— Ну, возможно, я не самый бездарный человек. И от ложной скромности я не страдаю. Но, что касается, например, музыки…

— Я сейчас не про таланты обычного человека, — нетерпеливо перебил меня он.

— Да? А про что?

— Ты ведь чувствуешь себя странно рядом со мной, так? Внезапные порывы ветра, резкий мятный запах, холод… Я угадал?

— Да. Вообще, да, — тихо произнесла я. Во рту у меня пересохло, но пить вино не хотелось, я понимала, что вот сейчас мне точно надо сохранить здравый рассудок.

— А обычные люди, Марта, не должны всего этого замечать.

— Но, если ты сам об этом знаешь, значит ты тоже не обычный?

— Ты слишком догадлива, — заметил Глеб, горько усмехнувшись.

— Тогда, — я быстро взглянула на него и сделала глубокий вдох. — Тогда, кто же ты?

— Я обманщик. Я совсем не тот, Марта, за кого себя выдаю, — вкрадчиво сообщил Глеб, слегка наклоняясь над столом в мою сторону.

Он осторожно накрыл своей рукой мою ладонь, лежащую на столе. Меня словно парализовало. Застыло не только мое тело, но и мысли в голове вдруг превратились в тягучую неповоротливую массу. Я встряхнула головой, пытаясь сбросить морок.

— Но… Я не понимаю, — с трудом прошептала я, пытаясь аккуратно освободить свои пальцы из-под его руки. Он прижал их чуть сильнее.

— Я могу влиять на людей, менять их мысли и поступки.

— Ты гипнотизёр?

— Не совсем, — ответил Глеб и грустно улыбнулся.

— Ничего не понимаю, — совсем растерялась я.

— Мои способности гораздо сильнее, — пояснил он и, помрачнев, добавил: — И опаснее.

Всё, подумала я, это точка невозврата. Мои пальцы оставались зажатыми в его руке, он как будто забыл про них. Стараясь дышать ровно, я слегка наклонилась в сторону Глеба.

— Насколько опасными? — как можно спокойнее спросила я.

— Я могу полностью лишить человека воли. Он будет делать то, что мне нужно, а потом сойдёт с ума. И умрёт.

Мы замерли, глядя друг другу в глаза. Моё дыхание всё-таки сбилось.

— Глеб… Этого не может быть.

— Увы, Марта, ещё как может.

— И с какой целью ты все это делаешь?

–Ну, обычно это делают ради банальной наживы, — он недобро ухмыльнулся. — Другие. И я раньше так поступал.

— Что? Ты не один такой? — воскликнула я, и наверное сделала это слишком громко. Пожилая пара за соседним столиком обернулась на нас с недовольным видом. Глеб отпустил мою руку и как ни в чем не бывало подозвал официанта.

— Ты решила, что будешь на горячее? — с невозмутимой улыбкой спросил он у меня.

Я пребывала в полном ступоре. Мне уже не было ни холодно, ни жарко, я почти перестала ощущать своё тело. Казалось, что я попала в невесомость и безвольно плыву в потоке времени. Увидев спешащего к нам официанта, я всё же очнулась.

— Что-нибудь с морепродуктами, — неопределённо махнув рукой, ответила я. Аппетит у меня исчез и даже мысли о еде вызывали приступ тошноты.

Глеб заказал мне ризотто с креветками, а себе взял пасту карбонара.

— Ты не ответил, — напомнила я, когда мы снова остались одни.

— Это долго рассказывать, Марта, и всё не так просто. Но, если вкратце, то я не один такой, ты права. Насколько мне известно, на данный момент нас около двух сотен по всему миру. Способности передаются генетически, но очень редко и только при соблюдении определенных условий. Одни из нас пользуются своим страшным даром по полной, без оглядки на нормы морали и угрызений совести, а другие пытаются жить обычной жизнью. Я отношусь ко вторым.

— Так. А при чем же здесь я?

— А я сначала тебя принял за одну из нас, — Глеб широко улыбнулся и задорно подмигнул мне.

— Ну, знаешь! — я демонстративно отвернулась и сделала вид, что смотрю в окно, но увидела там лишь своё отражение. Отражение было абсолютно растерянным и тоже смотрело на меня.

— Подожди, Марта, сейчас попробую всё объяснить, — успокаивающим голосом начал Глеб. — Такие, как я, опознают друг друга по резким мятным запахам и холодным сквознякам, которые нас окружают. Это наши вечные спутники. Почему-то рядом с тобой я их тоже почувствовал. Но наших способностей по влиянию на людей у тебя я не нашёл. Хотя ты безошибочно определила меня, а обычным людям это не под силу, они нас не могут идентифицировать! И самое главное: на тебя почти не действует моя сила внушения. Я пробовал.

— Ты пробовал? Как? Когда?

— В первую же нашу встречу. И потом ещё пару раз, чтобы убедиться окончательно.

— Не знаю, что и сказать.

Я была рассержена и одновременно очень напугана. Больше всего мне сейчас хотелось спрятаться под стол или просто раствориться в воздухе. Раствориться, пожалуй, было бы идеально.

— А ещё твои глаза, — задумчиво добавил Глеб.

— А с моими глазами что теперь не так? — недовольно спросила я.

— Они не чёрные. Некоторые из нас носят цветные линзы, чтобы не привлекать лишнего внимания к неестественному цвету своих глаз. Но ты не в линзах. Что-то здесь не так, — пробормотал он.

Я сразу вспомнила свой ночной кошмар, который мне приснился в отпуске в Петербурге. Тогда, во сне Глеб говорил нечто похожее, а потом протянул руку к моей шее и начал душить. Я попыталась отогнать это жуткое видение, но мне тут же пришла в голову одна неприятная мысль.

— То есть, всё наше с тобой общение только ради того, чтобы наконец выяснить, что со мной не так? — озвучила я свою догадку. Я хотела это сказать с невозмутимым видом, но мой голос задрожал и вопрос прозвучал с жалкой интонацией обиженного ребёнка.

— Марта, ну что ты, — со вздохом ответил Глеб. Он выглядел искренне огорчённым. — Сначала, в нашу первую встречу, я действительно был очень озадачен твоей реакцией — тем, как ты легко определила мое отличие от обычных людей. Я никак не мог понять кто ты. Но, пока ты была в отпуске, у меня появилась масса времени, чтобы спокойно поразмышлять на эту тему, и я вдруг осознал, что думаю о тебе гораздо больше, чем следовало бы. И думаю не о том, кто ты такая, а о том, почему ты ещё не со мной. Извини, если слишком откровенно…

— Ничего, всё в порядке, — тихо проговорила я, не глядя на него. — Просто ты должен знать, что быть твоим подопытном кроликом я не готова.

— Если уж на то пошло, Марта, в подопытных кроликах у меня нет дефицита, — Глеб обвёл рукой зал ресторана и горько усмехнулся. — Могу выбрать себе любого.

— Вот, кстати. Тогда, в кафе ты заставил нашего сотрудника отдать свой пропуск, я была там рядом и знаю это точно, — быстро проговорила я и набрав в грудь воздуха, бесстрашно добавила: — Он теперь умрёт?

— Нет, Марта, нет! — громко и с досадой воскликнул Глеб. Я машинально взглянула в сторону соседнего столика. Импозантный пожилой мужчина и его элегантная седовласая спутница были настолько поглощены своим десертом, что в этот раз даже не оглянулись на нас.

— Ты же сказал, что жертва умирает?

— Может умереть, да. Но это произойдёт только в том случае, если я буду слишком долго подавлять волю этого человека. Месяцами и даже годами, — скривившись словно от боли, нехотя произнёс он.

— Вот как. Значит, Денису ничего не грозит?

— Ничего.

— Выходит, ты можешь контролировать силу своего… Э… Своего таланта?

— Таланта! — фыркнул Глеб, — Ты ко мне слишком добра, Марта. Да, могу контролировать. То, что было тогда в кафе, это так, милые шалости. Иногда развлекаюсь.

— Хорошее развлечение, — сказала я и почувствовала, что теперь наконец-то могу улыбнуться.

Через пару минут наш расторопный официант принес нам горячее. Мой ризотто оказался очень даже неплох и я с неизвестно откуда взявшимся аппетитом принялась за еду. Посетителей в ресторане заметно прибавилось и почти все столики были уже заняты. Освещение немного приглушили, из динамиков лилась негромкая итальянская музыка примерно восьмидесятых годов, и атмосфера вокруг становилась всё более романтичной. Глеб задавал мне вопросы о моих родителях, о Лео, и с неподдельным интересом выслушивал ответы. Я же расспрашивала его о работе и известных проектах, затрагивать более личные темы я стеснялась. И боялась.

На десерт мне подали мороженое — шарик шоколадного пломбира и шарик крем-брюле, причём оба ещё с горкой посыпаны тёртым шоколадом. Невообразимо сладко. Лео бы обзавидовался. Глеб себе взял только чашку эспрессо. Если бы я на ночь глядя выпила такой крепкий кофе, то до утра бы не сомкнула глаз. Может на него кофеин вообще не действует? Он и сам как кофеин.

— Глеб, знаешь, у меня остался ещё один вопрос.

— Только один? — скептически улыбнувшись, спросил он.

— Ну, нет. У меня их вообще много, — смутилась я. — Но вот скажи, ты разве не боишься, что я теперь знаю слишком много и могу начать болтать о тебе и твоих суперспособностях?

— Не будешь.

— Как это? Почему ты так уверен?

— Я ведь могу заставить тебя замолчать.

— Как… Каким образом? — пролепетала я, чувствуя как набитый едой желудок начал предательски сжиматься.

— Я утаил от тебя одну маленькую деталь, — сказал Глеб и хитро подмигнул. Вышло слегка зловеще.

— Маленькую?

— Да.

— Ты же сказал, что на меня не действует сила твоего внушения! И я сама ни разу ничего такого не почувствовала за это время, — стараясь быть убедительной сказала я, и сразу же вспомнила тот жуткий взгляд Глеба, в кафе на работе. Как я могла такое забыть?

— Я сказал «почти не действует». Обычная сила не действует, да.

— Обычная? — забеспокоилась я. — А какая ещё есть?

— На уровне простых обыденных действий с быстрым результатом моя сила внушения тебе не опасна. Ты ей и правда не поддаёшься.

— И? И что ты мне можешь тогда сделать? — допытывалась я, хотя уже и сама начала смутно догадываться обо всем.

— Я могу применить ту самую опасную силу, о которой тебе рассказал, — невозмутимо ответил Глеб, делая очередной глоток кофе.

— Ты… Ты меня постепенно сведёшь с ума и убьёшь. Да, я помню.

Он взглянул на меня исподлобья, потом устало вздохнул и обреченно покачал головой из стороны в сторону.

— Марта… Я не собираюсь тебя убивать. Прости, что напугал. У меня уже так давно не было нормальных отношений с женщиной, и я наверное забыл на какие темы не стоит шутить.

— Теперь ты меня напугал ещё больше.

— Прости…

— Значит, получается, что я всё-таки поддаюсь твоей смертоносной силе внушения, — мрачно констатировала я.

— Но обычным людям достаточно и моего самого лёгкого воздействия, — заметил Глеб и многозначительно взглянул на меня.

— Это, конечно, меня должно успокаивать.

Я вяло поводила изящной ложечкой по остаткам подтаявшего пломбира, но доедать его мне не хотелось. Мда, плохи дела, если я от шоколадного мороженого отказываюсь.

Столики в зале постепенно освобождались, а все приходившие в ресторан, располагались теперь уже за барной стойкой. Я выглянула в окно, там была непроглядная темень, на дороге и зданиях выделялись лишь небольшие треугольники света от уличных фонарей. Глеб подозвал официанта и быстро с ним рассчитался наличными, оставив щедрые чаевые.

— Марта, ты в порядке?

— Не уверена. Но вроде бы я в состоянии двигаться, — попыталась пошутить я.

— Если хочешь, я вызову тебе такси, — предложил он и обеспокоено взглянул на меня. — Ну или пройдём пешком до нашей рабочей парковки и я отвезу тебя домой.

— Свежий воздух пойдёт мне на пользу. Давай пройдёмся до твоей машины. Только… Ты ведь сейчас пил вино. Не боишься садиться за руль?

— Алкоголь на меня не действует. И кофеин, кстати, тоже. Пью и то, и другое ради вкуса, — равнодушно ответил Глеб, пожимая плечами.

На улице заметно похолодало, всё же вечера ещё скорее зимние, чем весенние. Мы медленно шли по безлюдному и почти не освещённому переулку. Я, поёжившись, надела перчатки и накинула капюшон от пальто. А Глеб даже не подумал застегнуть свою тонкую кожаную куртку. Поймав мой недоумевающий взгляд, он ухмыльнулся.

— Я не мёрзну. Моя нормальная температура выше обычной человеческой.

— Ого. Говоря словами Алисы: «Всё чудесатее и чудесатее», — заметила я.

— И это вся твоя реакция? Потрясающе! — восторженно воскликнул Глеб. — Какое счастье, Марта, что ты всё воспринимаешь именно так.

— Ну да, я часто живу в своих фантазиях, — призналась я. — Это у меня от бабушки. Но теперь, если честно, запуталась, где тут мои фантазии, а где реальность…

— Неужели ты совсем не боишься меня?

— Больше всего меня пугают вот такие твои вопросы.

— Тогда давай перейдём от слов к делу.

Я уже хотела было пошутить на эту тему, но Глеб быстро обогнал меня на несколько шагов, и оказавшись в полной темноте, резко повернулся ко мне лицом. Мой безмолвный крик застрял в горле, я поднесла свои дрожащие руки к лицу и в ужасе прикрыла ими рот.

Нет, Глеб не превратился в летучую мышь, у него не выросли клыки и он не обернулся страшным монстром. Просто его глаза в полной темноте стали отсвечивать зловещим синим цветом. Лицо из-за этого сияния тоже приобрело тусклый синеватый оттенок, и меньше всего теперь походило на лицо живого человека. Зрелище получилось не для слабонервных.

Глеб, увидя мою реакцию, мгновенно выскочил из островка темноты и оказался рядом со мной. Свет от фонаря сразу же осветил его прекрасное, будто бы высеченное из мрамора лицо, чёрные глаза напряжённо вглядывались в меня. Я слабо пискнула, но так и осталась стоять в той же позе.

— Марта, нет, нет! Всё нормально, это же я! — испуганно запричитал Глеб. Он потряс меня за плечи, я снова не отреагировала. Тихонько выругавшись, он поднял меня на руки и, бережно прижав к себе, пошёл в сторону рабочей парковки.

Как только мы вышли на более оживлённую и залитую светом витрин улицу, я наконец пришла в себя. На руках у Глеба мне было уютно, очень тепло, и совсем не страшно. Вдыхая насыщенный мятный аромат, который уже стал привычным, я украдкой взглянула на его лицо. Челюсти сурово сжаты, между бровей залегла глубокая складка. Он шёл быстрым широким шагом, но при этом легко и грациозно. Конечно, я не вешу сто килограмм, но пятьдесят-то во мне точно есть. Глеб же нёс меня словно пушинку.

— Поставь, пожалуйста, меня. Всё в порядке, — попросила я.

— Ты уверена?

— Да, Глеб, абсолютно.

— Извини, извини меня. Я такой идиот! Не надо было так сразу всё на тебя вываливать.

Он аккуратно поставил меня на асфальт, поправил растрепавшуюся прядь волос около моего лица, и заботливо накинул капюшон. Наверное именно в этот момент я и осознала, что отныне моя жизнь будет так или иначе связана с Глебом. И это, внезапно свалившееся на меня знание тут же разлилось приятным теплом по всему телу, поселив в моём сердце крошечную сверкающую радугу.

Мы не спеша дошли до парковки и я в нерешительности огляделась вокруг. Маринка мне говорила, что у Глеб ездит на невероятно крутом авто. В этом можно было бы и не сомневаться, но всё равно, когда мы подошли к блестящей черной Ауди, я временно потеряла дар речи. Передние фары автомобиля настороженно прищурились, а плавные линии крыши и массивный кузов только дополнили образ хищного зверя, приготовившегося к опасной охоте. Во всей машине чувствовалась невероятная мощь и сила. Ну, — подумала я, — она соответствует своему владельцу.

— Можно разогнаться до 280 километров. Я пробовал, — Глеб по-мальчишески улыбнулся, открывая мне дверь.

Вот сейчас он ничем не отличался от обычного человека. Я улыбнулась ему в ответ и села в машину. Мы быстро доехали до моего дома и почти всю дорогу промолчали. Я сначала хотела порасспрашивать Глеба, ведь вопросов теперь у меня появилось ещё больше. Но решила, что на сегодня мне достаточно впечатлений, и я уже просто не в силах узнавать что-то новое о нём. И о себе.

Он припарковался около моего подъезда, отстегнул свой ремень безопасности и повернулся ко мне.

— Марта, спасибо тебе за вечер. У меня уже давно не было такого… И извини, ещё раз извини.

— Всё хорошо, Глеб.

— Ты меня удивляешь всё больше и больше, — восхищенно произнёс он.

— Ну, ты меня тоже сегодня удивил.

— Я поторопился, да. Ведь я не хотел тебе сегодня демонстрировать некоторые свои особенности, думал, обойдёмся разговорами. Но ты так легко всё это восприняла… Я непозволительно расслабился. Моя ошибка.

— Да уж. Светящиеся глаза — это слишком.

— Нет, они не совсем светятся, это так кажется в полной темноте, — оправдывался Глеб, обеспокоено поглядывая на меня. — Я тебе потом объясню как-нибудь.

— А скажи мне, тогда, в нашем кафе на работе, — неуверенно начала я. — Твой взгляд… Ты ведь что-то со мной сделал, да? Я думала, упаду в обморок. Ты пытался в тот раз использовать свою силу по полной, так?

— Марта, я бы не причинил тебе боль в любом случае, — с трудом проговорил он.

— А зачем же тогда это делал?

— Мне надо было подтвердить свои догадки насчёт тебя. Я не мог понять, кто ты, я ведь тебе говорил.

— Да, я помню. Но ты мог и перестараться…

— Ох, Марта, я это делал много раз, — печально сказал Глеб. — И я отлично знаю, когда мне надо остановиться. Даже, если остановиться невероятно сложно.

С грустной улыбкой он посмотрел на меня и, дотронувшись рукой до моей щеки, нежно провёл по ней своими горячими пальцами. Его лицо оказалось совсем близко от моего. Я замерла, но кажется, ещё могла дышать. Глеб осторожно взял мою руку, поднёс к своим губам и, поцеловав её, тут же вернул на место. И хотя это было очень приятно, ожидала я совсем другого продолжения.

— Я провожу тебя до квартиры, — невозмутимо сказал он и вышел из машины. Хм, это мило. И немного старомодно.

Мы действительно попрощались с ним у дверей моей квартиры, пожелав друг другу доброй ночи. И без малейшего намёка на продолжение знакомства. Как будто, черт побери, только что у нас не было всех этих признаний, ментоловых сквозняков, светящихся глаз и моих обмороков!

К счастью, Лео рано лёг спать, и мне не пришлось с ним общаться. Я всегда рада поболтать со своим братом и у нас нет и никогда не было секретов друг от друга. Но сейчас мои силы были на исходе. Я быстренько приняла душ, забрала с кухни бутылку минеральной воды и ушла к себе в комнату.

Уже лёжа в постели, я начала перебирать в голове сегодняшние события. Эмоций не было, их запас наверное исчерпался, остались только голые факты. Засыпая, подумала о том, что завтра надо обязательно всё разложить по полочкам и решить как мне быть дальше.

Но основное решение мной уже было принято. Решение, которое отныне полностью исключало из моей жизни спокойствие, стабильность, безопасность и здравый смысл. Почему я его так безоговорочно приняла?

Наверное потому, что никогда не воспринимала себя всерьёз.