Тот, кто придет за тобой

Татьяна Степанова, 2011

Их было четверо… Трое из них уже мертвы. Осталась она, Полина Каротеева. Она еще жива. Но кто-то жаждет и ее смерти. Катя Петровская – криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД Московской области – пыталась разговорить Полину, чтобы наконец-то узнать правду о том старом преступлении, когда в заброшенном колодце страшной смертью от ран умирал связанный Женя Лазарев… Что же все-таки произошло несколько лет назад, кто же из них четверых настоящий убийца? И почему спустя столько времени кто-то стал убивать одного за другим всех участников того жуткого дела? Наконец Полина разговорилась, рассказала о случившемся в ту злополучную ночь. Рассказала… и через десять минут умерла от руки убийцы. Но на этом он не успокоился. Это еще не конец…

Глава 4

ТАЧКА

— А ловко она это… ну, в смысле, пошутила, позабавила нас, — сытая и благодушная Анфиса Берг подошла к машине.

Уже совсем стемнело, когда они покинули гостеприимную дачку на пригорке. Полина Каротеева проводила их до калитки и вернулась в дом. На крыльце горел фонарик, его свет мерцал сквозь деревья.

— Айда домой, — Анфиса нажала кнопку на пульте, и машина… их тачка подмигнула фарами.

Про тачку следует сказать особо и не откладывая в долгий ящик. Ибо, во-первых, это была их собственная тачка, купленная напополам, а во-вторых, с ней в жизни Кати и Анфисы наступила новая полоса — они научились водить.

Вообще все вышло как-то спонтанно. Летом Катя совсем было решила, что ее прежняя семейная жизнь с Вадимом Кравченко, на домашнем жаргоне именуемом «Драгоценным В.А.», до этого балансировавшая между «не стану ему звонить первой» (Кравченко проживал за границей, сопровождал своего работодателя — олигарха Чугунова по разным странам, где тот нескончаемо лечился от многочисленных болезней, старости, ипохондрии и страха смерти) и «пора все выяснить и разорвать этот порочный круг», как-то вдруг сама собой устаканилась. Или нет, это, пожалуй, смело сказано, однако судите сами.

Муж прислал письмо по электронной почте о том, что он сам разводиться категорически не намерен… НИКОГДА… и если того хочет Катя — пусть сама этим занимается. Он примет любой вариант, однако… сразу, сию же секунду умрет, если вариант окажется… СЛОВО ЧЕСТИ…

Умрет, ишь ты… Катя затихла в ожидании. Потом пришло новое письмо — муж положил деньги на ее карточку.

И денег оказалось так много, что…

— Да не умрет он там, за бугром, — жарко шептала Анфиса, подружка, щедрая на советы. — В Ницце они там, что, от несчастной любви мрут как мухи? Они там так живут, как дай нам боже…

— Он не в Ницце сейчас, — возражала Катя.

— Да где б его ни носило с этим старичком-миллиардером… Не гони волну, Катька. Ясно тебе? Не гони волну, — Анфиса многозначительно грозила пальцем. — И я вообще категорическая противница разводов. Я, может, сама себе этим всю жизнь сломала…

Тут Анфиса обычно горько всхлипывала. Ее долгий, иногда забавный, а иногда мучительный роман с женатиком… чертовым Костькой Лесоповаловым, которого Катя отлично знала и порой мечтала придушить из-за его нерешительной позиции в вопросах любви и брака… и развода… короче говоря, все это давно являлось притчей во языцех и требовало какого-то логического завершения.

— А денежки мы возьмем. И знаешь что? — Анфиса вытирала слезы и светлела лицом. — Половину потратишь на тряпки и на что душе угодно, а другую половину… я тоже свою долю внесу, мы купим машину напополам. Нашу собственную роскошную машину!

Вообще-то машину стоило купить, и даже очень приличную. Однако и тут Анфиса имела собственное мнение.

Как-то они встретились, и она сразу же открыла ноутбук.

— Я его нашла. И он станет наш. Что скажешь?

С экрана ноутбука на Катю смотрела тачка, машинка…

— Этот уродец?!

— Эта прелесть! Ты только взгляни на него. А эта модель — такая же, только верх открывается — смарт-родстер.

Тачка походила на крохотный межпланетный вездеход. Вся такая иноземная, маленькая, сверкающая хромом и…

— «Мерседес», — отчеканила Анфиса.

— Это «Мерседес»? Вот это?!

— «Мерседес-Смарт». И вообще, у каждого — свой «Мерседес».

Вот так и получилось, что они напополам, вскладчину приобрели «свой «Мерседес».

Дилер-выжига в автосалоне только ухмылялся, когда они заявили, что покупают «Мерседес»-крошку, но повел показывать им тачку с удовольствием.

— Инвалидка, мыльница… да как мы туда уместимся с тобой? — шипела Катя, пока они шли по огромному автосалону, уставленному десятками великолепных изделий автопрома. — Как мы сядем в этот луноход, в этого уродца… в этого…

Кроха «Мерседес» ждал их в самом конце. И, едва увидев его «вживую», Катя умолкла. Сердце ее растаяло как воск. Ибо эта сказочная инопланетная машинка, коробчонок…

— Какой зайчик, — прошептала Катя.

Дилер что-то там нажал на брелоке сигнализации, и «зайчик» им хитро подмигнул.

Вот так и вышло, что они с Анфисой обзавелись «пятой ногой» на четырех восхитительных колесах.

— Проказник, заждался нас. — Анфиса ласково погладила машинку по капоту. — Теперь ты, Кать, поведешь. А то меня что-то крючит — и так уж сколько физических нагрузок на сегодня — и ехали, и плавали, и… Хорошо, что хоть у Полины передохнули перед обратной дорогой.

Катя села за руль. В «Мерседесе» места хватало. Анфиса плюхнулась на обитое белой кожей сиденьице.

— Я от чая взмокла вся, ты не взмокла?

— Нет.

— Можно подумать, ты вообще никогда не потеешь. Ишь ты, худышка какая. — Анфиса прищурилась.

— Да говорю тебе — нет. У меня, правда, когда я запись слушала с ее чтением, не то чтобы мороз по коже, но…

— Да, причудливое сочинение, — согласилась Анфиса, — никогда бы не подумала, что эта тетка… в общем, она славная, правда? Безобидная, интеллигентная, а то, что про свой актерский талант вечно бубнит, так это пунктик у нее такой. Одинокая, не замужем, детей нет, а возраст к сорока уже, вот и чудится… Так ведь и не объяснила нам — кто они все такие там, в этом ее опусе.

— Четверо мужчин и одна женщина. С ними случилось нечто ужасное. И она написала все это сама. И жаждала иметь слушателей.

— Она же себя великой актрисой мнит.

— Не только поэтому. Ей хотелось этим поделиться. — Катя, не включая зажигания, смотрела на домик на пригорке.

На терраске погас свет, зато вспыхнул через минуту в мансарде.

— Чудовища в сказках. И страшные колодцы тоже в сказках. — Анфиса зевнула. — Месяц какой… рогатый, нет, как она там писала — двурогий… Знаешь, это ночное наше светило… иногда оно прекрасно… но бывают ночи, когда оно пугает. Вот сейчас, гляди, как будто плесень на нем, язвы… нет, всего лишь тучка набежала. Я думаю, когда мы в следующий раз приедем сюда, на озеро, купаться и заглянем к Полине снова на чаек, нас ждет продолжение истории. Чего ей тут делать-то в свои институтские каникулы, как не предаваться греху графоманства с последующей декламацией!