Безымянная звезда

Татьяна Сороколетова

Историческая книга, которая рассказывает о жизни знати XIX века в России. Автор рассказывает о трудностях, стоявших перед крепостными, о традициях и обычаях знати и о личных взаимоотношениях между ними. В книге описано множество перепитий и интриг, которые сопровождали жизнь аристократов того времени.

Глава 4

Санкт-Петербург, 1859 год.

Имение Курбатовых.

Михаил Николаевич Демидов внимательно читал утреннюю прессу, в то время как в его кабинет буквально влетели Анастасия и Елена.

— Папенька, мы сейчас тебе такое расскажем…! — в один голос заголосили они.

Князь отложил газету в сторону и посмотрел на девочек поверх очков. Скрестив руки на животе, он по очереди поклонился каждой, и низким басом спросил:

— И что же вы хотите мне поведать разбойницы?

Юные барышни переглянулись, и подмигнув друг другу выпалили на одном дыхании:

— Наш Николя опять стреляться собрался. С кем не знаем, но он в очередной раз говорил о чьей-то поруганной чести, и то, что он считает своим долгом вызвать оппонента на дуэль! Папенька, у него же венчание на носу, о чём он думает?

Князь побагровел, губы его затряслись от ярости, а кулаки непроизвольно сжались.

— Не волнуйтесь дочки, не будет никакой дуэли. Я с ним поговорю. Его голова определённо занята не теми мыслями.

Разгневанный Михаил Николаевич быстрым шагом направился к двери, и повернув в коридоре налево, оказался перед спальней старшего сына. Стукнув по дереву костяшками пальцев два раза, и не дожидаясь приветственного возгласа, вошёл внутрь. Николай Демидов стоял около зеркала, расправляя эполеты.

— Отец, что случилось? — удивлённо спросил он, поворачиваясь к князю.

— Это я хотел бы спросить тебя Николя! — сразу перешёл в наступление Михаил Николаевич, — До меня дошли слухи, что ты снова собрался ввязаться в какую-то гнусную дуэль?! Я устал вытаскивать тебя из подобных переделок, может быть пора одуматься? Венчание через несколько недель, а ты вот о чём думаешь?

Младший Демидов громко рассмеялся, и подкрутив ус сел, запрокинув ногу на ногу.

— Я кажется догадываюсь с какого флигеля ветер дует!!! Опять мои милые сестрички всё напутали! Я не собираюсь участвовать ни в какой дуэли papa, Владимир Измайлов попросил меня быть его секундантом. Но я ещё не ответил ему согласием. Сейчас и впрямь, не до этих развлечений!

Князь недоверчиво смотрел на сына, размышляя, стоит ли ему верить. Николя с детства рос залюбленным и избалованным ребенком. До появления сестёр, он был единственным центром притяжения и главным действующим лицом в этом доме. Мать, Елизавета Александровна не слушала доводов супруга и буквально боготворила сына. Когда в характере Николая стало брать верх женское воспитание, тогда в формирование личности сына вмешался Михаил Николаевич. Наняв лучших учителей и гувернёров, мальчик получил блестящее светское образование, и позже был отправлен в Николаевское училище. Юнкер-первокурсник быстро влился в новый коллектив и принялся с упоением изучать основы военной службы.

— Я рекомендую отказаться от роли секунданта! — резко сказал князь, — И настоятельно советую навестить свою невесту. Полина Сергеевна наверняка пребывает в волнении перед венчанием.

— Хорошо papa, именно этим я сегодня и займусь! — заверил его Николай Михайлович.

Откровенно говоря, Николя чуть тяготился своим будущим статусом. Полина Курбатова была далеко не пределом его мечтаний, и о какой бы то ни было пылкой любви с его стороны, говорить не приходилось. Отец самостоятельно решил, что она лучшая партия для их семьи, и направился на сватовство к Курбатовым.

Граф без лишних колебаний согласился на брак, и молодых просто поставили перед фактом. Две короткие встречи на балу, не дали возможности будущим молодожёнам испытать всю гамму настоящих чувств. В сердце Полины жил другой, а мысли Николая занимала замужняя баронесса Анна-Агнес де Мюри. Их короткая интрижка могла перерасти в бурный роман, если бы не её скоропалительный переезд в Париж. В глубине души каждый из них надеялся, что этот брак поможет им забыть предыдущую любовь.

***

Разыгравшаяся метель спутала планы Полины Курбатовой. Весь день она провела словно на иголках, не отходя от окна и наблюдая как Фёдор, с завидным постоянством старался очистить поместье от навалившего снега. Затянувшие с запада тучи не оставляли просвета, и надеяться на то, что стихия успокоится, не приходилось. После ужина, семья по обыкновению собралась на игру в преферанс, и лишь Полина, сославшись на мигрень, удалилась в свою комнату. Плотно заперев за собой дверь, она нырнула под кровать и вытащила оттуда небольшой тюк. Проверив ещё раз его содержимое, она вновь пересчитала сбережения, и спрятав их в корсет, легла в одежде на кровать.

Часы внизу пробили полночь, и дом погрузился в безмятежный сон. Выждав ещё с четверть часа, она неслышно поднялась с кровати, и принялась одеваться. Взяв в руки муфту и тюк с вещами, она в последний раз окинула взором комнату, и решительно вышла в коридор. Проходя мимо комнаты Жерара лю Пью, она чуть не взвизгнула от неожиданности, старый француз храпел как табун коней на выгуле. Пройдя кухню, она вышла через чёрный ход и сразу же оказалась на морозе. Присмотревшись, Полина увидела уже знакомого извозчика, и махнув ему рукой, заторопилась в сторону повозки. Кучер проворно спрыгнул с брички и поспешил ей на встречу.

— Степан скорее, — взволнованно шептала Полина, взбираясь в карету, — Нам нужно скорее отъехать отсюда!!!

— Вас никто не видел?

— Нет, но всё равно мне боязно!

— Не волнуйтесь! Сейчас доберемся до станции, дальше поменяем лошадей и поедете с другим возничим.

— Сколько предстоит ехать?

— Повезёт — управимся за месяц. Тобольск не ближний свет. У вас деньги есть?

— Конечно, взяла всё, что было! — радостно кивнула Полина.

— Это прекрасно, я попробую посадить Вас на поезд. Может быть даже получится с почтовой станции уехать. На лошадях в мороз слишком опасное приключение, так можно и лихорадку подхватить.

Полина согласно кивала, думая о предстоящей встрече с Демьяном. В эту минуту в её голове билась лишь одна мысль: «Скорее бы увидеть того, о ком болит душа и сердце!» Возможные последствия сего поступка, волновали Полину меньше всего.

Исчезновение единственной дочери, семья Курбатовых перенесла весьма болезненно. Софья Ильинична в тот же день слегла с нервным срывом, Сергей Андреевич всё больше хранил молчание и нервно пересекал комнату из угла в угол.

— Серж, как она могла? — стонала Софья Ильинична, лёжа в кровати дочери и прижимая ко лбу холодный компресс, — Это же какой позор на нашу семью свалился??? Накануне венчания, она сбегает из-под венца и убегает куда??? К беглому декабристу, преступнику отбывающему наказание в далёкой Сибири!!! Ужас… позор! Я не переживу этого!

— Софа, успокойся! Всё утихнет, и мы разберемся с этой ситуацией! Полина — юная, влюблённая девчонка ей простительны такие поступки!

— Ты что же защищать её вздумал? — Софья Ильинична приподнялась на локтях, и грозно посмотрела на супруга, — Нет ей оправдания! Сбежала без родительского благословления и бросила жениха! Как мы будем смотреть в глаза князю Демидову? Н-е-е-е-т, я точно этого не переживу!

Сергей Андреевич в третий раз за утро раскрыл письмо Полины, и снова перечитал его:

«Мои дорогие маменька и папенька!

Я спешу сообщить Вам важную новость, которая непременно изменит мою судьбу. Я уезжаю. Далеко, навсегда и прошу Вас не искать меня. Я отправляюсь к своему жениху, который ждёт меня в Тобольске. Вы ничего о нём не знали, эту тайну я бережно хранила в своём сердце. Мой избранник Демьян Меньшиков, сын ссыльного декабриста. Мы познакомились в Петербурге, и с той встречи я потеряла покой и сон. Если Вы спросите меня, почему я молчала и ничего не говорила Вам, я отвечу: я знала, что Вы не благословите наш союз. Слишком много предрассудков между нами. Я хочу просить прощения у Вас и князя Демидова за свой поступок. Надеюсь, Вы простите и поймёте меня, ведь за любовь не судят! Не держите зла и обид. Люблю Вас всей душой и надеюсь на понимание!

Ваша Polli!!»

— Негодяйка! Мерзавка! Нет ей прощения! — продолжала бормотать Софья Ильинична, — Как теперь выходить в свет? На нас все будут смотреть как… как на…

— Софья! Ну-ка прекрати! Хватит твердить одно и тоже! — сквозь зубы процедил граф, — Я лично объяснюсь с князем Демидовым, и будь что будет. Но проклинать Полину я тебе не позволю! Да поступок более чем позорный и опрометчивый, но если она будет счастлива, то я буду счастлив вдвойне! — на этих словах он покинул комнату, и широким шагом направился в сторону своего кабинета.

Софья Ильинична шумно вздохнула и сказала вслух:

— Всегда так! Чтобы ни натворила эта девчонка, он всегда найдёт ей оправдание.

На этих словах она откинулась на подушки, и прикрыв глаза, тихо прошептала:

— Полина… доченька моя.… Где ты сейчас???

***

Полина высунула руку из муфты, и тут же встретилась с холодной шершавой ладонью.

— Через полчаса отправляется поезд до Москвы. Как только сойдёте на станции, найдите вокзального служащего. Его зовут Никита, скажите, что от Степана-почтовика он найдет Вам экипаж. Дальше уже на лошадях. Дорога предстоит долгая и трудная, пусть Господь хранит Вас Полина Сергеевна. Доберетесь до Демьяна Александровича — передайте ему моё почтение и будьте счастливы!!!

Полина с благодарностью посмотрела в ясные синие глаза Степана и молча кивнув, направилась в здание вокзала. Паровозы громко пыхтя, выпускали в зимнее небо клубы белёсого дыма. Отыскав нужный путь, она уверенно направилась к своему вагону.

— Барышня, какое у вас место? — деловито осведомился работник станции.

Полина протянула ему билет и нежно улыбнувшись, спросила:

— Всё в порядке?

Исполинского роста мужчина смерил её строгим взглядом, и учтиво предложил зайти в вагон. Войдя в поезд Полину, тут же бросило в жар, и, оттянув воротник шубы, она стянула с головы платок. Отыскав своё купе, она отодвинула дверь, и поздоровавшись с попутчиками, присела на край скамьи. Молодая женщина и маленький мальчик наклонили голову в знак приветствия и занялись прерванным делом. Поезд громко возвестил об отбытии и тронулся вперёд.

— Меня зовут Авдотья Андреевна, а это мой сын Алексей, — представилась попутчица.

— Будем знакомы. Полина Сергеевна Курбатова, — улыбнулась в ответ графиня.

— Вы в Москву к родственникам? — зачем-то спросила Авдотья Андреевна, и опустила глаза в пол. Ощущая стыд за праздное любопытство, она очевидно любила поддерживать светские беседы, исключая неловкость молчания.

— Да, пожалуй, к родственникам.

— Мы с Алёшей едем к моей тётушке. Заболела она, говорит, что скоро отойдёт в мир иной, и хочет последние дни провести в кругу родных людей.

— Маменька, а где этот иной мир? — задал вопрос Алёша, оторвавшись от деревянной лошадки.

— Никто этого не знает сынок. Это тайна открывается лишь тем, кто пересекает его границы, — весьма философским тоном заявила Авдотья Андреевна.

Алеша, удовлетворившись этим ответом отвернулся к окну, и стал дышать на запотевшее стекло. Полина сняла шубку, и расположившись рядом с Алёшей с интересом посмотрела на его игрушку. Гладкая и блестящая лошадка манила изящностью и достоверностью линий.

— Какая красивая у тебя лошадка, Алёша! — заметила Полина.

— Папенька сам вырезал её из дерева! — гордо похвалился он, и принялся рассказывать о том, какой его папенька мастер.

— Мой муж мастер по изготовлению игрушек и отменный часовщик. У нас небольшая лавка, где Василий продаёт вещи, созданные своими руками, — поспешила объяснить Авдотья Андреевна.

— Так, стало быть, вы из купеческих? — восхитилась Полина.

— Купцы чаще перепродают уже купленное, а Василий сам создаёт свои шедевры, — Авдотья Андреевна будто оскорбилась этим фактом, и вслед за сыном отвернулась к окну.

Разговор более не пошёл, и оставшуюся часть пути они провели в молчании.

Морозное утро ярким солнечным светом пробралось под веки Полины. Шумный проводник стучался в каждое купе, предупреждая о прибытии на конечную станцию.

— Прибываем в Москву через четверть часа. Просьба собраться и покинуть свои места! — слышалось в коридоре.

Полина суетливо накинула шубу, и принялась ждать когда поезд громко пыхтя вползёт в здание вокзала. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз, и лишь под утро заснула сладким сном. Она думала о маменьке и папеньке, о том, что они наверняка обнаружили её исчезновение и уже несколько раз перечитали письмо. Папенька наверняка по обыкновению хмурился, а маменька слегла с мигренью. Что думал о ней несостоявшийся супруг Николай Демидов, волновало её гораздо меньше. Перед глазами стоял лишь любимый образ Демьяна Меньшикова, и ожидание счастливого воссоединения радостно щемило её сердце.

Поезд замедлил ход, и резко дёрнувшись состав остановился. Сжав в руках свой нехитрый скарб, Полина вышла в коридор. Спустившись с подножки, она растерянно осмотрелась по сторонам, отчаянно пытаясь понять, что делать дальше. Незнакомый город и суета вокруг вселили в неё страх.

— Вы Полина Курбатова? — услышала она тонкий, высокий голос.

Оглянувшись, она рассмотрела посыльного. Он неуловимо напомнил ей Степана, и запоздало сообразив, что это тот самый Никита, она натянуто улыбнулась, и тихо ответила:

— Да это я, а Вы стало быть, Никита?

— Пойдёмте, Вас уже ждёт экипаж, — коротко бросив ответил он, и взяв в руки её котомку поспешил вперёд.

Полина едва поспевала за ним, не решаясь задать ни единого вопроса.

— Как Вы добрались?

— Замечательно!! Поезд тёплый и быстрый. Я и не заметила, как доехала до Москвы.

— Что там в столице? Какие новости?

— Холодно и промозгло! Святки на дворе, пора гаданий и исполнения желаний.

— Здесь Вам быстро исполнят любую мечту, лишь держи карман шире, — весело сказал Никита и, подмигнув Полине, завёл её за угол.

Снаряженная карета уже дожидалась своего пассажира. Ловкий возничий, спрыгнув с подножки, быстро взял в руки пожитки Полины и положил в багажное отделение

Конец ознакомительного фрагмента.