Лето перемен

Татьяна Павловна Гутиеррес, 2020

Как же ошибается Рива, возвращаясь домой с последней дискотеки в году, и думая, что целых три месяца не увидит Антона, в которого она тайно влюблена. Судьба сводит ее с ним в самом неожиданном месте, но уже спустя какое-то время она начинает сомневаться: так ли он хорош изнутри, как и внешне? Терзаемый внутренними демонами, он способен на странные и необдуманные поступки, принять которые бывает не так легко. А беременность лучшей подруги Ривы от отца Антона делает все в разы сложнее.

Глава шестнадцатая

Антон

Утренней пробежки оказывается недостаточно. Обычно я бегаю минимум пять километров по шесть минут на километр. Но я уже пробежал пять, и не чувствую себя уставшим. Голос в наушниках призывает меня не останавливаться, и поднажать. А я лишь ухмыляюсь. Наверное, не мой уровень. Я останавливаюсь, и меняю настройки в своем фитнес радио, в котором на песни накладываются подбадривающие голоса тренеров. Ну, мол, быстрее, ты это можешь, еще две минутки, или наоборот, давай сбавим обороты и на тридцать секунд сменим бег на ходьбу. Еще километр, и можно обойтись без заплыва — решаю я. Конечно, я сачкую. Не настроен я сегодня лезть в воду, расталкивая отдыхающих дам пенсионного возраста. Мне нужен мой бассейн.

Невольно вспоминаю недавнюю пробежку и усмехаюсь. Тренировкой ходьбу, конечно, назвать нельзя. Но мне было чертовски весело наблюдать, как несчастные триста метров выжали из Ривы последние соки. Завтра непременно зайду за ней. И пусть тренировка пропадет, зато я весело проведу время.

Прошлой осенью я иногда бегал с Лаурой. Девчонка с мотором. С ней мы на одной волне. Бегаем в ногу, и подолгу. Я осаживаю себя — «бегали». Может, наш разрыв тронул меня чуть больше, чем мне хочется думать? Она обладает эталонной красотой. Хоть и не очень высокая, но с идеальными формами, черными глазами миндалевидной формы и очень соблазнительными губами. Совершенная противоположность Ривы. Ее пальцы всегда с маникюром, у Ривы же измазаны какой-то краской, или что это было — гудрон? Что она с ним только делала? Каждая мышца Лауры — это результат многочасовых занятий в дорогом фитнес клубе, где уже в прошлом году она стала тренером. Молодец, малышка. Рива же чуть не умерла от физического усилия. А еще при всей красоте Лауры я никогда не видел ее без безупречного макияжа. Она следит за собой, и знает себе цену. Да и в общем, Лаура — вполне себе взрослая женщина, а моя новая знакомая — совсем еще девчонка, хотя, разница у них не больше пары лет. Рива только и делает, что смеется над собой. Довольно-таки забавно, надо признать.

Почему я вдруг сравниваю их? С одной я расстался в мыслях еще в конце января, когда отец, обезумев от моей неуправляемости и моего неуважения к дедам, как щенка за шкирку вернул меня в Москву. А я сразу знал, что эксперимент с проживанием в Сочи провалится. С другой я даже представить не могу себя рядом. Она как из параллельного мира. Она не похожа на девушек, с которыми я встречаюсь. Да и в общем, не в моем вкусе. Я бы отнес ее к категории домашних девочек, во всем слушающихся старших и посещающих церковь по воскресеньям. А мне нравятся девочки — бунтарки.

Я запинаюсь о камень, и почти падаю на проходящую мимо блондинку с длиннющими распущенными волосами. Красотка лениво идет с пляжа, видимо, южное солнце ее порядком припекло. На ней джинсовые шортики, хотя по форме они скорее трусики. И укороченный топ, с милым рисунком Микки Мауса. Она поворачивается и впивается взглядом в мое лицо.

— Прости, пожалуйста, я запнулся. Хотя, если бы я тебя сразу заметил, то специально пал бы к твоим ногам.

Я нацепляю на себя наглую ухмылку, которая, как ни странно, помогает клеить таких вот фей.

— Ничего страшного. — Блондинка улыбается, и поднимает мой телефон, попутно подметая волосами грунтовую дорогу. — Вот, кажется, цел.

— Это отличные новости, — произношу я своим дурацким заигрывающим голосом. — Ты не хочешь выпить кофе? Или чай? Или что ты там любишь пить? Я угощаю в счет своего спасения.

— С удовольствием. Только мне через три часа на самолет.

Идеально. То, что надо! Развлечемся, и забудем.

— Значит, у меня есть три часа, чтобы убедить тебя остаться здесь.

Девчонка смеется, и на моем лице расползается самодовольная улыбка.

Вот что мне сейчас надо — заняться сексом с этой красоткой. И не думать ни об Арсене, ни о Лауре. Ни тем более о Риве.

Я, конечно, понимаю, я исчез на полгода. Приехал, и подавай мне любовь. Твою ж мать! Но она могла бы не морочить мне голову все это время! Ведь я ей звонил… почти каждую неделю. Я даже был бы не против их отношений, все равно я в полутора тысячах километров от нее. Мне просто нужен был близкий человек, чтобы иногда разговаривать по телефону. А они все это время…Да, черт с ними.

— Прости, я весь мокрый, после пробежки. Придется сесть где-то на улице, или если хочешь, пойдем к тебе?

Девчонка — полнейшая амеба. Это, пожалуй, самый скучный секс, что у меня был в жизни. Черт, я даже не запомнил ее имени, хотя уверен, что она его называла. Что-то простое, типа Маша…или Лена?

Она по-хозяйски держит меня под руку, пока я качу ее невероятно объемный розовый чемодан в сторону автобуса. Ненавижу, когда меня касаются. Будто час, проведенный в постели, дает ей право клеймить меня.

— Ты долго здесь была?

— Почти неделю.

— Ого, я потерял столько дней с тобой! — Я стараюсь показаться не совсем законченным уродом, которым на деле являюсь. Девчонка не виновата, что я использовал ее. Пусть думает, что это любовь и романтика. Главное — я ее больше не увижу.

Посадив на автобус до аэропорта, я целую ее в губы, хотя мне этого совсем не хочется, и мило машу на прощание.

Фух, слава Богу.

Меня начинает подташнивать от себя самого. Я знаю, так нельзя. Но я не могу себя изменить по щелчку пальцев. Я лениво возвращаюсь домой, и даже не зайдя в калитку, прохожу мимо. Ноги сами ведут меня к дому Ривы. Я хочу, чтобы она рассмешила меня, чтобы рассказала что-то милое, чтобы я снова почувствовал, что мир полон красок. Я хочу вычеркнуть события последних трех часов моей жизни. Я даже придумал предлог — пригласить Риву на завтрашнюю пробежку.

Мысли так занимают меня, что я не сразу замечаю крутую тачку, припаркованную у обшарпанного забора дедов Ривы.

Вот она сама. Мои губы расползаются в улыбке. Девчонка понятия не имеет, что хороша собой. Я мысленно раздеваю ее и любуюсь своей фантазией. Боже, как же она уродует себя этой жуткой одеждой! Прямые джинсы без намека на гендерную принадлежность и — поверить не могу — мужская футболка, размера на три превышающая ее XS. Вдруг мне приходит в голову сумасшедшая мысль — может, ей вовсе не нравятся мальчики? Моя магия на нее точно не работает. Я усмехаюсь своим мыслям — я все же самоуверенный нахальный кретин! Но тут замечаю, что она держит за руку какого-то качка. Парень охрененно хорош собой. Он похож на Рикки Мартина, только со светлыми кудрявыми волосами. Не то, чтобы мне сильно нравился Рикки. Его песни слишком слащавые. Но, выглядит он достойно.

Парень не спускает глаз с Ривы, он притягивает ее и, похоже, хочет поцеловать. У меня внутри растет негодование. Черт возьми, откуда он взялся? Да он не может быть в ее вкусе! Она слишком интересная для такого!

Я знаю, что это все не так. Парень хорош. И Рива это тоже знает. И мне без разницы. Совершенно все равно. Или нет? Мне хочется, чтобы у нее был кто-то достойный ее. Не пустышка в красивой обертке. Хотя, откуда мне знать, может, это сексуальный Эйнштейн?

Я намерен помешать этому поцелую и делаю шаг вперед, но тут нежданно приходит спасение со стороны — бабуля Ривы. Я ее уже люблю за это. Она появляется из грядки, словно из засады, и что-то говорит ей. У меня такое ощущение, что бабулю я уже где-то видел. Но никак не могу приложить ума — где. С другой стороны, Сочи — это большая деревня. Тут все друг друга где-то видели. Вдруг у меня пропадает желание звать Риву. Она сейчас под впечатлением от Кена в кабриолете. Так что я здесь не ко двору.

Я разворачиваюсь и незаметно удаляюсь. Завтра приду без приглашения. Здесь все так делают.

Но на следующий день я не прихожу. Как и в течение всей следующей недели. Я забиваю на все: на спорт, на друзей, даже на предложение сходить в клуб. Вместо этого я пытаюсь добить песню, которая родилась у меня в голове в тот день, когда я увидел Риву у сраного кабриолета. Что-то перевернулось во мне. В голове стали складываться слова о простой девушке, мечтающей о любви, но путающей ее с простым влечением. Но все же я никак не мог поймать мелодию за хвост. Она выходила какая-то слабая, недожатая, постоянно ускользала от меня. Пока, наконец, не вскочил посреди прошлой ночи и не записал сходу всю лирику.