Конь Огненный

Татьяна Матуш, 2018

В 140 году н.э. был написан Апокалипсис, мрачное пророчество, от которого вздрогнуло человечество. В 1902 году Григорий Гершуни создал террористическую организацию эсеров-бомбистов, поставивших целью дать человечеству счастье путем уничтожения его отдельных представителей. В 2020 году Глеб Самара и Женя Кореец остались без увольнительных. Что между ними общего? Может быть, и ничего. Но уже скачет красный конь апокалипсиса, которого решили оседлать полковник фон Шромберг по прозвищу "Дьявол в пенсне" и никому доселе неизвестный львовский изобретатель Иван Семчин. Ждет в тюрьме смертного приговора графиня-революционерка Мария Адонаньева и плетет свои невидимые сети Пятый Департамент (контрразведка). Что-то будет?..

ПРОЛОГ

…Мотор несся с бешеной скоростью, почти двадцать две мили в час. Четыре поршня, составлявшие его сердце, ходили ровно и сильно, а дорога впереди была пустынна, как это и положено без четверти пять утра в добропорядочной немецкой провинции… «Дюркопп Книппердоллинг», спортивный четырехместный автомобиль, любимое авто прусских генералов, здорово пылил, лето выдалось сухим и жарким, но дремавшему на широком заднем сидении господину было вполне комфортно. Помимо прочих новинок: частичной брони и совершенно новых, изумительной прочности шин мотор получил совершенно невероятную вещь: пружинные колеса, сделавшие его ход плавным, даже для совсем не идеальных проселочных дорог.

Водитель, молодой серьезный парень, вел, не отрывая глаз от дороги и, не смотря на скорость, успевал еще поглядывать по сторонам настороженно и хмуро. Причины для плохого настроения у рядового Гюнтера Либке были более чем серьезные. И та, что он не успел выспаться, стояла в списке далеко не первым номером.

Начать хотя бы с того, что разбуженный ни свет, ни заря рядовой, едва успев умыться, оказался… в офицерском казино гарнизона, где оказаться никак не мог, солдат и собак сюда не пускали. Впрочем, для любимой левретки жены генерала еще могли сделать исключение… А вот Гюнтеру не светило ни при каком ветре, разве что при ураганном, если бы здание казино вдруг начало рушиться на головы господ-офицеров, и нужно было их спасать. Да и тогда, кто знает, чего удостоился бы Гюнтер: кружки шнапса и внеочередной увольнительной за спасение, или гауптвахты за нарушение субординации. Скорее всего и того и другого. Причем началось бы совсем не со шнапса. Герр полковник Отто фон Шромберг был большим поклонником дисциплины и музыки Вагнера. Причем, именно в таком порядке.

Понятно, что, увидев тщательно отутюженную форму, приглаженные волосы и знаменитое позолоченное пенсне, Гюнтер решил, что умер и попал в ад. Небо на землю, впрочем, не рухнуло. Во внутренние помещения офицерского клуба рядового Либке все же не пустили. Разговор произошел прямо в вестибюле, между конторкой и большим фикусом в кадке.

— Гюнтер Либке, — задумчиво произнес полковник, покусывая длинный мунштук великолепными зубами. Сигара, кстати, не дымила.

Услышав свою фамилию из уст самого фон Шромберга, Гюнтер так изумился, что сумел лишь вытянуться во фрунт и щелкнуть каблуками.

— Служите полгода. С весны водите автомобиль генерала. Нареканий по службе… — полковник на несколько секунд задумался, даже прикрыл глаза, словно листая невидимое досье, и за эти минуты Гюнтер чуть не отдал Богу душу, спешно перебирая, где мог проштрафиться. — Нареканий не было, — закончил Шромберг и Гюнтер перевел дух. Заметив волнение солдата, обладатель самого страшного пенсне под небом Германии, невольно улыбнулся.

— Вы родились в Померани?

— Так точно, господин полковник, — щелкнул каблуками Гюнтер.

— Ваши родители?..

— У них хутор, господин полковник. Свиньи, три коровы, небольшая маслобойка…

Фон Шромберг покивал.

— Родственников в Польше, Эльзасе, за пределами империи нет?

— Никак нет, господин полковник.

— Я знаю, — кивнул тот, — со студентами и прочими… неблагонадежными личностями приятельства не водили?

— Никак нет, господин полковник, — отрапортовал Гюнтер менее лихо, слегка удивленный направлением, которое принял разговор.

— Хорошо, — произнес Шромберг. Немного помолчал. Гюнтер терпеливо ждал, не выказывая волнения.

— Сейчас вы поступите в распоряжение к некоему господину… назовем его, скажем, господин Мюллер. Вашей задачей будет благополучно доставить его на мызу Янеда. Это в Эстляндии. Нужными документами вас снабдят.

Не зная, как на это нужно реагировать, Гюнтер снова щелкнул каблуками.

— Это очень важное задание. Возможно, вас попытаются остановить.

— Остановить? — рискнул переспросить Гюнтер, — Как?

— Способ мне неизвестен. Но на всякий случай автомобиль, который вы поведете, оснастили специальной шиной с режущей кромкой впереди.

— На случай, если поперек дороги протянут проволоку? — догадался Гюнтер.

— Ты сообразительный парень, — одобрительно улыбнулся Шромберг, неожиданно переходя на «ты», — значит, я не ошибся, выбрав именно тебя. Да, может быть проволока. Может быть что-то еще.

— Бомба? — предположил Гюнтер.

— Откуда такие мысли, юноша? — насторожился полковник.

Гюнтер пожал плечами, слегка погрешив против безупречной выправки:

— Но ведь такое случается, господин полковник.

— Случается, — сухо подтвердил Шромберг, — так вот, рядовой Либке. С твоим автомобилем и с господином, которого ты повезешь… а, в особенности, с портфелем, который повезет он, ничего подобного случится не должно. Если ты что-то недопонял — за безопасность господина… Мюллера и его портфеля ты отвечаешь головой.

— Так точно, господин полковник. Отвечаю головой.

— Защищать его будешь как маслобойку своего отца.

— Так точно.

Стекла золотистого пенсне блеснули в свете утреннего солнца.

— На тот случай, если все же случится то, что случиться не должно… ни господин Мюллер, ни, в особенности, его портфель не должны попасть в чужие руки живыми и целыми. Ты меня понял, Гюнтер?

Бог знает, как это случилось — вот секунду назад стекла пенсне были совершенно непроницаемые, успешно пряча от рядового Либке выражение глаз фон Шромберга. И вдруг стекла как будто исчезли, и на Гюнтера глянули темные, холодные и цепкие глаза полковника. Этот взгляд напоминал мертвую хватку бульдога. Гюнтер немедленно и обильно вспотел, припомнив всю свою жизнь до момента крестин. Жуткий взгляд не отпускал, сжимая Гюнтера не хуже гидравлического пресса… Не помереть бы, подумал рядовой Либке.

— Так точно, господин полковник, — выдавил из себя Гюнтер, отстраненно удивляясь неземному спокойствию своего голоса и сухому щелчку каблуков.

— Ты мне и в самом деле нравишься, — произнес Шромберг. Его знаменитый Взгляд снова спрятался за стеклами, — Документы и гражданскую одежду получишь сейчас же. Оружие… Пистолет системы «Вальтер» тебя устроит?

— Вполне, господин полковник. Хороший пистолет. Надежный.

— Замечательно. Значит — «Вальтер». Выезжаете через десять минут. Господин Мюллер будет ждать в машине. Ты можешь идти.

Гюнтер еще раз вытянулся и, развернувшись кругом, рванул из казино, словно там сидел сам дьявол. Впрочем, почему «как»?

…Гюнтер несся по узкой проселочной дороге, изредка поглядывая на пистолет, брошенный на переднее сиденье. Господин Мюллер его, конечно, увидел и одобрительно кивнул. Похоже, он не был осведомлен о некоторых пунктах инструкции, которую получил Гюнтер. Знает ли он, что если возникнет опасность захвата, Гюнтеру приказано его пристрелить? Из этого самого пистолета? А бумаги — уничтожить. Знает ли господин Мюллер, что на этот случай портфель снабжен взрывным устройством? Впрочем, об этом он знает наверняка, во избежание, так сказать, несчастного случая. Значит, по идее, должен бы догадаться и об остальном. А вот, поди ж ты, косился на «Вальтер» с одобрением.

Выстрел прозвучал внезапно. Такие вещи всегда случаются внезапно, даже если готов, и ждешь от судьбы именно этого.

Целились в водителя, пассажир нужен был живым… но водитель инстинктивно пригнулся — рефлексы у парня были отличные, не зря же именно он водил мотор. А вот пассажир не успел и кусок металла, разбив очки, влетел ему в глаз.

Того, что драгоценный груз рухнул на сиденье без признаков жизни водитель не заметил. Не до того было — он спасал свою жизнь. Вдавив газ, он потянулся за"Вальтером". Но, похоже, богам тоже было не до того. Еще два выстрела отвлекли его внимание, а одна пуля даже чиркнула по плечу, обжигая короткой, злой болью. Под колесо подвернулся камень, машину подбросило. Руль вывернуло из рук, мотор качнуло. Водителя бросило на дверцу и не слабо приложило… Больше он уже ничего не мог, только помолиться. Но, как уже говорилось, боги были заняты.

— Что делать с трупами? — деловито спросил невысокий худой паренек. Он носил потертую блузу рабочего, и чувствовал себя в ней вполне свободно, но руки, выглядывающие из рукавов, выдавали его с головой (пардон за каламбур). Узкие кисти и длинные пальцы без мозолей, с аккуратными, чистыми ногтями, принадлежали кому угодно, только не работяге.

— Да оттащи в кусты, — пожал плечами второй, чуть старше, в тужурке студента.

— Найдут, — возразил младший, — а нам еще верст сорок пять, а то и все пятьдесят до границы. Перехватят.

— Да брось, — отмахнулся «студент», — в такой карете мы будем там раньше, чем здешние пейзане начнут вторую дойку.

— Это если она поедет.

— А что, может быть как-то иначе? Мы же договорились, что мотор останавливаем аккуратно. Петр разработал отличный план… — студент осекся и невольно покосился на обочину, где худенькая, темноволосая девушка безуспешно пыталась нащупать пульс на безжизненной руке четвертого члена группы.

— Держу пари на пять кило динамита против столовой ложки, их маршрут был оговорен заранее и отслеживался, — произнес младший, — я буду не я, если они не должны были звонить из каждого городка, где есть телефоны.

— И что ты предлагаешь? — спросил студент.

— Нужно разделить содержимое портфеля на три части и уходить по трем разным направлениям. Тогда есть шанс, что хотя бы кто-то доставит бумаги по назначению.

— Хорошая идея, — с глумливым одобрением хмыкнул студент, — вместо одного шанса предоставить местной охранке целых три. Когда нас схватят за химок, нужно не забыть сказать, кто сделал им такой подарок. В благодарность получишь отдельный номер в отеле «Моабит» с ванной и педикюрным оператором…

— Хватит! — резко оборвала девушка. Она выпрямилась, инстинктивно оттерла руку об юбку, и это движение сказало молодым людям все остальное.

— Мертв, — подтвердила она, — поймал пулю прямо в сердце, поэтому и крови почти нет.

— Жаль Петруху, — сказал студент.

— Все там будем, — пожал плечами «рабочий», подергал что-то внутри автомобиля и выпрямился, отряхивая ладони почти тем же брезгливым жестом.

— Мотор, я так понял, тоже мертв? — спросил студент.

— Мертвее не бывает.

— Аллилуйя!

Девушка насмешливо фыркнула.

— Ну а ты что предложишь?

— Как говорил классик: «все гениальное просто». Толкаем эту колымагу до поворота, ставим на попа, поджигаем…

— Это вроде как — сами с дороги убрались? — сообразил молодой, — а что, это мысль.

— А пупок не развяжется? — сощурилась девушка.

— Да ну, ее ж катить, а не нести, — отмахнулся молодой, — меня другое беспокоит. Портфель. Его все равно будут искать. Он кожаный и полностью сгореть не может. И если среди тех, кто будет обнюхивать машину, найдется хоть один умный человек, он обязательно поймет, что что-то здесь нечисто.

— Забрать бумаги и оставить его здесь? — предложил студент.

Девушка потянула к себе портфель…