Апокалипсис. 20**год

Мария Эльф, 2023

Апокалипсис настанет неожиданно – в миг вся жизнь потеряет смысл.До этого дня у героя было всё: материальный достаток, интересная работа, любимая девушка…Бог решил уничтожить человечество и отнял то, без чего оно уже не сможет выжить.Как люди, лишённые материального, принимают конец света и ожидают своей неизбежной гибели? О чём думают? Чего желают? Как же всё закончится? И закончится ли?

Лето было тёплое, солнечное и сухое, как раз такое, какого ждём мы почти целый год, начиная с осени. Тем тихим августовским утром проснулся я как обычно в семь и начал бодро собираться на работу. За окном было жутко красиво, именно жутко: небо с раннего утра уже успело обрести какой-то яркий загадочный кроваво-красный цвет. Редкие нежные пурпурные облака застыли на безбрежной алой глади.

«Ночью было прохладно — не может быть грозы, тем более с утра», — подумал я и направился в кухню кипятить чайник.

К моему сильнейшему удивлению, сколько я ни нажимал на кнопку розжига, сколько не крутил регуляторы, плита никак не реагировала на мои действия.

«Дожил!» — возмутился я и отправился умываться.

Свет в ванной не зажёгся, вероятно, перегорела лампочка. Но и водопроводный кран, презрительно прорычав, отказался иметь со мной дело.

— Да что здесь происходит?! — негодующе воскликнул я.

«Конец света», — неожиданно пронеслось в мозгу.

Злобно сплюнув в раковину, я начал нажимать на все имеющиеся в квартире выключатели. Света не было…

«Спокойно», — попытался взять себя в руки. — «Ну, ничего себе! Одновременно прекратить подачу газа, воды и электроэнергии! Вероятно, произошла крупная авария. Эх, жаль, телевизор не работает!… Позвоню Вите, должно быть он в курсе, всё-таки, глава районной администрации».

Телефон добил меня своим гробовым молчанием и полным отсутствием признаков жизни, хотя только вчера подзарядился.

Чертыхаясь, я вернулся в кухню и, открыв тёмный холодильник, достал из него батон колбасы. Пришлось доедать остатки хлеба с колбасой, запивая холодным соком.

Злой и неумытый я оделся.

Неожиданно до слуха стала доносится тихая музыка — что-то похожее на «Вальс цветов». Музыка становилась всё громче, пока, наконец, её необычайно приятные и сочные звуки не заглушили мои мысли.

Точно под гипнозом, я подошёл к открытому окну и посмотрел в небо, откуда, мне казалось, и происходила мелодия.

То, что я увидел, услышал и почувствовал далее, ни одно живое существо не испытывало ранее! Алое небо разверзлось. Над землей засиял ярчайший ослепляющий поток света. Он поглотил меня и всё вокруг. Я услышал громкий чёткий бархатный бас, который властно провозгласил:

«Люди! Вы изжили себя и Землю! Вы пренебрегли Моими Заповедями и погрузились во Зло! Пришло время покончить с хаосом! Я лишаю вас достигнутого вами, без которого вы уже не сможете выжить! Даю срок вспомнить всё, осознать и покаяться!»

Тишина… Вспышка погасла. Остались те же серые дома, зелёные деревья, ошалелые лица людей в окнах соседнего дома. И ещё небо, яркое, алое небо, зловеще накрывшее теперь уже однозначно гибнущую Землю.

— Господи, — прошептал я, выйдя из оцепенения. Вспомнились знаменитые слова Пушкина: «Не дай мне Бог сойти с ума…»

«Уж не помешался ли я?!» Но глядевшие из окон соседнего дома, сотни «сумасшедших» глаз давали понять, всё, что меня так потрясло, происходило и с ними, а значит — в реальности.

«Конец света!» — вновь пронеслось в мыслях.

Я обессиленный опустился на кровать.

«Вот те на! Жил-жил и дожил! — я почувствовал, как шок постепенно ослабевает, и разумом вновь завладевает здоровый мужской объективизм.

«Вспомнить всё, осознать и покаяться!» — значит жить пока можно…

Но что мне вспоминать?

Я коренной горожанин, родился, учился, не женился, хотя встречаюсь с Настей уже три года. Знаю, она хочет стать моей женой, но в тридцать лет я ещё не готов к роли степенного главы семьи. Да и работа: я исполнительный директор крупной автомобильной фирмы — работаю допоздна. Какая семья при таком раскладе?

«Однако, пора на работу, — вспоминаю я, — Хотя…Есть ли смысл?…В чём теперь есть смысл?»

В один миг вся моя жизнь безвозвратно потеряла направление!

Если мир всё равно погибнет через день, два, неделю, а может быть через месяц, что остаётся делать?

«Вспомнить всё, осознать и покаяться!»

Эти слова пока ещё не трогали меня, только ставили в тупик.

Я поспешно вышел во двор.

Красный свет неба значительно побледнел, став светло-рыжим.

Люди на улице громко и эмоционально переговаривались.

— До чего же мы дожили! Теперь все погибнем в страшных мучениях! — причитала старушка на лавочке.

— Я считаю, повезло, — весело рассказывала симпатичная девушка подруге, — только вчера взяла в банке кредит наличными, а возвращать теперь не надо!

— Как теперь жить-то?! — возмущался высокий пожилой мужчина, — Ни воды, ни газа, ни света, даже лифт не работает!

«Ни воды, ни газа, ни света! Неужели Всевышний лишил нас всего этого?! Но тогда…

— Мы все умрем голодной смертью! — закричал какой-то человек, выскочивший из подъезда в одних плавках.

Подобная перспектива ужасала своей неотвратимостью. Сколько осталось запасов еды и воды у человечества? Средства массовой информации всё лето трубили, что этот год будет неурожайным. Бог мой! Что же касается меня, то, привыкнув покупать немного продуктов на два-три дня вперёд, остаюсь практически ни с чем!

Неожиданно я почувствовал прилив голода, вероятно, нервный. Мне живо представился мой пустой холодильник, в котором осталась только пачка пельменей, литр сока и пол батона колбасы. Совсем мало!

Я не заметил, как дошел до автостоянки.

— Напрасно! — навстречу мне шёл Михалыч. Он тоже оставлял машину здесь, — Напрасно, говорю, надеешься! Автомобиль умер!

— Мой? — испугался я.

— Автомобиль как класс.

Не желая верить в очередное разочарование, я, забыв поздороваться, быстро зашагал к своему белому Опелю. Михалыч последовал за мной.

Сигнализация не сработала, пришлось открыть дверь ключом. На мои тщетные попытки завести двигатель, машина отвечала неизменным убивающим молчанием.

— Говорю тебе, умерла, — повторил Михалыч, — Умерло всё электричество!

— Всё электричество?! — открывшаяся истина на минуту вновь повергла меня в шоковое состояние. Так вот без чего теперь не сможет жить человек! Вот чего лишил нас Творец! Перспектива голодной смерти нарисовалась в моём сознании во всей полноте.

К Опелю подтянулись другие мужики, также неудачно пытавшиеся этим утром разбудить своих железных коней.

— Хана пришла, ребята! — сплюнул в сторону один из них.

— Вот и всё.

— Все наши денежки превратились в груду никому ненужного металла.

— А меня жена у подъезда ждёт…

— Да неужели же это конец, мужики?! — испуганно вскрикнул Серёга-сосед.

— Точно так, — ответил Михалыч, — С Ним, — он многозначительно поднял палец вверх, — не поспоришь!

Серёга нервно закурил. Его привычке последовали почти все.

Я медленно вышел из машины.

— Значит, конец неизбежен, — проговорил я, — А что же теперь делать? Сесть на стул и смерти ждать?!

— Не, — спокойно ответил Михалыч, — Вспомнить всё, осознать и покаяться! Вот что теперь главное. Только Богу известно, как дело обернется. Раз Он так приказал, значит так и дОлжно.

Михалыч прав. Вспомнить всё! Только, почему-то ничего не вспоминается.

— Парни, я хочу сказать, — опустив глаза, начал Саня, помощник руководителя департамента местной администрации, — Я… только, ребят,… я… Воровал я у города! Вот как!

— Ах, ты, чёрт!

— Подлец какой!

— А кто не знал-то?

Вдруг Олег, охранник стоянки, как засмеется. Смех его был громкий, раскатистый и заразительный:

–То-то, ты теперь пошикуешь!… Денежки-то… денежки-то — пшик!

Многие тоже засмеялись, кто-то горько усмехнулся.

— А и не смешно, — обиженно ответил Саня, — Да, пшик! Они все в банках лежат под процентами. А теперь с ними хана…

— Да, накрылись медным тазом, — грустно вспомнил я и про свои скромные сбережения.

— Нули тебе только! От процентов этих! — веселился Олег.

Многие перестали смеяться и задумались.

— А, если дачу продать, так теперь никто не купит… — размышлял вслух один из нас.

Я решительно зашагал прочь.

Что же делать? Ясно только одно — нужно срочно купить продуктов.

Почти бегом я направился в ближайший супермаркет.

Огромная очередь к кассе. Работала всего одна кассирша, девушка считала на счётах.

Я схватил последнюю корзину и рванул сметать с прилавков всё, что попадалось мне под руку: хлеб, торт «Наполеон», сыр, творог, масло, колбасу, сосиски, вермишель, крупу, вино, капусту, морковь… Продуктов оставалось уже не так много, я забирал последнее. Когда корзина была полна, и руки были заняты, я встал в очередь.

— Карты не принимаем! — крикнула кассирша.

«А сколько у меня с собой денег? Хотя, если не хватит, я всё равно унесу это!»

— Нет денег — не приходи! — громко закричал охранник у кассы, — Антон, сюда! Оставляй всё — или сейчас в холодильнике запрём до самого Страшного суда!

Какой-то хлипкий мужичонка послушно оставил почти все продукты и с батоном под мышкой, злобно оглядываясь, вышел вон.

— Чёрт! — прошептал я и, взяв в зубы пакет с крупой, свободной рукой достал кошелёк.

Очередь волновалась. Все начали шарить по карманам.

— А ну-ка вынь из-под полы! — вновь послышался грозный голос охранника, — Вынь, колбасу, я сказал!

Какая-то женщина грубо крикнула:

— Да подавись ты! Урод! Сам-то, небось, за так возьмёшь!

— Замолчи, крокодилица, — ответил ей парень, зорко наблюдая за всей очередью. Видимо, он что-то заметил, и потому громко произнёс:

— Всех буду обыскивать! Антон, встань в дверях! Никого не выпускай!

Моих карманных денег хватило на всю корзину, кроме вина и «Наполеона».

Всё-таки не зря ношу наличные!

Из магазина я почти бегом рванул домой. Сел за стол и начал неистово поедать сосиски, закусывая их творогом.

Насытившись и опомнившись, я оглядел изобилие еды, лежащей в пакетах вокруг меня.

Неужели, это в последний раз?!

На сколько мне хватит этих запасов?

А! Жуткая мысль осенила меня — их негде хранить! Холодильник превратился в обычный шкаф, а на улице лето! Значит, моим продуктам осталось жить не больше трёх-четырёх дней! Бог мой!

А нет, нет! Рожки и вермишель! Вот три килограмма! Жить ещё можно! Но вода… Воды нет!

Отыскав небольшое, единственное в доме ведёрко, я решил пойти на поиски пресной воды.

Спустившись во двор, я был впервые за всё роковое утро приятно удивлён: у самого подъезда, откуда ни возьмись, появилась водяная колонка. Люди набирали из неё воду и смеялись. Старики то и дело крестились и что-то шептали себе под нос.

— Господи, спасибо! — вырвалось из моей груди.

— Бог любит нас! — радовалась какая-то женщина в короткой очереди.

Я заметил, что и у соседнего подъезда, и у другого — у каждого стоит такая колонка.

«Слава Богу!» — билось в моём сознании.

Пока вода, а с нею и жизнь наполняли ведёрко, стало заметно, что небо сменило свой цвет на пастельный нежно-зелёный, весь воздух был пронизан этим мягким светом, успокаивающим и примиряющим.

Без труда, словно на крыльях, я влетел на восьмой этаж и поставил ведро на стол в кухне.

— Что же мне теперь с тобой делать? — спросил я вслух, вспомнив, что газа всё равно нет и сварить мне ничего не удастся. Да и не хотелось.

Конец ознакомительного фрагмента.