Круиз по краю ада

Татьяна Бочарова, 2022

Мира – дочь известного на всю столицу врача. Отец балует ее, ни в чем не отказывая. В канун совершеннолетия Миры он заказал путевки на круизный лайнер, чтобы отпраздновать это событие. Однако в последний момент родителям приходится отказаться от поездки и отпустить Миру одну. Что может случиться на элитном теплоходе, где сервис на высшем уровне и полно охраны! Девушка в восторге. Наконец-то она вырвалась из-под родительской опеки и будет наслаждаться взрослой жизнью. И, может быть, встретит принца, о котором она давно мечтает… Путешествие благополучно начинается, однако Мире отчего-то тревожно. И ее дурные предчувствия вскоре оправдываются… Детективные мелодрамы Татьяны Бочаровой из серии «Детектив сильных страстей» – увлекательные остросюжетные романы, где действительность узнаваема, в героях можно увидеть себя и своих близких, прописаны традиционные ценности, добро в финале побеждает зло, и справедливость торжествует.

Глава 2

День рождения отмечали в дорогом ресторане. Пришли немногочисленные гости: бабушка и дедушка со стороны матери, пара коллег отца и несколько друзей дома. Ровесников за столом не было.

— Ты прости, малыш, — сказал Мире отец. — Но твоим подружкам будет неинтересно в нашем обществе. А не позвать этих людей мы не можем — слишком важный повод твое совершеннолетие.

Мира, как обычно, не возражала. Накануне они с Ясей и ее новым кавалером, Ваней, зашли в кофейню неподалеку от универа и всей компанией выпили кофе за Мирино здоровье, закусив отличными пирожными.

На следующий день в ресторане гости говорили тосты, желали Мире всяческого благополучия, крепкого здоровья и отличной учебы, славили Георгия Петровича как образцового отца и мужа. Мира сидела рядом с матерью в новом потрясающем платье ручной работы, скромно потупив очи. Она думала о том, что месяц ожидания почти позади, через два дня утром они все вместе поедут в порт и по новеньким ступенькам взойдут на борт корабля. К новой, счастливой жизни…

Назавтра отец вернулся с работы позже обычного. На нем не было лица.

— Катастрофа, — проговорил он с порога и сунул портфель в руки Инны Валентиновны.

— Что такое? — заволновалась та.

Она работала в клинике вместе с мужем, была его помощницей и правой рукой и пришла домой лишь немногим раньше.

— Фролова, будь она неладна. — Георгий Петрович устало опустился на банкетку и стал не спеша снимать начищенные до блеска ботинки. — Представляешь! Схватки у нее начались.

— Как начались? Когда? — Мать удивленно всплеснула руками. — Я уходила, с ней все было в порядке.

— Было, да сплыло. — Георгий Петрович нервно усмехнулся. — Ты ушла, а у нее истерика. Сорок минут крутились с ней, вертелись. Вроде сумели остановить. Рано ей рожать! Семь месяцев только. Надо как-то сохранять, иначе ее муж нас со свету сживет.

Мира много раз слышала фамилию Фролова. Это была одна из вип-клиенток отца, жена банкира, сорокалетняя дама, которая лет пятнадцать тщетно пыталась забеременеть, прошла через несколько неудачных попыток эко, и вот, наконец, ей повезло. Почти с первого дня беременности она лежала в клинике на сохранении, муж платил за нее бешеные бабки. Все было не гладко, отец возился с ней, иногда оставался ночами, но все-таки беременность успешно развивалась. И вот теперь такое…

— Ужасно, дорогой. — Мать подошла к отцу и села рядом. — Как теперь быть? Мы же послезавтра уезжаем.

— Какое, к черту, уезжаем? — взорвался Георгий Петрович. — Ты думаешь, я могу оставить эту фифу? Как бы не так. Мы оба, и ты, и я, остаемся в Москве и будем плясать перед ней лезгинку. Мы обязаны, черт возьми, дотянуть ее хотя бы до восьми месяцев! Иначе клинике капут. Не забывай, Фролов — главный спонсор уже много лет. Без него нам будет непросто.

— Да, но как же поездка? — робко спросила мать.

Мира застыла на пороге комнаты, с ужасом глядя на родителей.

— Не знаю, как быть с поездкой. — Георгий Петрович наконец снял ботинок с правой ноги. — Нужно хорошенько подумать. Деньги, пожалуй, можно вернуть, правда, с потерями. Ну да бог с ним.

— Вернуть деньги? — не выдержала Мира. — Папа!!! Мы не поедем?

Отец посмотрел на нее ласково и устало.

— Прости, малыш. Не я виноват в этом, а младенец, который захотел появиться на свет раньше положенного срока.

— Но я же… мы… ты ведь обещал! — Из глаз Миры хлынули слезы.

Мать подошла и ласково обняла ее.

— Не плачь, солнышко. Ну что поделать. Такая у нас профессия. У врачей не бывает выходных и отпуска. Еще сплаваем в круиз.

— Сплаваем? — Мира рванулась из ее рук. — Когда это будет? А я хотела сейчас! Я… я… я одна поеду! Отпустите меня!

— Да ты в своем уме? — засмеялась мать. — Одна и по городу-то не ездишь, только в институт и обратно. Папа везде тебя на машине возит. Нет, даже не думай!

Отец тем временем снял другой ботинок, надел тапочки и встал.

— А это мысль, — проговорил он, впрочем, не слишком уверенно.

— Какая еще мысль? — тут же набросилась на него мать. — Ты хочешь, чтобы она одна уехала на две недели? Да мы… я тут с ума сойду.

— Погоди, Инна. — Георгий Петрович мягко отстранил жену и зашел в гостиную.

Мира тут же вбежала следом и села рядом с отцом на диван. Она ничего больше не говорила, лишь смотрела на него молча и с мольбой.

— Мамуль, давай-ка чайку попьем, — нарочито бодро предложил Георгий Петрович.

— Зачем чайку? — недовольно проворчала Инна Валентиновна. — Ужин есть.

— Не хочу я есть. В рот ничего не лезет. А вот чаю с баранками — с удовольствием.

Георгий Петрович обожал баранки. Не сушки, а именно баранки, крупные, сдобные, посыпанные маком или тмином. Ирина Валентиновна заказывала их для него в фирменной булочной. Она поколебалась и кивнула.

— Хорошо. Сейчас. Мира, помогай.

Мира с готовностью вскочила и понеслась в кухню. Мать молча включила чайник, вручила ей пакет с баранками и красивое фарфоровое блюдо. Пока чайник кипел, а Инна Валентиновна заваривала чай, Мира аккуратно разложила баранки на блюде, достала из холодильника варенье, а из кухонного шкафа стеклянные розетки и отнесла все это в гостиную. Вскоре подоспела мать с чайником и чашками.

— Отлично, — сказал Георгий Петрович, но в его голосе отчетливо слышалась усталость.

Семейство уселось за стол. Поначалу все молчали, с преувеличенной сосредоточенностью поглощая баранки. Первым тишину нарушил отец:

— Инна, я считаю, что Мира уже достаточно взрослая. Она может ехать одна. Я в ее годы уже жил в общаге и сам себе готовил на общей кухне. А ты? На тебе были двое младших братьев. Чем Мира хуже нас?

— Не хуже. — Инна Валентиновна обняла дочь. — Возможно, даже лучше, и намного. Но время! Гоша, время сейчас другое. Столько вокруг искушений, соблазнов! Нечестных, порочных людей.

— А! Так ты боишься, что нашу дочь обесчестит какой-нибудь развратный мерзавец? — Георгий Петрович насмешливо поднял бровь.

— Ну, Гоша, зачем ты так? — Мать залилась краской. — Я боюсь, что она слишком добра и наивна и кто-то может этим воспользоваться.

— Милая, если ты имеешь в виду мошенников либо воров, то это исключено — на лайнере усиленная охрана. Ничего криминального там быть не может. А уж с кавалерами, если таковые появятся, Мирка как-нибудь сама разберется.

— А если она заболеет? Простынет, например? Или аппендицит разыграется?

— Инна, ну какой аппендицит? О чем ты?

Мать уже сама поняла, что говорит ерунду и пора капитулировать.

— Ладно. — Она тяжело вздохнула. — Но только одно условие: звонить три раза в день, утром, в обед и вечером!

— Обещаю! — Мира вскочила и бросилась на шею сначала к отцу, затем к матери. — Спасибо! Спасибо!! Вы у меня лучшие! Я вас обожаю!!!

— Надеюсь, ты уже собрала вещи? — со снисходительной улыбкой спросил Георгий Петрович.

— Бегу собирать! — Мира скрылась за дверью своей комнаты.

Оставшись одна, она первым делом набрала Ясю.

— Послушай! У меня невероятная новость. Я еду одна!

— Как одна? — опешила та. — Без предков?

— Без!

— Как так?

— А вот так. У родителей на работе форс-мажор. Важная пациентка рожает раньше срока. Они вынуждена остаться.

— А тебя, значит, отпускают в свободное плаванье? — В голосе Яси зазвучала явная зависть. — Ох и везучая ты, Мирка! Одна, без надзора, на таком корабле! Ну почему у меня нет такого папаши, как у тебя?

— Ладно тебе, — добродушно проговорила Мира. — У тебя мама классная. Красивая, молодая.

— Что есть, то есть, — со вздохом согласилась Яся. — Когда отплытие?

— Послезавтра! Я еще вещи не собрала.

— Так давай шевелись! Возьми шмоток побольше. Смотри, там на каждом шагу притаился конь, а на нем белый принц. То есть тьфу! Белый конь, а на нем принц. — Яся весело захохотала и отключилась.

Мира постояла немного с трубкой в руке, а затем решительно распахнула шкаф. Взгляду представились аккуратные ряды плечиков, на которых в строгом порядке висели платья, юбки, брюки и блузки. Мира, от природы перфекционистка, обожала, когда все находится на своих местах. Ее постель всегда была красиво заправлена покрывалом, письменный стол девственно пуст и чист, книжки и тетрадки ровными стопками лежали на полочках, а остро отточенные карандаши и отлично пишущие ручки стояли в стаканчике, готовые в любой момент послужить своей хозяйке. Со статуэток на комоде влажной тряпкой протиралась пыль, и так же регулярно пылесосился любимый Мирин пушистый белый прикроватный коврик.

Одежда была не исключением — раз в неделю она проводила в гардеробе строгую ревизию, аккуратно поправляя вещи и следя за тем, чтобы все висело ровно, как по линейке. Вещей было много. Отец не скупился на наряды дочери. Среди них были такие, которые Мира из-за своей скромности и застенчивости носить стеснялась. Яся наверняка спокойно отважилась бы надеть это ослепительно-белое платье с голой спиной. Или вон тот золотистый топик со шнуровкой на груди. Или переливающиеся всеми цветами радуги узкие брючки с тоненьким золотистым ремешком в виде змейки. А Мира благодарила отца за покупку и вешала смелые наряды в шкаф. Ей больше по душе были джинсы и трикотажные кофточки приглушенных расцветок. В них она чувствовала себя как рыба в воде.

Но сейчас все будет иначе! Мира подошла к огромному, во всю стену зеркалу, висевшему напротив окна. Из отражения на нее смотрела довольно высокая худенькая девушка с густой копной рыжеватых кудрей и доверчивым взглядом больших зеленых глаз. Эх, грудь бы немного побольше, такую, как у Яськи, и бедра чуть попышней. А так вполне ничего себе. Мира решительно расстегнула пуговки на халатике и осталась в трусиках и бюстгальтере. Черное белье красиво подчеркивало молочно-белую кожу, какая бывает лишь у рыжеволосых людей. Она придирчиво оглядела свою фигуру в зеркале, затем сняла с плечиков белое платье и осторожно залезла в него, как в футляр. Платье сидело как влитое. Мира слегка взбила пышные волнистые волосы и подняла голову. Решено, берем! За платьем последовала примерка топика и брюк. Все вещи, тщательно сложенные, отправились в большой чемодан. Вслед добавились еще пара платьев, кофточки, короткие юбки и восхитительный ярко-алый шифоновый комбинезон. Мира полюбовалась на свою работу и захлопнула крышку. Щелкнули замки. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула мать.

— Уже собралась? — спросила она, увидев закрытый чемодан. — Так быстро?

— Ты же знаешь, мамуль, я все делаю быстро. — Мира лучезарно улыбнулась.

— Знаю. — Инна Валентиновна тоже улыбнулась и, обняв дочь, прижала ее к себе. — Ты прости, я зашла не просто так. Хочу поговорить с тобой.

— О чем, мам? Чтобы я звонила три раза в день? Я же обещала.

— Нет, не об этом. Ты… я даже не знаю, как начать. — Инна Валентиновна вздохнула.

— Начни как-нибудь, — засмеялась Мира.

— Я о том, что вдруг… вдруг ты познакомишься там с кем-то. Ну с каким-нибудь парнем.

— Маловероятно, но шанс есть. — Мира лукаво стрельнула глазами.

— Вот-вот, — в тон ей произнесла Инна Валентиновна. — Ты ведь у меня совсем ребенок, несмотря на свое совершеннолетие. И я опасаюсь, что ты… что вы…

— Мам, ты о сексе? — мягко перебила Мира.

Инна Валентиновна осеклась на полуслове. Лицо ее вытянулось.

— Мамуль! Ну ты чего! — Мира весело затормошила ее. — Мне же не пятнадцать. Я взрослая девушка, если что. И сейчас не восемнадцатый век. К тому же сильно сомневаюсь, что за две недели знакомство дойдет до этой стадии.

— Хорошо бы, чтобы не дошло, — с некоторым облегчением проговорила Инна Валентиновна, помолчала немного и добавила: — Но если все же дойдет, то вот. — Она решительно полезла в карман домашней блузки и, достав оттуда пачку презервативов, протянула ее Мире. — На, держи. Но помни, это на самый крайний случай.

Мира едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Тем не менее она послушно взяла упаковку и спрятала к себе в дорожную сумочку.

— Это все, о чем ты хотела поговорить со мной?

Мать кивнула.

— Да, это все. Надеюсь, ты будешь благоразумна.

— Можешь не сомневаться. — Мира скорчила смешную мордашку и чмокнула мать в щеку.