Направо пойдёшь… Перципиент

Татьяна Богатова

В этой книге Читатель вновь встретится с полюбившимися героями. Тревожное, необъяснимое увлечёт с первой главы, неуклонно затягивая Читателя в водоворот тайн, новых впечатлений и неповторимой эротики. Ничем не связанные события неожиданно окажутся значимыми, чтобы принести кому-то гибель, а кому-то выход из, казалось бы, безнадёжной ситуации. Кто окажется в числе победивших? Главные герои? Их незримые враги? Кто обретёт спасение? Какой ценой?

Глава 8

Наряду с родителями, Всеволод обсуждал результаты гипнотического сеанса и советы психотерапевта с Настей. На тот момент, когда Севу одолел третий приступ, они пришли к определённым выводам. Для начала Всеволод решил, и Настя полностью с ним согласилось, что несмотря на давность командировки в Екатеринбург, ему следует вновь поехать туда. Лисицына отправляли на завод, входящий в группу предприятий металлургического холдинга вместе с комбинатом, где работал Всеволод. Он пробыл там пять дней, решая проблему сбоя в системе программного обеспечения совместно с коллегой, у которого Сева останавливался, отзываясь на его предложение: предпочесть домашнюю обстановку гостиничной.

Очередной сеанс гипноза на приёме у психотерапевта Панасович состоялся, но кроме облегчения эмоционального состояния Севы не принёс никаких результатов. Это в большей степени уверило Всеволода, что поездку в Екатеринбург следует предпринять, чтобы попытаться вспомнить, не было ли у него во время командировки встречи с хорошим знакомым.

Когда Всеволод собрался в Екатеринбург, жена настояла на том, чтобы отправиться вместе с ним. Впрочем, Сева не особо противился идее Насти. Оставалось решить проблему, с кем будет ребёнок. Как это обычно происходило в дружном семействе Лисицыных, родители с пониманием отнеслись к просьбе Севы с Настей. В результате пришли к совместному решению, что Светлана, которой удалось взять десятидневный отпуск, вместе с Петром и Данилкой поживёт во время отсутствия сына и невестки в Липках у Натальи с Павлом. А там и Людмила Петровна с мужем с удовольствием предвкушали время, когда им удастся вдоволь натешиться с правнуком.

На сей раз Всеволод решил обосноваться с Настей в гостинице Екатеринбурга, невзирая на горячие уговоры Гриши Гениса, приятеля, приютившего его у себя в сентябре прошлого года. Григорий, обрадованный тем, что Сева, с которым у него за время командировки сложились дружественные отношения, задумал провести часть отпуска в Екатеринбурге, встретил Лисицына с женой в аэропорту, чтобы доставить их в отель на своей машине.

Когда долговязый, похожий на угловатого подростка, худощавый парень, русоволосый, с едва заметной рыжиной в чуть волнистых прядях, крупным носом, особо выделяющимся на вытянутом лице, и добродушной улыбкой, широко шагая, при этом не до конца выпрямляя длинные ноги в коленях, приблизился к Лисицыным, Настя и предположить не могла, что это и есть коллега Всеволода. На вид ему никак нельзя было дать его тридцати трёх лет. Как минимум, лет на десять меньше.

Первым делом поприветствовав за руку Севу, Григорий незамедлительно и ловко забрал у Насти небольшую сумку с вещами и кивком головы пригласил супругов следовать за ним к автомобилю.

— Сейчас обоснуетесь в гостинице, — повернулся Гриша к Всеволоду, занимающему пассажирское сиденье рядом с водителем, — и поедем к нам с Машей ужинать.

— Может быть, — предположила сзади Настя, — мы где-нибудь в кафе…

— Даже и не помышляйте, — горячо возразил Генис. — Сева и так обидел меня отказом остановиться у нас.

— Извини нас, пожалуйста, — растерялась девушка, — просто мы не хотели вас стеснять.

— Никакого стеснения, — Гриша весело глянул на неё в зеркало заднего вида своими серо-голубыми глазами. — Но раз уж твой муж упёрся, спорить с ним бесполезно. А так, сама посуди, у нас с Машей трёхкомнатная служебная квартира. Сто квадратов.

Пока Сева молча улыбался, слушая разглагольствования приятеля, Настя тем временем заинтересованно поддерживала беседу со словоохотливым Гришей.

— А вы с женой оба из нашего города? — спросила она.

— Конечно, — кивнул Гриша. — Мы приехали сюда пять лет назад, когда мне предложили должность на заводе.

— Долго привыкали?

— По правде говоря, довольно долго. Сначала меня особенно климат напрягал. Ну, что это такое, в самом деле, например летом в обед жара, тридцать с небольшим в тени, а ночью выпадает снег, и на следующий день плюс десять от силы. Жуть! Больше всего разочаровывает такая непредсказуемость погоды: перепады в тридцать градусов, а то и больше — норма жизни. Честное слово, в такие дни я начинаю скучать по межсезонной слякотной погоде, которая, кстати сказать, тут преобладает.

— Это я привык к перепадам, — рассмеялся Всеволод. — У нас на севере был как раз такой резко-континентальный климат.

— Тебе легче было бы адаптироваться, — блеснул в его сторону улыбкой Гриша. — А мне первое время — хоть беги! Только зарплата и удерживала на месте. Шутка ли сказать — втрое больше, чем я в нашем городе получал. Опять же, квартира служебная. Да и город, сам по себе, более развитый в плане развлечений, чем наш. С маленькими детьми пойти в торговые центры не проблема. Родители могут спокойно оставить ребёнка на попечение воспитателя, а сами в это время совершить покупки и даже в кино сходить.

— У вас двое, да, Гриша? — спросила Настя.

— Да, — ореол широкой Гришиной улыбки охватил супругов Лисицыных разом, и казалось, что её хватило даже на водителей проезжающих рядом автомобилей, — две девочки. Ниночку мы с собой привезли. Ей сейчас пять с половиной. Элинку Машенька уже здесь родила. Неделю назад три годика отпраздновали. А вы, я слышал, за то время, пока мы с Севой не виделись, стали счастливыми родителями?

— Верно, — улыбнулась в ответ Настя. — Нашему Данилке две недели назад пять месяцев исполнилось.

— С кем оставили?

— Со всеми родителями сразу, Севиными и моими. И наши дедушка с бабулей подключились.

— Понятно. Некогда парню будет по вам скучать. До чего же я рад, что вы с Севой решили приехать, — восторженно произнёс Гриша и пояснил для Насти. — Мы ведь с Машей, по большому счёту, так и не обзавелись здесь друзьями. Сперва заботы с дочурками одолевали. Они у нас, надо признаться, часто болеют. Стараемся, конечно, поддержать: на море их вывозим. Ниночка только сейчас стала понемногу перерастать болезни, а вот Элина пока ещё частенько температурит и кашляет. Может, от того, город у нас довольно пыльный. Хотя в последний год, надо сказать, ситуация заметно улучшилась: давненько я не замечал на улицах маленьких пылевых смерчиков. Как-никак улицы теперь у нас не только подметают, но и моют. Конечно, не так интенсивно, как в Европе, но, тем не менее, приятно. Но все равно по сравнению со многими другими городами, пыли здесь довольно много. Причем избавиться от нее полностью вряд ли получится — причина в климате, составе почвы и расположении города, — увлечённо продолжал Генис. — Вообще Екатеринбург находится в чаше: от всего остального мира его со всех сторон закрывают холмы и возвышенности. Именно поэтому он вынужден как бы вариться «в собственном соку»: воздух над ним меняется крайне медленно и неохотно, воздушные массы застаиваются, сквозных ветров нет. И уж если накроет смог, то пиши пропало — дышать нечем. А в целом город очень даже пригоден для жизни: зеленый, в летнее время здесь высаживают много цветочных клумб, есть парки, аллеи и скверы. Посмотрите завтра, прогуляетесь по улицам. Маша вам покажет всё самое интересное. А то я с работы не смогу отпроситься. Только вечерами буду с вами видеться.

— Спасибо, Гриша, — едва успела поблагодарить Настя, как Генис возобновил свой монолог.

— Ну, так вот, о друзьях. А то я увлёкся, рассказывая о городе.

— Мне очень интересно, — откровенно сказала Настя, украдкой взглядывая на мужа, и пытаясь при этом определить причину его немногословности.

Выглядел Сева вполне благополучно, и Настя приписала его молчаливость тому, что он из деликатности не желает прерывать разговорчивого приятеля, который, как казалось, необычайно рад приезду Лисицыных.

— В общем-то, — рассмеялся Гриша, — надо находить положительные стороны в том месте, где живёшь. Поскольку, главное это быть вместе с семьёй и стараться достойно обеспечивать её. Ты согласен, Сева?

— Конечно, Гриша, — серьёзно кивнул Всеволод. — Наши родные это главное в жизни.

— Верно, — подтвердил Генис. — Знаешь, Настя, — вновь улыбнулся ей в зеркало Гриша, — я сразу почувствовал к Севе расположение, ещё в первый приезд. А сегодня, как только увидел вас вместе, то сделалось так тепло на душе, словно я знаю вас обоих сто лет. Маше тоже будет очень приятно с тобой познакомиться.

Григорий оказался совершенно прав, говоря о жене. Доставив Лисицыных в гостиницу, Генис подождал, пока они зарегистрируются и оставят вещи в номере. Затем он отвёз их к себе. Навстречу Севе с Настей выскочили две бойкие, худенькие девчушки: одна — постарше, в русых кудряшках, и маленькая — с ярко-синим бантом на тёмных, крупных локонах. Следом вышла стройная, будто модель, девушка, с внимательным взглядом огромных, карих глаз и пышными, тёмно-русыми, подстриженными под каре волосами. Черты её небольшого лица, с заострённым, маленьким подбородком, были крупноваты: широкий нос, полные, выпуклые губы, но в целом оно производило очень приятное впечатление, поскольку озарялось располагающей, как и у мужа, улыбкой.

Вскоре, после вручения Лисицыными подарков малышкам, когда вся компания обосновалась в большой кухне за столом, девчушки уже не отходили от Насти, пожелав непременно сидеть рядом с новой знакомой. Их усадили по обе стороны от Лисициной, которой удивительным образом удавалось уделять внимание каждой из дочек Григория и Маши.

***

Лисицыны настолько замечательно провели вечер в семье Генисов, что даже забыли на некоторое время об истинной цели своего приезда в Екатеринбург. Отказавшись от настойчивого предложения Гриши отвезти их в гостиницу, Всеволод с Настей решили прогуляться по городу. Григорий заботливо предупредил, что если они устанут, поскольку отель располагался на значительном расстоянии от дома Генисов, то им лучше воспользоваться метро, подробно объяснив, как можно удобнее добраться до него по пути следования.

Сева неторопливо шёл рядом с женой, обращая её внимание на достопримечательности, о которых ему в прошлый приезд с увлечением поведал Гриша. Настя оживлённо осматривалась вокруг. Город ей нравился, и к тому же, рядом был любимый Севушка. Отвлекаясь, Настя старалась не думать о сынишке, с которым рассталась впервые и очень по нему скучала. Но вместе с тем, она не тревожилась, пребывая в полной уверенности, что с Данилкой всё будет в порядке, поскольку он находится в окружении обожающей его родни.

Всеволод, в свою очередь, рассказывая Насте о городе, не сводил с неё взгляда. После рождения сына она нисколько не изменилась, оставаясь по-девчоночьи стройной, с живыми движениями, которые лишь немного утратили излишнюю порывистость. Отдавая предпочтение в одежде джинсам, девушка и сейчас была в них, а также лиловом джемпере с поперечными светло-серыми полосками и нежно-сиреневой, короткой ветровке. Настя поменяла только причёску, сделав стрижку «асимметричный короткий боб». Теперь её медно-рыжие локоны почти не завиваясь, лежали пышной шапочкой вокруг бело-розового лица.

«Как было бы здорово, — с горечью подумал Сева, — если бы наша с Настей поездка не была связана с непонятными явлениями вокруг меня. Мы бы гуляли по городу вместе с ней и Машей, совершенно не задумываясь о том, с кем из своих знакомых из прошлого я мог здесь встретиться в прошлом году. А теперь я даже к Грише вынужден относиться настороженно».

— Всева, — спросила, словно откликаясь на его мысли Настя, — мне показалось, или ты действительно что-то вспомнил про Гришу, когда мы ехали с ним из аэропорта?

— Нет, Настюш, — привлёк её к себе Всеволод, заключая в объятия. — Я на самом деле размышлял, не придёт ли на память нечто необычное, связанное с Гришей. Но так ни до чего и не додумался. Мы с ним тогда, в сентябре, очень хорошо общались. Ну, знаешь, как это бывает, на одной волне, что ли. Едва я начинал говорить о проблеме, которую мы с ним пытались разрешить, как он тут же продолжал мысль. В общем, полное взаимопонимание.

— Я заметила, — Настя подняла к нему взгляд, — что вы и как приятели нашли общий язык.

— Верно, — погладил её ладонью по волосам Сева. — У нас одинаковые взгляды на семью, да и на многое другое. С Гришей очень легко общаться. Согласна?

— Конечно, — горячо подхватила Настя, — и с Машенькой тоже.

— И вот, — с досадой произнёс Всеволод, неспешно передвигаясь по улице, продолжая обнимать жену одной рукой за плечо, — при всём том, что мы испытываем к Генисам необычайную симпатию, я никак не могу отделаться от мысли, что Гриша тем или иным образом может быть связан с людьми, оказавшими на меня такое чудовищное влияние.

— Так, — решительно встряхнула волосами Настя, — давай-ка мыслить конструктивно!

— Давай, — улыбнулся в ответ на её эмоции Сева.

— Всева, — пристально посмотрела на мужа Настя, — тебе надо постараться мобилизовать твои необычайные способности.

— Какие же это? — удивился Всеволод.

— Ну, как же! Вспомни, что тебе всегда всё удавалось: плавать ты научился по телепередачам, акробатический рок-н-ролл разучил, пересматривая ролик моего танца с Артёмом, и ещё многое другое. Ты и в тренажёрке занимаешься, и приёмы самообороны знаешь. Не отказывайся, — улыбнулась девушка в ответ на протестующе поднятую раскрытую ладонь Севы, — мне Мишка рассказывал, как ты его учил.

— И что ты имеешь в виду, — озадаченно проговорил Сева, — я не понимаю.

— Всё просто, — вывернувшись из-под его руки, Настя остановилась перед Севой лицом к лицу. — Раньше ты преобразовывал зрительную память в телодвижения. А теперь надо действовать наоборот: попробовать преобразовать местоположение тела в воспоминания о том, что с тобой происходило. Ты сможешь, я уверена! — воскликнула она.

— Вопрос в одном, — печально улыбнулся Всеволод, — каким образом мне идентифицировать своё местоположение в период негативного воздействия? Нет данных, от которых можно было бы оттолкнуться.

— Но кое-что всё-таки есть, — горячо воскликнула Настя.

— А именно?

— Во-первых, — повернувшись лицом вперёд, девушка возобновила движение, — голос, мужской, доброжелательный. Согласна, — обернулась она к мужу, следующему за ней, — тебе ещё не удалось вспомнить, кому он принадлежит. Значит, пока следует на время перестать напрягаться по этому поводу и начать разрабатывать второй пункт.

— Оранжевый цвет помещения? — догадался Сева.

— Точно, — улыбнулась Настя и вновь прильнула к мужу, поднырнув под его руку, с готовностью обнявшую её.

— Итак, — приободрился Всеволод, — задача номер один: в ближайшее свободное для Гриши время отправляемся с ним в развлекательный клуб, чтобы обследовать его на предмет наличия комнаты с оранжевыми стенами.

— Какой-какой клуб? — подозрительно прищурилась Настя. — Стриптиз-клуб?

— Почему это сразу стриптиз? — расхохотался Сева. — Обычный, танцевальный.

— А почему именно туда?

— Да потому, что больше я во время командировки нигде не был, кроме как в офисном помещении предприятия и у Генисов.

— А может, ты в каком-нибудь кафе или ресторане был? — предположила Настя.

— Не был, Настюш. Завтракал и ужинал я у Гриши, а обедали мы тоже вместе с ним, в столовой. У них, кстати сказать, классная столовая: выбор блюд огромный, вкусно и не особо дорого.

— Понятно, — чуть наклонила голову Настя. — Значит, в клуб? Надеюсь, ты возьмёшь меня с собой?

— Думаешь, надо? — лукаво прищурился Всеволод.

— Только попробуй не взять, — возмутилась Настя, пытаясь выскользнуть из-под его руки.

— Ну, куда я без тебя, — удержал её Сева, теснее прижимая к себе.