Керидо-2. Возвращение

Татьяна Богатова

Читателя вновь ожидает встреча с необычными героями. Совсем скоро Влад и Альбина будут узнаваемы не меньше персонажей известных любовных историй, пленяющих читательские сердца во всём мире. Какие трудности могут подстерегать героев в семейной жизни, на первый взгляд безмятежной? Справятся ли они с проблемами? Поверят ли в могущество любви? Прочитав книгу, вы непременно пожелаете оставить её у себя, чтобы вернуться к полюбившимся героям, переживая и радуясь вместе с ними.

© Татьяна Богатова, 2021

ISBN 978-5-0053-5063-3 (т. 2)

ISBN 978-5-0053-5064-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Керидо 2. Возвращение

Глава 1

Влад завтракал как обычно в восемь часов утра. Подрумянив в тостере пару тонких кусочков батона, он подцепил их кончиком ножа, выложил на квадратную белую тарелку и накрыл сырными ломтиками. Сыр приятно расплавился на горячем хлебе. К этому времени вода в электрочайнике достигла необходимой для заварки зелёного чая температуры в девяносто градусов. Влад с наслаждением откусил тост, сделал глоток чая. Задумчиво поставил широкую белую чашку на блюдце. Замер с тостом в руке, опираясь локтем на каменную светло-розовую гранитную столешницу. Рядом на столе белая квадратная тарелка с полдюжиной сырников была заботливо накрыта сверху блюдом. Влад приготовил их для Альбины.

«Надо бы накормить её, — подумал он. — Тёплые сырники вкуснее, чем разогретые в микроволновке. И в то же время, жалко будить. Почти всю ночь напролёт промаялись с Артёмкой. Угомонились, кажется, около пяти часов. Малыш даже утреннее кормление проспал. Что же у него с животиком? Куксится, хнычет, кряхтит. И лекарство не помогает».

Влад стремительно поднялся, отодвинув стул, цвета светлого дерева, на металлических ножках.

«Разбужу! Пусть Алька позавтракает, пока воробей дремлет. А то проснётся, и молока у неё не будет».

Решительно направившись к двери, всё же остановился на полпути и вернулся к столу.

«Ладно, пусть поспит. Тёмка одно кормление пропустил. Так что молока у Али должно хватить. Хорошо, что сегодня врач придёт. Нужно посоветоваться. Сынишке уже три месяца, а живот всё ещё беспокоит. Вдруг это грыжа. Пусть осмотрит как следует».

Влад снова присел на стул, проглотил оставшийся кусочек тоста, выпил глоток чая и вновь замер с чашкой в руке. Сегодня он испытывал необычайное беспокойство. И это не было связано с сыном. Температуры у Тёмки не было, диким плачем он не заливался. Бессонная ночь — обычное дело с маленьким ребёнком. Наконец Влад вспомнил: сегодня ровно год со дня смерти человека, считавшегося его отцом. Он умер от инсульта в больнице, в которую привёз вместе с Альбиной раненого сына. Влад рассказал Альбине об отце после того как оказался дома. Аля, неотлучно находившаяся возле едва выжившего Влада в больнице, не беспокоила его расспросами. Только лишь дома она как-то раз осторожно произнесла:

«Влад, ты можешь мне сказать, почему эти люди, связанные с твоим отцом, стреляли в тебя?»

Он помолчал, нахмурившись. Однако воспоминания давили тягостным грузом. Опустившись на диван, Влад мягко взял Альбину за руку и, потянув к себе, усадил рядом. Он не выпускал её ладонь на протяжении всего разговора, нуждаясь в близости как никогда ранее.

«Аля, я не называл этого человека отцом прошедшие шесть лет. С того самого дня, когда он ударил мать. Причиной стала брошенная в пылу ссоры фраза, что она всё бы отдала, чтобы он не был моим отцом. Перед этим она упрекнула его в многочисленных изменах. Как я успел понять, это произошло впервые, и явилось для него полной неожиданностью».

Альбина, не сдержавшись, шумно вздохнула. Крепче сжав её ладонь, Влад продолжал.

«Я оказался невольным свидетелем. С тринадцати лет я учился и жил в Великобритании, приезжая к родителям только на летние каникулы. Когда бывал дома, то время проводил в основном с матерью. Отец редко появлялся, перебрасываясь со мной лишь незначительными фразами. Мне казалось, что родители живут нормально, не лучше и не хуже других семей. Частому отсутствию отца находилось объяснение. Он содержал дом на окраине города, обеспечивал неработающую жену, оплачивал моё обучение и проживание в Англии. О том, что доходы для всего этого он получал от полукриминального бизнеса игровых автоматов, я узнал позднее. Так же как и о том, что он постоянно изменял маме».

Влад помолчал. Альбина не торопила его, понимая как ему тяжело. Он заговорил, слегка охрипнув от волнения.

«Сразу после скандала маму сразил скоротечный рак. Я не отходил от мамы в течение всего месяца, пока она болела. Похоронив её, уехал в Москву. Работу в салоне по продаже супердорогих иномарок „Сааб“ и „Вольво“ я нашёл сразу после возвращения из Лондона. Однокомнатную квартиру купил, — Влад споткнулся, обозначая в разговоре отца, — этот человек ещё при жизни матери и по её настоянию».

Прочистив наконец горло, Влад продолжил жёстко, отведя взгляд. Альбина, напротив, не сводила с него глаз.

«В тот злополучный день, когда я кинулся на него, он назвал меня сыном проститутки, стараясь ещё больше оскорбить мать. Я не смог его ударить, в глубине души всё ещё считая отцом. Он отшвырнул меня ударом в лицо. Больше всего меня поразило, что он остался при этом хладнокровным. И, выходя из комнаты, ещё и припечатал меня упрёком в том, что я поднял руку на отца, обеспечившего меня всем. Ну и потом я придумал, как вернуть ему деньги, которыми он меня попрекнул. Через некоторое время в нашем городе появился мужчина по вызову, услуги которого могли оплатить только самые состоятельные женщины. Его так и звали Керидо — дорогой. Деньги, заработанные под маской Керидо, я передавал с курьером этому человеку, каждый раз делая надпись на конверте «от сына проститутки».

Влад впервые за время разговора горько усмехнулся.

«Известный в городе предприниматель, он так сгорал от злобы, получая очередное послание с деньгами от скандального сына».

Альбина прервала его.

«А он знал, что Керидо это ты?»

«Ну конечно! Я сделал всё возможное, чтобы он узнал это как можно скорее. После встречи с тобой я, зная, что выплатил ему материальный долг с лихвой, решил вычеркнуть его из своей памяти. И думал, ничего не помешает нашему с тобой счастью. А он считал по-другому. И наконец получил возможность отомстить мне, пытаясь отобрать твой парикмахерский салон».

Оба помолчали. Первой тихо заговорила Альбина.

«Влад, мне кажется, что он раскаялся. Он же не мог быть до такой степени монстром, чтобы желать смерти собственному сыну. И к тому же…»

Она запнулась, Влад стремительно взглянул на неё.

«И к тому же, когда тебя забирали на „Скорой“, он попросил у тебя прощения».

Влад грустно, но неумолимо покачал головой:

«Это ничего не меняет».

«Но он же умер. Разве одно это не может быть причиной, чтобы простить?»

Нахмурившись, Влад сурово продолжил:

«Мама умерла. Но я точно знаю, что он не простил её. Он ни разу не зашёл к ней в комнату, пока она болела. Попытался сунуться только когда она умерла, но я выгнал его».

Альбина с ужасом посмотрела на Влада.

«И он не простился с ней?»

От нахлынувших воспоминаний Влад передёрнул плечами.

«На кладбище он подошёл к гробу. Я отчётливо помню, что у него на лице кривилась улыбка».

Альбина с жаром воскликнула:

«Влад, любимый, этого просто не может быть! Ты наверняка ошибаешься, ты был измучен бессонными ночами, ухаживая за мамой. Тебе показалось!»

«Аля, — он приблизил её ладонь к губам, бесстрастно поцеловал, — я рассказал тебе всё. Ничего не скрыл и не приукрасил. Пожалуйста, не смотри на меня так, словно я совершил убийство. Я не сделал ничего дурного. Я всего лишь не могу простить».

«Влад, если бы ты видел, как задрожали его руки и помертвело лицо, когда он увидел тебя…»

Он безжалостно перебил её:

«Аля, если бы ты видела как умирала моя мать, как она кричала от боли, ты бы тоже не смогла его простить. Давай закончим и больше никогда не будем возвращаться к разговору о нём и моём прощении».

Альбина, поднявшись, стремительно обняла Влада, склонилась, покрывая поцелуями его лицо.

«Прости меня! Мы не будем… конечно не будем… Я так тебя люблю!»

Он крепко сжал её, как всегда начиная терять разум от её близости.

«Алька, красавица моя! Я люблю тебя больше жизни!»