Собственность Макса 2. Будь со мной

Татьяна Алая, 2022

Продолжение "Собственность Макса". Кесси прошла сложный путь к спокойной жизни, которой сейчас живет, смирившись с тем, что было в ее прошлом, но потому она не готова больше любить. Но у женщины появляется тайный поклонник, который неожиданно волнует ее, как бы она не противилась этому чувству. Поймет ли она и примет их или будет сопротивляться своим чувствам… Интриги, тайны, страсть – все это ей придется испытать, чтобы найти свое счастье.....От автора: Страстно, романтично, безумно, откровенно. Одержимость в ее чистом виде.

ГЛАВА 3

Прошло несколько месяцев.

И вот Макс уже самостоятельно шел навстречу доктору, но с палочкой. Джордж смотрел на него и вспоминал, как долго и с каким неимоверным трудом вместе с помощником своего пациента, Хэнком, уговаривал Макса хоть немного походить так, пока его ноги не обретут прежнюю силу. Тот же рвался ходить сразу сам, на что Джорджу пришлось прямым текстом сообщить парню, что иначе все труды пойдут насмарку, если он готов на это. Только этот аргумент повлиял на Макса, а Джорджу даже показалось, что он слышит, как скрипят в этот момент зубы пациента того от нетерпения стать полностью здоровым.

Сейчас же до полного восстановления оставалось совсем немного. Макс за все время лечения стал с Джорджем практически друзьями, насколько он вообще умел дружить.

— Док, у меня к тебе вопрос, — спокойно и несколько задумчиво произнес мужчина, подойдя к Джорджу.

— Что за вопрос? — терпеливо спросил он, зная, что если тот решил, он все равно скажет, но только когда сам решит это сделать.

— Мне нужен пластический хирург, — — произнес пациент. — Надежный и профессиональный. И, опять — таки, Кесси ничего не должна знать.

— Я уже давно понял это, — печально выдохнул Джордж, которого тяготила их общая тайна.

— Ну, так как? — уточнил Макс.

— Я дам тебе координаты моего друга. Его зовут Спенс Стейнер. Он отличный специалист. И к своему счастью, ничего не знает о Кесси, так что проблем не должно быть, — ответил, вздохнув, доктор.

— Спасибо, — кивнул мужчина.

Доктор особо и не ожидал благодарности или красивых слов в ответ. Он давно понял, что парень суров и воспитывался тоже сурово, но все равно невольно проникся к нему за силу характера и нестандартный ум, теперь лучше узнав его за время лечения. Он уже немного понимал, что могло привлечь в нем Кесси, несмотря на такой сложный и противоречивый характер.

И вот настал долгожданный день выписки. Они стояли в коридоре, смотря друг на друга и вспоминая все время, потраченное на восстановление.

— Я лишь очень надеюсь, что все, что ты делаешь, не повредит Кесси, а сделает ее только счастливей, — произнес Джордж тихо в очередной раз и немного напутственно, когда Макс уже стоял перед ним уже даже без палочки, а на заднем плане маячил Хэнк, напряженно смотря на друга.

— Я обещаю, — так же тихо произнес Макс, смотря на врача, — завтра я лечу в клинику к доктору Стейнеру. Так что прощай, Джордж. Я был рад нашему знакомству. И такого как сейчас, ты меня больше не увидишь.

Тот только вздохнул в ответ, действительно надеясь, что парень действует правильно, но отчетливо понимая, что переубедить его все равно невозможно, что бы он лично не думал по этому поводу.

Макс же, попрощавшись, уже развернулся и направился к двери, но вдруг замер, обернулся, и странно посмотрев на Джорджа, произнес:

— Спасибо за все, док.

Джордж понял, что ко всем другим противоречиям характера, Макс еще плохо умеет выражать все то, что чувствует, потому что тон его в этот момент был сух, только взгляд говорил о том, что он чувствует на самом деле. Да и то, если позволяет это увидеть собеседнику. А врачу очень хотелось верить, что он правильно увидел признательность и благодарность.

Только через месяц доктор Муро узнал, что у Кесси родилась дочь, и в его голове начали рождаться сомнения и предположения, одно страннее и неприятнее другого. Впервые он задумался, правильно ли поступил, дав обещание Максу ничего ей не говорить о нем. Вот только забрать свое слово он уже не мог.

На первой встрече с врачом Стейнером, который сразу вполне устроил Макса как специалист, он сообщил тому, что у него основное условие, чтобы его изменили настолько, чтобы даже знакомые люди не могли узнать. Даже голос. Стен, если и удивился, то не стал уточнять причину, тем более клиент был от Джорджа и оплатил огромную кучу денег, в том числе, явно за молчание.

И вот, через некоторое время после нескольких операций и восстановительного периода, Макс летел домой. Он с ностальгией представлял, как вернется. Рядом в самолете сидел верный Хэнк.

«Прошел почти год с того дня», — думал он, входя в ту самую комнату в доме, где провел столько времени в кресле, вспоминая, сколько всего произошло тут. Он помнил до мельчайших деталей свои попытки самоубийства, вспомнил мучительно тянущиеся как поставленные на паузу дни, которым он в то время потерял счет, когда сидел в инвалидном кресле, уткнувшись в одну точку за окном днями, а чаще пьяным в стельку. И очень отчетливо вспомнил день, когда сидел с пистолетом у виска. И сразу все его мысли наполнились Кесси и желанием, чтобы она была рядом. От последнего воспоминания о ней, поцеловавшей его в ресторане, у него тут же перехватило дыхание.

Все то время, пока он выполнял задуманное, терпел, восстанавливался после операций, Макс запретил себе что — либо выяснять про нее, даже думать о Кесси. Не думать и не вспоминать ее совсем он не мог, но боялся, что даже увидев фото, не выдержит и примчится до того, как все будет закончено, как он задумал.

Но вот именно сейчас, стоя в своей комнате, он понял, как страстно и безбашенно жаждет ее увидеть. Его останавливало сейчас только то, что он не хотел в необдуманной спешке все испортить. Макс привык всегда все досконально продумывать, поэтому он к своему приезду попросил Хэнка собрать о ней и ее теперешней жизни все материалы, включая прошедший год. Все, что только можно. Отчет ждал его на столе, и он затаив дыхание открыл файл, где лежали фотографии Кесси и копии документов.

От самой мысли, что он сейчас ее увидит, пусть только фото, у него сильнее забилось сердце. Макс медленно, как завороженный, открыл папку и взял в руки лежащие наверху фотографии, затаив дыхание стал изучать. С них он увидел вполне довольную, спокойную, улыбающуюся загадочной улыбкой Кесси. Вот она гуляет с коляской, здесь наклонилась и разговаривает с ребенком. Вот только малыша толком видно не было ни на одной из них. Макс как не вглядывался, не мог увидеть ничего, кроме того, что тот темноволос. Но Кесси тоже была темноволоса, и у Макса зашевелился червячок сомнений. Мужчина вдруг подумал, что у него нет никаких доказательств, что ребенок его. Всегда была убежденность и ничего больше. Тогда, сам того не ожидая, он судорожно захлопнул папку и резко отодвинул ее от себя.

«Завтра День Благодарения» — вдруг понял Макс, отвлекаясь от жгущей его мысли, что ребенок может быть от Шона. И его воспоминания невольно вернулись к этому празднику в прошлом году, когда он был уверен, что ему не грозит дожить и увидеть его еще хоть раз. Он вздохнул, понимая, как сильно за это время изменилась его жизнь в очередной раз, не говоря о своей внешности. Макс до сих пор не мог привыкнуть к своему новому лицу. Он даже почти перестал смотреть в зеркало.

Но только сейчас, чувствуя себя полностью восстановившимся, Макс позволил себе подумать, а скорее помечтать, о том, как встретиться с Кесси.

Еще в тот день, когда был готов умереть, пустив себе пулю в висок, он твердо решил, что позволит появиться перед ней только тогда, когда будет таким, как прежде, здоровым. А до этого Макс считал, что мечты о несбыточном только будут демотивировать его. И мужчина как мог не позволял себе думать о ней. Вернее, старался, насколько возможно. Но сейчас….

«Как же мне встретиться с ней теперь так, чтобы это не было подозрительно или навязчиво?!?» — размышлял он с волнением.

Наконец, сидя в своей комнате, мужчина позволил себе полностью отдался этой слабости — мечтать, и тоска о Кесси накрыла его настолько, что не давала покоя даже ночью. Лежа позже в своей кровати, в той самой, где мучился еще совсем недавно, Макс словно опять чувствовал, как она рядом, и ее голова лежит на его плече.