Союз пяти королевств. Трилогия

Татьяна Абалова, 2020

Цикл "Союз пяти королевств" включает в себя три книги: 1. Тайны Свон. Свон случайно узнает тайну рождения наследника, после чего на нее обрушиваются попытки убийства, похищение и рабство. Скрываясь от преследования, она все чаще задумывается, почему принц Эрии, оставив государственные дела, идет по следу простой служанки. Что движет им: желание похоронить тайну или любовь к ней, сироте, не ведающей родства? 2. Лабиринты Роуз. Из закрытой комнаты при загадочных обстоятельствах исчезает дочь короля. Спасет ли принцессу жених, или она обречена на вечное скитание в стране, сплошь состоящей из лабиринтов? 3. Прости меня, Луна. Еще год назад царевна была обручена с наследником Эрии, а теперь глотает слезы перед послом, который объявляет, что помолвка расторгнута. Стелла – бастард, с помощью которого мечтали скрепить союз двух государств, но раз брак не состоялся, ей прямая дорога в монастырь. Пешка, метившая в королевы, повержена. Но у пешки иные планы, и она сможет изменить свою судьбу.

Глава 7

«Почему никто не закрывает двери? — первое, о чем подумала Свон, останавливаясь у каюты, откуда через приоткрытую щель доносилась какая-то возня. — И где горе-охранник, который должен сейчас подпирать стену?»

Сменная охрана — дополнительная забота капитана, желающего сберечь ценный груз. Свон радовала такая предусмотрительность Зорга, — теперь можно было не бояться приступов ненависти Фокси и спать спокойно.

Свон заглянула в комнату. На кровати лежала обнаженная Фокси, а сверху на ней сидел Скир-Кво.

От неожиданности Свон вскрикнула и закрыла лицо руками. Голый череп и голый же зад помощника капитана выглядели одинаково мерзко. Тихое ругательство мужчины и глумливый смех Дикарки привели в чувство, и Свон попятилась назад, намереваясь бежать в камбуз, но рука подскочившего Скира-Кво втянула ее за ворот назад, а хлопок пятерней по двери и последующий грохот, с каким та закрылась, возвестили, что путь на волю отрезан. Перед Свон стоял голый мужчина, чей возбужденный вид вызывал тошноту и желание как можно скорее выбраться из западни. Или хотя бы закрыть глаза.

— Что-то ты сегодня рано, — зло проговорил Скир-Кво. — Ай, как нехорошо получилось! Нашей маленькой тайной завладела недотрога. И что же нам с тобой делать?

— А давай попортим ей личико. Тогда она никому станет не нужна. Ну, разве что твоим матросам, — захихикала Фокси, оказавшаяся за спиной Свон.

— Я буду кричать! — Свон все же открыла глаза. — Каюта капитана рядом, он услышит!

— Нужна ли ты капитану? — прошептал Скир-Кво, хватая потной ручищей Свон за подбородок. — Говорят, ты приносишь одни несчастья. Зорг не может решиться выкинуть тебя за борт, но мы ему поможем. Правда, Фокси?

Дикарка не успела ответить. Прикосновения к лицу лапищами помощника капитана были до того омерзительны, что Свон, желая освободиться, резко откинула голову назад и ударилась затылком о что-то твердое. Тут же Фокси закричала от боли.

— Она сломала мне нос! — согнувшись пополам, Фокси побежала к кровати, где уткнулась в сдернутую с постели простыню.

Но Скир-Кво не слышал причитаний любовницы. Он был занят. Получив крепкий удар коленом между ног, лежал, воя, на полу. Свон же, желая воспользоваться открытой лазейкой, резко распахнула дверь. Словно на беду помощник капитана в этот момент встал на четвереньки, понимая, что нельзя отпускать на волю девицу, где все узнают о запретной связи с рабыней. Лысый череп оказалась как раз на пути движения двери, и ее удар окончательно вывел Скира-Кво из драки.

Обезумевшая от ненависти и боли Фокси с криком прыгнула на спину Свон и вцепилась ей в волосы. Не удержавшись на ногах, Свон опрокинулась назад, придавив Дикарку, и как не вертелась, никак не могла избавиться от вцепившейся в нее фурии. У голой Фокси было ощутимое преимущество: ей не мешало длинное платье.

Непримиримые противницы дрались и катались по полу, как дикие кошки. Изловчившись, Свон откинула Фокси, вскочила на ноги и бросилась к двери. Ей почти удалось выбраться из каюты, но вдруг нестерпимая боль обожгла плечо. Напоенный ненавистью Дикарки кинжал, вытащенный из ножен Скира-Кво, принимал дань кровью, полосуя спину от шеи до самого копчика.

Уже теряя сознание, Свон увидела, как дверь в каюту распахнулась, еще раз ударив по голове лежащего неподвижно помощника капитана. Противно хрустнули шейные позвонки, и Скир-Кво покинул не только поле боя, но и бренный мир.

В проеме двери стоял Зорг Иолай. Его лицо искажалось от гнева. Сделав еще шаг вперед, капитан едва успел поймать падающую Свон. За спиной Иолая закричал кок. Он не мог поверить, что кто-то поднял руку на его Беляночку.

— Жива, — выдохнул капитан, увидев, что жилка на шее пленницы бьется. Его руки и камзол тут же густо окрасились кровью.

Блэк, шумно дыша и страшно вращая глазами, стал наступать на Фокси. Та тонко завизжала и поползла от него прочь, держа окровавленный кинжал в руках. От страха она забилась под кровать. Это спасло ее от быстрой расправы: невооруженный кок мог бы свернуть ей шею, словно цыпленку. Но он не стал доставать мерзавку. Еще успеет. Сейчас нужна помощь его девочке. Стукнув по кровати кулаком и грязно выругавшись, Роки выбежал из каюты, но даже в спешке не забыл закрыть ее на засов.

Фокси, не вылезая из укрытия, выла до самой ночи, проклиная судьбу и мертвого Скира-Кво, который лежал недалеко от нее в луже мочи и испражнений. Ее крики разносились по всему кораблю и взволнованные моряки, свободные от несения службы, стягивались к камбузу, желая разузнать, что же произошло с невольницами. Они с удивлением обнаружили, что огонь в очаге погас, еда не доварилась, а кока на месте нет. Небывалый случай за все время плавания «Свирепого».

Потянулись дни полные боли и отчаяния. Свон то приходила в себя, то вновь проваливалась в звенящую пустоту. Когда сознание вернулось, Свон обнаружила, что лежит на животе. Попробовав шевелиться, закричала от боли. Спина горела, словно ее долго били хлыстом. Еще донимала тянущая боль в руке. Поднеся ее к глазам, поняла, что это из-за колечка. Оно светилось неярким огнем.

— Мы пытались снять его, но не получилось, — услышала она тихий голос.

У кровати сидел улыбающийся Блэк. По его большому лицу катились слезы. Нос, и без того широкий, еще сильнее распух, и кок непрестанно им шмыгал.

— Как ты? — участливо спросил он.

— Больно, — помедлив, ответила Свон. Горло пересохло, губы покрылись коркой, а из трещин сочилась кровь. — Где я?

Кок поднес кружку с водой к губам Свон.

— Пей, родная. Ты в каюте капитана. Мы вместе ухаживали за тобой. Теперь ты выздоравливаешь: жар спал, раны больше не гноятся.

— Раны? Много их? — сделав пару глотков, спросила Свон.

Кок замялся.

— Нет, всего парочка.

— Но почему так больно?

— Порезы длинные. Одна рана глубокая, пришлось зашивать, — вздохнул Роки.

— Зашивать? — не поверила Свон. Она не знала, что можно шить человеческую кожу.

— Наш капитан сделал все аккуратно. Он опытный, не раз приходилось заниматься ранениями. На море всякое случается, — ласково объяснил кок. — Как заживет, мы нитки из тебя вытащим.

— Я стала уродом? — слезы градом потекли из глаз девушки.

— Что ты! — кок присел на корточки перед Свон и заглянул ей в лицо. — Зачем такое говоришь? В платье совсем заметно не будет.

— Я не страшусь шрамов, я страшусь своей участи. Если уродливую рабыню не смогут выставить на торги, скажи, что ее ждет? Команда матросов или дом падших женщин? В любом случае, это не то место, о котором мечтает невинная девушка.

— Я не буду продавать тебя, — глухой голос, раздавшийся рядом, напугал не только Свон, но и кока. Оба вздрогнули, и Свон застонала от вспыхнувшей боли. Кок нехотя поднялся и отошел в сторону, уступая капитану место у кровати.

Зорг Иолай не попал в поле зрения Свон, поэтому она не смогла оценить произошедшие с ним перемены. А они были разительными: Зорга невозможно стало узнать. Коротко стриженые волосы и чисто выбритое лицо превратили грозного главаря «Свирепого» в незнакомца. Оказывается, капитан отличался той мужественной красотой, о которой грезят юные девицы, начитавшись романов о благородных морских разбойниках.

Капитан отступил в тень. Если бы Свон могла обернуться, она изумилась бы жадному взгляду мужчины. Иолай сам не понял, когда в нем проснулись чувства к пленнице. Сначала его охватило отчаяние, что испортили дорогой товар. Потом, выхаживая больную, меняя повязки, дотрагиваясь до нагого тела пленницы, Зорг стал неистово желать ее. И бояться, что Беляночка умрет.

Зорг плохо помнил, как в ярости он приказал повесить на рее труп своего помощника в том виде, в каком он его обнаружил. Он не позволял снимать тело до сих пор, хотя мертвец страшно смердел. Это делалось в назидание всей команде: капитан не потерпит предательства.

Хотя Дикарка кричала, что она невиновна и сама стала жертвой насилия, Зорг вынес страшный приговор. Фокси получила десяток плетей и была сброшена в трюм, где каждый желающий мог удовлетворить свою похоть. Долгий путь и возможность развлечься, обеспечили Фокси бесперебойную вахту. Зоргу хотелось как можно сильнее уязвить ее.

Дикарку время от времени поднимали на палубу мыться. Матросам не хотелось потерять забаву до конца плавания. Каждый раз, как она оказывалась наверху, Фокси вопила, чтобы капитан пощадил ее, но он ни разу не вышел на зов Дикарки. Зорг все свободное время проводил возле кровати несчастной Беляночки, которая потихоньку выздоравливала.

— Я сделаю тебя женой. Только скину в Форше заказанный товар, и мы сразу отправимся на мою родину, — капитан не сомневался, что пленница предпочтет рабству замужество. С изуродованной спиной ей никуда не деться. А он же постарается не замечать шрамов и никому не позволит обидеть жену. Не страшно, что его по полгода нет дома, его старая мать присмотрит за невесткой. Нужно быстрее сделать Беляночку брюхатой, и все сладится. Пусть только она выздоровеет, тогда его ничего не остановит.

Так рассуждал капитан, с вожделением глядя на Свон, фигура которой легко угадывалась под тонкой простыней. Зорг мысленно представлял, как войдет в нее и изольется, делая своей. Натянутая ткань штанов выдавала желание, поэтому он сидел у кровати на корточках, желая скрыть свое вожделение от взгляда Свон.

— Ты будешь моей женой. Слышишь? — еще раз повторил он.

Свон повернула голову и невольно засмотрелась на красивое лицо. Она не могла поверить, что борода и длинные волосы могли до неузнаваемости изменить человека. Однако, как бы он ни был хорош собой, в памяти хранились его деяния и преступный промысел, которые никогда для Свон не сделали бы его привлекательным.

Она не ответила Зоргу. Медленно закрыла глаза, притворяясь, что сон взял над ней верх. Свон чувствовала себя слишком слабой, чтобы противостоять замыслам капитана. Время есть, до Форша еще не близко.

***

Дней через пять Свон стало настолько хорошо, что она вышла на палубу. Роки принес ей несколько платьев, оставшихся от предыдущих пленниц. Они соорудили из них вполне приличную юбку и просторную рубаху.

За время болезни Свон еще больше сдружилась с коком. Он напоминал ей матушку Берту: заботливый, добродушный, не обращающий внимания на грубости команды, пренебрежительно относящейся к человеку, занимающемуся «бабским» делом.

Оказывается, на многих кораблях у матросов не было уважения к кокам, особенно если те не могли ответить ударом кулака в нос. По уверениям Роки, кухня сама мстила злостным обидчикам. Несварение желудка — страшное дело, можно не дожить до берега, поэтому команда «Свирепого» старалась не переходить черту.

Однако с недавних пор поведение команды резко изменилось. Когда Свон появилась на палубе в сопровождении Роки, матросы осыпали ее злыми ругательствами, хотя до трагического случая были настроены мирно.

Свон невольно задумалась, откуда появилось столько агрессии?

Очень скоро причина выяснилась. Из трюма достали полубезумную Фокси. Специально ли ее вытащили в момент появления Свон на палубе, или это было совпадением, но встреча двух пленниц закончилась кошмаром. Увидев противницу, Фокси закричала:

— Так ты не сдохла? Чертово отродье! Смотри, что ты наделала, шлюха!

Грязная исхудавшая, голая Фокси указывала рукой куда-то наверх. Свон проследила за пальцем и чуть не упала в обморок: на рее болтался труп. Порыв ветра донёс тошнотворный запах гниения.

Только благодаря заботливым рукам, поддержавшим Свон, она осталась стоять. Закрыв лицо рукавом, девушка тяжело дышала.

— Снимите его, — раздался над ухом зычный голос Зорга. Испугавшаяся Свон обернулась и увидела, что ее поддерживал вовсе не Роки, а сам капитан.

Она хотела вернуться в каюту, но дикий хохот и завывания Фокси, увидевшей Иолая, остановили ее.

— Шлюха! Шлюха! — кричала Фокси, показывая на Свон. — Капитанская подстилка! Не видать тебе богача! Будешь лежать под грязным Зоргом, пока не надоешь ему!

Капитан дернулся, как от пощечины. Оставив Свон на попечение кока, Зорг большими шагами направился к обезумевшей женщине, возле которой стояли два матроса с ведрами, собираясь ее окатить водой. Увидев, что на них надвигается капитан, они кинулись в разные стороны.

Дальнейшие события показались Свон страшным сном. Кошмаром, который она не хотела смотреть, но не имела сил его прекратить. Члены команды, находившиеся на палубе, замерли, пораженные яростью капитана. Не нашлось ни одного смельчака, который кинулся бы наперерез Зоргу и остановил его. Капитан выглядел страшным и двигался, словно дикий зверь.

Не чувствующая опасности, ослепленная злобой пленница продолжала выкрикивать ругательства. Потрясая кулаками, она сделала шаг, другой и, ступив в разлитую матросами воду, поскользнулась. Неловкая попытка удержать равновесие привела к тому, что Фокси с грохотом растянулась в луже.

Зорг подлетел к своей жертве и, схватив Дикарку за ногу, поволок к борту корабля, словно мешок с тряпьем. Страшно воющая Фокси, сдирая кожу на пальцах о палубные доски, пыталась зацепиться хоть за что-нибудь, но капитан не дал ей ни малейшего шанса. Достигнув борта, Зорг без усилий поднял Дикарку и одним взмахом руки выкинул в открытое море.

Послышался плеск воды, и капитан, даже не посмотрев вслед своей жертве, обернулся к людям, застывшим в ужасе от скорой расправы. Свон закрыла лицо руками и прижилась к не менее пораженному коку.

В этот момент с реи на палубу сорвался труп, на шее которого болталась перерезанная кем-то из матросов веревка. Капитан, находясь в диком раже, схватил то, что осталось от его помощника, и через мгновение Скир-Кво составили компанию Фокси.

— Кто еще хочет обидеть мою невесту? — капитан грозно оглядел собравшихся на палубе. Молчание команды и тихие всхлипы Свон служили ему ответом.

«Никогда не стану жить со зверем, — сказала она себе, пораженная до глубины души поступком Зорга. — Лучше смерть».

Кок хотел отвести Свон назад в каюту капитана, но она не смогла перешагнуть порог. Ей было страшно.

— Можно я вернусь к себе? — через силу обратилась она к подошедшему Зоргу. — Уже нет необходимости постоянного наблюдения. Мне лучше.

Иолай внимательно посмотрел ей глаза и сразу понял, почему невеста не хочет находиться с ним в одном помещении. Он сам едва справлялся с проснувшимся в нем монстром.

— Хорошо, но пока не затянутся раны. Как только сможешь лежать на спине, станешь делить ложе со мной.

Капитан все еще был раздражен. Он успел отойти от всплеска ярости, под воздействием которого приговорил Дикарку к смерти и стал ее палачом, но ему нужно было унять горящий в груди огонь. Зорг боялся сорваться и еще больше отвратить от себя Свон.

— Я скоро приду к тебе, — добавил он. — Сегодня можно снять швы. Помоги ей, Блэк.

Кивнув коку, он отправился на капитанский мостик. Послышались грязные ругательства — Зорг срывал злость на команде. Матросы забегали по палубе, выполняя приказы разгневанного капитана. Через полчаса они убрали все следы присутствия несчастных Фокси и Скира-Кво.

Зайдя в свою каюту, Свон села на кровать и заплакала.

— Я не смогу жить с капитаном, — она уткнулась в широкую грудь Роки, примостившегося рядом с ней. — Лучше шагнуть за борт!

Кок осторожно погладил ее по голове.

— Не говори о смерти. Мы что-нибудь придумаем. Я не дам тебя в обиду.

Свон не верила собственным ушам. Роки Блэк встал на ее сторону, хотя знал, что противодействие капитану может обернуться смертью! Она подняла глаза и поискала подвох.

— Я полюбил тебя, словно ты моя родная дочь. Ты единственная, кто отнесся ко мне, как к человеку, тебя не напугала моя черная кожа. Ради моей доброй девочки я готов пожертвовать жизнью.

Кок вздохнул, никак не решаясь предложить Свон свой вариант спасения, который она может и не принять.

— Нам нужно продержаться до прибытия в порт, а потом мы сбежим. Я знаю к кому обратиться в Форше. Не зли капитана, дочка, делай все, что он скажет. Главное — сохранить жизнь. Если он ляжет с тобой в постель и возьмет, как женщину, не сопротивляйся. С потерянной невинностью жить можно. А от беременности я дам тебе зелье. Сегодня же сварю. Выпьешь сразу, как его семя изольется в тебя. Сделаешь это тайно, иначе не сносить нам головы.

Свон слушала Блэка, широко распахнув глаза. Он говорил страшные вещи. Поддаться Зоргу, чтобы остаться в живых? Нет, добровольно она не ляжет в кровать с ним.

Свон пыталась найти подходящие слова, чтобы не обидеть вставшего на ее защиту человека, но в каюту вошел заметно успокоившийся капитан. В руках он держал корзинку с глиняной бутылью и тряпьем.

— Снимай одежду, — сказал он Свон, при виде его соскочившей с кровати.

Довольная ухмылка скривила лицо Зорга, когда он увидел, что невеста покраснела и крепче запахнула дрожащими руками ворот рубахи. Насладившись вдоволь ее смущением, Зорг смилостивился и пояснил цель визита:

— Будем снимать швы. А ты иди, занимайся своими котлами, мы справимся без тебя, — приказал капитан Блэку, не замечая, как кок переглянулся со Свон — был занят раскладыванием содержимого корзинки на столе.

Когда Роки нехотя покинул каюту, Иолоай закрыл дверь изнутри.

— Ты меня боишься? — спросил он, видя, как девушка попятилась. — Правильно делаешь. Ты жива, пока этого хочу я. Ты должна меня благодарить, что я решил взять тебя в жены. Диктовать условия не советую. Повернись ко мне спиной.

Развязав ленты на вороте, он помог Свон снять рубаху. Оставшись нагой, она прикрыла руками грудь. Капитан рассмеялся.

— Я выхаживал тебя все время, пока ты находилась в забытьи, поэтому знаю каждую пядь твоего тела. Снимай юбку и ложись на живот. Живо!

От резкой команды Свон вздрогнула и потянулась к застежке. Она силилась понять, почему обходительное отношение к ней со стороны капитана изменилось на пренебрежительное. Неужели ее ценность, как человека, стала минимальной, после того, как Фокси испортила ее «товарный» вид?

И случайна ли смерть Дикарки? Может казнь была показательной не столько для команды, сколько для самой Свон?

Стало страшно. Не смея возражать, она легла на кровать.

Склонившись над ее спиной, Зорг заметил:

— Удивительно быстро идет заживление. В день, когда на тебя напали, я не знал, чем тебе помочь. С такими ранами обычно погибают от потери крови и сильной боли. Благодари кока, он уговорил попробовать сшить раны. Пока мы срезали с тебя платье, кровь уже перестала течь, хотя этого никак не должно было случиться.

Послышался звук откупоривания бутылки, и на спину полилась жидкость с резким запахом. Чтобы отвлечься от боли, Свон начала считать, сколько раз ножницы перережут нитки, впившиеся в ее тело. Она сбилась на восьми, поскольку капитан опять заговорил:

— Откуда у тебя кольцо? Оно не простое? Я прав? Пока ты горела в лихорадке, оно светилось ярко, но по мере выздоровления, его блеск спадал. Я подозреваю, что именно в нем причина быстрого заживления ран. И почему оно не снимается?

— Я не помню, откуда кольцо, — решила скрыть правду Свон. — Оно всегда было со мной. И я не знаю, как ответить на ваши вопросы.

— Оно явно магическое. Любая волшебная вещь может передаваться от хозяина к хозяину, и очень странно, что кольцо не снимается, хотя его свободно можно повернуть вокруг пальца. Когда мы прибудем в Форш, я наведу о нем справки.

Ножницы щелкали и щелкали. Казалось, капитан никогда не закончит. Измученная ожиданием, Свон обрадовалась, услышав спокойный голос Зорга:

— Ну, все. Швов больше нет. Не шевелись, — предупредил он, и на спину Свон легла мокрая тряпица. Многочисленные ранки начали ныть.

Свон надеялась, что капитан уйдет, но он сел на кровать и начал поправлять повязку и будто невзначай дотрагиваться до тела пленницы. То по плечам проведет рукой, то по ягодицам, которые не позволил прикрыть. Свон вздрагивала от омерзения. Капитан заметил ее мучения, и его лицо скривилось в усмешке:

— Дня через три ты сможешь лежать на спине. Тогда тебе не отвертеться, милая. Начнем нашу супружескую жизнь.

— Но мы же еще не женаты? — попыталась возразить Свон.

— Мы поженимся только для того, чтобы мои сыновья не были ублюдками. И никому нет дела, взял я тебя до свадьбы или после.

Накрыв Свон простыней, капитан вышел из каюты. В замке заскрежетал ключ.

Как только звук шагов стих, простыня полетела на пол, а следом за ней и повязка с мазью. Подняться было больно, но Свон пересилила себя. Встав на ноги, она сделала несколько наклонов. От резкого натяжения кожи стали лопаться края раны, и что-то теплое потекло по спине. Боль стала нестерпимой, и Свон рухнула на кровать в изнеможении. На льняных простынях тут же появились пятна крови.

— Ну, нет, — проговорила сквозь зубы пленница, опять поднимаясь с постели, — через три дня я точно не смогу лежать на спине.

Она наклонялась опять и опять, пока не упала обессиленная на пол.

Через некоторое время дверь открылась, и Свон услышала испуганный возглас. Но это не был голос капитана. В каюту зашел Роки и кинулся поднимать Беляночку.

— Что с тобой сделал этот зверь? — едва не плача, запричитал кок. — Да как же такое могло случиться? Я же просил тебя не дразнить Зорга? Что же теперь будет?

— Тише, Роки, тише, — прошептала девушка, — это не Зорг. Я сама.

— Зачем? Я не понимаю, зачем? — с отчаянием в голосе вопрошал Блэк, вытирая кровавые подтеки.

— Так надо. Мы должны продержаться до Форша, да, Роки? Я постараюсь остаться живой. Накрой спину тряпицей, а потом простыней. Если Зорг спросит, не скрывай, что нашел меня на полу и помог.

Сил говорить не осталось. Уже в забытьи Свон прошептала:

— Я не буду жить со зверем. Лучше смерть.