Осколки нашей истории

Таня Свон, 2024

«Осколки нашей истории» – это книга о борьбе за свою мечту и о силе воли. Несмотря на все преграды, главная героиня отстаивает не только право на творчество и быть услышанной, но и право на любовь, пусть и опасную. «Осколки нашей истории» – это роман, вдохновляющий всегда выбирать себя.

Глава 2

— Это нужно отметить. — Фил поднимает пакет с книгами и заговорщически подмигивает мне.

Не спешу улыбаться в ответ, как и не тороплюсь напоминать — он по уши в долгах. О посиделках в кафе лучше забыть. Торговых центров, чтобы прогуляться в тепле, поблизости в моем районе нет. А слоняться по улице в ноябрьский холод я не готова.

— Холодновато для прогулок, — с неподдельной досадой выдыхаю я.

— Мы не будем торчать на улице. — Фил обгоняет меня и начинает шагать передо мной спиной вперед. Глядя в глаза, просит: — Соглашайся, Ангел!

— На что? — не могу сдержать улыбку, но хочу сохранить серьезный тон. Отвожу взгляд вверх и, наблюдая за тем, как в свете фонаря танцуют редкие снежинки, напоминаю: — Ты даже не сказал, куда меня зовешь!

Фил останавливается, но я замечаю это слишком поздно. Врезаюсь в его грудь и оказываюсь заключена в крепкие объятия.

— Не отпущу, пока не согласишься.

Я слышу, что он шутит. Чувствую, как от щеки, которой Фил коснулся дыханием, мурашки бегут вниз к шее — искры Млечного Пути. Я так хочу побыть с ним наедине, но боюсь принять приглашение. Одна только мысль о том, чтобы сдаться, воскрешает в памяти ужасные картины: темный подвал, полуживой Фил и кровь на его смуглой коже.

— Не могу.

— Почему? Родители снова злятся, что ты встречаешься со мной?

— Они постоянно злятся. — Я выбираюсь из объятий Фила и хмуро отворачиваюсь к заснеженным клумбам у магазина садоводства. Летом здесь цвели пионы и кусты роз, теперь же об этом напоминают только голые ветви и камни, которыми огорожен небольшой сад. — Но я ясно дала родителям понять, что свое решение не изменю.

В горле пересыхает, едва вспоминаю, сколько ссор довелось пережить за последние пару месяцев. И тем больнее осознавать — собственный выбор вселяет радости столько же, сколько и страха.

— Тогда в чем дело? У тебя много домашки? Ты расстроилась из-за встречи с редактором? Она что-то не то сказала? Или я…

— Фил.

Он умолкает, когда пронзаю его умоляющим взглядом.

«Не заставляй напоминать об этом вслух».

Мимо проходят люди, проносятся автобусы, забитые пассажирами. Густой вечер вытягивает из ноябрьского дня последнее солнце, но какой-то его осколок все еще живет в Филе.

В его глазах столько света! Я хочу поцеловать его прямо здесь, посреди многолюдной улицы. Но едва делаю шаг, Фил просит:

— Скажи мне.

Мягкий тон, проникающий в самые темные уголки души, рвет ее на клочки. Я знаю, что правда причинит ему боль, и потому молчу.

— Ангелина. Ты моя девушка, — выдыхает он вместе с облачком пара, а затем нежно берет меня за руку. Так осторожно, будто я хрупкая фарфоровая кукла. — Но как я могу услышать тебя и понять, если продолжишь молчать? Ты ведь этого хотела — решать все проблемы вместе. Так скажи мне, что тебя беспокоит? Мы разберемся. Вместе.

Вот почему я с ним.

Вот почему выбрала Фила, несмотря на его темное прошлое и пугающее настоящее.

Я могу сомневаться в себе, в своих поступках и решениях. Но в том, что Фил действительно дорожит мной, в его чувствах ко мне, я не усомнилась ни разу, ни на миг.

— Нам нужно экономить деньги, — выдаю, не глядя ему в глаза. Не хочу видеть, как солнце в кофейных озерах становится чуть тусклее. — Твои долги…

— Все под контролем. Я успеваю… заработать.

Поджимаю губы, но никак не комментирую последнее слово.

— А если они потребуют выплатить деньги раньше срока? Или повысят ставки? Они играют по собственным правилам, не забывай.

«Они». Только так и могу называть тех, кто портит Филу жизнь, ведь ничего об этих людях не знаю. Спросить нельзя — нарушу наше правило и испорчу Филу настроение, а ответов все равно не добьюсь.

— Ты уже выплатил долг брата. Они потребовали еще. Где гарантия, что не появится новых ненормальных условий? Сжатые сроки, больший процент? Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за ерунды. Мне не нужны прогулки в кафе или кино. Быть уверенной, что ты в порядке и в безопасности, — вот что мне сейчас важно.

— Но ведь это не жизнь вовсе. Вечный страх и ограничения — не то, что я хочу тебе дать.

С ним бесполезно спорить. Человек, который ворует, чтобы закрыть долги, а потом, не расплатившись по счетам, дарит дорогущие подарки, и не мог ответить иначе.

— Давай закроем эту тему, ладно? — Я легонько касаюсь его щеки и мягко поглаживаю. Прохожусь большим пальцем под выступающей скулой и веду линию вниз по краю четко очерченной челюсти.

Когда хочу отнять руку, Фил вдруг ловит ее и несильно, но настойчиво сжимает.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива со мной. Не отнимай у меня шанс радовать тебя.

Ох, Фил… По-настоящему счастлива я стану в тот день, когда ты оставишь в прошлом все, что преследует тебя наяву, а меня — в кошмарах.

— Клянусь, что этим вечером мы не потратим ни копейки, но он пройдет шикарно. Никаких прогулок по холоду. Никаких скитаний по торговым центрам. Только ты, я и кофе.

— Пойдем в «Чао»?

— Да. Работникам полагается несколько бесплатных напитков в месяц. Я свой лимит еще не исчерпал, так что угощаю.

Не могу сдержать нервный смешок. Удрученно опускаю голову и прикусываю губу.

Я такая дурочка. Устроила разборки на пустом месте, испортила нам обоим настроение. Мне действительно стоит научиться расслабляться и плыть по течению.

— Ну так что? Ты не против?

— Нет, Фил. Конечно, нет.

* * *

Через несколько месяцев после моего увольнения в «Чао-какао» наконец-то обустроили нормальную комнату для сотрудников. Завал в тесной каморке разгребли, и теперь здесь поместились шкафчик для личных вещей и даже небольшой диван. На нем-то я и расположилась в ожидании Фила.

Его смена давно кончилась, за кассой сейчас работает другой парень. Однако Фил хочет сделать напитки для нас самостоятельно. Он уходит в зал, а я остаюсь в комнате персонала. Снимаю теплую одежду, убираю в сторонку рюкзак и достаю из пакета «Магический дебют». Все еще не верится, что это реально…

Делаю быструю фотку книги и заливаю в свой профиль, заранее зная, как отреагирует аудитория. И действительно, уведомления в равной степени затапливают и позитивные и негативные реакции.

Губы искривляются в ухмылке. Как же предсказуемо… Все эти люди, которые пытаются испортить мне жизнь, — просто армия ведомых. Наверное, мне даже жаль Алекс, если ее аудитория действительно такая.

Экран перекрывает окошко — входящий вызов от Мари. С чего бы подруге мне звонить? Случилось что-то серьезное?

— Какого черта твои подписчики видят новорожденную книгу раньше, чем я?! — взвинченно тараторит Мари. — И вообще, это я тебя научила вести профиль, я помогла выбраться из интровертной тени! И вот чем ты мне за это платишь? Даже сообщения не читаешь!

Не видя ее лица, сложно понять, шутит Мари или действительно мой косяк настолько ее задел.

— Тебе нет оправданий. Ты в курсе?

— Да, конечно, — протягиваю с вялой улыбкой, потому что знаю — подруга права как никогда.

Еще полгода назад я бы, не раздумывая, написала первым делом ей. Хотя нет. Мне бы даже писать ей не пришлось, ведь мы бы отправились в издательство вместе. Но теперь у меня есть Фил, а у Мари — неизменная неприязнь к моему парню.

— Ты ходила в издательство одна? — понижает голос Мари, и я понимаю — это главный вопрос. Вот ради чего она звонит.

Знаю, что правда ее расстроит, но соврать подруге не могу. И без того утаиваю от нее достаточно. Если это как-то всплывет, нашей дружбе придется несладко…

— С Филом. Он встретил меня после учебы.

— М-м, — с явным недовольством хмыкает подруга. — Ты хотела сказать, после собрания, с которого ты сбежала? Пропуски теперь на халяву тебе никто не закроет. Вероника, поди, отметила, что тебя не было.

— Ничего страшного. Я знала, что так будет.

— А сейчас ты где? Дома? Домашки на завтра целую гору задали. Давай сверим химию?

Дверь открывается, и в комнату заходит Фил. Он улыбается мне и протягивает стаканчик с горячим напитком.

Не хочу врать Мари… Но и слушать ее недовольства тоже не желаю.

— Давай поговорим позже? Я напишу, как освобожусь.

— Эй! Геля! Не смей класть труб…

Поздно. Я нажимаю на красную кнопку, и звонок обрывается.

Стискиваю телефон в руках так, что пластиковый чехол на нем едва слышно хрустит. Но когда Фил прижимается к моему виску лбом, все тревоги становятся нечетким мутным пятном. Точно туча на далеком горизонте.

— Все в порядке?

— Теперь да.

Обеими руками держу стакан, но не подношу его к губам. Тесную комнату заполняет запах кофе и геля для душа Фила — грейпфрут и кардамон. Я поворачиваю голову, и кончики наших носов соприкасаются. Фил приглушенно смеется и, прикрыв веки, трется своим носом о мой.

— Что ты делаешь? — Я тоже начинаю смеяться, но отстраняться не спешу.

— Показываю свои чувства к тебе.

— Это очень странный способ.

— Только для тех, кто не смотрел «101 далматинца».

— Еще один мультфильм, который я не видела, но посмотрю благодаря тебе.

Глаза Фила изумленно распахиваются.

— Ты не смотрела его? Серьезно?!

— Ну прости, — дурашливо пожимаю плечами. — Надеюсь, ты не бросишь меня из-за такой мелочи?

Улыбка гаснет на его лице. Фил отстраняется и наклоняет голову, глядя на меня с тоской и… огорчением?

— Выкинь эту ерунду из головы. Я ни за что не брошу тебя, Ангел. И то, что ты чего-то не знаешь… Не страшно. Я покажу тебе то, чего ты раньше не видела. А новому будем учиться вместе.

От меня не укрывается, как внимательно он смотрит на меня. Как тяжело сглатывает, прежде чем наклониться за поцелуем. Как нерешительно касается моей оголенной шеи, которую щекочут выбившиеся из хвоста светлые волоски.

— Новому? — шепчу ему в губы. — Чему ты хочешь меня научить, Фил?

Кончики пальцев проходятся от верхушки его уха к мочке, а затем я запускаю их в шоколадные волосы. Фил закрывает глаза и льнет к моей руке.

— Всему, чему попросишь. Рисовать, варить кофе…

— Целоваться, — выпаливаю я, чувствуя, как щеки наливаются жаром. — Научи меня целоваться.

Фил отставляет свой кофе и забирает стаканчик из моих рук, чтобы поставить его на пол. Подальше от дивана, чтобы мы случайно не опрокинули напитки. Сидеть в комнате персонала Филу запретить не могут, но если будем плохими гостями, то меня-то сюда точно больше не пустят.

— Ты неплохо умеешь это делать и без моих уроков.

Но я уже вижу, какой огонь пылает в его глазах. Жаркий и неотвратимый, как солнце в безоблачный полдень. Жадный, но не испепеляющий дотла. Я позволяю себе прыгнуть в него с головой. Приоткрываю рот для губ Фила и забываюсь на некоторое время.

Мне нужна эта передышка от учебной круговерти, обид Мари, наставлений родителей и суеты книжного сообщества.

Мне нужен Фил.