Портрет дамы. Мистический детектив

Тамара Злобина

Первое дело частного детектива Татьяны Рябининой оказалось не таким простым. Её клиентка была задушена в собственной квартире, прямо под прекрасным портретом молодой дамы с белым шарфом. Орудием убийства стал тот самый белый шарф.

Глава 5. Адвокату — адвокатово

Кузьмин советовал Татьяне до поры до времени не попадаться на глаза следователю Селезнёву, поэтому она старалась, как можно быстрее улизнуть из здания прокуратуры, но поспешность не спасла: уже вдогонку ей донеслось:

— Здравствуй, Танечка Рябинина! Это ты?! Какими судьбами?

Скривив кислую мину, Татьяна поняла, что придётся здороваться с глазастым сотрудником, и, поворачиваясь на голос, успела надеть маску радостного удивления:

— Олег Витальевич?! Сколько лет, сколько зим?!

— Да уж месяца два. — ответил Краснов Олег, учившийся некогда с ней на параллельном курсе, а сейчас работающий в том же отделе, что и Селезнёв.

— Бог шельму метит, — подумала Таня, улыбаясь всё так же натужно.

— Всё хорошеем? — поинтересовался Олег. — Как дела, Танюша? Не заходишь — не звонишь.

— Вот, зашла, — мнётся та, горя единственным желанием исчезнуть, испариться, провалиться сквозь землю.

— Ты торопишься? — спросил Олег, видя её напряжённое состояние.

И Татьяна ответила без обиняков:

— Если честно, то да: через пятнадцать минут у меня встреча.

— С молодым человеком?! — понимающе улыбнулся Краснов.

— Нет, с девушкой, — ответила Таня достаточно сухо, желая поскорее отделаться от назойливого сотрудника. — Не обидишься, если я тебя оставлю?

— Очень жаль, — произнёс Олег, стараясь выказать своё расположение девушке. — Может быть, всё-таки как-нибудь посидим, поболтаем? Вспомним годы молодые?

— Непременно, — широко улыбнулась та. — Созвонимся как-нибудь?!

— Созвонимся, — понижая голос, ответил Олег, явно неудовлетворённый её ответом.

— Извини, Олег, — сказала Таня, — у меня мало времени. Пока?

Она сделала прощальный жест рукой и, быстрым шагом, удалилась прочь: подальше от здания, в котором проработала около трёх лет, думая на ходу:

— Теперь торопиться нет смысла: слишком общительный Краснов растрезвонит на всю прокуратуру, что его посещала Татьяна Рябинина, которая влюблена в него, как кошка. Ха-ха-ха!

К таким высказываниям Татьяна привыкла, и они её уже не волновали. Волновало то, что о факте её появления, станет известно Селезнёву, а уж он умеет к двум прибавить два, и несомненно, докопается, что она разговаривала с Андреем. И тогда всё: дорога сюда будет заказана. Старый, хитрый лис, примет все меры для того, чтобы её даже близко не подпустили к Андрею. Вывод огорчил Татьяну своей негативностью, подгоняя и без того лихорадочную работу мысли.

— Нужно немедленно искать адвоката! — произнесла она вслух, не осознавая, что разговаривает сама с собой.

— Вы что-то сказали? — спросил мужчина, находившийся рядом с ней.

— Нет-нет! — ответила она. — Извините, просто мысли вслух.

И мужчина опасливо отошёл в сторонку, но Татьяна была уже вся в себе и этого не заметила. Отмахав пол квартала почти солдатским шагом, она поняла, что от себя не убежишь, поэтому решила дальнейшие шаги обдумать в каком-нибудь укромном месте. Лучшего места, чем кафе, не нашлось.

Усроившись за столиком спиной к небогатой клиентуре, в основной своей массе состоящей из сотрудников, расположенного рядом РОВД, она несколько секунд оглядывала до боли знакомый интерьер с искусственными пальмами, салатовыми шторами и белыми, пластиковыми наборами столовой мебели. Потом принялась за фирменный пирог, запивая маленьким глотками апельсинового сока. Мысли девушки витали далеко от места нахождения, выуживая из кладовых памяти лица, фамилии и адреса сокурсников, работающих в настоящее время адвокатами.

— Кто из них согласиться на минимум оплаты, не соизмеряя её с физическими и моральными затратами? Вешкина Ирина? Адвокат слабенький, и Андрея не потянет, то бишь не вытянет… Славина Наташка — в замужестве Гусева? Её сейчас нет в городе. Колюня Уваров? Хоть и неплохой адвокат, но больно хитёр и ненадёжен: из-за малого гонорара в любой момент может переметнуться в лагерь противника. Хотя орешек, наверняка расколет очень скоро. Нет, не подойдёт…

Остаётся Топилин Сергей. Всем хорош, Топилин: и талантлив, и неглуп, и честен, но у него семья. Недавно родились девочки-близняшки… Вряд ли он согласится на небольшую сумму гонорара.

— Придётся убеждать, — снова выдала мысли вслух Татьяна, не обращая внимания на то, что сидящий за соседним столиком лейтенант милиции, начал интересоваться ею, бросая любопытствующие взгляды.

— Нужен запасной вариант для подстраховки, — решила про себя Татьяна. — В Заводском районе, по моему, работает адвокатом Верочка Свеженцева: она, хоть послабее Топилина, но надёжнее Колюни.

Выпив залпом остаток сока, Татьяна уже знала, что будет делать дальше, и твёрдым шагом, с сияющей улыбкой, походкой от бедра направилась к выходу, преследуемая взглядами всё того же лейтенанта.

Улыбаясь своей «неотразимости» и сообразительности, она тут же остановила такси, краем глаза замечая, что на её походочку клюнул тот, кто «пас» её в кафе. Уехала прямо из-под его носа, помахав на прощание ручкой.

— Оставила с носом? — засмеялся водитель.

— Да, уж, — слегка развязно ответила Татьяна.

— Что так? — спросил общительный таксист.

— Не понравился, — улыбнулась в ответ Рябинина.

— Смотри ты?! Какой же тебе нужен?

— Никакой! У меня уже есть! — соврала Таня.

— Ну тогда, конечно. Одобряю.

Татьяна пропустила мимо ушей слова одобрения, поглядывая на дорогу.

— Куда везти, красавица? — поинтересовался водитель.

— К Сенному рынку, — попросила она, резко сменив вольность на серьёзный вид..

— К Сенному — так к Сенному, — повторил водитель, дивясь резкому изменению настроения пассажирки.

Дорогой он попытался разговорить девушку, но у той в уме уже прокручивались варианты встречи с Топилиным, и на слова водителя она почти не реагировала.

Последний раз Таня видела Сергея около двух лет назад во время встречи с сокурсниками. Они сухо поздоровались, говорили о чём-то, ради приличия, и так же, сухо попрощавшись, разошлись. Сергей не мог простить Татьяне, что она не ответила на его чувства, в корне отвергая ухаживания. Он так и не понял, что она делала это вовсе не из-за того, что была к нему равнодушна, а из-за того, что знала о том, что он сожительствует с Тасей Вулич, которая давно была от него без ума.

Через два месяца после этой встречи, Сергей и Тася поженились, а через полгода у них родились близняшки Саша и Даша. И теперь, по словам Татьяниной подруги Ирины, силой обстоятельств заброшенной на крестины девочек, Серёга счастлив и горд своими дочурками.

— Надеюсь, теперь наша встреча будет более тёплой, чем в прошлый раз? — подумала Таня, поглядывая на стремительно приближающийся рынок.

Расплатившись с таксистом, она постаралась взять себя в руки, чтобы предстать перед Топилиным, к которому в своё время испытывала гораздо большее чувство, чем простой интерес, уверенной в себе, в меру смелой, в меру остроумной, твёрдо стоящей на ногах современной женщиной.

— Очаровать — увлечь — заразить! — наметила Татьяна план действий, осознавая определённую сложность поставленной перед собой задачи.

Адвокатская контора Топилина находившаяся неподалёку от рынка, была весьма заметна и своим расположением, и вывеской. Под окнами здания, на первом этаже которого и находилась контора, стояло несколько автомобилей престижных иномарок, и Татьяна подумала:

— Видно, авторитет Топилина сильно вырос в глазах посетителей: своя контора, своя машина, крепкая семья…

В приёмной секретаря находилось несколько посетителей, но Таня прошла мимо них. Открывая дверь кабинета Сергея, она услышала за спиной недовольные высказывания:

— Опять лезут без очереди?! Да, что это такое?!

Топилин что-то заинтересованно обсуждал с женщиной лет сорока пяти, объясняя её права. Секретарь, соскочив со своего места следом за Татьяной, всем своим видом дала понять, что собирается выдворить её из кабинета, но та спокойно отвела руку девушки и направилась к столу Сергея. Протест секретаря затух за её спиной, когда она увидела реакцию своего шефа.

Реакция, действительно, была странной: сначала глаза Сергея вспыхнули детской радостью, а губы расплылись в улыбке, затем губы дернулись и начали кривится, пытаясь изобразить не-то удивление, не-то недовольство. Но Татьяна не захотела принимать конечной реакции: начало ей понравилось больше.

— Здравствуй, Сергей Николаевич! — обрадовалась она так искренне, что глаза Сергея начали округляться. — Несказанно рада видеть тебя!

— Здравствуй, Татьяна… Владимировна… И я рад.

— Вижу — вижу! — ответила Таня, добродушно улыбаясь.

— Правда, рад, — неожиданно заявил Сергей, не пытаясь больше ничего изображать.

— Вот это уже правдоподобней, — порадовалась Рябинина, — У тебя найдётся несколько минут для старинного друга?… Очень нужно поговорить.

— Сейчас закончу с клиенткой… Минут пять подождёшь?

— Конечно, — согласилась Таня, вполне довольная ходом событий.

— Катя, — попросил Топилин секретаря, — организуй, пожалуйста, Татьяне Владимировне, кофейку — твоего, фирменного.

Катя наморщила носик, глядя на Татьяну, явно не одобряя такое отношение к незнакомке, но ответила шефу улыбкой:

— Сейчас, Сергей Николаевич, сделаем! И походкой королевы удалилась в соседнюю комнату

— Татьянка, — обратился к ней Топилин, — может ты тоже пройдёшь в комнату отдыха? Там есть кресла, телевизор — посмотришь что-нибудь, а я тем временем завершу работу?

Татьянка (надо же не забыл!) кивнула в знак согласия и прошла следом за секретарём, демонстративно прошествовавшей мимо неё пару минут назад. Секретарь встретила её заинтересованным взглядом и, хозяйским жестом пригласила садиться в кресло, расположенное возле журнального столика из стекла и какого-то тёплого, словно живого, дерева, и, как только та расположилась в кресле, поинтересовалась:

— И давно вы знаете Сергея Николаевича?

В голосе девушке слышалась, едва скрываемая, ревность.

— Хорошо устроился! — подумала Татьяна, решая проучить нахальную девчонку своей скрытностью, и поэтому пожала плечами, молча взяла в руки пульт, включая первый канал и, приглушая звук.

Но Катерина не собиралась сдаваться:

— Сергей Николаевич в этот кабинет приглашает только близких друзей.

— Неужели? — отреагировала Татьяна на откровение секретаря. — Я и есть такой друг, и Сергей меня интересует, только, как адвокат.

— А мне-то какое дело до этого? — вздёрнула маленький носик Катерина, явно противореча, своему поведению.

— Никакого, — согласилась Таня, внутренне усмехаясь.

Взаимное недоверие не оставило возможность двум особам женского пола плодотворного общения, поэтому они сделали вид, что каждая занята важным делом: секретарь готовила кофе, а Рябинина просматривала картинки на телеэкране: именно просматривала, потому что вслушиваться в то, что что он вещал, у неё не было ни настроения, ни желания.

Чуть прикрыв глаза веками, Татьяна попыталась расслабиться и настроиться на предстоящий разговор, не обращая внимания на Катерину, развивающую за её спиной кипучую деятельность. Её спокойствие и скрытность, видимо, задели секретаря, поэтому она что-то громко уронила на пол, возвращая Таню из состояния внутреннего сосредоточения на поверхность, в действительность.

— Извините, — вежливо попросила Катерина. — Я вас, кажется, разбудила?

— Ничего, — ответила Таня, едва удерживая усмешку. — Я ещё не достигла того возраста, когда засыпают, едва коснувшись головой чего-либо мягкого… Просто задумалась… Вам, Катенька, приходилось задумываться?

— Было однажды! — с ехидной ноткой в голосе ответила та, перепутав, видимо, задумываться со словом — думать.

— Вот и я в первый раз задумалась, — произнесла, как можно мягче и искренней Татьяна, решив расположить к себе своенравного секретаря. — Иногда в жизни человека возникают такие обстоятельства, когда ему необходима помощь друзей… А Сергей для меня и есть единственный друг, который может помочь.

Рябинина смотрела в лицо Катерины, которое постепенно превращалось из высокомерного в думающее, и, чтобы закрепить результат, продолжила дальше:

— Я слышала от знакомых, что Сергей Николаевич замечательный адвокат — адвокат от Бога, и что у него очень грамотный, знающий помощник… Давно хотела навестить вас, чтобы выразить уважение, но работа отнимает столько времени…

Лесть Татьяны начала действовать, меняя лицо «грамотной помощницы» на более приветливое.

— Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! — мысленно усмехнулась Таня, продолжая свой эксперимент дальше:

— Можно я буду звать вас Катей?

— Конечно.

— Благодарю вас, дорогая, — произнесла Рябинина. И добавила, как можно мягче:

— Я пью кофе без сахара, Катя. А вот, если у вас есть к нему ещё и галетное печенье, то это будет верхом совершенства.

— У нас как раз есть такое печенье! — обрадовалась совпадению Катерина.

А Татьяна подумала про себя:

— Глупенькая, девочка, я прекрасно знаю вкусы твоего шефа!

Эта безобидная игра несколько наладила отношения, складывающиеся между девушками. Пока гостья пила кофе, похваливая кулинарные способности Катерины, та мило щебетала, рассказывая о совместной работе с Сергеем Николаевичем, и Таня всё более убеждалась в том, что тут нечто большее, чем совместная работа.

— Катенька, — поинтересовалась она, — вы давно работаете с Сергеем Николаевичем, и думаю неплохо его изучили… Как вы думаете, он возьмётся защищать молодого человека, несправедливо обвинённого в убийстве?

Взгляд синих глаз был цепок и серьёзен, но ответа пока не последовало:: обладательница красивых глаз думала — соображала. Пришлось задавать ей ещё один наводящий вопрос:

— Всё зависит от обстоятельств, или гонорара?

— По разному… Гонорар? Не без этого. Но дело прежде должно быть интересным.

— Интерес можно обеспечить, — рассудила Таня вслух, — а можно и подогреть.

— Не-е-е-т! — так посмотрела на Татьяну синеокая красотка, хитренько прищурив глаза, словно знала то, что той знать не дано. — Интерес должен быть чистым — без примеси!

— О-о-о, — в свою очередь решила Таня (только не вслух), — а ты девочка, не так проста, как кажешься с первого взгляда.

Между тем Катенька опустила глазки вниз, осознав, что выдала себя с головой, но Таня отреагировала так, словно ничего не поняла:

— Ну, интерес, положим, чист, как стёклышко, хоть и не на поверхности.

Катерина ответить не успела, потому что открылась дверь и зашёл Сергей.

— Ну, что, девицы-красавицы, не заскучали тут без меня? — поинтересовался он, сверкая улыбкой.

— За чашечкой отличного кофе и приятной беседой, ещё никто не скучал, — улыбнулась в ответ Таня.

Топилин понимающе улыбнулся в ответ и сказал, обращаясь к помощнице:

— Катерина, отдайте готовую документацию Миграняну и Кретовой, и объявите остальным, что я буду принимать после трёх.

— Хорошо, Сергей Николаевич, а как с договором Алёхиной Натальи Викторовны?

— Если вы придёте минут на 15—20 раньше и закончите договор, то моя благодарность не будет иметь границ… А я приду к трём и его заверю.

— Хорошо, — вновь согласилась Катюша, тая, как воск, под взглядом опытного ловеласа Топилина.

— У тебя обед два часа? — поинтересовалась Рябинина, провожая взглядом секретаря.

— Представь себе: да! — радостно ответил тот, глядя на неё таким же взглядом, каким только что проводил секретаря.

— Хотела бы я знать, чему он так радуется? — подумала Татьяна. — Тому ли, что у него такой большой обеденный перерыв, или тому, что мы встретились? Меня бы больше устроило второе.

— Пойдём?! — предложил Сергей.

— Куда? — заинтересованно подняла правую бровь Таня.

— Ты не меняешься, Татьянка! — засмеялся он. — Всё те же настороженность и недоверчивость! И эта бровь, взлетающая вверх, как это знакомо!

— Вижу, ты неплохо знаешь меня, — в ответ усмехнулась Рябинина.

— За четыре года учёбы изучил…

— Так мы идём или нет? — напомнила она, переключая внимание со своей персоны в нужное русло.

— Идём, — решительно ответил Сергей, предлагая ей руку.

— О, нет, — решила Таня про себя, — этот, вполне невинный жест, может стоить мне доброго отношения твоей помощницы.

— Только после Вас, сэр! — произнесла она, давая хозяину кабинета зелёную улицу.

Осторожность не пропала втуне: их появление встретили не только придирчивые глаза Катерины, но и ещё несколько пар взглядов, клиентов, присутствующих в приёмной.

Татьяна сделала постное лицо, чтобы усыпить бдительность всех, и ей, видимо, это удалось, потому что Катерина, в ответ на слова прощания, улыбнулась вполне искренне.

Но одного взгляда на лицо Топилина было бы достаточно, чтобы разоблачить её игру, как Таня не пыталась прикрыть крупную фигуру Сергея, сделать это было невозможно, поэтому она просто, изобразив неуклюжесть, наступила ему на ногу, чтобы согнать с его лица глуповатую улыбку. Так, кривясь и извиняясь, они вышли из офиса.

— Зачем ты наступила мне на ногу?

— Чтобы твоя помощница не увидела твоё красноречивое личико, Гюльчатай.

— Это не входит в твои планы?

— Мне совсем не нужен враг в лице твоей секретарши.

— Помощницы, — поправил Топилин.

Татьяна пропустила замечание мимо ушей, снедаемая иным интересом:

— Она что, опасается, что я займу её место?

— В каком смысле?

— А что, кроме работы, есть и иной смысл? — улыбнулась Таня.

— Ты слишком умна для женщины, Татьяна! — парировал её выпад Топилин.

— Я вижу, Серёжа, и ты мало изменился.

— На том стоим!

Увлечённая разговором, Татьяна не обратила внимания, что уже пару минут они, почти вплотную, стоят у новенького, сверкающего синей краской, «жигулёнка». Наконец, подняв голову и, встретившись с настороженным взглядом Сергея, поняла, что он ожидает её реакции.

— Что? — поинтересовалась она. — Сказала что-нибудь не то?

— Нет, — ответил он, с явным намерением разочароваться в её сообразительности.

— Куда едем? — добродушно улыбнулась Таня, давая понять, что давно всё поняла, хоть и не показывала вида.

— Сегодня мы посетим «Кавказскую кухню», — пояснил Сергей, помогая ей усесться на переднее сиденье..

— Это далеко?

— Нет, рядом.

— А тебе идёт! — выдала Татьяна первое, что пришло на ум.

— Что идёт? — не понял Сергей.

— Водительское кресло!

— Ты находишь?

— Давно за рулём?

— Месяца три.

— С поздравлением опоздала, но всё-равно: поздравляю.

— Спасибо.

— Значит жизнь меняется к лучшему? — спросила Таня, надеясь заинтересовать адвоката, помня, что на мужчину, проявив даже элементарный интерес, легче воздействовать, чтобы получить то, что хочешь.

— Хоть медленно, но неуклонно, — ответил он.

— Я рада за тебя.

— Правда, рада? — переспросил Топилин так, словно сомневался в этом. Это сомнение Татьяне не понравилось, напоминая о том, что её миссия, возможно, под угрозой срыва.

— «Придётся заново очаровывать, некогда лучшего друга!» — подумала она, примеряя перед зеркалом одну из самых очаровательных улыбок, которая некогда так нравилась Топилину Серёжке.

Улыбка не достигла своей цели: внимание Сергея сосредоточено на дороге, и девушка сникла, отвернувшись к окну.

— Плохи твои дела, Татьяна, — решила она, — он на тебя не обращает никакого внимания… А если к улыбке добавить немного лести? Отдельным мужчинам она нравиться.

Повернувшись лицом к водителю, девушка вновь была весела и легка:

— К чему этот скептицизм? Я всегда от души радуюсь за своих друзей, когда у них всё хорошо. Ты же знаешь… Зачем сомнения?

— Ты даже на крестины моих девочек не пришла! — неожиданно выдал он.

— А меня кто приглашал?! — взвилась Татьяна.

— На такое мероприятие не приглашают! — с обидой в голосе произнёс Топилин. — Приходят все те, кто уважает человека.

— Ты на меня в обиде? — понизила голос Таня. — Просто не хотела бередить рану… У тебя теперь семья, чудные девчушки… Как бы я выглядела на вашем празднике жизни, Сергей, подумай?…

— Как очаровательная женщина, в которую я был некогда влюблён…

* * *

Ресторанчик «Кавказская кухня» оказался довольно уютным. Его хозяин по имени Ризо, был улыбчивым и приветливым, но что-то в нём насторожило Татьяну. Было видно, что с Топилиным они хорошо знакомы, почти в приятельских отношениях.

— Друг? — поинтересовалась девушка, усаживаясь за столик.

— Когда-то оказал ему услугу, — пояснил Сергей. — Такие люди, как Ризо, хорошее не забывают.

— Плохое — тоже, — пробурчала себе под нос Таня.

— Ты что-то сказала?

— Почти ничего… Неплохое место. Часто здесь бываешь?

— Нет, нечасто, — улыбнулся Сергей, помня о щепетильности Татьяны. — Это случается в особо торжественных случаях, когда я хочу поразить, или очаровать.

— Да?… А меня ты хочешь очаровать, или поразить?

— И то, и другое.

Глядя на распетушившегося Сергея, она переполнилась желанием напомнить ему его «золотое правило» не пропускать мимо ни одной юбки, но помня о том, ради чего приехала сюда, сдержалась, удивившись себе самой:

— Неужели исправляюсь?

Но через несколько минут, на вопрос Топилина: — «Как тебе моя работа?», выдала всё, что думает:

— Хорошо устроился, Серёженька: личный кабинет, личный секретарь, машина!

Топилин, не сдерживая эмоций, захохотал, и она поняла, что неисправима.

После того, как услужливый официант выставил на стол неизвестные Татьяне закуски, разговор вновь затеплился слабым огоньком.

— Слышал, что ты ушла из прокуратуры? И был удивлён этим решением.

— Почему?

— Не понимаю причин, подвигнувших тебя на этот шаг.

— Мне нужна была свобода.

— Эк, куда хватила? Свобода слишком дорогое и эфемерное удовольствие: полной свободы не имеет никто из нас. Над каждым есть кто-то, кто ограничивает её, так или иначе.

— Разве ты не свободен?

— Увы, нет.

— Не лукавь, Серёжа! Относительную свободу ты всё-таки имеешь: не каждый твой шаг контролируется. Уж признайся?

— В этом смысле да, — согласился он. — Относительной свободой я, действительно, обладаю. Но она, всё же не так велика, как хотелось бы.

— Ну да! — запротестовала Татьяна. — Дай вашему брату, адвокату полную свободу — вы такого натворите: шарик перевернётся с ног на голову.

— А вам, детективам? — парировал Топилин.

Блюда Сергей выбирал на собственный вкус, потому что Таня призналась, что в кавказской кухне полный профан, и что она в этом вопросе целиком и полностью полагается на него. За первым блюдом она успела расспросить о семье, жене, девочках. О жене Сергей говорил достаточно сдержанно, не углубляясь в дебри, а о дочках — только в превосходных степенях, с блеском глаз и сиянием лица.

И вдруг у Татьяны вырывается:

— Ты счастлив, Сергей?

Топилин остановился на полуслове, внимательно посмотрел на неё, а, затем вздохнув, ответил:

— А ты знаешь, Татьянка, думаю, что да: у меня неплохая работа, благополучная семья, чудесные дочки… Наверное, счастлив.

— Очень рада за тебя, — искренне, от души отреагировала на его признание та.

— А ты всё одна? Что так?

— Пока не нашла единственного и неповторимого.

— А может быть его и нет вовсе? — предположил Сергей, пытаясь очаровать Таню взглядом.

— Есть, Серёжа, есть! — уверила она. — И рано или поздно я его найду!

— Смотри, как бы не было поздно?

— О чём разговор? — выразила непонимание девушка. — Я что, плохо выгляжу?

— Ты выглядишь — супер!! — восхитился Топилин, и Таня ему поверила: в чём, в чём, а в женщинах Сергей разбирался всегда.

Приступая ко второму блюду, она решила, что настало время изложить старинному другу то, ради чего пришла к нему. Начала издалека: рассказала о своём первом деле, переживаниях, маленьких трудностях, незаметно подводя к проблеме Андрея, представив дело так, словно въедливый следователь держит её запасным вариантом в подозреваемые, выводила Топилина на мысль, что ей просто необходима помощь стоящего адвоката.

— У меня небольшая проблема, — честно созналась она. — слабовато с финансами.

— Ради тебя я согласен поработать бесплатно!

— Бесплатно не надо, — мягко отклонила, явно невыгодный для неё вариант, Татьяна. — Давай по минимуму.

— А потянешь?

— Попробую.

Сергей загнул такую цифру, что у девушки от изумления едва не отвалилась челюсть:

— Это твоя минимальная такса?!

— Почти, — засмеялся Топилин, глядя ей в лицо. — Да не бойся ты: с тебя я возьму только третью часть этой суммы. Мы всё же коллеги, вместе учились… И потом определённые чувства к тебе у меня всё-таки сохранились.

И снова взгляд, способный смутить кого угодно.

— Серёжка, ты неисправим! — отреагировала Татьяна, вновь увидев перед собой специалиста по охмурению женщин. — Прямо-таки новоявленный Казанова.

— Да, я такой! — нарочито бахвалился Топилин, хотя, как показалось Тане он был не прочь, чтобы его считали таковым.

— Итак, — перевела Рябинина разговор со скользкой темы в деловое русло, — я могу быть уверенной в том, что Андрей Таро с этого дня является твоим подзащитным?

— Андрей Таро? — переспросил Топилин, окинув её взглядом с хитрецой.

— В чём дело? — не поняла Таня. — Почему ты так смотришь?

— Да так, кое-какие слухи.

— «Словно мухи тут и там ходят слухи по домам?…»

— Добрая славка на печке лежит — дурная по дорожке бежит…

— Не знала, что ты старомоден!

— Я старомоден? — удивился Топилин. — Отнюдь. Просто хотел предупредить тебя, что в людской молве этот вьюнош возведён в ранг любовника высокопоставленной дамы.

— Это противозаконно? — поинтересовалась Таня, с откровенным любопытством поглядывая на Сергея.

— Это аморально с точки зрения этики и морали.

— Господи, Серёженька, о чём это ты? Ты что, забыл что меня зовут Татьяной Рябининой, и что мы знакомы с тобой более семи лет?

— Ну да, ну да, — изобразил смущение Сергей.

Таня пропустила игровой этюд мимо и, настаивая на своём, вновь задала свой вопрос:

— И всё-таки, я могу быть уверенной в том, что уже сегодня ты поговоришь с Андреем и подпишешь все нужные бумаги на его защиту?

— В обязательном порядке, — неожиданно рьяно согласился Сергей, вызывая у Тани сомнение.

— С чего вдруг такое рвение? — прямо спросила она.

— Не понимаешь? — удивился Сергей. — Ведь это, Татьянка, будет показательный процесс!

— Топилин?! — начала сердиться девушка. — О чём ты?! Не разочаровывай меня, пожалуйста!

Сергей смотрел на неё недоуменно, затем на его лице появилась догадка, и он сказал:

— Да, Татьяна Владимировна, я не Дон-Кихот, а обычный нормальный адвокат: кесарю — кесарево, слесарю — слесарево, а адвокату — адвокатово. Такова жизнь, подруга! Ничто человеческое мне не чуждо: я, как каждый, обычный человек, обременён множеством житейских, бытовых, и в том числе, материальных, проблем… И потом, некоторая известность в высоких кругах мне не помешает.

— Ну и гусь ты, Серёга, — отреагировала Татьяна уставшим голосом, и добавила. — Но ты хотя бы честен.

Сергей, словно не слыша её, продолжил свою мысль дальше:

— И поэтому, Татьянка, можешь быть уверена в том, что я вытащу этого бедолагу из дерьма, куда он, так по глупому, вляпался!

— И на том спасибо, — вяло улыбнулась Рябинина, видимо, израсходовав все свои моральные силы.

— Этого мало? — удивился Топилин, не понимая её реакции.

— Этого достаточно, — успокоила Татьяна.

— По рукам?!

И Таня вздохнула с облегчением:

— По рукам.

Топилин высадил девушку недалеко от её дома. Пришлось целовать в щёку этого неисправимого Казанову, и тот, в слегка возвышенном настроении, укатил «ворочать делами», а Таня зашла в магазин, чтобы прикупить кое-каких продуктов. Возвращаясь к себе домой, она думала:

— Как же мы изменились за каких-то три года. Мечтали, как каждое молодое поколение, изменить мир, стоять на страже интересов простого человека, быть честными и справедливыми…

Высокие понятия, высокие помыслы. Увы, и мы не исключение из правил: жизнь вносит свои коррективы в мечты, помыслы и планы зачастую не в сторону высокого, а, напротив, самого банального: наживы, желания красивой жизни, славы, почёта… Стоит ли осуждать человека за это? Имею ли я на это право?

По крайней мере Топилина хоть можно понять, и он почти честен со мной. Желание славы — это ещё не предательство юношеских помыслов, не так ли, Татьяна? Одними помыслами сыт не будешь… Впрочем, Сергея в этом вряд ли упрекнёшь: новенькая 10-ка, костюмчик с иголочки, холёный вид — это о чём-то говорит?