Каменная княжна

Тальяна Орлова, 2022

На что пойдет Айса, чтобы спасти свое княжество? На предательство любви и доверия, на подлость и на жестокость. В ее сердце не осталось стекла – только камень. Но почему и он так болит?

Глава 2

Как я и ожидала, в первом же населенном пункте нас остановили, но ругаться и спорить я не стала. Спросила у офицера, как добраться до замка великого князя и убедилась, что путь короток: всего пару часов на телеге местного извозчика за монетку. Мои добрые и очень недешевые помощники распрощались и повернули обратно в Радожку, а я потеряла несколько часов. Оказалось, здесь все происходит не столь быстро — далеко не каждый был готов отложить свои дела немедленно, кто-то запрашивал завышенную цену за весьма короткую дорогу, а кто-то наотрез отказывался даже думать до завтрашнего утра. В итоге я все же нашла сговорчивого паренька, который как раз отвозил из мясной лавки продукты в замок и согласился меня прихватить почти за бесценок. Но все эти перипетии помешали моей главной цели — застать Зохара еще в дороге или не дать ему возможности сотворить с Маритой что-то страшное.

Паренек все два часа вещал без умолку, приняв меня за чужеземку, впервые оказавшуюся в Седьмой Окраине. Мол, в той стороне у нас скалы, а если поехать туда — доедешь до моря. Но сейчас в тех землях неспокойно, да и нечего делать в такую стужу на морском берегу: что летом благо, то зимой становится проклятием. Я просто кивала и пыталась приветливо улыбаться. Не стала переспрашивать, отчего же неспокойно как раз в той стороне, где находится Имельское княжество. Наверняка паренек сам сведущ лишь в слухах, а я в любом случае владею более достоверной информацией.

Замок великого князя Седьмой Окраины я узнала издали без дополнительных подсказок. Он очень подходил Зохару: такой же древний, но устойчивый, будто взрезающий морозный воздух запахом смерти и гнили. Клыкастые шпили и щербины в черных камнях производили странное впечатление: словно гигантское чудовище обозревает пустыри в округе, устрашает, предупреждает любого врага о своей мощи. Это было самое высокое здание из всех, которые мне доводилось видеть, но и моих скудных познаний хватало понять: такая крепость вместит сотни демонов, ее не взять прямой атакой и не разрушить целой армией; в этих стенах в любое время года живет стужа и ледяные ветра, они сами по себе оружие, не считая облаченных в доспехи бессердечных вояк. Парнишка-извозчик примолк, втянул голову в плечи, как если бы за минуту замерз и растерял всю легкость настроения — а он здесь бывает далеко не впервые! Как же это жуткое величие в сравнении сильнее раздавило меня.

Стоило мне у ворот представиться, как сразу вокруг закрутилось, будто именно меня здесь одновременно ждали и вообще не ожидали увидеть. Молодой демон железной хваткой сжал мое плечо и, даже не изображая вежливость, потащил к высокой каменной двери. И толкал внутри по холодному коридору, уводя все дальше вглубь здания. Конечно же, я боялась, ведь представления не имела, смогу ли вообще когда-то выбраться, но твердила себе, что сейчас бояться за себя права не имею.

Зохар Рокка был там. Он стоял в большом чернокаменном зале, разговаривая с уже знакомым мне советником, но при моем появлении сразу обернулся, как если бы по запаху учуял. И тем не менее удивления скрыть не смог — седые брови поползли на морщинистый лоб, а огни перед глазами из розоватых превратились в алые.

Я застыла перед ним, ощущая как тело деревенеет от страха, как натягиваются голосовые связки, как тесно становится в груди — буквально до невозможности сделать вдох. Зохар был все еще одет в дорожное: пыльные штаны и глухо застегнутый замшевый сюртук. То есть я не слишком опоздала, они совсем недавно сами приехали. Или великий князь просто не спешил переоблачаться — например, если намеревался отправиться сразу же куда-то еще. Я могла догадаться, куда именно.

Заставила себя низко поклониться и проговорить, хотя голос жалко дрожал:

— Здравствуйте, сударь! Я очень рада вас видеть.

Он подошел ко мне, скривился, окидывая взглядом, но потом осклабился и расхохотался:

— Кажется, мир изменился. Как думаешь, Милош? Не припомню, чтобы дичь добровольно лезла в капканы. Итак, дрянь, пытавшаяся меня провести, что же ты задумала?

Я спешно отыскала в дорожной сумке бутылку шампанского, которую пришлось попросить у Сегора — ему шелле на день рождения подарили, но зверолюд оставил ее как бесценную память. Однако на мою мольбу согласился и отдал, хотя и пытался выяснить причину такой надобности. Объяснить я тогда толком ничего не смогла: не говорить же, что мне обязательно нужно чрезвычайно дорогое и редкое вино, а в покоях Элвина непочатой бутылки я не нашла, ведь они уехали и слуги не стали приносить новые.

Я с поклоном протянула шампанское демону, приговаривая:

— Задумала лишь поговорить с вами под бокал этого шампанского — лучшего игристого вина из закромов драконов! Надеюсь, такой подарок хоть отчасти смягчит атмосферу нашей встречи.

Бутылку принял пожилой слуга, который вообще ни разу не распрямился — так и стоял в бесконечном поклоне. А мне удалось выстроить столь длинное и вежливое предложение — отличный знак, что я начала обуздывать нервы.

Зохар только глянул, как тот распечатывает пробку и достает бокал, но сразу догадался:

— Отравить меня решила, идиотка? Неужели ты действительно посчитала, что все будет так просто? Ты умишком пошла в свою родню и земляков, которые возомнили себя героями, способными справиться с армией демонов?

Я подалась в сторону, выхватила у трясущегося слуги бокал и сделала щедрый глоток, давя улыбку — мол, смотрите, никакого яда нет. Хотя частично он был — с помощью Тайши я смогла растворить в алкоголе достаточно большую щепотку мороки. Но сама эффекта не боялась — знала, что он временный. Мне же было очень важно хоть на каплю улучшить отношение ко мне великого князя — чтобы не убил в первые же минуты встречи, чтобы не сотворил со мной чего-то ужасного. А корень редкого растения из Первой Окраины как раз способствует росту благодушия, если оно в этом древнем монстре вообще возможно. И, кажется, я даже почувствовала легкое колебание симпатии — нет, демон мне не начал нравиться, но мышцы будто бы немного расслабились, и смотреть на хозяина прямо стало проще.

Сработала хотя бы заинтересованность: я вела себя настолько непонятно, что Зохару попросту стало любопытно, к чему это представление. Потому он тоже взял бокал и осушил залпом. К сожалению, своему советнику не предложил, а снова вперил в меня красные дымки.

— Я долго буду ждать, пока ваша милость, невестушка драк-шелле, соизволит раззявить пасть и сообщить, какие же козыри ты притащила в своем рукаве? Или ты уверовала, что я тебя не трону, как если бы всерьез поверил в вашу байку о помолвке?

— Нет никакой помолвки, — признала я. — Вернее, ее нет, пока император не даст согласия. А до тех пор со мной может случиться всякое… И я приехала к вам, сударь, потому что хочу найти компромисс.

Он снова скрипуче рассмеялся:

— Хочешь? Разве я спрашивал, чего ты хочешь? Тогда послушай, дрянь, пока я не залил в твои уши свинца. Вот уже почти тысячу лет именно я творю историю. Я, а не те молокососы драконы. Я, а не имельские князьки. Император соблюдает баланс интересов, не мешая мне творить историю. Повезло ему быть настолько мудрым. Так вот той самой истории абсолютно насрать, чего ты там хочешь. Итак, если разговор закончен, ты готова к настоящей боли?

Я содрогнулась, но сделала шаг еще ближе к нему. Зашептала, боясь, что громкий и уверенный голос все равно изобразить не смогу:

— Я готова ко всему, что пожелает сделать со мной великий князь. Но, быть может, я все же стала красивее и могу порадовать моего господина не только криками на пыточном столе?

То ли морока начала действовать, то ли моя полная покорность играла роль, но Зохар даже не размышлял — лишь омерзительно ухмылялся:

— Тогда раздевайся, потаскуха. Возьму невесту шелле прямо здесь, на грязном полу, компенсирую удар по гордости. Хотя драконам вроде бы на это плевать. Плевать ли тебе?

Я готовилась к чему-то подобному. Мне нужно было умаслить, задобрить его любым способом, усыпить бдительность, удовлетворить похоть. От Аштара я достоверно знала, что демоны могут выплескивать злость через страсть, после чего их настрой становится более терпимым. И для этой цели я раздвину ноги и лягу под старика, изображая, как рада подобной чести. Не ожидала, что это будет происходить прямо здесь, на глазах посторонних, но сердце к этому стыду осталось равнодушным — оно уже истрепалось, изнылось по чужому страданию, на собственное его резервов не хватало. Я начала быстро расстегивать плащ, стянула с себя сапоги, почти беззастенчиво дергала завязки на платье, чтобы обнажиться. А то, что щеки притом болезненно горели — ерунда. Хотя это было не смущение, а отвращение. Знаю, что будет больно, но эта мука не идет в сравнение с тем, что он сделает со мной, если прямо сейчас отправит в подвал к другим пленникам.

Мой судорожный шепот должен был быть наполненным нетерпеливым ожиданием, а не ужасом, и я к тому прилагала немыслимые усилия:

— Я пришла к вам, сударь. Пришла одна и по доброй воле. Потому что признаю за вами право творить историю. Здесь вы выше любого дракона, здесь вы император, а я ваша верная подданная. И я готова исполнить любую роль, упасть как угодно низко, вытерпеть любые испытания. Пусть Имельское княжество содрогнется, когда узнает о моей судьбе. Пусть они все пожалеют, что посмели выступить против вас.

Старый демон падок на лесть — его глаза сделались довольными больше от моих слов, чем от моих действий. Но я на секунду струсила, задержалась, когда осталась в одной нижней сорочке, но все же вынудила себя сдернуть и ее. Откинула в сторону, подошла к демону по ледяному полу босыми ногами, наклонилась и зачем-то провела языком по сморщенной щеке, чем окончательно развеселила Зохара. Поймала подъем его настроения и успела ввернуть просьбу:

— Но за мое послушание я низменно прошу только одного — и лишь в ваших интересах, сударь. Марита из Крахольского княжества невиновна в преступлениях имельцев, она хороша собой, но ей бы добавить немного манер. Пусть она пройдет хотя бы курс до конца — и станет усладой не только для ваших глаз, но и ушей. Все женщины великого князя должны быть его достойны!

— Марита? — усмехнулся старый демон, сощурив и без того маленькие глаза. — Хорошо, отправлю ее обратно в университет. А ты ложись пока.

Мне предстояло пережить ад, но я смогла обрадоваться — хотя бы совесть не будет сжирать за судьбу Мариты. Я ее в эту беду втянула, но я ее и вытащила. Решение все еще выглядело спорным, но не заключалась ли в этом моя главная моя цель? Я опустилась спиной на холодные камни. Все тело колотило, но скорее от происходящей жути, чем от озноба. Я согнула ноги в коленях, но толком не знала, какую именно позу должна была принять. Слуга отвернулся, но Милош, который и не думал покидать зал, разглядывал меня блестящими жадными глазами.

— А она все-таки стала милее, господин, — заявил он, как будто его спрашивали. — Хотя на мой неизбалованный вкус она и раньше не отличалась уродствами.

Я и без него знала о действии магии: мои формы и лицо изменились совсем незначительно, но я перестала быть той совсем невзрачной серой мышью, как при нашей первой встрече. И очень надеялась, что этой красоты хватит для освобождения подруги и для отсрочки моей долгой-долгой казни. Мне стоило наплевать на себя, чтобы выжить. Этот мир несправедлив, а боги помогают только тем, кто способен помочь себе сам и засунуть щепетильность, скромность и отчаянье куда подальше. Проиграть сейчас, чтобы когда-нибудь получить возможность выиграть. Хотя этот маневр был очень не похож на ход фигуркой в мац-хе — возможно, я всю оставшуюся жизнь буду себя за него проклинать. Но для начала надо бы получить ее — оставшуюся жизнь.

Однако демон не спешил приближаться ко мне. Он смотрел брезгливо, а потом пнул меня сапогом по колену, словно вынуждая раздвинуть ноги, сам же притом смеялся:

— Посмотри, Милош, это и есть облик гордых имельцев. И каждый из них рано или поздно окажется в таком же положении передо мной. — В ответ советник тоже расхохотался, а Зохар продолжил: — Не сейчас, паршивая дрянь, оставим забавы на потом. Видишь ли, я перед твоим появлением как раз собирался уезжать. И там, куда я сейчас отправлюсь, потребуется вся моя ярость до капли. Милош, отведи ее в подвалы. В таком виде и отведи, да выбери угол похолоднее. Сначала я разнесу в прах ее княжество, это дело откладывать нельзя, а потом уже вернусь и займусь этими двумя дурами.

Я в страхе села и сжалась, запоздало прикрываясь:

— Но вы же обещали! Марита не виновата!

Он перешагнул через меня и пошел к выходу со словами:

— Ты — безмозглый мешок костей, мяса и крови. Что я вообще мог тебе обещать?

Морока на него подействовала, но этого эффекта было явно недостаточно, чтобы обнаружить душу, которой уже столетиями у него не имеется. Моя первая ставка рассыпалась пеплом — под издевательский смех, мой ужас и стыдливые попытки выглядеть не столь униженной. Но следовало собраться и вспомнить остальные планы, ведь я подозревала, что слишком просто он на сделку не пойдет.

Я не сопротивлялась, когда советник повел меня в другие коридоры, где эхо шагов гулко пульсировало в ушах. Милош шампанское не пил, но мне сразу показалось, что он меня воспринимает немного иначе, чем Зохар. Его надо как-то отвлечь, заговорить зубы, но уже после того, как великий князь покинет замок. Предлагать себя ему я уже физически не могла — весь запал истратился на предыдущую попытку. Но осмелилась спросить почти беззаботным тоном, как если бы мы вышли на прогулку в парке:

— Уважаемый советник, а можно ли мне повидать Мариту? Мы с ней большие подруги, и я хочу ей напомнить о смирении перед великим князем!

Милош оказался более сговорчивым, чем его хозяин:

— Повидаешь, повидаешь. Прикую тебя цепями неподалеку. Будете болтать там и радоваться, пока твой жених не вернется, а это может занять дни или даже недели, — он раскатился неприятным смехом.

То есть Марита прикована в подвалах, а совсем не в покоях наложниц, как я старалась себя убедить в надеждах. Аштар был полностью прав: с ней здесь никто не церемонился, она стала просто безвинной жертвой, на которой извращенный зверь в облике человека срывает злость. Хотя нам обеим повезло, что великий князь уехал подавлять восстание на границе. С другой стороны, это не везение — все последние события, затронувшие каждого из нас, переплетены между собой причинами и следствиями.

Пожилой стражник перед очередной железной дверью даже глазом не повел — не проявил никаких эмоций при нашем появлении. Вероятно, обнаженные женщины в этих казематах — не такая уж большая редкость, раз никого не удивляют. Мы прошли дальше, свернули в очередной стылый коридор.

— А охраны намного меньше, чем я ожидала, — я случайно произнесла это вслух.

Но Милош зачем-то ответил:

— Разумеется! Все военные отряды идут сейчас на Имельское княжество. Пощады им не будет, даже не надейся.

А я все равно почему-то надеялась. Ведь у моих родных есть какая-то стратегия, хотя бы один шанс на тысячу отразить такую мощную атаку, иначе они вообще не осмелились бы поднять бунт. Возможно, Шестая Окраина согласилась предоставить все свои военные гарнизоны в качестве помощи? Но даже в этом случае они потенциально слабее, ведь Седьмая Окраина — более мощная территория, а один демон в бою стоит десятка зверолюдов.

— Почему же вы не поехали со своим господином, уважаемый советник? — я всеми силами изображала беззаботный разговор и пыталась вообще не думать обо всем остальном.

— Потому что я — его правая рука. В бою больше толка от молодых демонов, а старых и опытных надо использовать там, где нужны педантичность и аккуратность, — горделиво ответил тот. — Такой большой замок требует чуткого управления!

Видимо, этот тоже нуждается в льстивых речах и постоянном раболепном признании его заслуг. Но мне в голову не приходило ничего дельного, да и спешить пока не стоило — Зохар должен уехать от замка как можно дальше и увезти с собой почти всю охрану.

Мариту я разглядела за очередной решеткой в каменном мешке. Она, похоже, впала в болезненный сон, повиснув на цепях. Платье ее было почти целым, лишь в некоторых местах грязным и порванным. Это вселяло веру, что ее тронуть не успели.

Вот только я ошиблась — подруге уже досталось. Рыжие волосы с одной стороны были опалены, а под глазом на правой щеке темнела рана. Но я задышала радостно, когда она подняла голову и открыла глаза. Живая, руки-ноги на месте — и замечательно! Что бы с ней ни случилось до сих пор, потом это можно будет преодолеть и забыть!

— Айса? — прохрипела она удивленно.

Я пока не спешила отвечать, а обратилась снова к Милошу:

— Уважаемый советник, драгоценное вино, которое я привезла в подарок, достойно и вашего внимания. Как же жаль, что великий князь осушил лишь один бокал. Даже драк-шелле от этого шампанского в восторге. Возможно, вы не пробовали ничего лучше!

— Обойдусь без твоих зазываний, дешевая торговка, — скривился он. — Вставай-ка к той стене.

Показалось, что как раз вином он и собирался заняться после. Он постоянно поглядывал в мою сторону сальным взглядом, но боюсь, этого может не хватить, потому лучше бы и на него повлиял корень мороки. Я послушно приблизилась к указанному месту, протянула запястья для тяжелых цепей. Но когда он развернулся, чтобы нас здесь оставить наедине с чадящим факелом, прохныкала:

— А если я от холода околею? Не будет ли сударь разочарован?

Он поморщился и ничего не ответил. Возможно, об этом тоже подумал. За недели в этой холодной сырости даже сильный мужчина может сдать. Милош тем не менее молча ушел. Но я знала, что вернется. Выпьет вина, забеспокоится о моей жизни или наконец-то обыщет мою дорожную сумку, но вернется обязательно.

— Тебя тоже схватили, Айса? — сразу же запричитала Марита. — Я уж подумала, что ты сумела сбежать, хотя и было обидно, что сбежала без меня. Демоны в дороге говорили о какой-то помолвке и каком-то предательстве, но я ничего толком не поняла. Но знаю точно, ты не могла выставить меня щитом перед собой. Когда же тебя поймали, и где ты была?

— Потом подробно расскажу, — пообещала я. — Ты как, Марита?

Она вместо ответа заплакала. Ей, вероятно, было очень больно и страшно, ранка на ее щеке теперь казалась более серьезной, чем на первый взгляд, опухшая щека тянула уголок глаза вниз, делая прежде идеальное лицо немного кривым. Но нам никак нельзя расклеиваться, сейчас точно не время.

— Марита! — прикрикнула я. — Послушай внимательно. Хинанда придумала для тебя решение, но шелле нужно время. Скажу больше: теперь вашу любовь с Аштаром никто не запретит! И я слова против не скажу, он самый настоящий герой, достойный твоих чувств. Как только получится — беги отсюда, доберись до университета, найди его и его же руками будешь спасена.

— Я спасена? А как же ты, Айса? Ведь и тебя схватили! Шелле об этом не знают? Они уж скорее тебя выручать придут, чем меня.

— Не знают, — я ответила после короткой паузы, не понимая пока, что нужно ей говорить, а что стоит утаить. — Просто слушай и запоминай. Если сможешь добраться до моей сумки, то возьмешь первое попавшееся мое украшение. Именно мое, будь внимательна. Этого должно хватить на дорогу. Если не выйдет, тогда поезжай от поселения к поселению, просись к торговцам в попутчицы за мелкую работу. Тебе важно выехать в Центрину любым способом, а там уже Аштар тебя разыщет в любом случае.

— Боги, о чем ты вообще говоришь, Айса? И я без тебя не уйду, мы ведь обещали в трудный час держать друг друга за руки… хотя тут это и невозможно.

Меня снова кольнуло стыдом — ведь я как раз себя одну спасала, лишь после одумалась.

— Просто верь, что для нас обеих есть решение, Марита, — пообещала я.

Она помолчала немного, не будучи уверенной в моих словах, когда я и сама не смогла вложить в них достаточно твердости. Но потом сдавленно произнесла:

— Хорошо, буду верить. Твоя вера мне раньше помогала, пусть поможет и теперь. Вижу, в каком состоянии тебя привели, Айса… жуткий демон тебя изнасиловал, да? Хотя нет, молчи! Давай пообещаем друг другу, что если выберемся, то никогда не вспомним все ужасы, которые с нами здесь произошли…

У меня вылетело:

— Нет, со мной ничего плохого еще не случилось! — я увидела ее взгляд и осеклась.

Похоже, вообще не стоит эту тему затрагивать никогда, ведь для подруги дорога до замка и пара часов здесь могли быть в прямом смысле пыткой. Судя по ее лицу, страдания девушки не идут ни в какое сравнение с тем, что я просто прилюдно разделась. Мне-то в тот момент казалось, что я землю переворачиваю своей смелостью, но все познается на фоне прочих событий. И если Марита захочет об этом побыстрее забыть, то мне следует лишь поддержать, а не радоваться за себя, уже в который раз выбравшуюся без потерь. Однако все мои потери могут быть только впереди, и сама готовность к ним — это ведь тоже должно чего-то стоить?

И я не придумала ничего лучше, кроме как затянуть песнопения во имя богини. Марита тихонько подпевала сквозь слезы, от самих этих звуков немного приободряясь. Закончив, я начала заново. А потом еще раз. Молитва всегда мне помогала сосредоточиться, а сейчас это было жизненно необходимо.