Любовь тебя настигнет

Сьюзен Элизабет Филлипс, 2012

Рассудительная, «правильная» красавица Люси шокировала всю семью, сбежав прямо из-под венца от жениха, по общему мнению, просто идеального. Более того, девушку увез на своем мотоцикле какой-то незнакомец! Но кто он, этот таинственный молчаливый байкер, мужественный и суровый? Почему ничего не рассказывает о себе? Люси изнывает от любопытства. Так начинается путешествие, полное самых невероятных приключений, путешествие к настоящей, страстной любви!..

Глава 5

Наконец Люси узнала о Панде что-то из того, что он не хотел рассказывать. При этом она должна была почувствовать себя лучше, но ей не хотелось покидать озеро Каддо, поэтому она пребывала в угрюмом расположении духа в день отъезда. Она убедила его остановиться в Тексаркане, где, водрузив на место живот, демонстративно купила себе личный предоплаченный телефон. И велела ему внести его с таблицу расходов.

Как только они пересекли границу Арканзаса, им пришлось остановиться в тоннеле, чтобы переждать сильный ливень. Люси спросила Панду, куда они держат путь, не надеясь на ответ. Но он ответил:

— К вечеру мы должны быть у Мемфиса.

На его мотоцикле висели техасские номера, он отдыхал на границе Луизианы, они направлялись в Теннесси, и у него был проездной билет на паром на какой-то остров в Мичигане. Так делают все строители, переезжающие с места на место, или это стиль жизни странника? Жаль, она не так же загадочна, но сложно хранить секреты, когда вся твоя жизнь выставлена напоказ еще с юных лет.

На ночь они остановились в захолустном мотеле в Арканзасе близ границы с Теннесси. Она оглядела крашеные стены из шлакоблоков и уродливые красновато-коричневые покрывала.

— Уверена, где-то неподалеку есть «Хаятт».

Он с размаху опустил рюкзак на кровать, ближайшую к двери.

— Мне нравится. У него есть свой характер.

— Характерные особенности. Будем считать, что нам повезло, если наркодилеры, которые шныряют вокруг, не ворвутся и не убьют нас во сне.

— Именно по этой причине тебе нельзя жить в отдельном номере.

— Мне нельзя жить в отдельном номере по той причине, что тебе нравится все усложнять.

— Правда твоя. — Панда вскинул голову и одарил ее расчетливой байкерской ухмылкой. — К тому же это повышает шансы на то, что я увижу тебя голой.

— Что ж, желаю в этом удачи. — Люси схватила шорты от пижамы и футболку, которую они купили на озере Каддо, и направилась в ванную. Закрывшись, сделала глубокий вдох. Она и так достаточно возбудилась после того, как весь день просидела, прижавшись к его спине на огромном вибрировавшем мотоцикле. Искушать ее явно не стоило.

Хрупкая душевая кабинка была чуть больше телефонной будки, и при каждом движении она упиралась локтем в пластиковые панели. Она попыталась представить, как Панда втискивает свое тело в столь маленькое пространство. Свое обнаженное тело.

Люси убрала руки от груди, которую намыливала слишком долго. Она всего лишь женщина. Она не могла ничего поделать с тем, что Панда будоражил ее основные инстинкты. В нем было что-то животное. Земной и чувственный, он состоял из мускулистой плоти. Создан для секса. Это было бы жестко и грязно и так отличалось бы от секса с Тедом, который являл собой золотой стандарт мужской эротичности — безупречный, неутомимый любовник, отдающий себя женщине без остатка.

Только сейчас она стала понимать, насколько давила на нее такая самоотверженность. Она хотела отдавать то же, что получала, но то, что она получала, было настолько идеальным, что она понятия не имела, как вернуть это в той же мере, и это мешало ей полностью раскрыться. Люси переживала, что стонет слишком громко, двигается слишком неуклюже, ласкает слишком неуверенно, слишком грубо и не там, где следует. Что, если ей требовалось слишком много времени, чтобы кончить, или у нее пахло изо рта, или ее бедра слишком тряслись? Что, если она портила воздух?

С Пандой все было бы совсем иначе, так легко. Он думал бы только о себе. И какое ему было дело, что делала она или что он об этом думал? Она могла отвечать или не отвечать, как бы себя ни чувствовала. Ей не пришлось бы волноваться о том, как ее слова, действия, стоны — или их отсутствие — повлияют на него.

Мысль о том, чтобы получить то, что она хочет от мужчины, которого не интересует ничего, кроме доступа к женскому телу, завораживала ее. В старших классах школы и колледже она фантазировала о тех диких мужчинах, которых иногда встречала: сын богатой светской львицы, который удваивал свой доход, продавая наркотики, член университетской баскетбольной команды с широкой улыбкой, который жульничал на экзаменах, парни с самоуверенной походкой и сигаретой, торчащей в зубах, те самые, которые ездили слишком быстро, пили слишком много, работали руками, а не головой. А теперь — Панда.

Как он отреагировал бы, если бы она вышла обнаженная? Вряд ли он отвернулся бы.

Поездка почти закончилась. Люси понимала это, хоть он и не озвучил точных сроков. В любой день он может бросить ее. Разве у нее еще будет более подходящая возможность для свободного, грязного, ни к чему не обязывающего секса? Такой шанс выпадает раз в жизни. Неужели она просто упустит его?!

Две недели назад она была помолвлена с другим мужчиной, мужчиной, которого любила любовью во всех ее проявлениях. Запрыгнуть в постель к Панде сейчас было бы просто немыслимо.

И все же эта мысль не так уж и пугала Люси.

Она почувствовала иррациональное желание обсудить это с Тедом. Он всегда мыслил трезво, а она сейчас не могла ничего оценить объективно.

Даже вытираясь, она думала об этом. Она знала, чего хотела. И не знала, чего хотела. Наконец решилась на трусливый компромисс. Она завернулась в ветхое полотенце, открыла дверь ванной и сказала:

— Не смотри.

Он посмотрел. И даже не пытался скрыть, что разглядывает ее так, что ее бросило в жар. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он сказал:

— Ты в этом уверена?

Никаких игр. Сразу к делу. Настоящий Панда.

— Нет.

— Ты должна быть точно уверена.

— Я не уверена.

Он думал над ее словами чуть дольше, чем Люси ожидала. Наконец он встал с постели и стянул с себя футболку.

— Мне нужно принять душ. Если это полотенце еще будет на тебе, когда я выйду, забудь.

Ей это не понравилось. Не тот факт, что он собирался принять душ — она прекрасно знала, как сильно они взмокли после долгой поездки, — а то, что у нее было больше времени на раздумья, чем она рассчитывала. Это лучший способ забыть Теда? Или худший?

Дверь ванной захлопнулась. Телефон он оставил в комнате, значит, точно почистил журнал звонков. Она набрала номер.

— Мег…

— Люси? Солнышко, с тобой все хорошо?

— Я… в порядке.

— Почему ты говоришь шепотом?

— Потому что… — Люси замялась. — Я не буду выглядеть как гулящая девка, если пересплю с другим парнем прямо сейчас? Скажем, через десять минут?

— Не знаю, возможно.

— Так я и думала.

— Он тебе нравится?

— Вроде как. Он, конечно, не Тед Бодин, но…

— Тогда ты определенно должна с ним переспать.

— Я хочу, но…

— Побудь гулящей девкой, Люси. Это пойдет тебе на пользу.

— Наверное, если бы я в самом деле хотела, чтобы меня от этого отговорили, я позвонила бы кому-то другому.

— Что ж, это о многом говорит.

— Ты права. — В ванной закрыли кран. Панда принял самый быстрый душ за всю историю их общения. — Мне надо идти, — поспешно сказала она. — Позвоню, как смогу. Люблю тебя. — Она повесила трубку.

Дверь ванной открылась. Теперь они оба были завернуты в ветхие полотенца, и полотенце Панды спустилось так низко, что она видела весь его пресс… и бугорок снизу.

Он держал одежду в руке, мокрые волосы спутались, тонкие губы вытянулись в улыбке, больше походившей на ухмылку. Вода каплями блестела на груди и обнаженных ногах, на которых, как ни странно, не обнаружилось ни одного неэстетичного шрама. К тому же Люси удивилась, насколько он загорелый, учитывая тот факт, как мало времени они проводили на солнце. Еще больше ее удивляло то, что он находился в паршивом расположении духа для мужчины, которому вот-вот повезет.

Он кивнул на ее полотенце.

— Я все еще думаю, — заявила она.

— Нет. Не думаешь. Ты все решила. — Он вытащил из кармана джинсов кошелек, открыл его и достал презерватив. — У меня с собой только один, поэтому, надеюсь, ты покажешь себя во всей красе.

— Возможно, да, возможно, нет, — сказала она. — Все зависит от моего настроения. — Его слова еще больше раззадоривали ее.

Он бросил одежду, подошел к ней и просунул указательный палец под материю между ее грудями. Одним движением сорвал полотенце, и оно полетело на пол.

— Пришло время вкусить запретный плод, — прохрипел он так, что Люси едва разобрала слова.

Что было запретным плодом? Она или он? Она не хотела думать, только чувствовать. Он наклонил голову к ее плечу, но она не собиралась и дальше оставаться единственным обнаженным человеком в этой комнате и стянула полотенце с него. Оно упало к ногам, и их тела соприкоснулись. Его губы дотронулись до ключицы. Он легонько ущипнул ее. Перешел к шее. Он не брился, и щетина легонько царапала ее кожу, так что по телу бежали мурашки.

Сегодня она несколько часов провела, прижавшись к его телу, и теперь, когда решила заняться с ним любовью, хотела почувствовать его в полной мере. Она распластала руки на его груди. Он задержался у мочки ее уха. Она не хотела, чтобы он целовал ее, и отвернулась, прежде чем он добрался до губ. Так Люси подставила ему шею, и он с радостью откликнулся на ее приглашение.

Вскоре его ладонь скользнула к ее груди, и большой палец оказался на соске. Кровь пульсировала в венах. Он осторожно щипнул ее, и она ответила тем же. Он задышал чаще, она — тоже. Он обхватил ее ягодицы, поднял и понес в постель, которую она выбрала для себя. Никаких поцелуев. Никаких лишних ласк. Ничего, что могло бы напомнить ей о Теде.

Одной рукой Панда сдернул покрывало. Когда они упали на простыни, она случайно оцарапала его. Ей было все равно. Люси погрузила руки в его кудрявую гриву и потянула за волосы просто потому, что ей этого хотелось.

— Больно.

— Молчать! — твердо произнесла она.

— Любишь грубый секс, не так ли?

Да. Сейчас ей было нужно именно это. Никакого внимания или уважения. Никаких нежных ласк.

Она просунула руку между ног и сжала его плоть. Не так сильно, чтобы сделать больно. Но достаточно, чтобы он ощутил собственную уязвимость.

— Поосторожнее, — произнес Панда.

— Сам поосторожнее, — огрызнулась она.

Он навис над ней, и тонкие губы изогнулись в нервной улыбке.

— Да ты как сундук с сюрпризами… — И с этими словами прижал ее запястья к кровати и притиснул ее к матрасу своим телом.

Ее охватила дрожь возбуждения.

Он провел небритым подбородком по ее соску. От приятно болезненного ощущения она судорожно вздохнула. Он сделал это снова. Она извернулась под ним, раскрывшись во всей своей уязвимости.

— Я надеялся на небольшую прелюдию, — он зубами разорвал фольгу, в которую был упакован презерватив, — но если ты хочешь этого…

Она и подумать не могла, что презерватив можно надеть так быстро. Он снова схватил ее за запястья. Одним мощным рывком он вошел в нее.

Она выдохнула. Ее ноги раздвинулись. Он не дал ей времени привыкнуть и сразу взялся за дело. Он был беспощаден. Лишь глубокие мощные фрикции сотрясали все ее тело. Движения, которые требовали от нее лишь одного — подчинения, а она не хотела уступать просто так. Она уперлась пятками в его икры. Дернулась под ним. Его зубы сверкнули, когда он улыбнулся.

Вскоре у Панды на лбу заблестел пот, но он продолжал, отказываясь сдаваться до того, как она испытает наслаждение.

Но Люси не собиралась кончать первой. Она могла бы держаться вечно. Лучше она умрет, чем позволит ему выиграть эту битву, которая, как и многие другие, потеряла бы всякий смысл. Его темные глаза остекленели. Тело отяжелело. Стон сорвался с ее губ. Потом это произошло еще раз. Его хватка чуть ослабла. Она положила ладони ему на бока. Вонзила ногти в кожу. Она ничего не была ему должна.

И, зная это, отдавала ему все.

В тот самый момент он проиграл это сражение.

Его спина изогнулась, плечи взмыли вверх, бедра дернулись. Шквал. Конвульсии. Потоп.

— Хочешь пива? — спросил Панда позже, не глядя на нее, как самый настоящий неандерталец.

— Нет. Хочу спать. В одиночестве. — Люси указала на другую постель, как бы грубо это ни выглядело.

Казалось, ему было все равно.

На следующее утро ее разбудил скрип двери. Она заставила себя открыть глаза. На пороге стоял Панда с двумя стаканами кофе, которые он, должно быть, раздобыл у портье. Ощущать себя гулящей девкой было в новинку, и утром следующего дня это казалось не так весело, как накануне. Ей хотелось натянуть простыню на голову и попросить его уйти. Она оставила простыню там, где она была, и попыталась изобразить недовольство.

— Я хочу кофе из «Старбакса».

— Побыстрее одевайся. — Он поставил стакан на комод.

Притворяясь, будто накануне вечером ничего не произошло, Люси чувствовала себя только хуже.

— Считается, что секс улучшает настроение. Что же с тобой произошло?

— Реальная жизнь. — Ответ был таким же колючим, как и его щетина. — Я подожду тебя снаружи.

Не слишком он вежлив, но ей-то какое дело? Она порвала еще одно звено (последнее?) в цепи, связывавшей ее с Тедом. Он больше не был последним мужчиной, с которым она переспала.

Панда нетерпеливо мялся у мотоцикла, держа шлем в одной руке, стакан с кофе — в другой, когда она вышла из номера мотеля. После ночной грозы воздух отяжелел от влажности, но Люси сомневалась, что именно из-за этого он напоминал бомбу, которая вот-вот взорвется. Пытаться набраться наглости и храбрости, которой она обладала в четырнадцатилетнем возрасте (когда еще была девственницей), сейчас не имело смысла, но как насчет Вайпер, ее альтер-эго — девушки-байкера? Ее глаза сузились.

— Остынь, чувак.

О Боже! Неужели она и правда это сказала?

Он ухмыльнулся и бросил стакан в набитый доверху мусорный бак.

— Минуло две недели, Люси. Время вышло.

— Не для меня, малыш. Я только вошла во вкус.

Она удивила его не меньше, чем саму себя.

— Что бы ты ни делала и как бы это ни выглядело в твоих глазах, — свирепо глядя на нее, произнес Панда, — остановись.

Она вырвала у него шлем.

— Может быть, тебе и хочется стоять здесь весь день и разговаривать. А я хочу покататься.

Люси застегнула шлем, он пробормотал что-то себе под нос, и они выехали. Вскоре они пересекли границу штата Арканзас и добрались до пригородов Мемфиса. До прошедшего дня Панда старался держаться подальше от скоростных дорог, но не сегодня. Он пронесся мимо таблички «Грейсленд»^[7], перестроился на другую полосу и влился в поток на еще одной трассе. Через некоторое время он съехал с шоссе. Вся радость по поводу ее дерзкого поведения улетучилась, когда она увидела щит с надписью «Международный аэропорт, г. Мемфис».

Она почесалась и крикнула:

— Куда это ты едешь?

Он не ответил.

Но она знала, и масштабы его предательства были так велики, что она не могла с этим смириться.

Панда притормозил недалеко от зоны вылета и припарковался между двумя внедорожниками.

— Конец путешествию.

Он произнес это так, будто для него это ничего не значило, будто она могла просто спрыгнуть с мотоцикла, пожать ему руку и исчезнуть. Люси не шевельнулась, и он взял бразды правления в свои руки. Он схватил ее за руку, и секундой позже она осознала, что они стоят рядом с мотоциклом.

— Тебе пора домой. — Он расстегнул ее шлем, стянул с головы и прикрепил к мотоциклу.

Ее легкие сжались. Вот как чувствовал себя Тед. Ослепший и обманутый.

— Это мне решать, — заявила она.

Вместо ответа он отстегнул ее рюкзак и поставил на тротуар. Открыл одну из боковых сумок, вытащил оттуда конверт и вложил ей в руку.

— Все, что тебе нужно, здесь.

Она уставилась на своего спутника.

— Прошло две недели, Люси. Две недели. Ты понимаешь, что я говорю? Меня ждет другая работа.

Она не могла и не желала понимать, что он имеет в виду.

Панда стоял перед Люси. Отстраненный. Равнодушный. Быть может, ему даже было скучно. Очередная женщина. Очередное тело. Очередная работа.

«БЕНЗИН, ТРАВА ИЛИ ЗАДНИЦА. НИКТО НЕ ПОЕДЕТ БЕСПЛАТНО».

А потом что-то изменилось. Между его темными бровями появилась маленькая складочка. Веки опустились, а когда он снова поднял на нее глаза, она увидела все, что мужчина, которого она знала как Панду, так тщательно пытался скрыть. Она разглядела интеллект, который он изо всех сил прятал. Она увидела боль и сомнения, быть может, даже раскаяние. И почувствовала изголодавшуюся душу, которая явно не выносила футболки с оскорбительными надписями и неприличные наклейки.

Он едва заметно покачал головой, будто хотел стряхнуть это болезненное состояние. Но похоже, это не удалось, потому что он поднял руки и обхватил ее лицо своими большими ладонями, касаясь легко, как бабочка, а в холодных голубых глазах засветились нежность и беспокойство. Он наклонился и сделал то, что она не позволила сделать прошедшей ночью. Он поцеловал ее. Сначала осторожно, а потом уже более настойчиво, жадно впиваясь в губы и продолжая держать ее лицо в своих ладонях, будто хотел защитить.

Он целовал ее так, будто не мог насытиться. И потом отпустил без предупреждения, отвернувшись прежде, чем она смогла остановить его. Он оседлал мотоцикл и завел мотор. Через мгновение Панда с ревом умчался на разбитой «ямахе-уорриор» в наклейках, которые больше не вписывались в образ человека, которого, как ей казалось, она знала.

После того как он уехал, она еще долго стояла на тротуаре. Сердце бешено стучало, рюкзак лежал у ног. Проезжали маршрутные автобусы. Останавливались такси. Наконец ее взгляд упал на конверт, который он ей вручил. Люси открыла его и посмотрела внутрь.

Водительские права. Ее кредитки. И указания, как найти офис Службы безопасности в здании аэропорта, где ее будут ждать, чтобы отвезти обратно в Вашингтон.

Перед ней предстало доказательство удивительной удушающей любви ее родителей. Она знала, что они могут найти ее, если захотят. Теперь она понимала, почему они не стали этого делать. Потому что они с самого начала знали, где она. Потому что они наняли телохранителя.

«Две недели, Люси».

Она должна была понять, что они так и поступят. За долгие годы была пара случаев, когда люди проявляли к ней агрессию. Несколько писем с угрозами… Как-то раз на нее напали. Ничего серьезного, но родители насторожились. После того как она лишилась собственного наряда секретной службы, они, несмотря на ее возражения, нанимали частных охранников для работы на крупных мероприятиях, где к ней было приковано всеобщее внимание. Неужели она действительно подумала, что они позволят провести свадебную церемонию без подстраховки? Родители платили Панде с самого начала. Краткосрочный контракт был продлен на две недели, после того как она сбежала. Две недели. Достаточно долго, для того чтобы улеглись сплетни о происшедшем и чтобы они хоть как-то смирились с ее решением. Две недели. И время вышло.

Она взяла рюкзак, надела кепку и солнечные очки и направилась к терминалу. Она представила, как они сказали: «Пусть делает что хочет. Главное, обеспечьте ее безопасность».

Теперь она поняла, на что следовало обратить внимание с самого начала. Он никогда не оставлял ее в одиночестве. Он даже на лодке ни разу не плавал в одиночестве. Он караулил ее, когда они ходили по магазинам, а в ресторанах всегда стоял у двери, когда она выходила из туалета. Что касается мотелей… Он настаивал на одной комнате, потому что охранял ее. А когда пытался запугать и отправить домой, он всего лишь выполнял свою работу. Учитывая, сколько стоили услуги личного телохранителя, должно быть, он страшно развеселился, когда она предложила заплатить тысячу долларов.

Она остановилась у скамейки в терминале, ее обуревали грустные мысли. Вчера Панда еще и удовольствие получил от работы. Возможно, секс входил в спектр услуг, которые он обычно оказывал клиентам женского пола, — небольшой бонус, чтобы его было за что вспомнить.

Если она в ближайшее время не доберется до офиса службы безопасности, ее начнут искать. Возможно, уже начали. Но Люси не могла сдвинуться с места. На нее нахлынули воспоминания об этом поцелуе, буря эмоций, которую она видела в его глазах. Сейчас ей хотелось чувствовать только гнев, а не мучиться неопределенностью: «Почему у меня был такой обеспокоенный вид? Такой уязвимый?» Почему она увидела, что он испытывает нечто более глубокое, чем плотское желание?

Это была всего лишь игра света.

Люси вспомнила, как он обнял ладонями ее лицо, поцеловал. Его нежность…

Сплошной самообман. Она ничего о нем не знала.

Так почему возникло такое чувство, будто она знала все?

Ему следовало рассказать ей правду. Независимо от того, что он пообещал ее родственникам, он должен был поговорить с ней откровенно. Но это предполагало прямолинейное поведение, на которое он был неспособен.

Если не считать того, что сейчас, когда они стояли у тротуара, Панда сказал ей правду взглядом. Этот последний поцелуй доказал, что последние две недели значили для него больше, чем просто чек на кругленькую сумму.

Люси схватила рюкзак и прошла в дверь точно так же, как сбежала с собственной свадьбы.

Через час она уехала из Мемфиса в арендованном автомобиле «ниссан-сентра». Сотрудник компании, сдающей автомобили в аренду, не вспомнил ее, когда она подала права, но он и с компьютером-то едва управлялся, и она знала: на такую удачу больше рассчитывать не приходится.

Она бросила взгляд на карту, разложенную на сиденье. Поверх нее лежал телефон, с которого только что было отправлено сообщение родственникам.

«Вернуться домой пока не готова».

Примечания

7

Знаменитое поместье Элвиса Пресли.