Навсегда оставлю в прошлом

Стелла Александрова, 2019

Георгий, добившись материального благополучия, не имеет личного счастья. И не надеется. Марина хотела иметь семью, чтобы быть защищенной. Но оказалось, семья и надежность не являются синонимами. Тогда она решила полагаться только на себя. В поисках счастья Георгий сталкивается с Мариной, ищущей независимость.Содержит нецензурную брань.

Глава 3

— Что это с тобой? — сдержанно спросил Георгий у Кирилла. — Ты засвистел бы еще ей вслед.

— А что, надо было? Да, просто после испуганной рожи этого Гринина, тоскливо стало.

— Какой ты наблюдательный? — с сарказмом проговорил Георгий, — а заметил, что это женщина не из той категории, с которыми ты привык общаться? А Гринин в страхе оттого, что может рабочее место потерять.

— Господи, да за кого ты заступаешься? — воскликнул Кирилл, — он, между прочим, тебе за эти два месяца одни убытки принес. Да, его надо было тотчас же уволить. А ты: даю Вам две недели на устранение недостатков, — подражая его голосу, произнес он с иронией.

— Хорошо, а каков твой вариант был бы, Рокфеллер ты наш дорогой, — надевая пальто, спросил Георгий.

— Заменил! — зажав портфель ногами и, натягивая на себя плащ, подбитый мутоном, ответил с горячностью Кирилл.

— Отлично! Очень удачная мысль! — с театральной восторженностью воскликнул его шеф. — И я так понимаю, в твоем кармане, куча специалистов кондитерского дела завалялась. Я понимаю, что ты сечешь в бухгалтерии, как Бог, но в людях, Кирилл, тебе еще разбираться и разбираться, — назидательно высказал Георгий своему молодому помощнику.

— Извини. Просто этот хрыч меня добил, когда с умным видом начал говорить, что его цех рентабельное предприятие, в то время, когда в документации проходят цифры, кричащие об убыточности.

— Не кипятись. На то мы и здесь, чтобы в ходе инспекционной проверки выявить, причины приведшие их к этому. Иначе, цех не был выставлен на продажу. Я еще не помню, чтобы кто-нибудь пытался избавиться от курицы несущей золотые яйца.

— Не завидую тебе, Георгий. Ладно, я сосчитаю и подобью бездушные цифры, а тебе с людьми предстоит общаться, — сказал Кирилл, открывая дверь автомобиля с водительской стороны.

— Не переживай, я же сам напросился на эту работу, — сев на переднее пассажирское сиденье, усмехнулся он. — Здесь я хоть избавлен… — Но звонок одного из двух его сотовых телефонов не дал ему договорить. Взглянул на дисплей, — о! Уже соскучились, — прокомментировал он. — Слушаю тебя, Таня, здравствуй.

— Гера, милый! — зазвенел в его ухе возбужденный женский голос, — догадайся с трех раз, где, я сейчас нахожусь?

— На Канарах? — ухмыльнулся Георгий.

— А вот нет! Это находится намного ближе к тебе? — восторженно подсказала женщина. — Вторая попытка!

— В Сибири, ты вряд ли будешь находиться в декабре?

— Ну, Гера! Как можно, так мрачно шутить. Типун тебе на язык. А если я скажу, что это сюрприз?

— Черт! — вырвалось у Георгия досадное восклицание. — Ты что в Уфе?

— Приз в студию!

— Не понял, у тебя, что проблемы с драгоценностями?

— Господи, как ты циничен! Нет, просто я по тебе соскучилась. По такому вот неисправимому хаму! — не обижаясь на него ни капли, высказалась Татьяна. — Ну, ладно милый, я здесь в холле твоей гостиницы. Жду, — и отключилась.

— Никак догнали? — с притворным сочувствием поинтересовался Кирилл.

— Ладно, в каждом негативе есть свой позитив. Поехали.

«По крайней мере, вечер пройдет не так тоскливо», — ободрил себя мысленно Георгий, входя в двери гостиницы «Башкирии», предупредительно открытые перед ним швейцаром.

— Гера, наконец-то! — увидев его, воскликнула женщина в роскошной норковой шубке, вставая с кресла.

— Какими судьбами, Танечка? — спросил ее бесстрастным тоном Георгий, когда закончилась церемония встречи, сопровождавшаяся чувственными поцелуями и крепкими объятиями с ее стороны.

— Мы будем здесь об этом говорить? — обвела она взглядом холл, и поглядывающих на них с интересом двух портье за стойкой, и с раздражением откинула длинные кипенно белые волосы за спину.

— Надолго приехала? — задал он встречный вопрос, понимая, что она права.

— Ты же знаешь, как я отношусь к тебе — с печалью в голосе произнесла Татьяна. — Я бы…

— Оставь, — грубо оборвал ее Георгий, — я сниму тебе на три дня номер. Дольше тебе здесь делать нечего. Я очень занят.

— Хорошо, — с обреченным видом согласилась Татьяна, и через мгновение уже проговорила с улыбкой, — надеюсь, здесь есть приличные рестораны, я голодна, как стая волков.

Вечером в ресторане гостиницы после ужина, сопровождавшегося немногословной беседой, Георгий расслабился. Теперь приезд Татьяны, несмотря на неожиданность, не казался грубым вторжением в его мир. Стоит ли резко порывать отношения с прежними женщинами, только оттого, что он задумал изменить образ жизни, чтобы ощутить по-новому ее вкус.

Татьяна, заметив, что выражение лица Геры смягчилось, решилась затеять разговор о том, как и где он собирается провести Новый год.

— Не знаю, — ответил коротко Георгий, скривив рот наподобие улыбки. Такие вещи, как многолюдные сборища, его перестали привлекать. Ничего нового он на них не приобретал, кроме расходов на новую очередную любовницу и последующую из-за этого головную боль.

Но Татьяна ударилась в пространную речь о том, где их общие знакомые собираются встретить Новый год и где все же лучше. Ее щебетанья становилось все больше и больше, и она начала требовать от него ответы на такие вопросы, которые, по сути дела, его ни капли не волновали. Через некоторое время он почувствовал утомление от нее, и понял, что нет, все же ее приезд его раздражает. Но ради секса, которого лишен из-за отъезда из Москвы и смены круга общения, он потерпит ее три дня. Единственное удовлетворение, которое она может доставить ему — это физическое, но не душевное. Его душа в смятении уже целый год, и не известно, когда придет то время, когда ему снова станет интересно созидать, общаясь с людьми. А пока он устал. Устал от изобилия всего, что его окружает, и что нового уже ничего не придумаешь. Извечный обывательский круг — работа, еда, отдых.

— Идем в номер, — резко оборвав диалог Татьяны с самой собой, он поднялся со стула.

Официант тут же возник возле него со счетом на подносе. Отсчитав требуемую сумму, Георгий добавил щедрые чаевые, и, не обращая внимания на ошеломленный взгляд спутницы и на то, идет ли она за ним, направился к выходу из ресторана.

— Что будешь пить? — спросил он девушку, когда вошли в его номер люкс. Чем быстрее они перейдут, к тому, что ему еще нравится, тем лучше. Спиртное поможет им сократить время прелюдии.

— Водку! — агрессивно ответила Татьяна. Ей надо хорошо напиться, чтобы не замечать пренебрежительного отношения Геры к себе. Но и уйти она не могла. Этот мужчина, как будто приворожил ее к себе. Она уже полгода мучилась от непростых чувств испытываемых к этому человеку. Она прекрасно видела, что он использует ее. Правда, это обходилось ему недешево, но от этого ей легче не становилось, потому что таким образом он обращался со всеми женщинами, с которыми завязывал хоть какие-то отношения. Хотя это громко сказано, отношений у него ни с кем из женщин не было. Он был и есть акула-одиночка. Как и эта рыба, он был хищником. Таким же сильным и привлекательным. Черт его побери! Так же, как и акулы его побаивались, но в то же время восхищались мощью и грацией. Но никогда, и Татьяна знала об этом точно, она не познает его сущности. За то время, что она знакома с ним, он даже ни разу не поделился своими размышлениями на то или иное событие. О таких говорят, он сам себе на уме. И сейчас она знала, что бессмысленно задавать ему вопросы о том, что его гнетет или что он хочет. Хорошо, если он ее не выгонит из своего номера, она этого не переживет. Но и заниматься любовью она с ним не в состоянии, душа кричит от боли. В таком случае возможен только секс, голый секс. Так, что надо напиться и забыться, пусть творит с ее телом что хочет, как и ее тело с его.

Она залпом выпила предложенные ей тридцать грамм, и попросила еще. Георгий посмотрел на нее пристально и налил еще. После второй порции Татьяна широко улыбнулась.

— Ну, что дорогой, займемся сексом? — описав круг пустым бокалом, развязно произнесла она, чем ввела Геру в секундное замешательство.

— Займемся, киска, — заявил он, притягивая ее к себе, — иди ко мне. Правильно, зачем нам сантименты, жить можно и без них.

Утро следующего дня для Татьяны стал жестоким испытанием. Ее тошнило, голова кружилась.

— Как мне плохо! — были ее первые слова после пробуждения.

— Урок на будущее, никогда не смешивай водку с вином, — посоветовал Гера, проснувшийся от ее реплики.

— Хорошо говорить, — простонала она в ответ, — когда ни от чего не страдаешь.

— Как сказать, — задумчиво проговорил мужчина, поднялся с кровати и направился в ванную, в чем мать родила.

Татьяна молча наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, восхищаясь его физическими формами, пока он не скрылся за дверью. Она потянулась, подумав с удовольствием, что этот великолепный мужчина всю ночь прикасался к ней, и на удивление ощутила в теле, напротив того, что творилось у нее с головой и с желудком, приятную усталость. Одно было хорошо, что вчера после выпитого она перестала мечтать о любви и оторвалась на полную катушку. Секс с Георгием, несмотря на то, что он не любил женщину, приглашенную в свою постель, всегда был на высоте. Он был как тот скрипач, который во всю использует скрипку, чтобы извлечь из нее стоящую музыку, но при этом, не разрушая ее, не превращая в хлам. Она улыбнулась своим неординарным сравнениям, и такой ее застал Георгий, вернувшись в комнату.

— Ну, я смотрю, все не так плачевно, как казалось тебе, — усмехнулся он, вытираясь полотенцем и выставляя на обозрение без стеснительности свое обнаженное тело. — Значит, ты в состоянии проехаться по магазинам?

— О! — протянула Татьяна, ее глаза заблестели, улыбка стала еще шире, а головная боль напрочь улетучилась. Она не была бы женщиной, если бы при слове подарок не сделала, как собака стойку. Такие вещи она любила, а от Георгия можно было получить очень, ну очень хорошие подарки, так что даже душа найдет усладу, и если сказать откровенно, то на большее, чем материальное вознаграждение за секс, она не может притязать. Так зачем губить свои нервы фантазиями? Лучше распрощаться с мечтами о несбыточном, чем приобретать на лице новые морщины.

В воскресенье вечером Гера проводил Татьяну в аэропорт, и она довольная приобретенными вещами, без сожаления расставшись с ним, улетела в Москву.

В понедельник утром Георгий вновь сидел в кабинете управляющего. В этот день он хотел осмотреть имеющееся оборудование и инвентарь, сверяясь по списку. Потом лично познакомиться и переговорить со всеми людьми, стоящими на руководящих постах цеха.

Профессиональное оборудование и инвентарь, как специальный, так и бытовой, которые он осмотрел, оставляли желать лучшего. В противном случае, он не был бы выставлен за смешные деньги на продажу, подумал Георгий, мрачно оглядывая, находящийся в ужасном состоянии и санузел. Первая санинспекция, в первую же проверку надолго прикроет этот цех только из-за этого. Значит, надо выделять, и при том немалые, средства на полное переоснащение цеха. От хозяйства купленного толк только в качестве продукции, которая пользуется хорошим спросом у населения. Но ее выпускается так мало и ее продажа не окупает всех затрат на оборудование, аренду помещения, и зарплату рабочим.

До обеда, посидев за подсчитыванием размера инвестиций в материальную часть производства, и устав от этого безумно, Георгий решил после обеда пообщаться с кадрами. Так как никаких претензий к качеству продукции не имелось, он решил начать с приятного, познакомиться с технологом, обеспечивающим этот процесс производства без нарушений. Ему можно было поставить памятник. На таком оборудовании заниматься выпечкой даже в малых масштабах, уже подвиг.

— Пригласите, пожалуйста, ко мне на беседу технолога, — попросил он секретаршу, входя в приемную в два часа дня.

— Ой! Ой, а как же мне…? — прозвучало в ответ неожиданное для него восклицание, неординарное для служащей такого уровня.

— В чем дело? — холодно спросил Георгий. Кирилл уставился заинтересованным взглядом на девушку.

— Понимаете, — замялась секретарша, — ее уволили.

— Что?! Когда?!

— В пятницу, — промямлила она, услышав в его голосе нотки гнева

— За что? Что за распоряжения без моего ведома? В какое время это было сделано?

— Простите, Георгий Георгиевич, может Вам об этом Виктор Андреевич расскажет. Я не знаю точных причин увольнения, — со страхом в глазах решилась сказать девушка.

— Вы правы. Как Вас зовут?

— Настя, Георгий Георгиевич. Тропина Настя, — привстав, представилась она, и почувствовала, что не настолько уж страшен их будущий хозяин, как ей представлялось. Просто он ответственный и принципиальный.

— Настя, предоставьте мне список всех работников предприятия, а также их послужные списки, в том числе сведение об уволенном технологе.

— К которому часу Вам их представить. Через час можно?

— Более чем, — с бесстрастным выражением лица ответил он, входя в кабинет управляющего.

И Настя поняла, что управляющему вновь не избежать приступа плохого настроения, как говорила уволенная Марина Владимировна.

— Я хотел бы поговорить с технологом, — без предисловий заявил Георгий Гринину, чтобы застав его врасплох получить правдивые объяснения.

— У нас вакансия этой должности, — не сразу ответил ему Виктор Андреевич.

— Да? — с преувеличенным интересом спросил Георгий.

— Женщина, что была принята на эту должность, не выдержала испытательного срока, и мне пришлось ее в пятницу уволить.

— К вам пришли рекламации по качеству продукции? Покажите.

— Нет, нет, — забормотал Гринин. Рекламации это страшная штука для производителей. — Просто она не проявила профессионализма, — сказал он и замолчал, не зная, как объясниться.

— В чем? В производстве тортов, пирожных, булочек? — подсказали ему, торопясь услышать ясный ответ.

— М-м-м, — растерянно взглянул на него управляющий. Положительный ответ противоречил бы ранее сказ — нному.

— Что-то я вас не пойму, — вспылил Георгий. — Ответьте мне четко, прекратите мычать. Что побудило вас уволить человека, работа которого не вызвала замечаний по линии его деятельности?

— Она не смогла найти общий язык с инженером по оборудованию, который уже несколько лет работает здесь. — Выставил подбородок вперед Гринин.

— По какому вопросу? Он ей советовал, как правильно тесто замешивать и она не согласилась с этим? — иронизировал Георгий, чем вызвал у Кирилла, сидящего за компьютером смешок.

— Нет. Все наоборот. Это она полезла с советами к нему по поводу оборудования, — с важным видом проговорил Гринин и замолчал.

— Черт! Что же такого она посоветовала ему? В конце концов, Вы можете дать мне объяснение, почему технолог, не вызывающий порицаний на своем рабочем месте, был уволен из-за разговора с инженером по оборудованию, — с гневом воскликнул Георгий. — Почему Вы разбрасываетесь кадрами, умеющими выпускать отличную продукцию на ужасном оборудовании? А инженера, который не может обеспечить нормальную работоспособность этого оборудования, продолжаете держать на его должности? Кирилл, где документы по техническому отделу? Какой ты вывод сделал, просмотрев их?

— Акты ремонта одних и тех же печей, повторяющиеся с периодичностью в один день, — привстав, произнес его помощник, — говорят о том, что оборудование в кондитерском цехе никуда не годно, а также, сколько денег затрачено бессмысленно.

— Так что? — Навис над управляющим Георгий. — Не этот ли вопрос вызвал нешуточный спор между технологом и инженером по оборудованию?

Гринин предпочел промолчать.

— Получила ли технолог расчет?

— Нет, — выдавил Виктор Андреевич.

— Тогда найдите ее и верните на рабочее место, пока у Вас вообще не прекратился выход продукции, — приказал Георгий, прежде чем, повернулся к нему спиной, чтобы направится к столу Кирилла.

Управляющий только взялся за трубку, чтобы позвонить в бухгалтерию, как снова прозвучал голос Георгия, так что он даже вздрогнул.

— Кстати, а когда это Вы, шустрый наш, успели обстряпать это дело? Как я помню, весь день в пятницу мы были заняты осмотром цеха и изучением документов.

— Это произошло после Вашего ухода, — решил не затягивать в этот раз с объяснением Виктор Андреевич.

Георгий вспомнил, как они с Кириллом столкнулись в коридоре с высокой стройной женщиной лет тридцати-сорока. Кажется, она спешила в кабинет управляющего. Вспомнил он также и ее взгляд голубых глаз, полыхнувший презрением на реплику помощника. Если эта и была уволенный в последствии технолог, то, судя по ее поведению при встрече с ними, она знала себе цену.

— Как ее зовут и опишите внешность, — попросил он, чтобы утвердиться в своем предположении.

— Марина Владимировна Милонова. Высокая, как жердь, язва, с голубыми глазами и прической напоминающей воронье гнездо, — со злостью высказался Гринин, понимая, что после этого проступка недолго ему уже цепляться за кресло управляющего.

Георгий, в удивлении приподняв бровь, кривя губы, дослушал язвительное описание женщины управляющим, из-за которой ему прилично досталось, и громко расхохотался.

— Отлично! Вы я смотрю, не жалуете женский пол, — с сарказмом констатировал он.

Виктор Андреевич с настороженностью слегка кивнул головой.

— Ну, так это Ваши личные проблемы, — зарычал на него новый хозяин, — и прошу никогда не смешивать их с бизнесом. Дама давала Вам правильные советы, и я хотел бы видеть эту женщину здесь, сумевшую сделать замечание таким самоуверенным самцам, как Вы и Ваш инженер. Будьте добры, пригласите его и расспросите, как это у него получилось, что он ни разу не соизволил написать Вам докладную о состоянии печей. Боялся, что техотдел распустят, с появлением новых печей, так как нечего будет ремонтировать?

Усевшись рядом с Кириллом, Георгий уткнулся взглядом в документы. Но он только делал вид, что изучает их, а сам внимательно прислушивался к разговору Гринина, который тот вел по телефону. Первый звонок управляющий сделал в бухгалтерию и поинтересовался, не приходила ли за деньгами Милонова. Прозвучавший облегченный вздох Гринина, дал понять Георгию, что женщину еще не рассчитали

— Нина Валерьевна, как только появится Марина Владимировна, направьте ее ко мне. Нет, деньги не выдавать! Никакого расчета!

Нажав на рычажок аппарата, он набрал другой номер.

— Валентин Павлович, зайдите ко мне, — и бросил трубку.

«М-да, с персоной нон грата можно и не церемониться, — усмехнулся Георгий, — прав был Кирилл, отстранить надо было Гринина от должности еще вчера, и профессионал-технолог работал бы сейчас и приносил прибыль предприятию. А так, на сегодняшний день еще одна головная боль и новые убытки».

Через пять минут после появления в кабинете Михалюка головная боль стала еще сильнее. Выяснилось, что на пять печей приходится три слесаря.

— За счет зарплаты двух слесарей можно было бы в течение года приобрести две новые печи, — шепнул Кирилл Георгию, который со скучающим видом следил за разносом инженера.

Тот со смиренным видом слушал начальство и периодично поддакивал ему со словами: «Ваша правда, Ваша правда, приму к сведению, больше это не повторится». Так что минут через десять этот спектакль так опостылел Георгию, что он уже хотел крикнуть, прекратите балаган и оба вон за расчетом, но открылась дверь в кабинет управляющего, и прозвучал вопрос, заданный возмущенным женским голосом:

— По какому праву Вы приказали мне не выдавать деньги? По вашему мнению, я, что балду гоняла четыре недели в горячем цехе, как Ваш любимый инженер по оборудованию?

Гробовая тишина была ей ответом.

Гринин озадаченно посмотрел на Георгия. Тот пожал плечами: «Вы заварили эту кашу, Вам и расхлебывать».

— Марина Владимировна, забудьте наш последний разговор. Мы рады сообщить, что Вы успешно выдержали испытательный срок, и достойны, занять должность технолога в кондитерском цехе. А сейчас, идите в отдел кадров, подпишите договор, — договорил он, поглядывая на нее с покровительственным высокомерием.

— Вы что…, — не отрывая от его лица ошеломленный взгляд, произнесла женщина, и замолчала.